На третье лето мы знали до последнего винтика. На корабле мы закалились душой, научились не теряться в неожиданных ситуациях: ориентироваться на боевом посту в темноте, бороться с подступившей водой - или паром, свистящим из лопающихся то и дело старых корабельных паропроводов. Научились и стирать белую робу и греться на верхней палубе у вытяжных вентиляторов, которые назывались с любовью «Ташкент». И узнали, что корабельная крыса может быть очень забавным существом. Узнали многое другое. И при этом еще мы накрепко усвоили простые правила: не твое – не тронь, не знаешь, как действует – не включай, и прочее.
Корабль стал для нас серьезным жизненным экзаменом. Некоторых он заставил изменить представление о своем будущем. Но большинству, наоборот, дал почувствовать, что впереди их ожидает блестящее будущее. С борта корабля-ветерана мы собственными глазами видели, как на смену приходили новейшие ракетные корабли. Совершенно иная архитектура с примечательными башнеобразными надстройками и современными обводами. Мы видели, как в Кронштадтскую гавань зашел фантастический крейсер нового поколения.
Теперь уже известно, что эти корабли были задуманы еще в 1956 году, причем, как эсминцы с зенитным и ударным ракетным оружием. В основу конструкции корпуса был положен теоретический чертеж эсминца пр.56а. Любопытно, что и корпус модели фантастического ракетного корабля, построенной в судомодельном кружке Нахимовского училища, тоже походил на корпус этого эсминца. Однако реальное проектирование в дальнейшем привело к значительным изменениям, и технический проект, завершенный в марте 1958 года в сущности обогнал фантазии нахимовцев [4]. Превосходило фантазию и новое оружие корабля (комплексы М-1 "Волна" и П-35).
Нахимовцы, расписанные по боевым постам БЧ-2, "отходят" после учебных стрельб. Слева направо: В.Грабарь, В.Н.Иванов, В.Виноградов, М.Титов, Е.Федоров. 1964 год.
Совершенно точно, что в 1964 мы видели ракетный крейсер "Адмирал Головко", но могли также видеть в 1962 и головной корабль серии (пр.61) "Грозный". Тогда в этих кораблях нас поражало отнюдь не огневая мощь корабля, а совсем другое. Новенький корабль ошвартовался быстро и тихо. На верхней палубе – никого! После суетных швартовок родного «Кирова», когда казалось, что даже тяжеленные якоря поднимаются со дна силой матерного слова, этот незначительный факт удивил. Но еще больше нас волновали обитаемость и порядок приема пищи. В иллюминаторы было видно, что матросы живут в каютах и матрасы у них не пробковые, как у нас. На этих кораблях (впервые на нашем флоте) было устроена столовая на 2/3 старшин и матросов. Все это окончательно убедило: перед нами – новый корабль, новая морская культура. Это была совершенно новая служба – наша будущая служба.
Но мы благодарны нашему старенькому, заслуженному крейсеру «Киров». 12 июля 1965 года, то есть в те дни, когда мы заканчивали обучение в училище, его посетили: Генеральный секретарь ЦК КПСС Л.И.Брежнев, секретарь ЦК КПСС Д.Ф.Устинов, министр обороны Р.Я.Малиновский и главком ВМФ С.Г.Горшков. Что они там решали неизвестно, 22 февраля 1974 года крейсер исключили из состава ВМФ и передали в ОФИ для разборки на металл. Так закончилась почти 36-летняя геройская жизнь балтийца-ветерана.
Две его носовые артиллерийские трёхорудийные решили сохранить — ныне они установлены на площади Балтфлота на Васильевском острове в качестве памятника знаменитому кораблю.
[1] Крейсер «Киров» (пр. 26). Заложен 22.10.1935, спущен 30.11.1936. 9436 т; 35,5/18уз, 191,3х17,6х7,2 м; 110000 л.с., 3750 миль; 9-180 мм, 8-100 мм и 10-37мм, 2х3-533мм ТА, 872 чел. Дальность стрельбы 202 каб. Масса снаряда главного калибра 96 кг.
[2] Спущен на воду в 1932 . Полное водоизмещение 3900 тонн, длина 92,96, ширина 16,92 и осадка 4,5 метров. Вооружение состояло из 2 двухорудийных 254-мм тушек, 4 двухорудийных 105-мм пушек, 4х1 - 40 мм зенитных автомата, в 1940 г. заменены на 1х2 - 40 мм автомата и 2х1 - 40 мм автомата. 2х1 - 20 мм автомата, к 1944 г. их на ББО было уже 8 штук.
[3] Ныне - ФГУП «Конструкторское бюро точного машиностроения им. А.Э. Нудельмана».
[4] Головной корабль, получивший наименование "Грозный", был заложен на Ленинградском судостроительном заводе имени А.А.Жданова (Северная верфь) в 1960 г. Спуск на воду состоялся 26 марта 1961 г., а в июне 1962 г. его предъявили на государственные испытания комиссии. Второй корпус, крейсер "Адмирал Головко" (до 18.12.62 – «Доблестный») был заложен 20 апреля 1961 г. Спущен на воду 18.07.1962 г., вступил в строй 30.12.1964 г. К этому времени корабль уже был причислен к классу крейсеров, подклассу "ракетный крейсер", отнесен к кораблям I ранга.
Глава 8. Юность
Нахимовцы 2-го взвода у входа в учебный корпус. Слева направо: С.Коваленко, В.Строгов, В.Виноградов, В.В.Иванов, И.Поросятников, А.Моисеев, А.Сипачев, М.Трофимов. Весна 1964 года (10-й класс).
После корабельной практики мы почувствовали себя совершенно другими людьми. Мы убедились в том, что помимо той теплички, в которой мы росли, есть другой мир – грубый и жесткий мир взрослых ответственных мужчин. Мир, к которому надо как-то приспосабливаться, потому что это и есть наша будущая морская жизнь.
Девятый и десятый классы были во многих аспектах временем перемен. Постепенно нас покидают помощники офицеров-воспитателей. Их настоящими помощниками становятся младшие командиры – наши же ребята. В девятом классе в их число входили:
– старшина роты вице-старшина 1 статьи В.И.Лебедь;
– старшины классов – тоже вице-старшины 1-й статьи Е.Смирнов, А.Сипачев, В.Калашников;
– командиры отделений (и секретари комсомольский организаций классов)– вице-старшины 2-й статьи
1-й взвод: Градосельский, Мельниченко, Александрович;
2-й взвод: Виноградов, В.В. Иванов, Трофимов, Моисеев;
3-й взвод: Задворнов, Грабарь, Полынько, Московенко.
Должности у них были наитруднейшими, потому что их подчиненными были их же друзья, и как прикажете ими командовать? И этот приведенный список иной раз обновлялся. В третьем взводе на должности старшины класса попеременно бывали Петров и Калашников, пока их не сменил, и теперь уже до самого выпуска, Саша Берзин. Эти смены сопровождались разжалованиями. Слава Калашников запомнил, что Потитак разжаловал его в своей каюте по левому борту на «Кирове», а за что и не упомнил. Грабарь в восьмом классе занимал много должностей, но в девятом остался без единой. И все-таки восемь человек сохранили свое звание до момента выпуска, оно останется за ними и в высших училищах.
Произошла очередная смена начальников училища. В марте 1963 года Н.М.Бачков был назначен Начальником штурманско-гидрографического факультета ВВМУ им. М.В.Фрунзе, и Нахимовское училище покинул.
Командный и преподавательский состав штурманско-гидрографического факультета ВВМКУ имени М.В.Фрунзе. Слева направо: первый ряд — А.Т.Цибиногин, нач. кафедры Гидрографии А.И.Романенко, нач. факультета Н.М.Бачков, нам. нач. факультета И.И.Осадчий, Вахитов, С.П.Филиппов; второй ряд — К.А.Емец, В.П.Апрелев, Н.Д.Коломийчук, Б.Д.Захаров, А.Б.Варлыго, Н.М.Груздев, Б.М.Шиленков, С.А.Моисеенко; третий ряд — комсомольский работник, С.И.Кирсйчев, В.А.Григорьев, М.Г.Сеплярский, Ю.К.Павловский, А.В.Лаврентьев, В.Кузнецов— командир роты, В.Ф.Рухлин, Г.М.Корнеев.
Через год он ушел в запас. Он и его жена Нина Дмитриевна жили потом в Ялте, кое-кто из нахимовцев в то время побывали у них в гостях. А сам Николай Мефодьевич иногда приезжал в Севастополь в ЧВВМУ им. П.С.Нахимова, где продолжало учебу немало его воспитанников. Вспоминает Калашников. «В последний раз я видел его в день Победы 9 мая 1982 года в Ялте у памятника защитникам города и вечного огня. В Ялте мы с женой находились на отдыхе. Утром пришли к вечному огню, чтоб возложить к нему цветы. Ведь у меня в Крыму воевал отец, награждённый впоследствии медалью «За оборону Севастополя». Но я, видать, не один был такой. К огню выстроилась длинная очередь, а около самого огня стояли почётные граждане города Ялты и ветераны Великой Отечественной войны, и среди них я увидел родное лицо дорогого контр-адмирала Николая Мефодьевича Бачкова. Когда подошла наша очередь, мы положили цветы, и я представился своему бывшему начальнику, а также представил свою жену. Он был очень рад и, похоже, меня вспомнил, как только зашёл разговор о наших факультетских вечерах в высшем училище. Николай Мефодьевич пригласил нас к себе в гости, но в связи с тогдашним интересным положением жены, мы этим приглашением воспользоваться, к сожалению, так и не смогли».
***
Новым начальником училища стал однокашник Николая Мефодьевича по Курсам комсостава ЧФ (1935), контр-адмирал Вячеслав Георгиевич Бакарджиев.
Сдержанный человек с героическим прошлым. Вот одна только строчка из наградного листа: «31.10.41 легко раненый помощник командира ЭМ «Бодрый» В.Г.Бакарджиев вступил в командование вместо тяжело раненого командира эсминца… вывел корабль из боя и возвратился в базу». В 1945-м он награжден Орденом Нахимова 2-й степени. С 1960 года был заместителем начальника 2-го Военно-морского института. Став начальником Нахимовского училища, он стоял так высоко над нами, что мы его и не видели, поэтому и сказать о нем нечего. От него на память осталась одна только подпись в аттестате о среднем образовании.
Едва вступив в новую должность, он должен был ехать с парадным батальоном в Москву.
***
Нахимовское училище с мая 1946 года сначала попеременно с другими нахимовскими училищами, а после их закрытия по два раза в год: 1-го мая и 7-го ноября, участвовало в парадах войск Московского гарнизона. Наши ребята из первого и второго взвода ездили в Москву в мае 1959-го (47 чел.), а в мае 1960-го ездил один первый взвод.
Подготовка к параду начиналась уже в начале сентября. Одиночная строевая подготовка проводилась по классам в зачет занятий по общевойсковой подготовке. А после учебных занятий проводились строевые занятия батальона – ходьба по квадрату (будто заключенные на прогулке) в колонну по одному в составе шеренг. Сначала медленно с задержкой поднятой ноги, затем быстрее вплоть до парадного темпа: 120-ти шагов в минуту. Ритм задавали барабанщики оркестра: монотонно ухал большой барабан, а малый поддакивал ему двумя тактами или сухой рассыпчатой дробью.
В это же время в классы к участникам парада приходили портные и снимали мерку. К концу месяца парадная форма была готова, ее паковали в фанерные ящики - в следующий раз нахимовцы ее наденут только на генеральную репетицию парада уже в Москве.
За месяц до праздника парадный батальон строем со знаменем и оркестром отправлялся на Московский вокзал.
Знаменная группа, возглавляющая парадный батальон, во время следования на Московский вокзал. Апрель 1964 года.
Прибыв в столицу, жили на призывном пункте, представляющем собой целый казарменный городок рядом с сортировочной станцией Краснопресненского района, напротив пересыльной тюрьмы. От этого места остались и соответствующие впечатления. С одной стороны – тюрьма, с другой - сортировка составов, которая работала в основном по ночам, оглашая всю округу усиленными репродукторами командами диспетчера. Иногда от прибывшего состава выстраивались колонны конвоиров с собаками, значит, прибывала очередная партия зэков. Рядом с нами в городке жили прибывшие на парад суворовцы Тульского или Калининского - редко когда другого суворовского училища. На их территории мы питались и мылись в бане.
В Москве строевые занятия длились четыре часа, затем - обед, отдых и занятия в школе.
Учились мы после школьников в их родных классах во вторую смену. Одна из тех школ до сих пор стоит в 1-м Хорошевском проезде, который находится в тылу Боткинской больницы. Территория той больницы давно была известна Славе Калашникову – в той больнице почти 50 лет отработала его мама.
Обстановка в школах была, конечно, не та, что у нас в училище. Но учиться было можно. Школьные парты во время занятий превращались в почтовые ящики: опустив записку в щелку на крышке, можно было на следующий день получить ответ от сидящего на том же месте ученика первой смены. Если это был мальчик, то шел обмен колкостями, бывало, что мальчик «косил» под девочку, тогда дело кончалось курьезом. Но чаще попадались девочки, и тогда завязывалась переписка, назначались свидания. Бывало, что переписывались годами.
Перемена в московской школе (1-й Хорошевский проезд). Надпись на обороте: Калашников (на фото справа): "Стою, куру. А вагон для некурящих". Марк Козловский (в центре): "Косого (еще одно прозвище Н.П.Оверченко) не видно, но он близ". Берзин (на фото слева): "Бдительность - вот главное наше оружие в стенах некурящего дома". (Фото из собрания Калашникова.)
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
