Еще одна характеристика на Вестербаха.: «Очень деловой, энергичный и знающий дело, смелый судоремонтник. Разбирается во всех вопросах. Довольно прилично говорит по-русски. На верфи и в Концерне считается русофилом. Не имеет высшего образования, почему держится только за счет отличного знания практики. Может помочь во всех вопросах. Пользуется большим уважением рабочих. Любит у нас покушать. Пьет мало. Иногда отказывается вовсе, так как сам водит автомобиль. Нужно принимать также радушно. Когда он один или с каким-либо инженером, то считать главным гостем. Когда с директором - вторым. Первого садить по правую руку от себя. Если он будет руководить работой, то сразу же дать ему каюту для размещения документов и разговоров с мастерами и рабочими. Учитывать, что он очень занят, так как фактически исполняет обязанности главного инженера и начальника производства. Жены Ландтмана и Вестербаха в хороших отношениях, поэтому приглашать нужно их обоих с мужьями.
И так еще на нескольких специалистов-финнов, с подробными характеристиками и рекомендациями, как себя вести для пользы дела. С кем нужно говорить и записывать свои требования, а кому достаточно раз сказать и все будет исполнено.
Эти рекомендации Деда очень были полезны для наших товарищей, они очень упростили взаимоотношения с судостроителями.
Попав в Финляндию, Дед был чрезвычайно рад крупному долговременному заказу Советского Союза на строительство ледоколов. Для участия в строительстве ледоколов Дед сам подбирал из Москвы толковых молодых инженеров. Эта «молодежь» порой приходила к Ольге Павловне и просила унять творческий пыл Деда: «Мы думали, что приедем в Финляндию отдохнуть, а получается, что вкалываем от зари и до зари. Дед сам не вылезает со стапеля почти по 20 часов и нас гоняет». На что Дед отвечал — так для пользы дела. Сами видите, как воплощаются в металле Ваши задумки. И это главное.
В одном из писем домой Дед писал: «Мне скучать сейчас некогда. А так как все мои самые немыслимые замыслы получаются, то я и доволен и, можно сказать, даже счастлив. Чего человеку требовать. Работа есть, работы много, все получается».
Для каждого ледокола Дед заказал комплект обеденной посуды со специальными рисунками. Эти рисунки Дед рисовал сам и согласовывал со специалистами с фарфоровой фабрики «Арабия». Для «Москвы» были заказаны обеденные тарелки с рисунками оленей, для «Ленинграда» — с рисунками белых медведей и так далее. И все было украшено северным сиянием. Финская фарфоровая фабрика с большим желанием приняла и выполнила эти заказы для ледоколов.
На ледоколе "Ленинград"
Снова в Арктике
Итак, Дед попал снова в Арктику.
В Арктике, на новом мощном ледоколе — что может быть лучше. Дед воскрес в полном смысле этого слова. Он даже стал писать стихи. Например, такой шуточный спич:
Женщина миром владела, песни слагал ей поэт.
На троне небесном сидела, ей покорялся весь свет.
Дело другое — мужчина, подлый, коварный и злой.
Это такая скотина — в мире не сыщешь другой.
И переспорить мужчину может один сатана,
Хуже мужчины быть может — женщина только одна.
Конечно, не все было гладко на первых порах, но со временем все утряслось и встало на свои места.
К этому времени в Союзе был построен первый . Командовал ледоколом опытнейший капитан-полярник Павел Акимович Пономарев, старпомом был Борис Макарович Соколов (будучи в Мурманске, Соколов возил меня на «Ленин» и я наблюдал замену твелов — интересная работа). Так вот, встретились в море у кромки большой солидной льдины два ледокола: «Москва» и «Ленин». Капитаны и главные механики обменялись визитами. Дед обошел «Ленин» вокруг по льду, осмотрел корпус, «почмокал губами» и сказал, что это не ледокол, а ледорез. Главный строитель «Ленина» возмутился, обвинил Деда во всех смертных грехах. Тогда Федор Иванович Федосеев, капитан «Москвы», предложил помериться силами — показать работу ледоколов во льдах. Благо льдина подходящая, крепкая, большая - есть где помериться силами.
Сказано - сделано.
Дед и Федосеев пошли к себе на «Москву», а «Ленин», не дожидаясь общей команды, начал движение. Было видно с «Москвы», как «Ленин» трудно берет лед. А «Москва» развернулась во льдах и пошла намеченным курсом. И пошла, и пошла, и пошла. И ничто ее не останавливало. Когда «Москва» прошла всю льдину, «Ленин» был еще на полпути до намеченной черты. А что Главный строитель? Сбежал с «Ленина», не дождавшись окончания соревнования.
Ледокол "Москва"
Дед высказал предположение, что строили «Ленин» по схеме всех военных кораблей — с острым носом и соответствующими острыми обводами, а для ледокола нужен мощный нос, способный ломать лед и давить его под себя и под лед справа и слева, оставляя за кормой чистый канал для проводки судов. На всех последующих атомных ледоколах носовая часть была выполнена под «ледокольную».
На всех ледоколах в машинном отделении существовала мастерская, оборудованная токарным станком, фрезерным станком, сверлильным станком, хорошо оборудованным верстаком для слесарных работ и другими всевозможными нужными приспособлениями. Состав машинной команды подбирался с учетом возможности ее использования в аварийной ситуации при оказании помощи пострадавшим пароходам в сложной ледовой обстановке - каждый моряк обладал еще какой-нибудь специальностью. На судне всегда есть какая-то работа. Дед не был белоручкой - он всегда помогал команде выполнять ремонтные работы, а часто брался за особо ответственные и сложные работы.
Еще была одна приятнейшая встреча в море — Дед увидел пароход «Тбилиси». Тот самый «Тбилиси», что был, по предложению Деда, сварен из двух либерти, подорванных немцами в годы войны. «Тбилиси» еще долгие годы работал в ММП, а затем был передан на Черное море.
Было принято решение о передаче ледокола «Москва» на Дальний Восток в Дальневосточной морское пароходство. Непосредственно Дед не участвовал в передаче ледокола в ДМП. Но он мечтал это сделать лично, приведя ледокол в родной для него Владивостокский порт. А как он мечтал побывать снова во Владивостоке!
Деду было предложено принять участие в строительстве ледокола «Ленинград». Строительство шло быстро, финны учли большинство замечаний Деда по прошлому строительству. На завершающем этапе строительства Дед для кают-компании ледокола заказал потрет президента Финляндии Кекконена. Предложение Деда было одобрено в высших кругах. Этот шаг положительно повлиял на укрепление дружеских и деловых контактов между верфью «Вяртсиля» и представителями приемки ледокола.
Президент Кекконен на закладке нового ледокола
Работа на ледоколе «Ленинград» была последней работой Деда в качестве главного механика на судах.
В одном из рейсов на «Ленинграде» Дед прошел от Мурманска до м. Дежнева и обратно до Мурманска. Такой рейс для него был очень памятным - ведь было время, когда пройти весь Северный морской путь за одну навигацию было несбыточной мечтой. А тут туда и обратно.... Сейчас такие рейсы вошли в обычную практику — а тогда....
Состояние здоровья Деда ухудшилось и он вынужден был уйти на пенсию. Деду оформили пенсию республиканского значения — она была обычной по величине, но давала право продолжать работать.
Прощаясь с пароходами, но, не прощаясь с флотом, Дед мысленно пожелал всем пароходам счастливого плавания — «фут под килем». Именно «фут», а не «три фута», как сказал в свое время адмирал Нельсон. И не «семь футов», как придумали журналисты по подобию «семь раз отмерь...», «у семи нянек...». Просто — «фут под килем». Это значит — не сели на камни. А сколько там футов, так это уже не важно. Главное - судно на плаву и идет вперед.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
