Некоторые наши товарищи, принимая во внимание проводившиеся в то время политические репрессии в стране, сознательно шли на сокрытие сомнительных фактов нелояльности своих родственников и тем самым подвергали себя постоянным переживаниям. О подобной ситуации в своей судьбе вспоминает Георгий Широков: «В 1944 г. арестовали моего родного дядю, работавшего кузнецом в колхозе. За что - не знаю. Я знал только, что он находился в застенках громадного здания на Воробьевской улице. Кстати, на этой же улице, но в другом конце находился спальный корпус ГВМПУ. Он стоял на высоком берегу над Ромодановским вокзалом. О том, что мой дядя арестован, в анкете я не указал, и поэтому пережил много неприятных дней, опасаясь, что КГБ докопается до моей хитрости. Продержав моего дядю в тюрьме около года, его выпустили на свободу. Несмотря на его 40-летний возраст, во рту у него не было ни одного зуба. Когда я спросил его об этом, он матюгнулся и сказал: «Меня предупредили, что если я не буду держать язык за зубами, я лишусь и его».
Усилиями Безпальчева и его соратников стал создаваться настоящий военный организм со всеми свойственными ему особенностями. В ГВМПУ началась настоящая служба с четким распорядком дня, строгой организацией учебного процесса и досуга, с нормальным питанием. В общем, уставной порядок пришел на смену обычаям «безнадзорной колонии», как иногда воспринимало нас местное население ранее.
Почетное место среди замечательных людей ГВМПУ в воспоминаниях его воспитанников по праву занимает наш первый начальник училища капитан 1 ранга Безпальчев Константин Александрович, выпускник Морского корпуса дореволюционной России, участник боевых сражений в годы первой мировой и гражданской войн на кораблях Балтийского и Черноморского флотов, офицер, имеющий богатый опыт педагогической деятельности в различных военно-морских училищах.
В присланных воспоминаниях воспитанники Константина Александровича выражают, все как один, свое искреннее восхищение его незаурядными организаторскими способностями, прекрасным даром воспитателя, глубокими знаниями истории Российского, Советского и зарубежных военно-морских флотов, высоким интеллектом и удивительной эрудицией, великолепным искусством профессионального рассказчика и другими прекрасными человеческими качествами. Неудивительно, что Безпальчев с первых же дней пребывания в нашем училище завоевал заслуженный и непререкаемый авторитет у всех курсантов, офицеров и преподавателей. Уважали курсанты Безпальчева безмерно. Он стал для многих из них образцом для подражания в течение всей дальнейшей военной службы и жизни.
По мнению Олега Корытова, офицерская выправка и представительность Константина Александровича, его решительность и, вместе с тем, личная скромность, завидные организаторские способности, проявившиеся прежде всего в заботе о курсантах, поразительная начитанность во многих областях знаний позволили ему практически на голом месте создать не потешное войско, как это было в случае со спецшколой, а молодой и здоровый воинский коллектив. В отличие от других подготовительных училищ Безпальчев добился для ГВМПУ получения боевого оружия для каждого из нас (винтовок для курсантов и автоматов ППШ - для старшин), что ставило нас вровень с другими частями гарнизона. В условиях военных 1944 и 1945 годов мы были обеспечены всем необходимым по флотским нормативам.
Николай Груздев убежден, что «быстрому становлению училища и всему тому, что делало жизнь в нем вполне благополучной и духовно светлой, мы обязаны нашему первому начальнику училища. Его воспитательные методы никогда не унижали нашего мальчишеского достоинства. Наоборот, его педагогика зиждилась на творческом раскрепощении личности. Будучи нашим кумиром, Безпальчев, несмотря на свои сложные обязанности начальника училища, всегда был в гуще курсантской массы. Он знал по фамилиям абсолютно всех курсантов.
Он настойчиво воспитывал в нас чувство чести и офицерского достоинства. Мы до сих пор, будучи в форме, не возьмем в руки авоську или зонтик, не позволим себе даже в жаркую погоду, что называется, рассупониться - расстегнуть пуговицы тужурки или снять на улице, в транспорте и других общественных местах фуражку. Мы никогда не тяготились нашей прекрасной формой военного моряка. Это, конечно, лишь внешнее и не самое главное проявление честолюбия, но и без этого понятие чести будет неполноценным. Наш начальник училища заботился не только о нашей нравственности и духовном мире. Он готовил из нас профессиональных военных, будущих офицеров, моряков. Поэтому в распорядке дня училища много времени отводилось военно-морскому делу, строевым занятиям, стрелковой подготовке».
Как считает Анатолий Усатов, «Безпальчев внес много полезного в организацию училища и воспитание курсантов. Он всегда присутствовал на всех общественных мероприятиях, проводившихся в училище. Его беседы с личным составом училища охватывали широкий круг вопросов, касающихся жизни флотского офицера. Это и отношения с товарищами, подчиненными и начальниками, и особенности и методы глубокого изучения профессии военного моряка, и воспитание патриотизма и преданности выбранным идеалам. Константин Александрович установил тесные деловые связи с советскими и партийными организациями города, благодаря чему наше училище было на виду и ему нередко оказывали разностороннюю помощь».
Владимир Шеховцов отмечает, что Костя, так курсанты, по существу еще мальчишки, называли между собой своего начальника училища, был, конечно, нашим главным организатором, воспитателем и педагогом. Это он учил нас, как надо пунктуально и требовательно относиться к порученному делу. А как точно он сам приходил ежедневно на старший курс, на подъем флага! Как на строевых прогулках по городу он, словно наседка, обегал свое воинство, показывая как надо нести винтовку своим не очень рослым подопечным, особенно из 4-х и 5-х взводов».
«Константин Александрович, - говорит Владимир Зайцев, - был и очень строгим строевиком. Он постоянно обращал внимание на так называемую внешнюю сторону воинской службы и воинской дисциплины. Помнится, он всегда подчеркивал: «Ваш внешний вид должен всегда показывать, что вы будущие морские офицеры. И этого нужно добиваться еще в стенах училища. Неряха в училище, как правило, остается еще надолго неряхой и на флоте».
Николай Хрусталев напоминает нам о том, как Безпальчев регулярно, глубокой ночью, лично проверял посты дежурно-вахтенной службы, строгое соблюдение ею требований воинских уставов. Обо всех выявленных нарушениях сообщалось в его приказах, выдержки из которых вывешивались на «Досках объявлений и приказов», установленных на каждом этаже.
Курсанты читали их с большим интересом.
В представлении Артура Галки Безпальчев остался строгим, требовательным и справедливым начальником. Главным и постоянным объектом его внимания был . И Константин Александрович строго спрашивал с нерадивых офицеров и сверхсрочников, которые пренебрегали нуждами будущих офицеров флота. Поэтому его не только любили, но многие и боялись.
Владимиру Баркану запомнилось, что многие бывшие воспитанники Безпальчева с восхищением вспоминают его выдающиеся способности блестящего оратора, высоко эрудированного лектора и занимательного рассказчика. С кем бы не разговаривал Константин Александрович, с одним человеком или с большой аудиторией, он непременно полностью завладевал вниманием своих слушателей. Все его выступления на любую тему аудитория воспринимала, затаив дыхание. Безпальчев справедливо и ровно относился ко всем курсантам и офицерам. Когда необходимо было употребить власть, во внимание он принимал все обстоятельства, в условиях которых был совершен проступок. Влияние высокопоставленных родителей, если они имелись у провинившегося курсанта, в расчет им не принималось.
Андрей Баранов вспоминает, что Безпальчев говорил так интересно и убедительно, что даже на комсомольских собраниях, посвященных разбору проступка какого-нибудь разгильдяя, он так «раскладывал» его, что ни у кого не возникало сомнения относительно безусловной вины этого нарушителя дисциплины и необходимости наложения на него самой суровой кары. А на его лекции в клубе, с которыми он выступал довольно часто, собиралось все училище. Зал еле вмещал всех желающих. В юбилейные дни им читались великолепные лекции, темы которых варьировались в самом широком диапазоне знаний: история флота, гении науки, знаменитые музыканты и художники и др.
«Несмотря на большую занятость административно-хозяйственными вопросами, - рассказывает в своих воспоминаниях Владимир Зайцев, - капитан 1 ранга Безпальчев принимал самое активное участие в становлении коллектива училища. С этой целью он проводил регулярные встречи-беседы в клубе с курсантами, офицерами и преподавателями. Для нас, курсантов, это были самые желанные беседы, на которые никого не надо было «загонять» под страхом наказания. Все с интересом ждали, когда же Константин Александрович продолжит рассказ об истории русского флота, о его боевых сражениях, географических открытиях и кругосветных плаваниях российских моряков. Большое внимание он уделял строительству и боевой деятельности Военно-Морского Флота во время Великой Отечественной войны. Много интересного он рассказывал о Наркоме ВМФ Н.Г.Кузнецове. Беседуя с нами о Военно-Морском Флоте, его традициях и святынях, Безпальчев постепенно пробуждал и укреплял в нас любовь к выбранной профессии военного моряка».
. Первые 5 томов издания «Материалы для истории русского флота», изданные в 1865-1875 гг., были подготовлены историографом Российского флота С. И. Елагиным (1824 — 1868 ). После его смерти работу по написанию «Материалов...» продолжили его сотрудники и Ф.Ф. Веселаго. Всего же было издано 18 томов в период с 1865 по 1904 гг.
Вспоминая лекции Безпальчева, которые он читал в клубе для всех желающих, Владимир Шеховцов отмечает, что в них было много интересного и поучительного. Недаром на лекции ходили наши гражданские преподаватели, хотя их никто не неволил. Читал Безпальчев блестяще, с большим увлечением и даже азартом. А как он знал флот! Достаточно было спросить у него о любом корабле, как он тут же называл даты его закладки и спуска на верфи, фамилию командира, участие в боях и другие подробности.
Вспоминая о Безпальчеве - лекторе, Артур Галка отмечает, что всех изумляла эрудиция Константина Александровича. «Мне, например, запомнились его замечательные лекции о прославленных русских флотоводцах П.С.Нахимове, Ф.Ф.Ушакове, С.О.Макарове. Он рассказывал о них так интересно, что в большом зале училища стояла абсолютная тишина. В эти годы по экранам страны прошел прекрасный английский фильм «Леди Гамильтон», который вызвал в училище всеобщий интерес к фигуре английского флотоводца Нельсона. Константин Александрович вскоре читает лекцию «Адмиралы Нельсон и Ушаков», которая всем слушателям очень понравилась».
Ряд наших выпускников, отмечая беспримерную одаренность и широкую эрудицию Безпальчева, вспоминают и о том, что наш начальник училища не менее увлекательно рассказывал о литературных шедеврах. Его лекции по такой тематике завершались всякий раз под восторженные аплодисменты слушателей. Этому способствовало и то обстоятельство, что Константин Александрович многие классические стихотворные произведения (например, «Евгений Онегин» А.С. Пушкина) читал наизусть.
Полюбить литературу помогала и жена начальника училища Елена Тимофеевна. Она заведовала библиотекой и способна была заинтересовать каждого тем или иным произведением. Литературу она сама знала превосходно.
. - .
О первых днях своего пребывания в ГВМПУ вспоминает Владимир Зайцев: «Миша Забалуев, Володя Петров и я, не приняв разумом резкий переход от «наркомпросовской» дисциплины в спецшколе к жесткому военному режиму в ГВМПУ, а по нашим тогдашним понятиям, к обычной солдатской муштре, первыми подали рапорты на имя начальника училища с просьбой перевести нас на Волжскую военную флотилию, где мы, как нам тогда казалось, могли бы принести гораздо больше пользы Родине. Реакция начальства на наш необдуманный шаг была самая разумная (к такому выводу мы пришли, правда, не сразу) - нам всем троим от имени начальника училища объявили по 15 суток ареста и отправили на гарнизонную гауптвахту. Капитан 1 ранга Безпальчев, умнейший человек и опытный воспитатель, конечно, понимал, что за коллектив он принял в свое подчинение и своей решительной бескомпромиссной мерой сразу же отрезал пути к отступлению от намеченной цели и всем остальным.
А мы, пребывая на гауптвахте, конечно, думали «За что сидим? Мы же на действующий флот просились, защищать Родину!» А поняли, хотя и не всё, только тогда, когда к нам на гауптвахту, кажется, на пятый день приехал сам начальник училища с пирожками, испеченными его супругой, Еленой Тимофеевной. Расположившись на Волжском откосе в Кремле, мы уминали еще теплые неимоверно вкусные пирожки и слушали рассказ Константина Александровича о том, что такое флот и для чего флоту нужны грамотные офицеры.
Слушая начальника училища, мы боялись смотреть ему в глаза. Нам было стыдно за всё содеянное. Кроме того, мы никогда не видели так близко такого большого начальника. В конце беседы он спросил нас примерно так: «Ну что, будете сидеть или поедем учиться?» «Конечно, учиться! Учиться военному делу!»
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
