С помощью этого троса были поданы шланги топлива и питьевой воды и переданы
продукты. Через какое-то время от сильных рывков трос стал рваться.
Успели завести стальной трос, а обрывок растительного троса привезли в Балтийск.
От тех сильных рывков стальной трос не лопнул, позволил закончить прием запасов топлива и пресной воды, но разрезал ограждение боевой рубки почти до
верхней палубы. При работе левого дизеля на зарядку аккумуляторной батареи
убедились нам выдали топливо не той марки , какую мы заказывали. При работе дизеля выхлоп газов выглядел столбом белого дыма. Для сопровождения нас до Балтийска командующий Балтийским флотом прислал спасательный буксир. Закончив зарядку батареи, начали переход в Балтийск, на переходе заметили увеличение крена корабля на правый борт. Причина оказалось не герметичность цистерн главного балласта номер 1; 2;3;6;7;8;9 . правого борта.[ проржавели в районе ватерлинии и помогло штормовое море] и изношенность металла. Выравнивать крен приходилось частичным продуванием главного балласта. Как внешне выглядела наша подводная лодка можно судить по словам командира подводной лодки 613 проекта, с которой мы расходились правыми бортами в проливной зоне. При личной встрече я его спросил; ,, Почему в 1968 году в проливной зоне не ответил на мой запрос?’’ Он удивился , что это была наша подводная лодка, сказал там что-то плыло на воде, окутанное белым дымом. На переходе приходилось останавливать левый дизель из-за неустойчивости в его работе. Капитан буксира предложил взять нас на буксир и одновременно мы могли работать дизелями. С выходом в Балтийское море я доложил о травме руки старшего помощника и к нам прибыл торпедный катер и снял больного. В госпитале его нормально вылечили.
В конце концов лодка прибыла в Балтийск на причале встречал нас командир бригады капитан 1 ранга Бутузов С.В. это было 14 ноября 1968 года.
Автор книги очень ,, красочно’’ но не правдиво описал встречу подводной лодки в Балтийске. Да, бог , ему судья . Командир бригады Бутузов встретил меня не ласково и даже не удосужился выслушать доклад командира лодки. Видимо , ему достаточно было побеседовать с Волковым в кафе ДОФ Балтийска. Я видел , как за столиком Волков рассказывал , видимо, про поход и по лицу Бутузова текли слезы Значит хорошо Волков рассказывал . В дальнейшем по словам офицеров штаба бригады и записям в рабочей тетради начальника штаба , Волков Б.А. считал , что если бы в походе был не он , то подводная лодка могла бы и не вернуться , так как ходили обратными курсами. Ну, не говорить же комбригу, что весь поход он обживал каюту командира и в самые трудные и ответственные моменты он заболевал и обращался к врачу.
Относительно курсов , какими ходила подводная лодка можно судить по такому эпизоду. Ночью в надводном положении производится зарядка батареи, подводная лодка минимальным ходом под электромотором ходила курсами туда сюда , изменяя курс на 180 градусов. Устав от отдыха [в надводном положении командир всегда на мостике, да и не только] , Волков Б.А. поднялся на мостик и у рулевого начальственным голосом запросил ,,как на румбе’’ рулевой доложил курс с ошибкой 180 градусов. Моряки знают, как выглядит репитер, показывающий курс корабля. На вахте по управлению вертикальным рулем был матрос, страдающий морской болезнью, но от вахты не отлынивал и страдая , нес ее исправно . Начальник штаба был возмущен, я ему сказал, что мы могли быть и без хода, удерживаясь в одном районе ходили гребенкой. Волков со мной не согласился и я ему посоветовал появляться на мостике в ином состоянии или настроении, чем сейчас.
На подводную лодку прибывали офицеры штаба флота , в том числе начальник технического управления флота. На следующий день в полдень на причал прибыл командующий Балтийским флотом вице-адмирал Михайлин. Команда обедала, я вышел и доложил командующему. Я не заметил, что лицо у командующего ,,сурово как никогда’’ и ОН не говорил, как об этом пишет В. Викторов, этой фразы : ,,После Великой Отечественной войны большой трагедии в истории Балтийского флота не было ‘’
Командующий спросил меня : « трудно было в походе? « Я ответил трудновато, порой было, но оставили все позади, главное экипаж с достоинством преодолел трудности и не разлюбил службу на подводных лодках. На его вопрос, почему я в очередном донесении указал, что идете на буксире? Я удивленно посмотрел на командующего и непроизвольно сказал: ,, КАК’’? Видимо он понял мое удивление. К радиосвязи были допущены командир и начальник штаба. Радио о прохождении контрольной точки было подготовлено мною заранее за подписью командира. Видимо начальник штаба внес дополнительные слова.
Командующий осмотрел внешний вид корабля и принял приглашение на обед в кают-компании. В кают-компании командующий выслушал офицеров, прошелся по отсекам, особенно задержался в 5 дизельном отсек е. Офицеры штаба флота, которые прибыли с проверкой подводной лодки после похода , мне рассказали позже: на вопрос к командующему флота командира бригады Бутузова, ,,Что будем делать?’’ Командующий ответил ,, Надо спасать командира.»
В Балтийске был отремонтирован правый дизель и на нем мы перешли в Палдиски. Остальные поломки были устранены на судоремонтном заводе в Риге. На переходе от Балтийска до Палдиски начальник штаба с нами не пошел.
Прошло 43 года с того трудного похода подводной лодки С-95 . Личный состав самоотверженно, временами мужественно выполнял свои обязанности да и не только в этом походе. Я восхищаюсь и горжусь экипажем нашей подводной лодкой С-95.
После окончания ремонта в Риге мы все мечтали опять выйти в море и с более лучшими результатами. А по большому счету, в том походе подводная лодка выполнила поставленные задачи . Вот только некоторые моменты затенили результаты. Что именно? Не хватило топлива, всяческие поломки и особенно дизелей, и главное возвращение на буксире, это значит потеря хода. Но ведь не все было в наших силах. Постановка подводной лодки в консервацию, часть личного состава переведена на другие подводные лодки, в частности на подводную лодку С-381 , которая после нас стала лучшей на бригаде.
Из КНИГИ В.Л Викторова « Воспоминания врача дизельной лодки «, который не был в дальнем походе на подводной лодке С-95 :
….» Учения кораблей НАТО продолжались, а наша ( ??? ) лодка нежданно-негаданно оказалась в самом центре маневров британских ВМС. Сверху были надводные корабли, по соседству, на глубине курсировали английские подводные лодки. Стало очень тревожно, но в то же все понимали, какая невероятная удача вдруг подвернулась. О таком развитии событий никто даже и мечтать не мог ( ??? ) . Только бы удержаться незамеченным. Но сохранить скрытность не удалось, надводные силы противника обнаружили своими акустическими станциями « лишнюю « подводную лодку на глубине.
Система опознавания существует, как известно, не только в авиации, но и на флоте. Дав команду своим подводным силам на всплытие по системе звукоподводной связи, англичане обнаружили, что под водой еще кто-то копошится. И это, конечно был кто-то « чужой «. Нашу субмарину стали гонять, но сначала попытались плотно за нее зацепиться всеми своими акустическими средствами. Поначалу надежного контакта с лодкой у англичан не получилось. У подводников появилась надежда, что удастся вырваться из железных объятий нашего вероятного противника и уйти незамеченными. Уверенность постепенно переросла в самоуверенность. И вновь на авансцену вышел замполит Овсяников, который в этот напряженный момент предложил провести запланированное в начале похода партийное собрание (. ??? ).
Возражения неуместности данного мероприятия в столь неподходящее время оказались бесполезны. Партейцы ( так у автора ) собрались во втором отсеке и приступили к обсуждению повестки дня собрания ( ??? ). Пока шло заседание, управление лодкой было доверено командиру БЧ-3, который был комсомольцем, поэтому его присутствие на партийном собрании было не обязательным, и имел весьма скромное воинское звание –лейтенант.
Находясь в центральном посту, права на ошибку у него не было ( ??? ). При малейшем подозрении на контакт с «супостатом « он должен был немедленно бежать во 2-й отсек (???) и информировать командира лодки и начальника штаба.
И вот стали обнаруживаться какие-то писклявые звуки, следовавшие через равномерные промежутки времени. Лейтенант ПОМЧАЛСЯ докладывать в кают-компанию отцам-командирам.
- Товарищ капитан 2-го ранга ! Прослушиваются слабые звуковые сигналы. Предполагаю, что это посылки гидролокатора.
Начальник штаба бригады без особого удовольствия отправился в 3-й отсек, где после прослушивания неизвестных сигналов сделал заключение:
- Никакой это не гидролокатор, это касатки.
Произнеся эту многозначительную фразу, начальник штаба удалился во второй отсек, где снова погрузился в решение вопросов партийного строительства. ( ??? ). Но настырные «китообразные « продолжали и дальше сопровождать советскую подлодку, только звуки типа «дзинь» стали более отчетливы и напоминали какие-то легкие « шелбанцы» по корпусу. Лейтенант вновь ПОШЕЛ докладывать начальству о своих предположениях. Но реакция старшего морского начальства была столь же уверенной и категоричной, даже с какими-то нотками раздражения.
- Я повторяю, это касатки. Ну, что Вам, лейтенант, не ясно ?
Но добраться до своего места в президиуме Волков не успел, так как долбящие звуки были слышны настолько отчетливо, что уже у самого молодого матроса на корабле не оставалось и капли сомнений в их происхождении. Это, конечно же был гидролокатор английских противолодочных сил, который прочно ухватился за подводную цель, и ни в какую не хотел ее усечь. Партийное мероприятие пришлось срочно свернуть и направить все силы ( ??? ) военно-тактической мысли на спасение положения.
Нужно было оторваться от англичан. Но было уже слишком поздно. Удары гидролокатора по корпусу лодки не только не ослабевали, а напротив, становились все сильнее. Лодка неоднократно меняла курс движения, то ускорялась, то снижала скорость, переходя на эконом ход ( при скорости подводного хода 0,5 узла лодка наиболее недосягаема для обнаружения ). Но не помогло и это. Стало ясно, что вырваться на свободу не удастся. Еще какое-то время С-295 бегала туда и сюда, но уж всем стало ясно, что, как это ни позорно, но всплывать придется.
Плотность электролита в аккумуляторных батареях приближалось к критической отметке. Требовалась их зарядка. Безуспешно промаявшись на глубине еще какое-то время, наша лодка всплыла в окружении кораблей чуждого нам Северо-Атлантического блока. Это было сокрушительное поражение. Пришлось обозначить свою принадлежность к великой морской державе, поднять советский военно-морской флаг и лечь на курс к родным берегам. Возвращение домой было тягостным…»
Из КОММЕНТАРИЯ командира капитана 2 ранга Боровкова Сергея Николаевича, который участвовал в дальнем походе на С-95 :
« Читая это описание, можно подумать, что на подводной лодке, ушедшей в дальний поход, собрались одни дебилы.
Им важнее проводить партийное собрание, именно в то время, когда лодка находится в районе учения Военно- морских противолодочных сил Великобритании. Чушь. Несусветная.
Да ,и старший лейтенант Кулаков Борис Григорьевич ( а не лейтенант, и не член ВЛКСМ,) а член КПСС с курсантских времен находился в первом отсеке по боевому расписанию.
Мои комментарии не являются своего рода ОПРАВДАНИЕМ. Просто обидно за экипаж подводной лодки С-95, который в труднейших условиях самоотверженно и мужественно выполнял свои обязанности и по большому счету, задачи, поставленные на поход, были выполнены.
И хочу, чтобы те люди, которые прочитают книгу, через эти комментарии узнали правду об этом походе.
( продолжение следует )
