Рассказываю, почему. Будучи в начале 1970-х капитаном 2 ранга и имея около 35 работ общесоюзного значения, капитан 2 ранга Владимиров убыл старшим практики курсантов училища на Север. Возвращаясь с практики, курсанты попивали «шило», данное на дорожку нашими же выпускниками, уже проходящими службу в офицерских должностях. Здесь уместно вспомнить слова, сказанные адмиралом Вильгельмом Канарисом: «Нет дружбы крепче между однокашниками, чем дружба однокашников по военно-морскому училищу!». В правоте его слов убеждаюсь и по сей день.
Пили, пили и разлили спирт в купе. Ничего лучше не придумали, как поднести горящую спичку к разлитому спирту, мол, выгорит, и палуба чистая. Но не учли, что «шило» горит похлеще бензина, и вагоны сухие-пресухие, дерево да пластмасса. Вагон сгорел за 15 минут, но курсанты успели стоп-кран дернуть (сработала прививаемая отработка по борьбе за живучесть), выпрыгивали сами, но сначала эвакуировали гражданское население. Последним из горящего вагона выпрыгнул мой друг Михаил в трусах, но с гитарой в руках.
Горящий вагон на 375-м км Октябрьской ж/д
В итоге виновным назначили капитана 2 ранга Владимирова (попробуй среди курсантов найди виновного, да и наше флотское начальство спихнуло всю вину на железнодорожников: «Не вагоны, а теплушки 18-го года, блин!»), ушедшее представление на присвоение очередного воинского звания капитан 1 ранга было повернуто взад и отправлено на понижение.
Юмора он не потерял. Через некоторое время все-таки «полковника» он получил, еще 30 работ по ядерной физике написал и, наконец, перестал нас драть не только на лекциях, но и на зачетах и экзаменах.
Вагон поезда Москва – Мурманск сгорел на 375-м километре Октябрьской ж/д между ст. Бологое и ст. Вышний Волочек. А не поставить ли там памятник курсантам СВВМИУ, боровшимся за живучесть?!
.jpg)