Было начало сентября 1981 года. К месту шли около трёх суток. Прибыли в точку залив Степового – это на восточном берегу Новой Земли. Карское море: серый день, стылая вода. По рекомендациям МАГАТЭ аварийные реакторы надлежало топить на глубине не менее 4000 метров. Но кто тогда слушал МАГАТЭ? Под килем обречённого корабля было всего 33 метра! Лодка К-27 умирать не хотела. Её первые отсеки и центральный студёное море впустили в себя быстро, а кормовые брали горькую воду медленно, и приговоренная подлодка хотя и погрузилась, но упёршись носом в дно. Её корма с рулями и стабилизаторами оставалась на поверхности. Тогда решили сделать вырез в корпусе. Для этого с буксира на лодку спрыгнул было матрос с газовым резаком. Но тут обратили внимание, что воздух атомохода всё же стравливается, и резать не стали.
Неверно описывают последние минуты К-27 и маринист Черкашин, и мемуарист адмирал Мормуль: никто тогда корпус лодки в районе балластной цистерны форштевнем не бил, да и невозможно форштевнем пробить такой металл. А дело было так: оба буксира разом навалились на её кормовые стабилизаторы, жиманули, как говорится, и вот тогда атомная лодка К-27 ушла, наконец, под воду. Последний раз и навечно. Произошло это 10 сентября 1981 года. Настроение у всех было соответственное, будто на похоронах. А и в самом деле, чем не похороны?! Те, кто с первого дня на К-27 служил, мрачно и вслух: "Не помешало бы выпить за её службу и за её покой..." (Алексей Анатольевич Иванов, капитан 2-го ранга.) "Мне 10 сентября день рождения, и я в тот рейс бутылку коньяка взял, –вспоминает Геннадий Александрович. – Вот тогда она и пригодилась..."
Контр-адмирал Сальников Леонид Михайлович, помощник командира К-27 в 1968 г.
Вернулись в Северодвинск. Командир базы Леонид Михайлович Сальников, подытоживая, перед большим строем на плацу объявил: "Задача выполнена. Подлодка отбуксирована и затоплена в заданном районе Баренцева моря". Вообще-то, залив Степового – это Карское море, но адмирал тогда не ошибся и не оговорился: место затопления АПЛ К-27 держали в секрете даже от своих. И только несколько лет спустя, уже в крикливые времена "перестройки", Геннадий Александрович прочёл в одной из газет статью об экологии Севера. Там же приводились точные координаты захоронения – 72 градуса 31` 25" северной широты, 55 градусов 30` 25" восточной долготы (потом, спустя годы, старпом Воробьёв проверит эти данные, – они окажутся ложными).
По указанию главкома экипаж К-27 расформировали, моряков перевели на другие корабли. Геннадий Александрович дослуживал свой срок на К-403 и К-207 – атомных лодках, которые стояли в Северодвинске.
С АПЛ К-27 у бывшего моряка Петухова связано больше всего воспоминаний. Возможно, сказались уникальность её проекта, трагические обстоятельства, окружённые завесой секретности и домыслов, а быть может, незаурядные личности командиров, с которыми довелось служить, оставили яркие впечатления. Но в судьбе последнего боцмана К-27 первая советская атомная лодка с уникальными ядерными реакторами след в жизни оставила глубокий.
Глава 21. ПОДЛОСТЬ ГЛАЗАМИ ПОДЧИНЁННОГО
В 2002 году в г. Санкт-Петербург появилась книжка (нет, не на полках магазинов), распространённая среди определённого круга моряков-подводников. Называлась эта книга "Глазами подчинённого". Автор книги – бывший помощник командира АПЛ К-27, капитан 1-го ранга Фытов Геннадий Александрович. В 1999–2000 годах я вёл переписку с автором книги. В одном из своих писем Фытов сообщил, что он пишет мемуары, в которых хочет рассказать о своей службе, о боевых успехах атомной подводной лодки К-27 и о тех подводниках, которые служили на ней. Я ответил, что это хорошее дело. Ведь это будет книга человека, который столько лет отдал службе атомному флоту и, в частности, АПЛ К-27. До этого ведь никто не пытался рассказать о моём корабле, о тех моряках, которые в разные годы строили его, испытывали, прошли через ядерную аварию.
Г.А.Фытов
Увы, после того, как мне пришлось её прочесть, хотелось одного – быстрее помыть руки. А многие подводники из числа адмиралов, офицеров, которые ознакомились с этим произведением, в крепких выражениях в адрес автора не стеснялись. Нигде, хочу подчеркнуть, нигде такой грязи и неуважения к своим командирам, начальникам, с которыми пришлось служить Фытову, я не видел. Особенно преуспел он в этом деле в отношении командира К-27, с которым прослужил около 5-ти лет – капитана 1-го ранга Леонова Павла Фёдоровича. В своём произведении Леонова П.Ф., капитана 1-го ранга, офицера-подводника иначе как "Пашка", "карьерист", "авантюрист", "убийца" Фытов не называет!!! Командира АПЛ К-11, контр-адмирала в отставке Виктора Васильевича Смарагдова, лежавшего в лечебном центре, он называет "полутрупом". И только за то, что его, как старпома этой лодки, иногда ставили на место, потому, видите ли, что он, Смарагдов, не продвинул его сына на должность старшего помощника корабля.
Виктор Васильевич Смарагдов - контр-адмирал, подводник. В 1944 года поступил в Бакинское военно-морское подготовительное училище, закончил Каспийское ВВМУ. О службе подводника он написал замечательную книгу «10 лет службы на атомоходе». Затем его служба проходила в Москве, начальником управления кадров ВМФ.
34 года Фытов держал свою злобу, желчь против тех, кто его якобы "не понимал", кто был якобы "виновен" в его продвижении по службе. Вот и решил всё это вылить на страницы своей книжки. Зачем это он делал? Думаю, он стремился не только удовлетворить свои амбиции, но и загасить свою зависть, которая преследовала его все эти годы. Он делал всё, чтобы его книга дошла до семьи Леонова П.Ф. (не зря ведь он пишет на странице 125, обращаясь к сыновьям Леонова – Олегу и Михаилу, чтобы они всё прочли и поняли, "кто" их отец. При этом путая имя одного из сыновей, трагически погибшего.
Для меня, как и для многих десятков матросов, старшин, офицеров, он был командир. Хорош он или плох – это другой вопрос. Да, Леонов был не подарок, как человек, как командир. За годы своего пребывания командиром АПЛ, он нажил много недоброжелателей. Но скажите мне, пожалуйста, кто дал право Фытову, тоже офицеру-подводнику (и, как отмечают некоторые, неплохому специалисту- штурману) обливать грязью, более того, называть Леонова П.Ф. "убийцей"? Это может сделать только суд. А он был? За 17 лет корабельной службы у Фытова (он пишет) было семь командиров надводных кораблей (тральщиков), один командир дизельной лодки и семь командиров атомных субмарин (различных проектов)! Не много ли? И все они в большинстве были "плохие", не понимали его. Так кто же он, Фытов Геннадий Александрович? Может Военно-морской флот Советского Союза действительно достойно не оценил профессиональные качества этого человека? Может действительно он был достоин стать командиром могучего подводного корабля, а ему мешали Леоновы, Смарагдовы, Новицкие и другие?!
В начале января 1963 года капитан-лейтенант Фытов приступил к исполнению обязанностей помощника командира корабля - атомной подводной лодки К-27. Корабль в это время ещё находился в и готовился к летним испытаниям, чтобы потом войти в состав ВМФ Советского Союза.
Сказать, что помощника приняли радушно, значит, покривить истиной. За Фытовым уже шёл шлейф неуживчивого человека, и это было известно экипажу лодки. Да и среди офицеров, служивших тогда не один год на корабле, были достойные люди, которые могли занять эту должность. Но приказы вышестоящего начальства у военных не обсуждают, их принимают к исполнению.
Трения в экипаже у Фытова начались практически с первого дня службы, когда он с таким рвением начал "наводить" порядок среди подводников, применяя свой надводный опыт службы на тральщиках. Это привело к напряжённым отношениям между помощником командира корабля и многими членами экипажа. Пришлось вмешиваться замполиту АПЛ Петухову Михаилу Алексеевичу. "Взыгравшую кровь многолетнего надводника" в наведении порядка урезонили, но сам он стал объектом составления песенок моряками, которые на досуге распевали их в отсеках.
О том, как ему служилось при командире Гуляеве Иван Ивановиче, Фытов напишет в своей книге, которую я сегодня пытаюсь вкратце прокомментировать. И не только это. Хотелось довести до своего читателя, как может человек из-за своих амбиций, склочности, неуживчивости с людьми, карьеризма – перейти всякую грань приличия в отношении тех, с кем делил радость и трудности во время тяжёлой службы на атомоходах.
Первому командиру АПЛ К-27 посвящена глава 1.3.3. (с. 63). "Эталон мастерства, испытатель и призванный авторитет, но не оценённый по достоинству Гуляев Иван Иванович". С названием полностью согласен. Первый командир корабля был действительно мастером своего дела, уже до прихода на АПЛ К-27 его имя было широко известно среди подводников Северного флота. Со многими вещами, сказанными автором книги в адрес Гуляева И.И., можно согласиться. Это был непререкаемый авторитет, уважаемый командир экипажа, он обладал профессионализмом, принципиальностью и настойчивостью. Если требовалось, Гуляев И.И. мог отстоять свою позицию и мнение перед вышестоящим начальством.
Вот только, когда читаешь главу, всё больше и больше приходит в голову мысль, как-то всё это преподносится читателю навязчиво, с лестью, подхалимажем в адрес Гуляева Иван Ивановича. "Дорогой", "уважаемый", "мудрый", "тактичный" и т.д. "Командир, не совершающий никаких ошибок"!
Думаю, если бы Гуляев был жив и смог прочесть "труды" своего бывшего помощника, он бы ему точно после прочтения не подал руки. Ибо, как вспоминают многие офицеры, матросы и старшины, служившие под командованием Гуляева, их командир не любил лести, подхалимажа. Так зачем всё это делает Фытов в своей книге? Думаю, что бывший помощник командира Гуляева, придя на корабль и прослуживший на нём недолгое время, понимал, что ему в ближайшее время ничего в области продвижения по службе не светит. Постоянные жалобы вышестоящему начальству на своего командира, как он это делал во время службы на тральщиках, в отношении Гуляева, не пройдут. Его могут просто убрать с корабля, а после этого ему больше никогда не светила карьера на атомных субмаринах. Но главная задача Фытова, думаю, состояла в том, чтобы противопоставить Гуляева и Леонова. Убедить читателя в том, что вот Гуляев И.И. чуть ли не "святой", и как легко ему и всему экипажу при нём служилось, а второй – это просто "дьявол", из-за которого были все беды. Первому командиру (исходя из его книги) служил и прислуживал. Верил, что после окончания испытания корабля и совершения им испытательного похода в океан, много чего должно измениться в его жизни. Он надеялся, что станет, возможно, старпомом АПЛ, а в будущем не исключал и должности командира.
И вот позади испытательный поход в Атлантику, который закончился успешно. Экипаж в ожидании наград, почестей. Уходит на повышение Гуляев Иван Иванович. С должности старпома первого экипажа на должность командира второго экипажа уходит Окованцев Николай Дмитриевич. Получают повышение многие офицеры. А Фытов Г.А.?! Он остаётся на своей прежней должности. В его жизни пока ничего не происходит. Командиром первого экипажа вместо Гуляева И.И. становится Леонов П.Ф. Фытов растерян и угнетён.
Итак, продолжаю обзор "уникальной" книжки Фытова Г.А. "Глазами подчинённого", в части пасквиля на своих командиров, начальников, под началом которых он служил. Прежде о биографии. К сожалению, полными данными я не располагаю. Известно только то, что он родился 11 мая 1930 года. В начале 1950-х годов окончил Черноморское ВВМУ им. П.С.Нахимова.
Свою первоначальную службу на тральщике Фытов начал со скандала, который мог поставить точку на его флотской карьере. Что это было: проявление характера или эгоизм и удовлетворение своих амбиций? Перед тральщиком поставлена задача – выйти в заданный район моря для траления. В это время Фытов получает извещение, что ему необходимо прибыть в Севастополь для прохождения медкомиссии, решающей вопрос о возможности его направления для службы на подводных лодках. Соответственно молодой офицер обратился к командиру, чтобы тот его отпустил. Командир ответил, сначала море, выполнение поставленной задачи, а потом уж поедешь. Думаю, это было право командира. Но Фытов решил иначе. Он прямиком – жаловаться комбригу на своего командира. Какой разговор состоялся у командира и комбрига нам неизвестно, но Фытов вышел в море. Ему бы понять, что он военный человек и только начинает свою военную карьеру. Но Фытов начал оскорблять командира, применять, как он сам пишет ненормативную лексику (ругань). Спас ситуацию замполит. Он отвёл Фытова в штурманскую каюту и разъяснил молодому стажёру-офицеру, чем это может для него закончиться. Ведь он оскорблял командира во время исполнения им служебных обязанностей. Конфликт загладили. После окончания траления Фытов уехал в училище. Как потом он напишет в своей книге "значит не судьба". Но тот случай не был им забыт. Спустя десятилетия в адрес своего первого командира напишет, что тот так и остался "капитаном 3-го ранга", а он уже "капитан 2-го ранга", на груди орден Красного Знамени – и вообще с такими "в разведку не ходят". В этом и был весь господин Фытов Г.А. – будущий помощник командира АПЛ К-27. Бегающий при различных ситуациях к вышестоящему начальству с жалобой на своих командиров, виртуальный приспособленец, услужливый исполнитель, мечтавший стать на командирский мостик в качестве командира атомной субмарины.
Не буду утомлять своего читателя рассказом о том, как служилось Фытову на тральщиках. Скажу одно: "Особых карьерных высот за время службы на семи тральщиках он не достиг". Из-за своего склочного характера больше года на корабле не задерживался. Понимал ли господин Фытов, что выше должности командира тральщика ему ничего не светит? Да и годы уже подпирали!
Думаю, что понимал, поэтому всячески пытался попасть служить на атомный подводный флот. Тогда в 1960-х годах – это была мечта сотен и сотен офицеров, мичманов. В общем, назначение на атомную подводную лодку К-27 в начале 1963 года было добыто Фытовым, как говорят в народе, "не мытьём, так катаньем".
Продолжение следует
.jpg)