Мне в голову приходит гениальная мысль, и говорю Толику: «У тебя вчера рота стояла в наряде. Повязки «Патруль» сдал или нет?». – «Нет, не сдавал». «Зашибись, давай, тащи сюда».
Принес Анатолий повязки «Патруль», повязали мы их друг другу и потопали на катер в город с чистою душою – кто же остановит идущих на развод в комендатуру Севастополя патрульных. Так и произошло. Даже расставленные «писатели» (офицеры, выставляемые на караванных курсантских самоходных тропах для предотвращения самовольных отлучек и записывающие курсантов в записную книжку для доклада) и те торопили нас: «Давай, ребята, быстрее, вон уже катер подходит!».
На катер мы сели, но он оказался в противоположную сторону – в Инкерман. А нам-то что – еще лучше. Сошли на Троицкой, магазинчик рядом, берем портвейн № 142 (стоимость рубль сорок два) и (по-русски «Белое крепкое», всего лишь рубль две копейки цена), батон колбасы докторской и банку икры баклажанной. Забираемся на косогор в траву и предаемся кейфу.
Посидели, поели и попили, пошли дальше. Первым по пути домой попался пивной ларек у стадиона «Металлист». Попили пивка (22 копейки кружка!), пошли дальше. Через полчаса образовались на площади у Малахова кургана. Продолжили питие алкоголя. На третьей рюмке обратили внимание на отсутствие Пети. Пошли искать.
Обнаружили Петра на площади, делающим замечание матросу Черноморского флота за неотдание воинской чести. Подошли и слушаем, как Петя разъе*ывает нарушителя. Подходит флотский капитан 2 ранга и, обращаясь к Пете, говорит: «Товарищ мичман! Когда делаете замечание матросу, окурок выньте изо рта!». О!!! Тут-то мы и обнаружили, что повязки «Патруль» мы так и не сняли (вот почему нас никто не
останавливал), а подошедший капитан 2 ранга в таком же состоянии, как и мы.
Главный корабельный старшина Владимир Бойко
Ладно, пошли дальше. То ли нам весело стало, то ли привитая дисциплина сработала, но мы начали отлавливать младше нас по званию, делать им замечания, а замечания всегда найдутся, и записывать эти замечания матросам-старшинам в увольнительные записки. Поисполняв обязанности патрульной службы так еще с час, попили пива и разошлись по домам.
Через два дня во все войсковые части гарнизона Севастополь была разослана телефонограмма за подписью коменданта с просьбой выловить четверых курсантов пятого курса, действующих от имени патруля и переписавших половину Черноморского флота, задержать их, скрутить и в каталажку.
Ларчик открывался просто: матрос – он дисциплинирован в большинстве своем и, возвратившись из увольнения, немедленно докладывал о сделанных ему замечаниях. Дежурные проверяли эти записи, звоня дежурному по гарнизону, где все это и открылось, но было поздно.
Объявленный на нас всесоюзный розыск закончился безрезультатно.
.jpg)