Крутые волны – все знакомо!
Недаром, видно, “В море – дома!” –
Девиз военных моряков».
Ст. матрос Л.Рудковский, курсант В.Лавров. Фото 14.09.1956 г. УПС «Седов»
С первых дней нашего пребывания на «Седове» у курсантов завязываются дружеские отношения с матросами и старшинами и личным составом, прикомандированным на поход. Э.Парамонов сошелся с боцманской командой и с удовольствием в свободное от обязательных занятий время помогает плести маты и кранцы. Ю.Егоров активно участвует в работах прикомандированной партии гидрологов. Н.Чешенко нередко заглядывает в кубрик оркестра. А я почему-то сошелся с радистами из группы ОСНАЗ Леней Рудковским и Толей Радченко. Оба – старшие матросы с бригады шхерных кораблей (БШК).
Ст. матрос Л.Рудковский на полубаке.
Общение с каждым из них доставляло удовольствие. С каждым потому, что вместе не получалось: они меняли друг друга на вахте. Запись, посвященная этим ребятам, была сделана в дневнике 57 лет назад. Когда я сейчас, на 76-м году жизни, прочитал ее, она потрясла меня не только содержанием, но и собственным выводом, сделанным в том юном возрасте.
Из дневника: «…Сколько полезного дали мне знакомство и разговоры с матросами. Все это нужно хорошенько запомнить, обдумать, все пригодится… И такое впечатление производят почти все. Так неужели я не найду с ними общего языка в будущем? Неужели не найду золотой середины между панибратством и солдафонством? Не может этого быть. Нужно только никогда не забывать, что перед тобой человек. И еще нужно много знать, уметь, понимать. Как это сложно, очевидно трудно, но иначе служба не пойдет. Даже в этом практика дает много!»
Ст. матрос А.Радченко на полубаке. Фото сентябрь 1956 г. УПС «Седов»
После того, как повернули к родным берегам, разговор стал чаще заходить о доме, о тех, кто нас ждет. Рудковский принес тетрадь и почитал свои стихи. Стихи мне понравились. Я попросил разрешения их переписать. В том, что и сам пытаюсь что-то сочинять, не признался, так как понимал, что эти «сочинения» никому показывать нельзя.
Из дневника:
«К пирсу быстро я шагаю,
На морской простор гляжу.
А о чем сейчас мечтаю,
Если хочешь, расскажу.
Сколько раз, над картой сидя,
Я мечтал уйти в поход,
А сегодня бронекатер
Понесет меня вперед.
Он стремителен, как птица,
Как над морем альбатрос.
В безопасности – граница,
На своем посту – матрос.
Старший матрос Рудковский
Бронекатер “N”»
По мере продвижения на север все больше ощущается приближение осени. Свежие западные ветры приносят дожди. Становится все холоднее и холоднее.
23 сентября 1956 г. входим в Английский канал. Берега не видно – традиционно закрыт туманной дымкой. Море спокойно. Из дневника: «Вечером на юте в который раз крутят картину “Земля и люди”, но желающих посмотреть много. Шкафут по левому борту облюбовала другая группа. Под неверным лунным светом особенно задушевно звучит аккордеон Коли Чешенко, и какой-то первокурсник проникновенно выводит: “И как я додумался, братцы, понять до сих пор не могу…”. Постоял, слушая песню, любуясь луной…».
27 сентября. Северное море. Прошли Доггер-банку, оставив ее западнее. Я стоял сигнальщиком в третью смену. Дождь и пронизывающий ветер заставили вспомнить о домашнем уюте. Где-то в эти минуты два самых дорогих мне человека? Чем заняты? Барометр продолжает падать. Прибавили парусов.
28 сентября в 20.00 сыграли «Аврал»– все на верхней палубе в спасательных жилетах. Справа – мыс Скаген и обширная отмель. «Седов» несет только два нижних брамселя, при этом ход 12 узлов. Судно управляется плохо, а предстоит выполнить крутой поворот, обходя мыс, Скаген. А тут еще впереди по правому борту обнаружился какой-то лесовоз.
Страха не было. Скорее всего, потому что по неопытности трудно было представить последствия столкновения. В полной темноте достал записную книжку и нацарапал на листочке:
«Сейчас будет столкновение.
20.52.
28.09.56 г.
В.Лавров».
Эта записка была на следующий день дополнена: «Записано в полной темноте, в указанное время на курсантском мостике, когда лесовоз был в 70 м».
Столкновения удалось избежать. К моменту открытия маяка Скаген сила ветра достигает 11 баллов. Отдельные порывы – до 30 м/сек. Это уже настоящий ураган. «Седов», несущий уже только один парус, идет в бакштак со скоростью 14 узлов. Ветер – от вест-зюйд-веста. Пока это хорошо. Но что будет, когда обогнем мыс Скаген? Чертова дырка!
Обогнули, легли на курс 100О, потом 125О. Скорость резко упала до 2-х узлов. Возникает сильнейший дрейф, неумолимо сносящий судно в направлении берега, где вода буквально кипит и пенится на камнях береговой отмели. Никакой возможности удерживать заданный курс нет, как нет и возможности встать на якорь – глубина места превышает 100 м. Жуткие мгновения! Ощущение своей полной беспомощности перед стихией. Можно себе представить, что чувствовал командир! Только его мастерство, выдержка и воля в такие минуты решают судьбу корабля и судьбу всего экипажа – более 400 молодых жизней!
В данном случае сыграло свою роль и мастерство марсовых штатного экипажа. Им удалось поставить два нижних марселя. Скорость судна возросла до 4-5 узлов. Этого было достаточно, чтобы погасит чрезмерный дрейф и удерживать «Седов» на заданном курсе. К концу суток – отбой авралу, команде – отдыхать не раздеваясь. Засыпая, вспомнил поговорку деда Окуловского Федора Ивановича: «Кто на море не бывал, тот Богу не молился!».
29 сентября, пройдя проливы Скагеррак и Каттегат, «Седов» встал на якоря в 10 милях от острова Анхольт. Балтика тоже штормит, но это уже мелочи по сравнению с тем, что пришлось пережить в Северном море и в проливе Скагеррак.
Из дневника: «04.10.1956 г. 00.35. Балтийское море. Сегодня будем в Балтийске. 03.45. “Аврал! Все наверх, паруса убирать, на якорь становиться!” Так и не поспали. Последний раз слазил на свое место по авралам – на левый нок верхнего грот-брам-рея второго грота. Кончили авралить в 05.00. Радисты включили на палубу трансляцию, крутят “Чубчик”». 09.35. Буксир у борта. Мгновенная погрузка курсантов. Даже с друзьями матросами не успел попрощаться. Не поблагодарил Леонида Рудковского за подарок – самодельный складной нож. Прощай, “Седов”. Поход окончен.
На память о длительном штурманском походе 1956 г. каждому участнику выдали фотографию.
Расставаться с «Седовым» было немного грустно. На снимке, сделанном у выгородки по правому борту под полубаком, видно, что я окреп физически и закалился психологически.
Слева направо: курсанты В.Лавров, В.Компанеец,…?. Фото сентябрь 1956 г. УПС «Седов»
Кто бы мог подумать, что на следующей встрече с «Седовым» через 53 года на том же месте меня сфотографирует мой старший внук Лев Буданцев!
В.Н.Лавров на том же месте через 53 года. Фото июнь 2009 г. УПС «Седов». В.Н.Лавров С дочерью Еленой Буданцевой и старшим внуком Львом.
Еще через два года (в 2011 г.) я получил красивую открытку с приглашением принять участие в юбилейных торжествах, посвященных 90-летию барка «Седов».
Оповестил своих однокашников. Мы назначили встречу у памятника Адмиралу Крузенштерну, а затем всей группой приняли участие в юбилейных торжествах на борту «Седова».
Слева направо: В.Лавров, С.Федоров, Э.Плоом, Э.Быков, В.Колесаев, В.Порохов, И.Пастухов перед посещением барка «Седов»
Слева направо: Э.Плоом, В.Порохов, В.Лавров, парусный мастер И.Г.Евдокимов, В.Колесаев, С.Федоров, Э.Быков. Фото 09.07.2011 г., СПб, борт «Седова»
Подводная лодка «С-264»
Но вернемся в 1956 год. Поход на «Седове» завершен, но практика продолжается. Буксир, на который мы перешли, с сердитым пыхтением, как бы нехотя, приближается к стенке.
4 октября в 10.30 ошвартовались в Балтийске. Но команды выходить нет, а так хочется перемахнуть через низкий борт и почувствовать под ногами твердую землю, свою родную. В Балтийске – осень: листья деревьев совсем желтые и наполовину опали. Около 14 часов нас перевели на новенький десантный корабль (СДК), который сразу вышел в море. Переход занял немного времени. 5 октября в аванпорту Либавы мы перешли с СДК на торпедолов, который доставил нас к причалам подплава. В ковше напротив завода Тосмаре стояли подводные лодки и плавбаза «София». Курсантов распределили по кораблям.
Я попал на новую подводную лодку 613-го проекта «С-264» (в/ч 09665). Лодкой командовал молодой командир капитан-лейтенант Ю.А.Сысоев. Все офицеры были также молодые.
Даже обязанности старпома временно исполнял лейтенант (по второму году) Ермаков. Лодка готовилась к призовым торпедным стрельбам, и всем было не до нас. Правда, меня сразу посадили в каюте на плавбазе за корректуру карт и пособий. Отрываясь только на прием пищи и короткий сон, я откорректировал весь комплект карт и пособий.
Экипаж ПЛ «С-264» построен на подъем Военно-морского флага. В первой шеренге – командир капитан-лейтенант , рядом с ним замполит ст. лейтенант Попов
17 октября 1956 г. лодка по тревоге вышла в море… без меня. Командир бригады капитан 1 ранга Васильев приказал курсантов в море не брать. Я жутко расстроился. Но 18 октября объявили боевую тревогу по флоту – начинались, так называемые, венгерские события. Обстановка была тревожная. Васильев был участником Великой Отечественной войны. Конечно, он понимал, что повторения 1941 г. не может быть, но, видимо, и забыть не мог, сколько курсантов сложили свои головы в районе Лиепайских озер, пытаясь задержать фашистские орды под Лиепаей (Либавой). Нас собрали с лодок и поездом отправили в Ригу.
Продолжение следует
