Подводная лодка К-19 в 1961 году
В последних числах декабря 1960 года в Западную лицу в состав 206-й отдельной бригады ПЛ СФ из Северодвинска пришла первая советская ракетная атомная подводная лодка К-19 проекта 658 под командованием капитана 2 ранга Н.В.Затеева.
Летом 1961 года на Северном флоте начинались учения «Полярный круг». По плану учений атомная ракетная подводная лодка «синих» прорывалась из северной Атлантики к берегам СССР для нанесения ракетного удара. Эту ПЛ должна была изображать К-19. В районе Шпицбергена лодку «синих» должны были перехватить и «уничтожить» дизельные подводные лодки проекта 613.
На вахту заступила 2-я боевая смена. Все технические средства работали по штатной схеме. В 6-м отсеке в выгородке кормового реактора произошла разгермитизация первого контура АЭУ - произошла авария кормового реактора, личный состав сделал все возможное для того, чтобы заглушить реактор и предотвратить проплавления его днища с последующим возможным неконтролируемым развитием реакции в ядерном топливе.
Позднее, в акте Государственной комиссии было записано: «Разрыв трубки произошел вследствие нарушения технологии сварочных работ при монтаже трубопроводов первого контура».
Командир приказал объявить по кораблю радиационную опасность.
На совещании офицеров электромеханической боевой части (БЧ-5) предположили самый пессимистичный прогноз: без охлаждения температура реактора превысит точку плавления урана и рубашек тепловыделяющих элементов (ТВЭЛов), расплав начнёт скапливаться в нижней части реактора, что приведёт к ядерному взрыву.
Позднее физики академика А.П.Александрова рассчитали, так как в ТВЭЛах находится не чистый уран и расплав будет перемешан с металлом рубашек ТВЭЛов, то ядерного взрыва при аварии реактора быть не может, но инженеры К-19 этого тогда не знали.
Чтобы избежать это страшного развития событий необходимо было организовать охлаждение конструкций реактора от тепла, выделяемого ТВЭЛами, путем проливки водой активной зоны реактора. Это решение предложил командир дивизиона движения БЧ-5 капитан 3 ранга Юрий Повстьев, в заведовании которого находилась АЭУ.
Командир БЧ-5 А.Козырев, командиры 1-го и 3-го дивизионов Ю.Повстьев и М.Красичков разработали схему монтажа проливки реактора для охлаждения активной зоны.
Командир К-19 вновь собрал офицеров БЧ-5 и после короткого совещания утвердил схему. Оставался последний вопрос, - кто выполнит эту работу. По типовому корабельному расписанию реакторы обслуживала группа спецтрюмных: лейтенант Борис Корчилов, главстаршина Борис Рыжиков, старшина 1-й статьи Юрий Ордочкин, старшина 2-й статьи Евгений Кашенков, матрос Семен Пеньков, матрос Николай Савкин и матрос Валерий Харитонов.
Все хорошо понимали, тот, кто первым спустится в отсек, получит смертельную дозу облучения. Вызвался лейтенант Борис Корчилов, выпускник Высшего военно-морского ордена Ленина инженерного училища им.Ф.Э.Дзержинского (ВВМИОЛУ).
Руководили работами командир 1-го дивизиона Юрий Повстьев, командир БЧ-5 Анатолий Козырев и командир дивизиона живучести Михаил Красичков. Никто им не приказывал идти в реакторный отсек. Они просто пошли и сделали свою работу.
Командир подводной лодки подозвал к себе лейтенанта Корчилова, и спросил его: Борис, ты знаешь, на что идешь? - Да, товарищ командир. - Ну, так с Богом!»
Лейтенант Корчилов и первая аварийная партия, одетые в химкомплекты, включились в изолирующие противогазы ИП-46, и вошли в выгородку кормового реактора. Над реактором клубился пар. Температура в выгородке 60°С. Протянули к реактору трубопровод. Отдали заглушку воздушного спуска, в отсек вырвалось облако пара, кислород и водород. Начали сварку, сразу же голубыми вспышками стал возгораться водород. Пламя быстро потушили.
Вторая группа, капитан-лейтенанта Юрия Повстьева и третья группа главстаршины Бориса Рыжикова тоже в химкомплектах, ждали своей очереди.
Три партии поочередно вели работы в реакторной выгородке до конца. Режим проливки активной зоны реактора был обеспечен ценой смертельной дозы облучения. Когда Борис Корчилов вылез из реакторного и стащил маску изолирующего противогаза, на губах его пузырилась желтоватая пена. Его тут же вырвало. Лодочный врач, майор медслужбы Косач, уже тогда понял, что медицина бессильна. Чтобы снять нервное напряжение, а так же чтобы увеличить сопротивляемость организма облучению, разрешил облученному личному составу выпить по сто граммов спирта. На матрасах ничком лежали Корчилов, Ордочкин, Кашенков, Пеньков, Харитонов, Савкин. Лица распухли, губы вывернуты, глаза налились кровью. Несколько лучше чувствовали себя Повстьев, Козырев и Рыжиков. Уровень радиации в отсеке подскочил до 9 рентген/час. Облученных моряков раздели и одежду выбросили за борт. Уровень радиации стал 0,5 рентген/час.
Уровень радиации в отсеках лодки был различным. На переборке турбинного отсека активность зашкаливала за 100 Рентген\ час. В других был поменьше, но тоже в сотни раз превышал норму.
Вскоре умерли Борис Корчилов, Юрий Ордочкин и Евгений Кашенков, через 2 дня умер Николай Савкин, потом Валерий Харитонов, Семён Пеньков, Борис Рыжиков, и последним умер командир 1-го дивизиона Юрий Повстьев.
Памятник подводникам К-19 на Кузьминском кладбище в Москве
Пятерых героев похоронили в Москве на Кузьминском кладбище недалеко от входа. Тела Корчилова и Повстьева, по просьбе родных, перевезли в Ленинград и похоронили рядом на Красненьком кладбище, а Бориса Рыжикова родные похоронили в Зеленогорске. На всех могилах установили одинаково скромные чёрные гранитные памятники.
Могила Корчилова и Повстьева на Красненьком кладбище в Санкт-Петербурге
28 августа 1998 года умер командир К-19 Николай Владимирович Затеев и по его завещанию похоронен на Кузьминском кладбище, рядом со своими ребятами, а могилы объединили мемориалом в виде стилизованной подводной лодки. Большая часть экипажа выжила, но многие из них получили дозы облучения, критичные для жизни 200-250 бэр.
5 августа 1961 года был подписан указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении личного состава лодки. Документ был секретным, в открытой печати не публиковался. 49 человек были награждены орденами и медалями, остальных поощрили грамотами министра обороны, командующего флотом и ценными подарками. Все награды оказались на ступень ниже, чем те, о которых ходатайствовал командир. Троих погибших моряков командир подавал на звание Героя Советского Союза, но их наградили орденами Ленина и Красной звезды».
В 1970 году от последствий облучения умер командир БЧ-5 капитан 1-го ранга А.Козырев.
Правительственная комиссия признала конструктивные недостатки атомных реакторов. На всех действующих и проектируемых реакторах подобного типа были установлены штатные системы аварийной проливки.
В Петербурге 04 июля 2011 года состоялись мероприятия, посвященные памяти подвига экипажа подводной лодки К-19. Организаторами акции явилась Межрегиональная общественная организация ветеранов ВМФ «Союз выпускников Севастопольского высшего военно-морского инженерного училища – Голландия» совместно с командованием Военно-морского инженерного института, выпускниками которого являлись погибшие герои лейтенант Борис Александрович Корчилов и капитан 3 ранга Юрий Николаевич Повстьев.
Почётный караул
В 10.00 на Красненком кладбище были возложены венки на могилы выпускников ВВМИОЛУ, а в 12.00 в Николо-Богоявленском кафедральном морском соборе отслужена панихида по погибшим морякам К-19.В церемонии приняли участие оставшиеся в живых члены экипажа, родственники погибших, представители ВМИИ, Союза выпускников СВВМИУ и школы, где учился Б.Корчилов.
Филиппов Александр Матвеевич, председатель Совета Союза «Межрегиональной общественной организации ветеранов ВМФ «Союз выпускников Севастопольского ВВМИУ- Голландия»
