Версия английского исследователя
В книге «» (D.Miller. Submarine. Compendium Publishing Ltd.2006) известный британский историк Дэвид Миллер приводит свою версию причин и обстоятельств гибели американской атомной подводной лодки «Скорпион» в мае 1968 г.
По версии Д.Миллера, атомная подводная лодка «Скорпион» совершала переход со Средиземного моря на свою базу в Норфолке (штат Вирджиния). 21 мая 1968 г. в 8.00 ее командир передал обычную радиограмму с указанием своего местонахождения. Каких-то тревожных подробностей в радиограмме не содержалось. Это было, по утверждению Миллера, последнее сообщение со «Скорпиона».
Позже, когда были обнаружены останки этой подводной лодки на глубине 3350 метров к юго-западу от Азорских островов, эксперты отметили, что координаты места аварии значительно отличаются от координат, указанных в последнем радиодонесении командира «Скорпиона». Этот факт, как указывает Миллер, не получил должного объяснения специалистов.
Вероятной причиной катастрофы, которую выдвигает Миллер, является несанкционированный запуск двигателя торпеды в одном из торпедных аппаратов. Для того чтобы избавиться от этой неисправной торпеды, командир принимает решение выстрелить ее. Как указывает далее Миллер, по какой-то странной случайности, торпеда описала «дугу» и ударила по «Скорпиону». Конечно, в истории подводного плавания были и такие случаи, когда выпущенная торпеда наводилась на свою же лодку. Но здесь подобная версия выглядит маловероятной.
Были также и другие версии, одна из которых приведена ниже.
. США . СССР
Взгляд с противоположной стороны
Весной 1968 г. атомная подводная лодка «К-135» выполняла свою вторую боевую службу, которая была четко разделена на два этапа: первый – выполнение задач непосредственно боевой службы в центральной Атлантике, второй этап – участие в научно-исследовательских работах и испытании гидроакустического комплекса «Керчь» совместно с научно-исследовательскими судами «Лебедев» и «Вавилов» в районе юго-западнее Азорских островов. При этом подводной лодке разрешалось не соблюдать скрытность и действовать по плану испытаний в подводном и надводном положении.
После первой боевой службы часть офицеров в экипаже сменилась. По состоянию здоровья ушел с лодки старший помощник капитан 2 ранга В.Л.Чурилин, так много сделавший для становления первого экипажа подводной лодки «К-135». Старпомом был назначен помощник, капитан 3 ранга В.Н.Лавров. Чуть раньше сменился заместитель командира по политической части. Замполитом на этой боевой службе был капитан 2 ранга В.П.Галковский. Получил новое назначение – преподавателем Высшего Военно-Морского училища подводного плавания – командир ракетной боевой части капитан 2 ранга А.А.Лис. На его должность выдвинут инженер БЧ-II капитан-лейтенант В.Ю.Моисеенко. Командир минно-торпедной боевой части капитан-лейтенант А.В.Жарков назначен помощником командира вместо В.Н.Лаврова. Командиром БЧ-IV, РТС стал командир гидроакустической группы старший лейтенант В.С.Лукин, сменивший капитан-лейтенанта А.М.Клюху, переведенного на другую подводную лодку. Убыл к новому месту службы в Научно-исследовательский институт командир первого дивизиона капитан-лейтенант Л.В.Козюков. Его сменил командир группы дистанционного управления капитан-лейтенант И.П.Лактионов. Сменилось несколько командиров групп в электромеханической боевой части. Так, был списан по состоянию здоровья КИП-I старший лейтенант Н.Н.Казимирский.
Старший помощник командира «К-135» капитан 3 ранга В.Н.Лавров. 1968 г.
Следует отдать должное командиру подводной лодки капитану 2 ранга Щеглову Леониду Александровичу. Он принципиально продвигал в первую очередь своих, достойных и проверенных офицеров. На те должности, на которые некого было назначать из состава экипажа, прибыли толковые и грамотные офицеры. Командиром БЧ-III был назначен старший лейтенант В.М.Козлов. Командирами групп в электромеханическую боевую часть прибыли молодые лейтенанты, среди которых особенно выделялся уровнем подготовки, инициативностью и работоспособностью лейтенант В.В.Булавенко.
Первый этап боевой службы прошел без замечаний. Поставленные задачи были выполнены успешно. «К-135» оставила заданный район и пошла на юг в точку встречи с научно-исследовательскими судами. Естественно, переход осуществлялся в подводном положении и только при подвсплытии на сеансы связи штурманы получали возможность через перископ взять высоты звезд (если они были) для уточнения своего места. После этого Шашов и Киппа долго «колдовали» с таблицами, атласами течений и др. навигационными пособиями, пока на карте не появлялась точка, координаты которой докладывались командиру и утверждались для дальнейшего счисления. Леонид Александрович по специальности был минер и, как правило, утверждал место, не вникая в штурманские «заморочки». К штурману Шашову командир относился с большим доверием. О подходе к точке встречи штурман доложил за час и просил уменьшить ход, так как по расчету подходили чуть раньше назначенного времени. Наконец прозвучал доклад: «В точке встречи будем через 10 минут».
В центральном посту почувствовалась обеспокоенность. Найти корабль в океане – дело непростое. Можно даже употребить народное выражение «что иголку в стоге сена». Для облегчения встречи и опознания было заранее оговорено, что на НИС «Вавилов» включат подводный звуковой маячок. Акустики регулярно докладывали: «горизонт чист». Прошло еще пять томительных минут и вдруг все в отсеках услышали работу звукового маяка. «По местам стоять к всплытию!» – командир замер у перископа. Подводная лодка, прошедшая под водой половину Атлантического океана, всплыла в нескольких десятках метров от НИС «Вавилов» точно в назначенное время. Свободные от вахты моряки судна и персонал научных лабораторий стояли по борту и приветствовали всплывшую подводную лодку. В эти минуты никто и подумать не мог о том, что предстоящая совместная работа советской атомной подводной лодки с «наукой» вызовет столь живой интерес американского военно-морского командования и приведет к трагедии.
Научно-исследовательское судно «Сергей Вавилов». 6-я Атлантическая экспедиция. 1968 г.
В течение недели «К-135» отработала по плану научной группы, маневрируя в районе в подводном положении, затем всплыла и встала на бакштов за кормой НИС «Вавилов», который лежал в дрейфе. Вскоре прилетел НАТОвский самолет. Прошел на малой высоте над группой советских кораблей и улетел. С судна спустили вельбот, и на подводную лодку пришли капитан «Вавилова» и руководитель научной экспедиции. Встреча была очень теплой. После этого Леонид Александрович Щеглов нанес ответный визит на научно-исследовательское судно. На лодке старпом объявил большую приборку, а потом отдых личного состава. Свободные от вахты подводники получили возможность впервые за полтора-два месяца подняться на палубу, увидеть солнце и понежиться под его ласковыми лучами.
Командир возвратился к вечеру очень довольный, вызвал старпома: «На «Вавилове» старпом – твой земляк, питерский, приглашает тебя в гости. Собирайся, вельбот у борта, вернешься завтра к подъему флага». Старпому любое приказание не надо было повторять дважды, а подобное - тем более. Через пять минут в свежей кремовой рубашке с погонами и с банкой тарани подмышкой он был в шлюпке. На верхней площадке трапа он был встречен вторым помощником НИС «Вавилов». До чего же было приятно очутиться в просторной каюте, залитой солнечным светом. Хозяин, прежде всего, предложил принять ванну. Пресной воды на атомной подводной лодке достаточно и душ – не проблема, но в узкой и тесной выгородке, предназначенной для дезактивации личного состава в случае неблагополучной радиационной обстановки, а тут – ванна!!! Выбравшись из ванны, разомлевший подводник сделал еще одно удивительное открытие: стол в каюте накрывала… женщина! Он оторопело смотрел на ее оголенные, полные руки, которые так и летали над столом, расставляя приборы и закуски. За столом засиделись. Вдруг хозяину пришла в голову мысль, и он еще раз удивил своего гостя: «Хочешь дать радиограмму жене в Ленинград?» - предложил он и вызвал в каюту начальника радиостанции. Подводники у нас народ не избалованный, а уж о такой возможности и мечтать не могли. Тогда не могли, - не могут и сейчас. Но самое удивительное, что через час-полтора капитан 3 ранга В.Н.Лавров получил ответ: несколько простых, но драгоценных слов и подпись «Целую, Лара». День, вернее сутки, закончился удивительно!
Но столь же удивительно начался следующий день – 21 мая 1968 года. Ранним утром в каюту, где отдыхал старпом, без стука влетел научный сотрудник гидроакустической лаборатории НИС «Вавилов»: «Там шумы подводной лодки, атомной!» – выпалил он. Лаврова словно подбросило. Мгновенно натянув брюки и рубашку, он на ходу крикнул старпому «Вавилова»: «Вельбот к трапу!» – и кинулся на верхнюю палубу. Через пару минут, перепрыгивая на палубу своей подводной лодки, он крикнул вахтенному офицеру: «Обследовать кормовой сектор в режиме ШП». «А гидроакустическая вахта не открыта, только радиолокационная», – доложил вахтенный офицер. Старпом чертыхнулся и объявил боевую тревогу. Еще не отзвучал ревун боевой тревоги, как на мостик поднялся встревоженный командир. Подводная лодка снялась с бакштова и погрузилась на перископную глубину. Акустики обнаружили шумы, которые уверенно классифицировать пока затруднялись. Дистанцию тоже оценить было невозможно. Командир приказал лечь на пеленг для сближения. Глубина – перископная. Наблюдение в перископ вел старпом.
Прошло довольно много времени. Акустики держали контакт, визуально – горизонт был чист. Радисты спецгруппы перехватили радио, переданное открытым текстом. Искажения и пропуски в тексте на английском языке не позволили перевести его полностью, но общий смысл был такой: командир американской атомной подводной лодки, следовавшей из военно-морской базы Рота (Испания), подтверждал получение приказания отклониться от маршрута перехода и осмотреть район юго-западнее Азорских островов, но при этом он докладывал о проблемах в системе всплытия-погружения и просил разрешения продолжить переход по плану. Не известно, каков был ответ, но советская и лодки продолжали сближаться.
Интенсивность шумов значительно возросла. Несложное маневрирование позволило штурману определить курс цели и высказать суждение о том, что ее скорость была небольшой, как и у «К-135». Старпом установил максимальное увеличение окуляра перископа и вдруг увидел какую-то точку или вертикальную «полосочку», величиной с карандаш. «Перископ подводной лодки, курсовой 3о левый борт!» – заорал он. Из рубки выскочил штурман с фотоаппаратом «Киев», мгновенно установил его на специальный кронштейн перископа и успел дважды щелкнуть. По приказанию командира лодка покатилась вправо и на циркуляции погрузилась на 60 метров.
Не заглядывая в архивные документы (вахтенный журнал, журнал боевых действий), невозможно восстановить по памяти, сколько времени подводные лодки осуществляли взаимное маневрирование, меняя курсы и глубину погружения, изменяя ход. Акустики «К-135» непрерывно вели запись на магнитофон шумов и других параметров американской подводной лодки (теперь в этом уже не было сомнений).
Личный состав много часов стоял по боевой тревоге. Был отменен обед до объявления боевой готовности № 2. «К-135» приняла предложенную «игру» и со своей стороны осуществляла слежение за американской подводной лодкой, при этом соблюдая необходимые меры безопасности. Наконец, американская подводная лодка легла на курс 300о и резко увеличила ход. «К-135» всплыла под перископ. Командир донес на Флагманский командный пункт (ФКП) о своих действиях. Получив квитанцию на переданное радио, погрузились и на разных глубинах попробовали восстановить гидроакустический контакт, но безуспешно. Была объявлена боевая готовность № 2 подводная, и личный состав начал обед, совмещенный с ужином.
Около 22-х часов подвсплыли на очередной сеанс связи, но в адрес «К-135» ничего не было. Зато радисты спецгруппы записали обрывки радио, предположительно переданного подводной лодкой, контакт с которой был потерян несколько часов назад. Озабоченный командир группы сразу же доложил командиру Щеглову, что он считает перехваченное радио сигналом бедствия. Поступил доклад от командира БЧ-IV, РТС капитан-лейтенанта В.С.Лукина, что акустики отметили глухой взрыв или гидравлический удар в западном направлении, точный пеленг взять не удалось. Посовещавшись на Главном командном пункте со своими помощниками, командир принял решение немедленно донести в Москву о полученном сигнале бедствия, предполагая, что он передан американской подводной лодкой, с которой накануне имели акустический и визуальный контакт. В очередной сеанс связи было получено приказание прекратить работы, немедленно покинуть район, соблюдая скрытность отойти в Иберийскую зону (был назначен район) и продолжить несение боевой службы, что и было немедленно исполнено.
Как выяснилось позднее, американская подводная лодка «Скорпион» под командованием Ф.Слеттери после учений 6-го американского флота вышла из военно-морской базы Рота (Испания) и следовала в Норфолк. По плану она должна была прибыть туда 27 мая 1968 года. Уже в океане её командир получил приказание отклониться от маршрута перехода и осмотреть район юго-западнее Азорских островов, где находились советские научно-исследовательские суда и советская подводная лодка. Командир американской атомной лодки донес о технических неполадках на борту, но получил повторное приказание изменить маршрут перехода. Так 21 мая 1968 года «Скорпион» оказался в районе проведения работ, в которых участвовали НИС «Лебедев», НИС «Вавилов» и «К-135».
После описанных выше событий и донесения командира «К-135» в Москве было принято решение предоставить информацию по дипломатическим каналам Соединенным Штатам Америки.
С утра 22 мая на поиски АПЛ «Скорпион» с аэродрома США на острове Лагос было поднято около 30 самолетов, а затем в район прибыли и надводные поисковые силы. Обнаружить место катастрофы удалось довольно быстро. Несколько позднее с батискафа «Триест-2» были сфотографированы останки «Скорпиона» на глубине свыше 3000 м.
. (Снимок из американского журнала)
Следственная комиссия под руководством вице-адмирала США Б.Остина завершила свою работу в середине июля 1968 года и сделала следующее заключение: атомоход превысил предельную глубину погружения и затонул «по неизвестной причине». Погибло 99 подводников. Но еще в июне 1968 года в американской печати появились сообщения, общий смысл которых сводился к тому, что на тайну гибели «Скорпиона» «мог бы пролить свет командир советской атомной подводной лодки, находившейся в этом районе».
Командованием Военно-Морского Флота и такая версия (видимо, не из газет) не была оставлена без внимания. С возвращением с боевой службы «К-135» была поставлена в док для осмотра подводной части. Никаких вмятин, царапин и других следов столкновения обнаружено не было. Выгруженный перед постановкой в док боекомплект оружия также был полностью в наличии.
В том, что уже вторая боевая служба подводной лодки прошла без аварий и даже без существенных поломок материальной части была большая заслуга командира БЧ-V капитана 2 ранга Валерия Петровича Бобкова. Это был исключительно грамотный инженер-механик и очень ответственный офицер. Он еще на этапе подготовки к выходу на боевую службу смог организовать всестороннюю проверку и необходимый ремонт техники. А в море грамотная эксплуатация и своевременная профилактика работающих механизмов были следствием высокого уровня подготовки всех специалистов электромеханической боевой части.
Но с возвращением в базу после успешного выполнения поставленных лодке боевых задач Валерий Петрович иногда позволял себе «расслабиться». Так было и в этот раз. После всех хлопот, связанных с возвращением, и расхолаживания ядерной энергетической установки «дед» собрал у себя в каюте на плавказарме всех инженеров БЧ-V и решил отметить успешное завершение похода, а заодно и помянуть погибших подводников американской атомной подводной лодки.
В три часа ночи старпом проснулся в своей каюте от какого-то непонятного шума. Одевшись, он спустился ниже палубой в каюту механика. Там уже «напоминались», и канистра со спиртом была наполовину пуста. Отправив офицеров по своим каютам, реквизировав канистру с остатками содержимого, старпом миролюбиво посоветовал механику отоспаться и с утра (хоть первым автобусом) разрешил убыть в городок к семье, предоставив ему выходной день. На этом и расстались. Старпом пошел к себе в каюту досыпать.
Валерий Петрович почему-то решил не ждать утреннего автобуса и немедленно отправился домой пешком. До городка было всего-то шесть с небольшим километров по тундре. Если решение принято (даже не совсем правильное), оно должно быть выполнено. На севере в это время солнце не заходит за горизонт вообще. Прогулка заняла несколько больше времени, чем обычно, и, видимо, освежила Валерия Петровича. Но не до конца, так как в голову ему пришла еще одна «трезвая» мысль, которую он тут же реализовал. Дойдя до городка, капитан 2 ранга Бобков зашел на телеграф, взял бланк у дежурной телеграфистки и быстро набросал текст. Глаза телеграфистки округлились, как только она начала читать адрес: «Москва. Посольство Соединенных Штатов Америки»… И далее, поскольку передать точное содержание телеграммы не представляется возможным, было написано примерно следующее: прошу передать Президенту Соединенных Штатов и всему американскому народу наше соболезнование по поводу гибели экипажа атомной подводной лодки «Скорпион». И подпись. Телеграмма была принята. Неизвестно, дошла ли она хотя бы до Москвы или нет, но разговор с начальством состоялся в городке. К счастью, без особых последствий: умел Валерий Петрович убеждать оппонентов в правильности и конструктивности своих действий.
Сочувственное отношение к этой трагедии, случившейся в Атлантическом океане с американской атомной подводной лодкой «Скорпион» 21 мая 1968 г., было у всех советских подводников. В экипаже «К-135» соболезнование высказывалось открыто, о чем свидетельствует и очень человечный высоконравственный поступок командира БЧ-V капитана 2 ранга Бобкова Валерия Петровича. Обаятельный был человек. К сожалению, рано ушел из жизни. Столь же рано ушли из жизни командир капитан 1 ранга Щеглов Леонид Александрович еще ряд офицеров экипажа, принимавшего подводную лодку «К-135» от промышленности (заказ № 545).Светлая им память!
Сама же подводная лодка «К-135» (с 25 июля 1977 г. – «К-235»), включенная в состав Краснознаменного Северного флота 12 декабря 1966 года, служила долго: боевая подготовка, испытания новой техники и вооружения, участие в учениях, восемь походов на боевую службу, плановые ремонты.
Капитан 2 ранга В.Н.Лавров с экипажем ПЛ «К-135». 1969 г.
Подводная лодка «К-135» (впоследствии, после модернизации, – «К-235») на выходе в море. 1969 г.
14 марта 1989 г. АПЛ «К-235» была исключена из состава Военно-Морского Флота СССР.
Примечание
Под названием «Контакт с целью потерян», с сокращениями статья была опубликована в сборнике «Гангут» № 6 в 2011 г. Опубликован доработанный автором текст.
