Балаклавские романтические легенды, описанные Куприным…
Феодосийская опытовая подводная лодка уже три недели была прикомандирована к балаклавской бригаде для отработки новой системы торпедной стрельбы. Работа нудная. Два-три дня работают на корабле инженеры, затем выход в море и … стрельба неудачна. Инженеры спорят, кричат, ищут виновного, докладывают в Москву, кое-что дорабатывают, снова выход в море и … опять неудача. Дни вынужденного бездействия разлагают офицеров, особенно по вечерам. Чтобы предотвратить всевозможные ЧП, командир утвердил график и потихоньку отправляет офицеров домой на пару дней на побывку, «на размагничивание», как шутит доктор капитан Филин. Командир лодки, молодой, подтянутый, спортивного вида, капитан 3 ранга Алексей Игольников сам женился всего два года тому назад, когда учился в Академии, и остро переживает отрыв от дома, от ласковой и нежной жены. Почему-то у нас считается, «первым делом – самолёты, ну, а девушки…, а девушки – потом». У американцев – по-другому. В прошлом году на боевой службе в Средиземном море радиоразведка на лодке Алексея перехватила радиограмму американцев, где они просили забронировать для их жён гостиницу в Неаполе, куда их корабль прибывает на десятидневный отдых. Жён с детьми доставляют в Европу бесплатно специальным самолётом Военно-морских сил США. И пребывание в гостинице и обратная дорога – всё за счёт флота. Наши подводники уходят в море на шесть, девять и даже одиннадцать месяцев не только без всяких свиданий с семьёй, но и «без права переписки». Мол, из писем вероятный противник может узнать, где находится лодка и чем она занимается. Не каждая жена может пережить такую разлуку без писем, без радиограмм, без надежды на скорую встречу. Если мужчины заняты в море тяжёлой флотской службой и им легче перенести разлуку, то жёны живут ожиданием. Только ожиданием! Поскольку все они молодые, а ждать приходиться долго, то возникает проблема женской верности, которая озадачила Алексея ещё в юности.
Он так её и понимал: «, я тебя успела позабыть…». Поэтому и женился он по современным понятиям поздно, в 28 лет, сказав сам себе: «Дальше отступать некуда, позади Москва».
Сегодня, когда подводники шли строем по улочкам Балаклавы на береговую базу, к Алексею на шею бросилась женщина, что вызвало одобрение всего экипажа. Моряки любили своего командира. Командир нежно обнял женщину, прильнувшую к нему всем телом, ощутив через лёгкое платье крутые бёдра, мягкий живот, шикарную грудь незнакомки. Искра мгновенного желания пронзила его, он даже молча застонал, но собрался и чуть-чуть оторвал от себя целующую его женщину. Надо же разобраться, кто такая! После мгновенного замешательства он узнал подругу жены, которая была на их свадьбе свидетелем, и которую он не видел ни разу после свадьбы. Она в течение одной минуты сообщила, что разошлась с мужем, живёт одна и что вечером ждёт Алексея в гости, никто не помешает им отпраздновать их встречу. На её радостном лице открытым текстом было написано: «Хочу мужчину!». И она долго глядела вслед морякам, любуясь ладной фигурой Алексея и улыбаясь чему-то своему…
Алексей потерял покой. Закончив все служебные дела, он взглянул на часы. До встречи оставалось два часа. Командир подводной лодки, смелый, решительный и твёрдый на службе, растерялся. Как быть?
Плоть и всё его мужское начало требовало: «Только вперёд!» Такой случай, как им не воспользоваться. Однако воспитание и серьёзное отношение к супружеским оковам останавливало от грехопадения. «Я же сам говорил себе перед свадьбой, что других женщин для меня больше не существует. Да, есть много красивых, интересных, привлекательных женщин, безусловно, даже лучших, чем моя избранница, но я же ЧЕЛОВЕК, который отличается от животного пониманием нравственных и безнравственных поступков». Алексей себя уговаривал, успокаивал, но гормоны уже были вброшены в мозг и не давали возможности принять единственно правильное решение. Разбушевавшееся воображение рисовало прямо-таки Нероновского наслаждения, времён Римской империи. Ох, как сильны глубинные человеческие пороки! Они сидят в каждом из нас на генном уровне.
«Всё – иду. Если не пойду, потом буду всю жизнь жалеть. Всё равно никто ничего не узнает», - успокаивал голос плоти. «Живём ради наслаждений», - толкал бес в ребро. «Маленькое приключение только освежит твоё отношение к жене», - шептал вкрадчивый голос откуда-то ниже пояса. Всё. Тормоза у Алексея начали давать сбой. Чтобы помочь себе, он стал судорожно искать примеры мужской стойкости из художественной литературы. Как бы поступил Лев Толстой? Правда, у него была “Анна Каренина”, да и в романе “Воскресенье “ его герои столько натворили, что вся их жизнь пошла кувырком. Пушкина тоже нельзя брать. Горячая африканская кровь не раз доводила его до беды. Тем более, что у него даже был список, что-то более ста покорённых женщин. То, что он покорил так много, ещё можно понять и простить, всё-таки ГЕНИЙ, но вот, что список вёл, это уже не украшает мужчину. Теперь потомки разбираются и смакуют подробности, где, когда и с кем «дружил» Пушкин. Александр Сергеевич отпадает. Может быть, у Гоголя что-то есть? Нет, у него Хлестаков ухаживает сразу и за матерью, и за дочкой, да ещё на глазах у всех. Гоголь отпадает тоже. «Остановите меня, люди», - чуть ли не в слух застонал молодой моряк. Он взглянул на часы, до назначенного времени оставался один час.
Алексей взял себя в руки. Усилием воли обуздал разбушевавшиеся гормоны. Успокоившись, он очень отчётливо вспомнил, как пару месяцев назад старший помощник командира с соседней лодки загремел в госпиталь. Его искали по всему Крыму. из симферопольского ресторана “Белая акация“ провела с ним красивую ночь. «Клеопатра», - ласково называл он её до рассвета. И, если настоящая Клеопатра под утро убивала своих любовников, то современная дарила своим ухажёрам … сифилис. Это была её страшная месть мужчинам.
«Моряка Сашу» искали по всему Черноморскому Флоту. Он входил в двухзначное число несчастных, которых назвала «царица ночи» под пытками у врачей. Больше всего старпома, «романтика моря» (как он говорил о себе, представляясь женщинам) расстроило, что расплачиваться придётся всего лишь за одну ночь: «За такой ничтожный проступок такая страшная цена?!» Цена, действительно, была страшная, потому что и жену старпома пришлось лечить. Он принёс болезнь в дом. Семья трещала по швам.
До встречи осталось полчаса. «Ещё можно успеть», - вкрадчиво напевал ему бесёнок. Алексей вытащил фотографию жены. Красивое девичье лицо, нежная кожа, ласковые добрые глаза, обаятельная улыбка, ровные белые зубы - она улыбалась и звала его к себе. Он даже почувствовал её запах. Запах любимой женщины. Сколько она подарила ему невероятных, неземных наслаждений. Разве может он растоптать её любовь? Разве может предать её? Сколько грязи несёт супружеская неверность. Сколько лжи наслаивается при этом. Только от нас самих зависит, чтобы дома отношения были чистые и честные. «Жену, как и профессию, выбирают раз в жизни»,- вспомнил он заповедь отца. У них в семейном клане никогда не было разводов. И не будет. Не будет и маленьких подлых измен.
Алексей успокоился. Буря в его молодом теле утихла. Здравый смысл взял верх. Скоро, всего лишь через неделю, корабль вернётся на базу.
Его ждёт самое прекрасное, что есть в жизни, - женщиной после долгой разлуки. Он встал, включил радио. Хрипловатым голосом , югославский певец, пел о любви: «Любимая, верь мне. Пойми, что есть на свете и мужская верность!»
Декабрь 2004 года.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
