10 сентября 1967 года закончился двухлетний срок моей работы на полярной станции в должности старшего радиотехника передающего центра. Возникло желание, в дальнейшем, работать судовым радистом – оператором на ледоколах, рыболовных траулерах или на торговых судах дальнего плавания.
Я написал письмо в отдел кадров Дальневосточного морского пароходства. Получил ответ, что радисты требуются, можете приезжать.12 сентября 1967 года, по моей просьбе, я был оформлен переводом в Дальневосточное Государственное морское пароходство (ДГМП) в городе Находка. 16 сентября распрощался со всеми своими товарищами, остающимися на полярной станции Мыс Челюскин. Побывал у метеорологов, зашел к аэрологам, к радистам приемного центра. На продовольственном складе удалось добыть пару бутылок вина, было у нас и немножко питьевого спирта. Я растрогался не на шутку, и порой у меня даже подкатывали слезы к горлу. Пусть это была растроганность слегка захмелевшего человека, у нее имелось реальное, истинное и устойчивое основание – глубокая благодарность к своим товарищам-зимовщикам, которые остались, и будут продолжать жить и работать на этой суровой земле. Я вылетел с «оказией», на самолете ледовой разведки ИЛ-14.
Борт следовал по маршруту: мыс Челюскин – дрейфующая полярная станция « Северный полюс–15» – остров Диксон. И вот я в самолете. Внутри самолет, специально оборудованный для полета на дрейфующие полярные станции, выглядел необычно. Значительную часть грузового отсека занимали два желтых бака с горючим: на льдинах бензоколонок нет. Запасное горючее съедает большую часть грузоподъемности: кроме багажа и меня, на борт погрузили несколько ящиков с продуктами, мешки с корреспонденцией и почтой. Я сидел в единственном на борту помещении, кое-как приспособленном для пассажиров: между кабиной пилотов и грузовым отсеком, образовалась этакая комнатушка, которая является одновременно кухней, столовой и пассажирским салоном. На электрической плите закипал чайник, и грелась в кастрюле вода. У плиты орудовал весьма массивный пожилой толстяк - Иван Максимович Коротаев, «бортмеханик», - сказал он, - «сейчас буду угощать всю команду чаем и сосисками». Бортмеханик бросил в кастрюлю с кипящей водой связку сосисок и стал организовывать стол. Мы летим над ледяным панцирем Северного Ледовитого океана, стремительно несемся вверх по кривой земного шара. Мы делаем пять километров в минуту – столько, сколько Роберт Пири и Георгий Седов не проходили за иные сутки своего пути.
Первоначально видимость была плохой, погода облачной, и мы летели, словно в «молоке». Но дальше к северу видимость стала прекрасной. Снежный покров под нами уже не такой монотонный – и сам он, и узоры на нем все время меняются. Одно место было похоже на полянку, усеянную белыми грибами-боровиками. Ветер-фокусник намел аккуратные холмики снега – они отбрасывали тень и были абсолютно похожи на грибы-боровики. На высоте двух тысяч метров перед нами открылась огромная ширь могучей и своеобразной панорамы Северного Ледовитого океана.
Я смотрю на – голубые, белые, окаймленные торосами, чернеющие разводьями, вспоминаю людей, бравших с боя каждый метр ледяного безмолвия, обмороженных, до предела усталых, без связи с землей, сильных только силой духа, и таким прогулочным, лишенным всякой романтики вдруг мне кажется мой полет. Люди добирались до полюса на собаках, на лыжах, ползком. Не выдерживали, погибали, другие – шли и побеждали. Их предшественники и спутники, тоже сильные люди, умирали от усталости и голода, падали духом, плакали, как дети, сходили с ума – а первые выдерживали. Потому что действие закона естественного отбора сделало именно их солью земли.
А мы летим – не идем, не ползем на карачках, а летим над льдинами. Наш полет тоже опасен, случись что-то с мотором, выйди из строя маслобензопровод, или что-то другое – и быть может, сесть на льдину не удастся. Или мы попадем в циклон, из которого не выйдем, или… кто знает, какую ловушку приготовила Арктика для нашей машины. Но мы летим. От мыса Челюскин до станции «Северный полюс-15» четыре часа лета. Не четыре недели, не четыре месяца, а 240 минут. Мы сидим в теплом салоне самолета, а не ступаем рядом с нартами, пьем горячий кофе со сгущенкой, а не хлебаем кипяток из кружки, которую с трудом держат окоченевшие пальцы. Если погода несколько ухудшится, наш самолет может возвратиться обратно, и проведем ночь в теплой гостинице на Челюскине или на полярной станции остров Средний (архипелаг Северная Земля), а не в холодной палатке.
В моем полете – но не в работе, повседневном труде полярных летчиков. Ибо моя доза, помноженная на тысячу часов работы в год, - это ежедневный риск, ставший привычкой. Это сотни посадок на лед, каждая из которых может стать последней. Это ни с чем несравнимое нервное напряжение, из-за которого в одно прекрасное утро еще молодого пилота врач не допускает до штурвала самолета. Это братская могила для всего экипажа – ледяная могила, координаты которой порой не известны.
Я не отрываюсь от иллюминатора – лёд быстро приближается, так как самолет пошёл на снижение. Вот уже мелькнул черный овал палатки, показались крохотные фигурки людей. В ожидании встречи с полярниками у меня замерло сердце, что там не говори, а через несколько минут я буду шаркать унтами по священной льдине затерянной в Северном Ледовитом океане. По дрейфующей полярной станции «СП-15».
Но это оказалась не сама станция, а ледовый аэродром - «подскок».
Ледовый аэродром «подскок», где-то там в Северном ледовитом океане на дрейфующей льдине…/примерно -78 гр. с.ш.. 168 гр. в.д.
Такое игривое название получила взлетно-посадочная полоса, расположенная в 14 километрах от базовой станции «СП-15». Еще месяц назад тяжелые самолеты садились на льдину у самого лагеря, но через нее прошла трещина, и полосу пришлось создавать в окрестностях. Теперь тяжелые Илы садятся на «подскоке», быстро освобождаются от грузов и отбывают восвояси. Когда полоса освобождается, из лагеря прилетает самолет малой авиации АН-2. «Аннушка» забирает грузы и «подскакивает» обратно. Не очень удобно, перевозки явно не рациональные, но что поделаешь, спасибо и на этом. Посадочной полосой командует Дмитрий Николаевич Горбачев – человек чрезвычайно популярный в арктических широтах. «Подскок» – это три палатки и миллион квадратных километров льда. На одной палатке вывешено объявление:
«Прежде чем войти, подумай, нужен ли ты здесь?». Чуть дальше висела табличка, закрепленная на столбе. На ней было выведено: До Москвы – 5100 км. До Ленинграда - 5750 км. До Киева - 5900 км. До дна моря - 3500 метров. За торосы не ходить… (нарисован злющий белый медведь). Подумал, прикинул - до Калинина примерно - 4900 км.
Протиснулся в палатку через откидную дверцу. Все-таки жилье, цивилизация. Внутри палатки разместились две раскладушки, рация, стол и газовый камин. Камин был раскаленный добела. За столом сидел, глядя на нас в упор, смуглый человек с худощавым лицом и усами. Он встал и представился – Горбачев Александр Данилович, прошу любить и жаловать - это в обязательном порядке. Не будете – отправлю обратно на материк. Руководитель полетов – А.Д.Горбачев, как и вся авиация, жил по московскому времени: станция - «СП-15» по местному времени. Сейчас на станции ночь, там еще все спят. «Аннушка» прилетит только утром. В течение часа мы разгружали самолет, потом пили чай с «водкой». С взлетно-посадочной полосы доносился рев: бортмеханик гонял моторы самолета, готовил машину в обратную дорогу. Пять часов утра, при свете прожекторов, мы взлетаем, самолет делает набор высоты. Делаем разворот и уходим на юг в сторону Диксона. Я до сих пор очень сожалею, что не дошел до Северного полюса – каких-то 14 километров…
ДРЕЙФУЮЩАЯ ПОЛЯРНАЯ СТАНЦИЯ «Северный полюс–15»
«СП-15» открылась 15 апреля 1966 года. Географические координаты дрейфующей полярной станции: Северный Ледовитый океан - 89° 58 мин. северной широты и – 102° 13 мин. восточной долготы.
Начальником дрейфующей станции первой смены был назначен Панов Владимир Васильевич (мой однофамилец). Ровно через год работы, 15 апреля 1967 года начала научную вахту новая смена полярников во главе с начальником станции Л.В.Булатовым. Дрейф полярной станции закончился 25 марта 1968 года.
Дрейфующей станции «Северный полюс–15» очень повезло: впервые в истории льдина с лагерем полярников прошла по соседству с точкой Северного полюса 4 декабря 1967 года в 6.00 Мск. от астрономического павильона (он находился в центре ледового лагеря) до географической точки Северного полюса было всего 1,2 морской мили. Полярники в торжественной обстановке водрузили над Северным полюсом государственный флаг СССР и оставили запечатанную бутылку с запиской. Свидетельство своеобразного рекорда доверено традиционной бутылочной почте. Когда-нибудь бутылку выловят в мировом океане и отправят по указанному в записке адресу: город Ленинград, Фонтанка, дом 34 – пришлют в Арктический и Антарктический научно-исследовательский институт (ААНИИ).
QSL – карточка .Радиолюбительский позывной « UPOL-15» дрейфующей полярной станции «СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС – 15».
Первыми на континенте среагировали на событие, произошедшее 4 декабря 1967 года, радиолюбители-коротковолновики. Все континенты ловили позывной дрейфующей полярной станции – «UPOL-15». И получить красочную QSL - открытку – радиолюбительскую квитанцию, подтверждающую радиосвязь, хотелось многим радиолюбителям. Такая QSL - карточка есть и у меня в семейном архиве. За все время существования станции «СП-15», на льдину совершались авиарейсы с полярной станции Мыса Челюскин в условиях глубокой полярной ночи. Полет от аэродрома мыса Челюскин до дрейфующей станции «СП-15», на самолете ИЛ-14, занимал около пяти часов ( конечно, при условии хорошей погоды).
Дрейфующая полярная станция «Северный полюс-15». Фирменный почтовый конверт станции «СП-15», «спецгашение» для филателистов было произведено 4 декабря 1967 года радистом Олегом Броком.
11 часов 30 минут – самолет произвел посадку на острове Диксон. Кругом лежит снег, температура за бортом около 10 градусов мороза. Я узнал, что остров Диксон с незапамятных времен является пристанищем многих поколений покорителей Арктики.
Полярная станция на Диксоне была организована в 1916 году, она является как бы центром сбора информации о состоянии Северного морского пути с мощной радиоаппаратурой и соответствующими, стоящими перед нею задачами, штатом обслуживающего персонала и научных работников.
ОСТРОВ ДИКСОН (Адрес: 647340. пос. Диксон, Таймырский АО. Тел. Код 8-(39152)
Остров Диксон – скалистый остров в северо-восточной части Енисейского залива Карского моря, в 1,5 км от материка. Высота острова – 50 метров. Остров небольшой, его площадь около 25 квадратных километров, но он имеет отличную и достаточно вместительную бухту для стоянки судов. На острове и в материковом поселке находятся: аэропорт, авиапредприятие, управление гидрометеорологии, гидрографическая база, морской порт, пограничная застава. Производство на Диксоне отсутствует. Промышленные товары практически не продаются. Диксон – один из четырех районных центров Таймырского автономного округа, расположен в 500 километрах к северу от города Норильска, в зоне Арктической пустыни. Диксон – единственный морской порт в Карском море. Население острова Диксон и материкового поселка составляет – 1274 человека.
Остров Диксон, радиопередающий центр ДУГМС. Центральный пульт управления и коммутации радиопередатчиков.
Гостиница на острове – двухэтажный бревенчатый дом, снаружи обшитый досками, теплой уборной в гостинице нет, как и парового отопления, но комнаты просторные по 4 кровати в каждой. Я занимаю одну из комнат на несколько суток.
В территориальном Управлении УГМС сдал все необходимые документы, взамен получил сберегательную книжку с зарплатой за два года, а также получил необходимые проездные документы до Приморского края. В паспортном отделе РОВД продлил срок действия паспорта, в сберкассе получил деньги и аккредитивы: моя зарплата за два года работы на полярной станции мыс Челюскин, плюс отпускные и деньги на проезд. После получения соответствующих документов и денег, отправился в ресторан обедать. В ресторане, в одиночестве, просидел почти до вечера. До сих пор не могу забыть вкус омуля, который был на столе. Омуль был приготовлен поваром из местной рыбы – вкус рыбы был просто необычный. На следующий день в аэропорту острова Диксон уточнил расписание движения самолетов на материк. Меня поставили в очередь на самолет, следовавший по маршруту: Диксон – Красноярск. Пассажиров в аэропорту было очень много – здесь и отпускники, и транзитные пассажиры, и пограничники, моряки, рыбаки, нефтяники, геологи… На следующий день в Управление Гидробазы встретил однокашников по Арктическому училищу: Колю Синявина и Сашу Черненко. Николай работал начальником радиостанции на гидрографическом судне «Секстант», Саша Черненко сменным радистом-оператором на островном радиоприемном центре (УГМС).
Радиоприёмный центр на острове Диксон.
Продолжение следует
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), Карасев Сергей Владимирович (КСВ) - архивариус, Горлов Олег Александрович (ОАГ), ВРИО архивариуса commander432@mail.ru
