Я не люблю выворачиваться наизнанку, как и любой человек. А тут вдруг задумался-а чего нас, замов, не любили? Покопался в себе.А ведь было.Почему не сказать? Грешную совесть не очистить?
Ждем у стенки загрузки мин. Начинается пурга. Сход с корабля запрещен. Выхожу покурить в ограждение рубки. Там, в шинелях, механик и доктор .Собрались в Рыбачий, за четыре километра. Там певица выступает, беленькая такая. «На пароходе музыка играет, а я одна стою на берегу!»
-Александр Васильевич, Паша! Куда собрались?
-На концерт.
–А что командир сход запретил, не слышали? Пурга начинается, на яшку выгонят, наверное…
Смотрю, оба в подпитии. К выходу из рубки подбираются.
-Товарищи офицеры, рекомендую вам вернуться!-это уже жестко.
- А мы к Вашим рекомендациям не прислушиваемся!- это мех.
Ныряю в люк, в каюту, ложусь на койку.
-Викторыч, чего загрустил?- старпом.
Молчу. Тяжело старлею на «букахе», да еще и когда самый младший по возрасту, двадцать четвертый год пошел.
На следующий день собрал партейцев, меху-строгий выговор, доктора так, пожурили.На то он и доктор, чтоб безответственным быть.
Потом, через месяц, в казарме, мех меня в каюту пригласил.
-Вот Вы к людям жестко, а ведь мы разные. Для меня лодка- пожизненно, а для Вас-проходной этап. Нельзя так с плеча рубить.
Не помню, что я тогда ответил, но слова запомнил.
Тогда не сказал, сейчас скажу. Хоть ты был и не прав, Александр Васильевич Каранов, но и я не по орлиному поступил. А слова твои я очень хорошо запомнил. Извини мальчишку. Можно было и по-другому утром решить.
И ты, Слава Коротков, штурман наш незабвенный. Это мы с тобой перед погружением пеленги снимали, групмана не было, ты на репитере, я с секундомером. Блокнот ты не носил, на память надеялся, пеленги под нос бормотал. А тут старпом пошутить решил:
- Штурман!-
-Я!
- А когда у тебя день рождения?
- Э-э-э, да ну Вас, Александр Иванович!
А я от крика возьми, да секундомер и останови. Спохватился, вслух отчет вести начал, да поздно. Ох и невязка у нас была. Прости, Слава. Никто никого не наказал. Ну, командир поорал. А ты меня не продал. Спасибо.
И перед тобой немножко стыдно, старпом и друг, Александр Иванович Головань. Помнишь, на вахту я не вышел, в шторм, Хотя ты попросил.. Но не спал ведь я , по отсекам мотался. И не допущен был еще тогда. К вахте. А все равно стыдно.
И перед Вами , мой уважаемый командир, Александр Иванович Востриков, тоже стыдно. Ну не видел я в глаза, как эти блокноты ЗАСС выглядят. Потому и доложил, что нет их, по итогам проверки секретной части, хотя трижды в руках держал. Вы сами «секретку» потом шерстили, нашли.
А больше- простите, и нет ничего. Не перед кем, и не в чем. И зачем я об этом? А наверное, для себя. Можно и не читать было. Да и не писать.
Время бежит быстро. Закончился доковый ремонт с параллельной подготовкой к БС. В положенный срок проведена подготовка, а потом и БС завершена с оценкой «не ниже хорошо». Зам наш (вообще-то, по жизни и службе мужик безвредный) никому не мешал заниматься делом. Правда, поначалу пытался приставать в автономке к СПК с настойчивым предложением «расписать гусара» после вахты (или, как он выражался, "пощелыгАть"), но старпом его откровенно «посылал осмотреть отсеки», потому что в море был вечно занят, и зам отстал.
Завершился очередной, 1986 год. Вот и снова – зимовка.
В этот раз экипажу повезло, потому что разместили его вдали от штаба на плавмастерской польской постройки в Новой гавани, вместе с экипажем еще одной зимующей пл. Служить «вдали от начальства» и проще, и приятнее. Зима стояла морозная. ПЛ вмерзла в лед «капитально». Но в каютах ПМ было тепло и «народ» наслаждался комфортом.
Как-то вечером в субботу командиры и старпомы «зимующих пл» собрались в каюте СПК соседней лодки «поздравить хозяина каюты» с получением первичного допуска к СУ ПЛ. «Поздравление» затянулось далеко за полночь, поскольку и повод был серьезный, и хозяин подготовился на славу. Посиделки естественным образом после «кофе с десертом» перешли к преферансу.
«Но вдруг!» (обожаю эту фразу в исполнении Джигарханяна
Примерно около часа ночи раздался сумасшедший стук в дверь! Затем в каюту ввалился наш герой, и заорал: «Вы! Тут! Сидите! А там…! Без Вас!!! …»
Короче, коллектив решил, что, пока «расписывалась пулька», началась, как минимум, третья мировая война, хотя и с применением обычного оружия. Пока. И вот зам прибежал их оповестить.
«Скажи толком, что случилось?»
«Я уже полчаса не могу до вас дозвониться с КПП! У меня там в такси сидят две «ЛЕДИ», срочно нужен литр шила, «напарник» и деньги на такси!»
Сначала офицеры хотели сгоряча побить «замшонка», но потом остыли, посмеялись, выдали ему червонец, поллитра шила и выставили за дверь.
На службу зам прибыл только в среду.
Надо шире продвигать замечательные почины, Антон! Пора свистеть!
- Боевым друзьям человеков;
- Не забуду родного зама;
-Навечно в строю;
- Не стирает время память;
-О тех, кого помню...
- Замы-боевая когорта партии;
-Вам и не снилось;
-По местам стоять, с должностей сниматься!
-Память по-прежнему жалит:
зама увидев в строю,
сразу же вспоминаю
службу его и свою.
Заму , конечно, труднее:
Снят и отправлен на ТОФ.
И перед тем, как уехать,
Спрашивал он:
Кто готов?
Слушай, товарищ,
Поедем?
А мы не хотели на ТОФ.
Страшным молчаньем,
Холодным,
Мы отвечали ему.
Господи, как же мне стыдно...
Вот и забыть не могу...