Голь.
Коля Бурысов был краснолиц, лысоват, круглощек и квадратен. Этакий шкаф на крепких ножках.
Походка у него была своеобразно-переваливающаяся, почти
утиная. Зато он никогда не шатался, даже после двух литров спирта.
Кроме того, он был стар – полных 32 года. Люди столько не живут.
Хуже всего – он был богат. Не одно поколение молодых
и не очень офицеров, видело сберегательную книжку на
сумму 32 041 руб. 16 коп.,которую он демонстрировал по-пьяне.
Наверное, деньги с камчатской надбавкой ему начисляли
с младенческого возраста.
Это сильно впечатляло и заставляло стремиться.
Он закончил училище им. Дзержинского ( механическое), и перешел в политработники, т. е. стал варягом. Это чужой среди
своих и чужой среди чужих. Но Коля был с твердым (титановым) механическим стержнем внутри, и чужд сентиментальности.
Он шел по службе, как танк, не щадя себя и объезжая слабые придорожные кустики.
Все наши бригадные командиры подлодок были выращены им и помнили это, как и времена пребывания в бессознательной должности командира боевой части или помощника под опекой Коли. На флоте доброго не забывают.
Его побаивался даже комбриг, которому довелось послужить
с Колей старпомом. Он был обязан Коле званием адмирала.
Именно Коля вовремя не дал ему спиться.
Коля был щитом и мечом на совещаниях в политотделе,
когда гадкие начальники пытались привлечь к партответственности
молодого неоперившегося зама, вся вина которого состояла в
отсутствии опыта и не утерянной вере в положительные качества
личного состава. Слушая бред, вменявшийся в вину бедняге, он
начинал краснеть, переливаться сине-багровым, а затем тихо
просил замов ПЛ выйти из кабинета.
Что происходило за закрытой дверью, могут поведать
только те, кто за ней оставался. Они, увы, молчат до сих пор.
Но звук падающих предметов
свидетельствовал о том, что разговор был нешуточный и серьезный. Зама больше не трогали.
- Ага, умник из читателей поднял голову и верещит, что этого
быть не могло и чистая травля. Наверное, Вы из БЧ-2 в прошлом?
Я дам адреса бывших политотдельцев. Хотя, глядя на Ваше лицо…
Пожалуй, позвоню-ка я Бурысову...иногда мудрость с возрастом не приходит…Выйдите!Пожалуйста…Я ведь тоже Колин ученик…
- А вот представьте, что вы, заместитель начальника политотдела, доложили, что избиты лодочным замом. Ну и где вам
дальше служить, если вас настолько не любят? Поняли? Ну ладно,
сидите , так и быть , в уголке, но тихо…Продолжаю…
Любимым Колиным заветом командиру ПЛ , когда на лодку
приходил молодой зам, было: «Саша ( Гена, Вова), не ломай
пацана. Я прошу…»
После этого командир наливал Коле стакан шила, и Бурысов
удалялся. И не ломали. Учили. Коля просил.
Если зам оказывался говном и карьеристом, стучащим на командира, экипаж и коллег в политотдел, к нему приходил Коля. «Ты говно, сволочь и карьерист» - говорил он гаденышу в глаза, одновременно тыча в подлую грудь, где билось змеиное сердце, коротким, красным, как клешня вареного краба, толстым механическим пальцем. Дня через три гаденыш из бригады исчезал навсегда. Куда – спросите в политотделе.
Однако и у Коли была слабина. Нет, я не о выпивке.
Колю не могли перепить даже 4 человека. Правда, он предпочитал
пить с тремя – меньше тел домой разносить. Да и выпивка никогда не считалась слабостью для офицера.
Его бедой и кошмаром ( и у великих людей есть свой скелет
в шкафу ) был киномеханик-почтальон, единственный матрос,
находившийся в прямом подчинении замполиту. Парню было
26 лет – почти предельный призывной возраст. Он был юным
хроническим алкоголиком с незаконченным высшим образованием.
Отчаявшиеся родители отправили его на Камчатку, на подводные лодки, чтобы отдохнуть от проблемы и чтобы чадо привели в меридиан. Денег еще заплатили в военкомате, чтоб призвали, однако, не помогло.
Он ставил брагу из зубной пасты, из перца, из изюма, из пшенки, из пшеницы, из риса, из кваса, из гороха.
Емкости для браги использовались различные: штатный
огнетушитель, висящий у всех на виду, бачок аварийного неприкосновенного запаса воды, дупло дерева у пирса, заботливо обмотанное ветошью, «грязная» цистерна №2, куда сливаются нечистоты (знал, подлец, физику теплообменных процессов).Однажды он использовал для приготовления браги стиральную машину помощника, которую тот опрометчиво притащил в казарму для ремонта.
Если брагу находили в процессе вызревания, он глотал горсть
дрожжей, стакан сахара и запивал это литром воды.
Кайфовал дня три, добавляя в желудок только воду – процесс
брожения продолжался. Кайф тоже.
В получку он отдавал деньги матросам с «Авачи», и они привозили ему водку из Петропавловска. Водка пряталась у пирса в многочисленных сугробах. С лодки его просто не спускали, он жил на ней, но в состоянии опьянения. При стоянке у пирса в лодочный гальюн не ходят, пользуются «удобствами» на пирсе.
Он выходил трезвым пописать – и возвращался пьяным.
Колю критиковал, выращенный им же из помощников, командир. Это было невыносимо, западло. И Коля, как ему казалось, нашел хорошую воспитательную меру.
Раз в месяц ПЛ получает для протирки приборов канистру
спирта. Бензина в нее влазит 20 литров, а спирта – 30 кг. Коля взял с собой киномеханика и пошел выполнять не царское дело – получать спирт. Вручив гаду в руки драгоценную емкость с флотской крепкой валютой ( куда там доллару или евро!), Коля не спеша двинул за ним в сторону лодки. До лодки было два километра чистой снежной колеи. Справа от дороги блестела и переливалась двухметровая толща снега, слева плескалось море, сверху пригревало солнышко. Приятно, как воробьиное щебетанье, раздавался вороний «кар!». Слева, с гвалтом, что-то делили бакланы. Киномеханическая сволочь несла канистру со спиртом,
не имея возможности выпить, скособочившись и потея.
Было хорошо, просто праздник какой-то!
Солнышко заставляло щуриться, многократно отражаясь от снега. Море плескалось. Прибой рокотал - тихо, как мурлыкающий кот.
Так и вышли на пирс: киномеханик впереди, Коля сзади.
И вдруг киномеханик, аккуратно поставив канистру на снег, упал возле нее, не дойдя трех шагов до трапа. « Пи..дец, переборщил с воспитанием, инфаркт у муделя, не выдержал близости спирта!»
Ни на мгновение у Коли не мелькнула мысль о конце карьеры – он уже давно не помнил не то что этого понятия, но и самого слова. «Спасти негодяя любой ценой!»- решил он
Кстати, а где у нас этот, ну, из БЧ-2, который в уголке? А вы что бы подумали? Вот то-то…
Подбежав к матросу, Коля хотел сделать ему искусственное дыхание « рот в рот», но жуткий, свежий, терпкий спиртовой перегар ударил в нос.
Вызванные Колей матросы, посмеиваясь, унесли тело на лодку.
«Как?» - эта мысль свербила у Коли сутки. Он не ел, не спал, рычал на командира и подчиненных. Это было хуже и сложнее уравнения Ферми или бинома Ньютона. Он бы и их решил и доказал в ту ночь, если бы не заданная киномехаником задачка. Куда там гребанным математикам и физикам!
Он даже не пил в тот вечер. Решение не приходило. Пришлось дожидаться утра, ждать, пока матрос проспится.
Утром Коля был спокоен, как слон. Кулаки, величиной с голову младенца, мирно покоились на столе. Он нашел способ получить признание. Способ был настолько жесток, что ему позавидовал бы матерый гестаповец. Спирт вызывает настолько сильное обезвоживание организма, что на утро язык кажется шершавой ногой в верблюжьем носке, выросшей за ночь во рту. Ногой чужой и с пакостным запахом. Спасение одно – вода. Холодная! Много, взахлеб, заливаясь, пока не отпустит. И подержать во рту, чтобы высохший язык напитался влагой, и во - внутрь, чтобы пищевод отлип от позвоночника, и до рвотных спазм, когда она уже булькает в горле и не глотается!
Киномеханик сидел напротив. Между ним и Колей стоял большой, граненый, запотевший, только что из холодильника, вожделенный стакан ВОДЫ. Рядом - такой же запотевший графин. «Расскажешь – попьешь». Коля был холоден, как айсберг и спокоен, как мумия. «Вы – фашист», заплакало убоище, и раскололось.
« Вы решили унизить меня, уничтожить мой репутацию этой канистрой: нес и не выпил. Прямо « Лисица и виноград» дедушки Крылова. (Надеюсь, читатель, Вы помните о незаконченном высшем, далеко не все матросы такие).Я думал, как разрушить Ваши коварные планы. Канистра оттягивала руку, становилось жарко, а решение не шло. Я нервно поддел большим пальцем крышку канистры, и вдруг она, с чмоканьем, открылась. Пить на глазах у Вас из канистры я не мог по нескольким причинам: неудобно, и я не идиот: немного бы я выпил перед тем, как Вы меня б убили. Поэтому, от безысходности, я хватанул правой рукой снега из двухметровой его толщи справа и съел снежок, чтобы утолить жажду и успокоить нервы. И тут…
Помните яблоко Ньютона? Открытая канистра и снежок соединились в одно целое! Оставалось только лепить снежки, плескать на них из канистры, разводя спирт, и есть!
Сколько съел за полтора километра, не помню…Дайте, пожалуйста, воды и выпишите мне учебник по физике для пятого курса!»
Как говорил Коля, тут ему и раскрылся смысл этого таинственного выражения: « Голь на выдумки хитра».
До этого в виде голи представлялась обнаженная женщина, черт-те-что вытворяющая в постели.
«И тут я понял, что «голь» - это матрос. А кто еще у нас голый и босый? Настоящая голь!»- откровенничал он за рюмочкой и уча нас жизни. - « А как хитра!»
А киномеханик, получив учебник по физике (Коля слов на ветер не бросал и обещание выполнил), пить бросил совершенно.
Он теперь читает лекции о ньютоновском яблоке то ли в Бостоне, то ли в Кембридже, но нам это не интересно. Нельзя такой сволочью на службе быть. Если б его второй раз призвать, мы б его службе-то научили! Почерпал бы говно из двухтонной «грязной-2» трехлитровой банкой, как наш зам, Колин ученик, любил практиковать в целях воспитания. Вмиг бы о своей Нобелевской забыл. А может, и простили бы…Моряки – люди отходчивые.
- А что там за смех в углу? Опять этот, из БЧ-2? Пропустите меня туда, пока указка в руке, она толстая…На! На! На! Что?! Братцы, да это химик!... Только до смерти не забивайте его,
хлопцы, я вас прошу
