На главную страницу


Вскормлённые с копья


  • Архив

    «   Март 2024   »
    Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
            1 2 3
    4 5 6 7 8 9 10
    11 12 13 14 15 16 17
    18 19 20 21 22 23 24
    25 26 27 28 29 30 31
                 

10-я дивизия подводных лодок (1976-1982). А.С.Берзин. Часть 7.

Те же слова могу сказать и о контр-адмирале И.И.Карачеве. Гонтаев и Карачев всегда были благожелательно настроены к людям, не старались их "утопить", а смотрели в корень: что человек собою представляет, какова его подготовка, знания и умение.
Оценки по результатам инспекции были следующие. Штабу 2-й ФлПЛ — "удовлетворительно", тылу флотилии— "удовлетворительно", 8-й ДиПЛ—"удовлетворительно", 10-й ДиПЛ—"удовлетворительно" (К-10—"удовлетворительно", К-201 —"удовлетворительно", К-429 — "удовлетворительно" ).
Маршал К.С.Москаленко захотел лично повидать командиров двух ПЛ, которые осуществили переход с СФ на ТОФ. Запланировано было эту встречу провести в Доме офицеров, наш офицер закупил часы для этих командиров, которые должен был им вручить маршал К.С.Москаленко. Но все планы он же и изменил. Встреча в Доме офицеров не состоялась, так как маршал решил пообедать на ПКЗ, где ему приготовили всякие деликатесы, он на них посмотрел и потом спросил: "А манную кашу приготовить можете?" В рекордный срок была приготовлена манная каша, которую он с удовольствием съел и, придя в хорошее настроение, спросил: "Кто кашу приготовил?" Тут же к нему привели очень упитанного мичмана-кока. Маршал его поблагодарил и, вспомнив, что он должен кому-то вручать часы, он и вручил часы упитанному коку, а с командирами уже не было времени беседовать.



Вторая проверка состоялась через два года. 7 сентября 1980 г. прилетела часть инспекции Министерства обороны во главе с вице-адмиралом А.М.Гонтаевым. На 8 сентября назначили строевой смотр и проверку проведения политических занятий. Пришла телеграмма по поводу К-122 4-й ФлПЛ, на которой во время БС произошел пожар и были жертвы. Вице-адмирал А.М.Гонтаев спросил командующего 2-й ФлПЛ вице-адмирала А.И.Павлова: "Кто будет руководить тактическим учением 10-й ДиПЛ?" Павлов ответил, что руководить будет контр-адмирал Берзин. Гонтаев с удивлением поинтересовался: "Как он может сам собой руководить?" Начальник штаба 2-й ФлПЛ контр-адмирал Г.Ф.Авдохин из-за спины Гонтаева жестами показывает Павлову, вы мол, руководитель.
8 сентября в 08.50 собрали в конференц-зале штаб 2-й ФлПЛ и командование дивизий. Докладывал Павлов. Гонтаев спросил: "Какие оценки и места за зимний период получили дивизии и их штабы?" Павлов ответить не смог. За строевой смотр получили оценку "удовлетворительно". Все офицеры штаба дивизии были собраны в учебном центре, где контр-адмирал В.Н.Чернавин проверил их на знание уставов ВС. Общая оценка "хорошо".
9 сентября у членов экипажей К-429 и К-184 (который в это время "держал" К-204) была проведена проверка знания оружия массового поражения, знания были оценены как удовлетворительные и хорошие.
10 сентября на лодке был проверен экипаж К-204 по выходу в ракетную атаку. По окончании проверки личному составу КБР сразу же было приказано прибыть в учебный центр, где их проверили на умение выходить в торпедную атаку по надводному кораблю. По приказу представителя инспекции я произвёл разбор выполненного упражнения, который, конечно, также оценивался. Поставленную задачу выполнил, как положено по документам. Сразу же об этом офицер штаба 2-й ФлПЛ доложил вице-адмиралу А.И.Павлову. Тот звонит мне: "Вот вы при разборе проявили принципиальность, а это всё пойдёт в акт инспекции против дивизии". Вечером Павлов снова звонит мне: "Я запросил штаб флота, чтобы вы руководили ракетными стрельбами крылатыми ракетами. Мне нужно руководить стрельбами баллистическими ракетами".



Павлов Анатолий Иванович

После этого я прибыл к контр-адмиралу Г.Ф.Авдохину для решения рабочих вопросов. К нему зашли вице-адмиралы А.М.Гонтаев и А.И.Павлов, и командующий 2-й ФлПЛ заявил: "Берзин будет руководить ракетными стрельбами крылатыми ракетами". Гонтаев возмутился и сказал: "Руководить стрельбами должны вы, так как командир дивизии должен быть на подводной лодке и управлять ударной группой подводных лодок". Павлов ранее служил на подводных лодках с баллистическими ракетами, крылатые ракеты и тактику их использования, очевидно, знал плохо и поэтому не хотел руководить стрельбами. Павлов снова обратился к Гонтаеву: "Пусть Берзин проведет инструктаж участников тактического учения и ракетных стрельб в Камчатской флотилии". Гонтаев согласился.
11 сентября я убыл в штаб соединения кораблей охраны водного района, где состоялся инструктаж. В этот же день вице-адмирал А.И.Павлов провёл инструктаж командиров ПЛ, которые должны были участвовать в тактических учениях и ракетных стрельбах, а также офицеров своего штаба. Кто-то написал ему вопросы, которые он должен задать командирам, но было видно, что сам он в них не разобрался. Инструктаж был похож на плохую пьесу, участники которой друг друга не понимают. В этот раз сначала были ракетные стрельбы, а после тактические учения.
12 сентября рано утром я вышел на К-325 (капитан 2 ранга В.П.Валуев) в море. Заняли свою позицию, потом подошла К-429 (капитан 2 ранга А.О.Губанов). Подошел СКР с находившимися на борту вице-адмиралами А.М.Гонтаевым и А.И.Павловым. Руководил ракетными стрельбами А.И.Павлов.



Легкий крейсер "Александр Суворов" на рейде бухты Золотой Рог во Владивостоке, начало 1980-х годов.

Далее подошел крейсер «Александр Суворов» с маршалом К.С.Москаленко. Поступило приказание погрузиться под рубку, чтобы маршал К.С.Москаленко мог нас наблюдать, хотя мы должны были бы идти уже на перископной глубине. Я должен был организовать одновременный старт с двух ПЛ, поэтому с К-429 постоянно поддерживали звукоподводную связь, проверили хронометры с точностью до секунды. Наконец, с СКР была получена команда погрузиться на стартовую глубину. Далее время отсчитывали по хронометру. Ровно в назначенное время ракета стартовала, через 8 секунд стартовала ракета и с К-429.
Всплыли, узнали от экипажа самолёта, что обе ракеты попали в мишень. На СКР, где были А.М.Гонтаев и А.И.Павлов, маршал К.С.Москаленко подсадил на борт корабля генерал-лейтенанта и полковника следить за моряками (Павловым и Гонтаевым), чтобы моряки не "сжульничали". Гонтаев страшно обиделся. СКР подошёл к мишени и сфотографировал дырки в сетке от попадания наших ракет. Когда СКР вернулся в базу, то все пошли на доклад к маршалу К.С.Москаленко. Тот сначала позвал к себе генерал-лейтенанта, который доложил, что "жульничества" не было. После этого К.С.Москаленко вышел из своих апартаментов и позвал к себе ужинать А.М.Гонтаева и А.И.Павлова. Их он заслушивать не стал, лишь сказал: "Мне всё ясно".
13 сентября я проводил групповое упражнение с командирами ПЛ, которое было спланировано инспекцией для выявления качества обучения и уровня подготовки. Присутствовали вице-адмирал А.М.Гонтаев, контр-адмирал В.Н.Чернавин и капитан 1 ранга Ямбих. Всё прошло нормально. Гонтаеву понравилось, он поставил оценку "хорошо". На следующий день А.М.Гонтаев меня спросил, на какую должность я собираюсь в Москву. Для меня это прозвучало весьма удивительно. Я ответил: "Я не собираюсь в Москву". Гонтаев:. "Павлов мне сказал, что вы не хотите идти по командной линии, а хотите только в Москву". Я ответил, что со мной Павлов об этом никогда не беседовал. Гонтаев и Карачев заметили особое "расположение" Павлова ко мне и к 10-йДиПЛ.



14 сентября состоялся инструктаж участников тактических учений и торпедных атак по ОБК.
15 сентября ночью начали развёртывание на тактические учения. В море вышли К-325, К-429 и К-204, на которой находились А.О.Губанов и я. Я должен был руководить ударной группой и в конце учений организовать совместный ракетный удар по ОБК. Учения прошли успешно.
17 числа состоялись торпедные стрельбы по ОБК, который состоял из крейсера «Александр Суворов» и двух СКР. Командир К-429 капитан 2 ранга А.О.Губанов удачно вышел в торпедную атаку: две торпеды навелись на крейсер, вторую атаку выполнил по СКР — торпеда извелась. Командир К-325 капитан 2 ранга В.П.Валуев вышел в торпедную атаку на "удовлетворительно", атаку затянул и стрелял вдогон.
18 сентября вице-адмирал А.М.Гонтаев назначил меня руководителем торпедных стрельб по одиночному боевому кораблю. Атаку должны были выполнять К-557 пр.675МК и К-14 пр.627А из состава 45-й ДиПЛ. Инспектором пошёл контр-адмирал В.Н.Чернавин.
19 числа вышли в море на СКР-59. По УКВ я проинструктировал командира К-557 капитана 1 ранга А.А.Чернышева и дал задание. Видимость была полная, командир в перископ наблюдал СКР-59, шумы корабля фиксировали гидроакустики. Чернышев лёг на контркурс, потом крутился под носом СКР-59, пропустил его над собой, а потом выстрелил по какой-то случайной цели, как сказал один товарищ из инспекции: "На звук унитаза". Торпеды пошли на мыс Маячный. Оценка "неудовлетворительно".
Следующую атаку выполняла К-14 (командир — капитан 2 ранга Саранчин, старший на борту — НШ 45-й ДиПЛ капитан 1 ранга Зайцев).



Саранчин Валерий Иванович

На перископной глубине находились до дистанции 34 каб до цели, так как не могли погрузиться из-за неисправности клапанов вентиляции и кормовых горизонтальных рулей. Погрузились, переключились на случайную цель, выпустили две торпеды. Одна торпеда тут же всплыла в точке залпа, другая прошла прямоходом. Оценка — "неудовлетворительно". В море после стрельб по УКВ докладывал вице-адмиралу А.И.Павлову и рассказал всё, как было. Он ответил, что оттого, что экипаж готовили не мы. нам не легче.
21 сентября был проведён разбор тактических учений. Я сделал подробный доклад, с анализом действий всех участников. А.И.Павлов, пока я докладывал, сигнализировал мне, чтобы я "сокращался". Далее выступал А.И.Павлов, который толком о наших действиях ничего не сказал. В заключение А.М.Гонтаев отметил, что по тактической подготовке 10-я ДиПЛ отличается от остальных дивизий в лучшую сторону, а также в ней лучше провели разбор учений.
22 сентября прибыл на ГиСу «Анадырь» НШ 10-й ДиПЛ капитан 1 ранга Н.Н.Алкаев, который встречал ПЛ СФ (РПКСН и К-43). Последняя прибыла в нашу дивизию.
28 сентября начались учения по переводу дивизии в состояние полной боевой готовности. Учения прошли на оценку "хорошо".
3 октября заслушивали акт инспекции Министерства обороны СССР. Нашей дивизии поставили оценку "удовлетворительно". Маршал К.С.Москаленко в конце пошутил, что оценку инспекции можно увеличить всем на единицу.



Кирилл Семенович Москаленко

10-я ДиПЛ подверглась двум инспекциям Министерства обороны (в 1978 и 1980 гг.), результаты обеих проверок были оценены положительно. На инспекциях ПЛ действовали в тактических группах с фактическим использованием ракетного оружия в сложных условиях. За эти годы ПЛ отработали тактику действий в группах, что в дальнейшем позволило дать дивизии наименование противоавианосной.

Аварийные ситуации

Работа по предупреждению аварий велась командованием дивизии, в первую очередь моим заместителем по ЭМС капитаном I ранга С.А.Москаленко и флагманскими специалистами, постоянно и довольно активно. За время моего командования соединением было только несколько аварийных ситуаций.
I июня 1979 г. К-10 вышла из базы для перехода в Приморье для дальнейшего базирования в 29-й ДиПЛ. Подводная лодка следовала в подводном положении, шла зарядка АБ. Командир 2-го дивизиона БЧ-5 капитан 3 ранга Соловьев, который должен был руководить зарядкой АБ. напился и лёг спать.
Шла зарядка током четвёртой ступени, остановились вентиляторы (по какой-то причине сгорели предохранители), далее из-за неправильных действий командира электротехнической группы капитан-лейтенанта Остаплюка произошёл взрыв АБ №1, в результате частично было повреждено 25 аккумуляторных баков. Взрывом разбило двери в каюту начальника медицинской службы старшего лейтенанта Ястребова, и осколком выбило ему правый глаз, остальные получили легкие ушибы и царапины.
Подводная лодка всплыла в надводное положение и вернулась в базу, где было проведено расследование и восстановлена АБ. Капитан 3 ранга Соловьев пьянствовал до этого случая несколько лет, на мои предложения командующему флотилии об увольнении его в запас был всегда единственный ответ: "Воспитывайте". 23 июня К-10 начала переход в Приморье и без замечаний прибыла к новому месту базирования.



ПЛАРК пр.675

В марте 1981 г. К-184 с 273-м экипажем ПЛ (капитан 2 ранга Т.Л.Москаленко) вышла в море на глубоководное погружение. К-184 обеспечивала К-43 (командир — капитан 2 ранга Н.Я.Марьяшин, старший на борту — заместитель командира дивизии капитан 1 ранга А.А.Шиков). Глубоководное погружение прошло нормально, после всплытия Москаленко решил подойти поближе к К-43, маневрировал на глазок. Всё, что можно нарушить, — нарушил, всем, чем можно пренебречь, — пренебрёг. Восемь месяцев он плавал с заместителем командира дивизии капитаном 1 ранга В.Т.Козловым, последний отзывался о нём хорошо. Выпустили в море без "няньки", и от самостоятельности человек видимо ошалел.
В результате неграмотного маневрирования ПЛ столкнулись. Предпосылкой к этому послужил и тот факт, что на К-43 Н.Я.Марьяшин и А.А.Шиков находились в штурманской рубке, а на мостике был лишь один вахтенный офицер капитан 3 ранга Волков, который никаких действий не предпринял. Видимость была полная. В результате столкновения К-184 получила в носовой части вмятину легкого корпуса. Передние крышки ТА не открывались, а один ТА потерял герметичность. Подводные лодки вернули в базу, где был произведен разбор случившегося. Занимался "разбором полетов" лично командующий ТОФ адмирал В.В.Сидоров. К-184 на одну неделю пришлось ставить в док, где все повреждения были устранены.
В это же время на К-320, стоявшей в базе у пирса с 228-м экипажем (капитан 2 ранга Г.А.Сорокин), старшина команды трюмных открыл клапан подачи воздуха в отсек вместо клапана продувания ЦГБ. Результат — нарушена герметичность переборки аппаратной выгородки и надуло "пузо". До 10 апреля устраняли это "пузо".
Из Москвы был вызван с учёбы вице-адмирал А.И.Павлов, которому по его приезде я сделал доклад об общей обстановке в возглавляемой мной дивизии и, в частности, о столкновении К-43 и К-184. Вышестоящее командование приняло решение снять Т.Л.Москаленко и А.А.Шикова с занимаемых должностей.



Юбилейный буклет к 35-летию дивизии

10 августа нам сообщили, что в 25-й ДиПЛ произошло столкновение РПКСН (капитан 1 ранга Куликов) с СКР (старший на борту командир 25-й ДиПЛ — контр-адмирал В.В.Привалов). РПКСН выполнял торпедную стрельбу по СКР. руководителем стрельб был командир дивизии. Сторожевой корабль после обеспечения стрельбы лёг в дрейф и включил эхолот, а командир РПКСН услышал работу эхолота и решил, что это работает стукач торпеды. Вместо того чтобы всплыть в запланированной точке, он пошёл в подводном положении к "стукачу" (фактически к СКР) и по прибытии в точку начал всплывать и оказался под днищем СКР, который чуть не перевернулся. Был пробит корпус СКР, потребовалось вмешательство АСС КВФ, чтобы предотвратить затопление корабля. Результатом последующего разбирательства стало снятие с должности контр-адмирала В.В.Привалова и назначение его с понижением.
В период описываемых событий запомнилась посадка К-175 в Красном море на мель при заходе в бухту на о. Дахлак. Спустя 9 часов лодка самостоятельно снялась с мели, последующий осмотр показал, что повреждений корабль не получил.

Продолжение следует.



Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru

Губернатор встретился с нахимовцами.

Губернатор Санкт-Петербурга Георгий Полтавченко побывал сегодня в Нахимовском военно-морском училище. 18.02.2012.



Георгий Полтавченко ознакомился с условиями проживания и обучения нахимовцев, побывал в спальном и учебном корпусах и кабинетах, спортивном комплексе, бассейне, музее училища, побывал на уроках и спортивных состязаниях по водному поло, встретился с учащимися исторического клуба «Знатоки истории флота».




В актовом зале Георгий Полтавченко присутствовал на концерте нахимовцев, ответил на их вопросы и вручил по случаю наступающего праздника, Дня защитника Отечества, памятные подарки – губернаторские часы - лучшим воспитанникам училища.




Официальный портал Администрации Санкт-Петербурга


Добавлю от себя: Губернатор также познакомился с выставкой "Санкт-Петербург - кадетская столица России", подготовленной СПб Союзом СНК и экспонируемой в настоящее время в НВМУ (в течение 2012 года эта выставка будет провезена по всем кадетским образовательным учреждениям города)


Председатель Санкт-Петербургского Союза суворовцев, нахимовцев и кадет А.О.Грязнов.

Мазуренко В.Н. Атомная субмарина К-27. Триумф и забвение. Часть 31.

Глава 22. ВЕТЕРАНЫ-ПОДВОДНИКИ ВСПОМИНАЮТ

Вспомним, друзья-ветераны, те годы:
Тысячи вахт довелось нам стоять.
Мы возвращались из дальних походов,
Чтобы в поход отправляться опять.


Отобрать из большого числа воспоминаний самое ценное, самое интересное было трудно. Но те, которые вошли в эту главу, думаю, отражают многие мысли моряков вне зависимости от их званий и должностей на ситуацию того времени, когда строилась лодка, когда совершали походы и когда произошла авария на ядерной установке. Первое воспоминание, которое я размещаю в этой главе – это письмо капитана 2-го ранга Офмана Матвея Иосифовича, который тогда в далёком мае 1968 года был на АПЛ К-27 молодым, только пришедшим офицером-лейтенантом на должность командира реакторного отсека. Правительственная комиссия, которая тогда расследовала причину ядерной аварии, всю вину возложила на молодого оператора, именно на Матвея Офмана. Не упомянув ни словом тех, кто создавал эти ядерные реакторы. Но право Матвея Офмана изложить свою точку зрения на те, далёкие события, что тогда произошли, – бесспорное.

Командир реакторного отсека Матвей Офман



«Родился я 03 апреля 1941 года в городе Киеве в обычной еврейской семье (мать и отец – инженеры). Началась война. Немцы стремительно приближались к Киеву. Мама, ведущий технолог авиационного завода, упаковала меня и сестру в уютную картонную коробку, и благополучно вместе со своим заводом уехала в эвакуацию – строить тяжёлые бомбардировщики для фронта, как убеждённая коммунистка, она не верила, что Бог защитит детей Израиля. Та половина стариков, детей и женщин из нашей большой семьи, которые соблюдали традиции и твёрдо верили в могущество и покровительство Всевышнего – остались в Киеве, под немцами. Вскоре они оказались в Бабьем Яру.
В 1946 году мама с заводом, моей сестрой и мною вернулась в Киев. Вернулся отец, и наша жизнь начала налаживаться. Но, наверно, маме в эвакуации пришлось нелегко. В 1948 году она умерла. После семи классов я пошёл в Горный техникум, который окончил с отличием.
Вскоре был призван на срочную службу, в ряды родной Советской Армии. Служил старательно и честно. Через два года был рекомендован командованием для поступления в Высшее военно-морское инженерное училище в Ленинграде, куда и был принят в 1962 году. В России часто можно услышать пословицу «Бог любит троицу».




Сияет гордо шпиль Адмиралтейства, ориентир надежный моряка..."

И такие три подряд счастливые события произошли в моей жизни в 1967 году. Первое – после окончания ВВМУ я был назначен командиром реакторного отсека на атомную подводную лодку К-27. Об этом я мечтал уже четыре года (со второго курса). Второе – впервые встречал свою лодку на пирсе. Она входила через узкий пролив под радугой, яркая дуга которой сияла над мрачными скалами, скрывавшими проход в секретную базу подводных лодок. Третье – в реакторном отсеке, над местом, которое я сразу определил для себя как моё будущее командирское, кем-то на заводе была приварена конская подкова. Все эти приметы считал на флоте счастливыми. И всё это предвещало интересную и по-настоящему хорошую службу офицера-подводника.
Для того чтобы самостоятельно нести вахту на подводной лодке, офицер обязан изучить весь корабль и сдать десятки зачётов. Этим и занимался по 10–12 часов в сутки с первого дня на корабле. Установил себе за правило не менее 4 часов каждый день проводить в своём любимом реакторном отсеке. Приставал с расспросами к офицерам Резнику, Додзину, Агафонову, Тимонину, Невесенко, морякам-спецтрюмным Литвиненко, Гриценко, Логунову, Ращупкину.




Капитан 2-го ранга, командир турбинистов АПЛ К-27 Владимир Резник

Старался побольше узнать у конструкторов, рабочих, которые в то время находились на корабле и что-то всё время дорабатывали в системах. Бесценными для меня оказались материалы многолетних исследований командира БЧ-5 Иванова А.А. В них чётко прослеживались значительная и повторяющаяся разница в нарушениях плотности паровых труб в разных секциях парогенераторов. Всё это давало право предположить наличие неплотностей в парогенераторах и перетечку воды с первого контура во второй. Поэтому вода, поступавшая в сплав, была одной из причин изменения свойств сплава и появления зашлакованности. Эти включения видел сам на щупе, который опускали в первый контур вручную. Видно было, что поверхность сплава была покрыта слоем какой-то глинистой дряни. Трогал её пальцем (сильно радиоактивную), она была липкая, как загустевшая смазка. Всё это мне пришлось воочию увидеть при следующих обстоятельствах.
В один из дней как всегда ползал в отсеке. Реакторы работали на малой мощности. Вдруг из-за стойки левого борта выскакивает спецтрюмный (не помню кто) и несёт перед собой в зимней шапке, как в кастрюле, жидкий сплав. Я заскочил на его место, по его примеру сорвал с себя шапку и подставил под струю сплава, как ртуть, вытекающую из срезанного патрубка на секции парогенератора левого борта. Очевидно, спецтрюмный успел сообщить операторам на пульт. Моя шапка не успела переполниться, когда струя начала чахнуть и засохла. Но значительное количество сплава ушло куда-то в трюм отсека. Вообще, надо отметить, что неприятности в работе ЯЭУ лодки перед выходом в море сыпались как из рога изобилия. Требовалось менять насосы второго контура, клапана первого, выяснять причину нестабильности работы главных циркуляционных насосов первого контура и самое главное – искать источник появления сильно радиоактивного сплава в трюме отсека.




Командир БЧ-5 А.А.Иванов (слева) и Н.Логунов.

О предстоящем выходе в длительный поход стало известно в апреле, и я отравил жену и дочь в Ленинград. Но в первых числах мая мне стало отчётливо понятно, что с таким состоянием ядерных реакторов нас в море не выпустят. «Это было бы архиглупо», – сказал бы «добрый дедушка» Ленин. Это понимал, думаю, и боялся командир БЧ-5 Иванов А.А. Уровень радиации в отсеке по альфа-частицам превышал (по словам дозиков) допустимый в сотни тысяч раз!!! Наверно, постоянная покраска отсека снизила его на порядки, но всё равно причина появления её не была установлена и устранена. Не было дано и объяснения огромной гамма-активности сплава (свинца), который постоянно находился в трюме. А ведь в море на длительное время мог потребоваться вахтенный (а ведь так тогда и случилось). Вполне допускаю, что причиной такой гамма-активности мог быть уран, попавший в теплоноситель из-за разрушенного ТВЭЛа (ещё до выхода в море 24 мая 1968 года).
Думал, что при такой ситуации выход в море отложат, как минимум на полгода или год. Но командование флота постоянно давило на промышленность и экипаж, требуя срочного выхода в море. И люди работали, как могли. В конце февраля, утром, перед переходом из казармы на лодку, подзывает меня командир БЧ-5 Иванов А.А. и говорит: «Прибыл пароход «с большой земли». Привезли клапан первого контура и из порта, только что доставили его в казарму. Заводские сварщики уже на лодке, в загрязнённой зоне, и готовы его устанавливать. Но экипаж уже вышел на лодку. Ты командир отсека, вот и доставь клапан в отсек».




Домбровский Владислав Владимирович, Спиридонов Иван Александрович, Тимонин Вадим. 1965 г.

Что было делать? Взвалил клапан на погон, а это сложный механизм метровой длины, 30 кило веса, и понёс. На улице мороз 20 градусов, снег и ветер 30 метров в секунду (обычная зимняя погода в нашем городке. Недаром же он назывался Гремиха). Прошёл половину пути, километра полтора. Вдруг меня догоняет козлик (автомобиль ГАЗ-69). Останавливается передо мной, открывается правая дверь. Оттуда пахнуло теплом и уютом, и высунулась сытая морда капитана 1-го ранга. Мелькнуло в голове – опять повезло, сейчас с ветерком долетим. Но «морда» строевым голосом изрыгает:
– Лейтенант, что вы делаете?
Я в ответ:
– Несу клапан в реакторный отсек, он нужен там немедленно.
– Доложите вашему командиру, что зам. начальника главного политуправления флота сделал вам замечание. Переносить тяжести должны матросы, а не офицеры!
Дверь захлопнулась и козлик, бросив мне в глаза куски льда, и весело помахивая хвостиком выхлопных газов, помчался к пирсам. Мне осталось только в сердцах произнести: «Пошёл ты на х..!» и продолжать свой путь. Но этот случай не прошёл бесследно. По дороге флотский шарфик постоянно сбивался, и на шее образовались обмороженные красные полоски. А ещё через день меня вызвал командир лодки (тоже капитан 1-го ранга) и спрашивает: «Это ты не доложил о взыскании, наложенном на тебя проверяющим из штаба ВМФ? Это ты волок железяку на лодку? Кроме тебя больше некому». Не успел я раскрыть рот, как Леонов улыбнулся и продолжил. - «Вижу, что не ты. Комиссия сегодня уезжает, не попадись им на глаза. Свободен.»




Но позволю себе лирическое отступление. Сейчас в России актёров превозносят за то, как они в бандитском сериале лихо проносятся по тесным подвалам, как они, повиснув на одной руке, другой палят в белый свет из "калаша". За это их называют звёздами. Им вручают ордена президенты и платят миллионы. Но я видел, как работали в моём отсеке "простые" работяги. Например, необходимо было заменить патрубок сплава первого контура. Он расположен в трюме ниже прохода, в тесной щели между бортом и механизмами. Добраться туда можно только повиснув вниз головой. Сварщик опустился туда вниз головой и повис, уцепившись за что-то ногами. Я подал ему сварочные причиндалы и зеркало. Как он там варил, как он видел "невидимую" нижнюю часть трубы – я не знаю. Но когда на следующий день я полез "проконтролировать" его работу, то увидел в зеркало абсолютно гладкий отполированный шов, геометрия которого соответствовала чертежу. И за этот талант, за это по-настоящему высокое искусство, человек получал 400-500 рублей в месяц (100 долларов по тогдашнему рыночному курсу) и при этом радиационное загрязнение отсека по альфа-частицам превышало предельно допустимые нормы в десятки тысяч раз.
Приведу ещё один пример. Только пройти по тесному, заполненному механизмами трюму отсека и ни за что не зацепиться, не удариться – довольно сложно. А у нас возникла необходимость заменить насосы второго контура, расположенные в самом конце трюма. Насос в человеческий рост, весом в сотню килограмм. Его обработанные поверхности отполированы, посадочные зазоры – десятые доли миллиметра. Как его затащить и установить на стыковочные узлы, нигде не ударив и ничего не коснувшись? Любой удар по обработанной поверхности, превратит насос в брак. Заменить такой насос нечем, а весь корабль на долгое время превратится в неподвижный поплавок.




Лейтенант Матвей Офман

И вот, "простые грузчики" соорудили в отсеке паутину из тросов, в центре которой повис насос. Как искусные пауки, они здесь подтянут – там отпустят. И насос по миллиметру, по сложной траектории в трёх координатах, поплыл по воздуху, опустился по узкому лазу в трюм. Прополз, огибая все препятствия, встал на своё место, и был точно состыкован с ответными частями. И так все шесть насосов, один за другим. Я никогда больше не видел такого искусства, ни у одного прославленного циркового фокусника. Подобные авральные работы продолжались и в мае. Но терпение командования, наверное, лопнуло. Была назначена дата выхода в море. Как оценивали офицеры БЧ-5 состояние корабля можно понять из следующего итогового выступления "штабного" начальника на нашем партсобрании. Обращаясь к экипажу, он заявил: "Если вы в море не выйдете, я сам вас ногой от пирса оттолкну. Если вы и тогда не выйдете, компетентные органы поговорят с вами по-другому".
За несколько дней до выхода всё-таки решили проверить, плещется ли сплав (теплоноситель первого контура реактора) в необитаемой части трюма. Для этого газосварщику поручили прожечь отверстие в нижней части стенки трюма, под реактором. Я находился в отсеке. Сварщик работал подо мной газовой горелкой. И вдруг, оттуда повалил чёрный столб дыма. Сварщик закричал: "Пожар!" И ринулся из трюма вверх. Он не струсил и вытащил за собой кислородный и газовый шланги. Я полез в трюм, сверху спецтрюмный бросил мне брезентовый шланг пенного огнетушителя. Подобрался к огню, направил на него наконечник, шланг переломился, и пена не пошла. Вместо этого она полилась сверху мне на голову, оказалось, шланг где-то протёрся. Кое-как загасили огонь. Оказалось, что горело масло, пропитавшее теплоизоляцию главного паропровода, идущего от реактора на турбины по самому низу отсека, практически по прочному корпусу. Я ободрал тлеющие ошмётки изоляции с куска паропровода и в это время увидел, что из прожжённого сварщиком отверстия, льётся под ноги жидкий металл (теплоноситель первого контура). Впоследствии рабочие полностью сняли изоляцию с полутораметрового куска паропровода. А "сильно радиоактивный" застывший слав, после безуспешных попыток выковырять его отбойным молотком, просто залили цементной стяжкой (как делают халтурщики строители, когда желают спрятать дефекты). Эта же идея была использована для "удаления" радиации с вертикальных поверхностей отсека. В отсек с "большой земли" пригнали группу инженеров-женщин. Они старательно замазали всю внутренность отсека какой-то вонючей краской. К моему ужасу, они попытались закрасить шкалы приборов и полированные подвижные штоки. К моменту выхода в море отсек сиял. Только настил проходов не удалось отмыть, даже смесью кислот. Поэтому, для прохода из пятого отсека в третий и обратно, у переборочных люков лежали по несколько пар обычных резиновых калош (времён "собачьего сердца" ). Так, с массой нерешённых проблем, замазанной радиацией, голым главным паропроводом в трюме, но в новых галошах – резиновых и блестящих, мы, обитатели 4-го реакторного отсека, и вышли в море.




Продолжение следует

Продолжение … не следует. - Касатонов В.Ф. Моряк-испытатель Андрей Ильин (повесть). Город Брест, 2010 год.

Андрей Ильин - стройный подтянутый офицер в хорошо подогнанной форме капитана 2 ранга уверенной спортивной походкой в начищенных до блеска ботинках вышагивал по плитам аэродрома города Николаева. Солнце только что показалось из-за кромки уходящего за горизонт лётного поля, день предвещал быть интересным, как интересно всё в 30 лет, когда заканчивается служебная командировка, задание выполнено, а впереди два выходных дня.



Первые пассажиры уже подходили к старенькому «АН-2», свою поклажу они несли в руках, с ней заходили в самолёт и рассаживались на двух лавках вдоль бортов. Андрей шёл последним. Он мысленно отгородил себя от остальных попутчиков. Ему, уже опытному моряку-испытателю, только что закончившему проверку готовности боевого корабля к выходу с николаевского завода «Имени 62 коммунаров» на государственные испытания, было стыдно, по крайней мере, неловко лететь на старом «кукурузнике». Молодости свойственен максимализм! Хотелось сесть в мягкое кресло на «ТУ-144» и попросить бокал шампанского или хотя бы рюмку коньяку, он считал, что он это заслужил отличной работой в командировке. Большой противолодочный корабль «Проворный» проекта 61МЭ после модернизации к выходу в море на испытания готов. Новейшая радиолокационная станция «Фрегат-М», за которую отвечал Андрей, отлажена, отрегулирована и теперь требует проверки в море в реальных условиях. Но в этом маленьком аэропорту других самолётов на Симферополь не было, поэтому он, приняв вызов судьбы, спокойно и уверенно шёл к самолёту, думая о чём-то хорошем, что наверняка произойдёт с ним в полёте. Какая-то внутренняя сила, нерастраченная энергия распирала его и требовала выхода. Только молодости свойственен такой оптимизм. Чем и хороша молодость!
Билет, который он приготовил для показа работнику аэропорта, стоящему у самолёта, порывом ветра вырвало из рук, и он плавно опустился в нескольких шагах от Андрея. Тот догнал его, нагнулся, но непослушный билет снова взлетел и опять опустился чуть рядом, с явным желанием ещё поиграть с ветром и морским офицером. Не ожидавший такой прыти от развеселившегося билета, моряк-испытатель, подводник с десятилетним стажем Андрей рванулся и, почти на четвереньках догнав билет, протянул руку и ... дотронулся взглядом до женской ноги, обутой в лакированную элегантную «лодочку».




Он замер. Просто онемел, отключился, ошарашенный и поражённый. Он рассматривал туфлю, как сингалезец смотрит в храме на статую Будды. Он его изучал по слогам, по составным частям, находясь в полной отключке, в нирване. Через какое-то время, показавшееся ему вечностью, компьютер в его голове вновь заработал. Сбой прошёл. Глаза начали передавать информацию, мозг воспринимать её и обрабатывать. Да, красивая, явно женская туфля стояла на его билете! Глаза медленно поползли вверх - стройная женская нога в прекрасном ажурном чулке с рисунком, по моде того времени, всё явственнее проявлялась как хозяйка этой туфельки. Взгляд дошёл до соблазнительного колена, дальнейшее исследование становилось нетактичным.
Андрей поднял голову и, если бы можно было провалиться сквозь землю, он, не задумываясь бы, сделал это. Молодая красивая женщина в форме лётчика Аэрофлота совершенно искренне улыбалась, глядя на него сверху вниз, не просто улыбалась, она еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Всё в ней было прекрасно! Андрей с детства «балдел» от женщин в форме: и врачи в белых халатах, и женщины-офицеры, и стюардессы, и девушки-матросы - все они волновали его, заставляли биться сердце с перебоями . Он восхищался ими как произведениями искусства.
Летчица придерживала порхающий билет ногой и откровенно смеялась, видя, как неловко морской офицер пытался его поймать. Андрея обжег её смех, но она была слишком хороша, чтобы на неё обижаться. Весёлые искорки в глазах, белые ровные зубы (идеальное украшение женщины), обаяние и, конечно, лётная форма делали её неотразимой.
Андрей Ильин заулыбался своей мальчишеской улыбкой, распрямился и теперь она увидела, как красив и строен этот ухоженный и подтянутый молодой офицер. Женским взглядом она мгновенно оценила мужчину: гладко выбрит, несмотря на раннее утро, аккуратно подстрижен, сзади шея подбрита, белая рубашка - свежая, брюки со стрелочками, ботинки блестят. И где только выращивают таких красивых мужчин? Этот моряк ей понравится породой и умением владеть собой. Она видела, что он готов был, видимо, нахамить ей, но сдержался и улыбкой снял напряжение, вызванное нелепой ситуацией. Ей были симпатичны такие мужчины. Андрей отдал честь, приложив руку к фуражке, и шутливо доложил: «Капитан 2 ранга Андрей Ильин к полёту готов!». Женщина оценила шутку и в свою очередь выдала: «Командир воздушного корабля Коротеева Екатерина готова отдать концы, так говорят у вас на Флоте?». Андрей был сражён трижды: во-первых, её зовут Катя; во-вторых, она командир самолёта, на котором он полетит; в-третьих, у неё отличное чувство юмора. И какие концы она готова отдать? Нет ли здесь какого-либо подтекста. Чтобы последнее слово было за ним, Андрей с улыбкой спросил: «Надеюсь, покажете класс работы?» Она ещё раз улыбнулась и сказала одно слово: «Увидите!»




В самолёт она вошла последней, строгая, подтянутая, собранная. Она командир и отвечает за всё: за пассажиров, за экипаж, за самолёт. И всё же, когда закрывалась дверь кабины пилотов, он увидел, как она бросила на него мимолётный взгляд. Этот взгляд, как черноморская волна, тёплая и нежная, окатила его и мягко понесла, журча и играя. Её взгляд подарил надежду! Продолжение… следует?! Как сладостно забилось сердце Андрея.
Не избалованный вниманием женщин, воспитанный с детства в военных училищах в строгости и воздержании, он любил ловить на себе лукавые, часто загадочные мгновенные взгляды женщин. Они ни к чему не обязывали, но очень согревали, стимулировали и украшали жизнь. Он и сам старался платить им тем же. Красивая женщина заслуживает восхищения и его не надо скрывать! Кроме того, вовремя сказанный комплимент женщине – это самый лучший ключик к ее сердцу. Что касается себя, то он понимал, что большинство приятных взглядов в его сторону - это дань красоте морской форме, поэтому не придавал особого значения игре глаз, но она ему нравилась.
Самолёт взревел своим единственным мотором и, как истребитель, рванулся с места. Пассажиры охнули и схватились, кто за что мог. Как только колёса оторвались от земли, пилот начал делать вираж, и Андрей увидел у себя под ногами иллюминатор, а в нём бесконечную серую гладь моря. Самолёт кидало и бросало. «Екатерина начала показывать класс работы», - понял моряк и боковым зрением заметил, как пассажиры разбирают гигиенические пакеты. До посадки в Симферополе укачались все. Часть пути самолёт летел над морем и над рисовыми чеками - это заполненные водой рисовые поля. Над ними полёт проходил ровно, но как только появлялась земля, воздушные потоки над ней за счёт весенних испарений бросали самолёт в самый настоящий шторм. Час полёта для многих превратился в тяжёлое испытание. Андрей, опытный моряк, выдержал его без особого напряжения, он даже радовался необычному полёту на высоте 250-300 метров, когда были видны автобусы, повозки, запряженные лошадьми, даже люди, работающие на полях. Он наслаждался полётом, зная, что самолёт ведёт красивая женщина, которую зовут Катя. Самолёт, управляемый женской рукой, наконец, мягко приземлился и, завершив небольшой манёвр, остановился. Всё стихло.




Пассажиры начали выползать из чрева, забывая про свой багаж, с одним желанием - скорее ощутить под ногами землю и вдохнуть крымский, целебный воздух. Андрей не торопился, он ждал. Сидел и ждал, когда появится Катя. Он горел надеждой на продолжение приятного знакомства. Все пассажиры вышли, багаж был выгружен. Увы, Андрея вежливо попросили освободить самолёт. Ошеломлённый, раздавленный он медленно поднялся и нехотя, постоянно оглядываясь, направился к трапу. Она не появилась!!?
Долго стоял моряк у самолёта. Какие мысли, какие переживания, какие страдания терзали его молодое сердце. «Трижды прав Паустовский, писавший, что женщину можно либо боготворить, либо ненавидеть». Какую они имеют над нами власть, как легко они крутят нами. Нет, нет и ещё раз нет! Ненависть к женщинам - вот что должно руководить нами. «Идёшь к женщине, не забудь плётку», - знаменитая фраза Фридриха Ницше, а уж он-то наверняка разбирался в жизни. Большего они не заслуживают. Еле передвигая ноги, Андрей пошёл прочь от ненавистного «кукурузника». «Да кто их только выдумал, этих красивых мучителей? Все наши мужские страдания от них!» Душа его, истерзанная напрасной надеждой, плакала от отчаяния и обиды. Ещё один рубец на сердце оставила эта встреча с прекрасным неземным существом.
А Катя сидела в кабине и молча плакала. Слёзы, непрошеные и печальные, текли по её красивому лицу. Жизнь не удалась. Раннее замужество. Муж был хороший человек, но слабый, инфантильный. Не то, чтобы пристрастился, но, как и большинство мужиков, не отказывался от выпивки. Пьяным становился нетерпим, что-то пытался доказать. Утром, унижаясь, ползал на коленях, вымаливая прощения. Как всякого «Обломова», его мало что интересовало. Не читал, не работал над собой. Не берёг Любовь, и Любовь прошла. Ребёнком не занимался, хорошо, что мама много лет помогала по дому. Заменить перегоревшую лампочку - для мужа была огромная проблема. Друзья позовут - и мужа целый день нет дома. Опустился. В постели с ним было не хорошо. Да и силы, видимо, растерял. Раннее замужество - беда наших женщин. Оказывается, впереди ещё много интересных мужчин. Главное, оценивать их начинаешь по-другому. По- взрослому.
Ей понравился моряк. Сила и уверенность были в нём. Интеллигентность и порядочность. За таким жить - наверняка большое счастье. Сколько интересного можно узнать и увидеть с ним. Если бы можно было начать жизнь с начала! Особенно ей нравились чистые и аккуратные мужчины. У таких, скорее всего, и душа чистая. Моряк в этом отношении был идеален.
И сидела Катя, и плакала. Ей было жалко нереализованных возможностей. Она оплакивала свою красоту, ведь она могла на каких-то высоких приёмах сверкать с этим моряком. Его восхищённые взгляды разбудили в ней женщину. Она молода, привлекательна. Она хочет нравиться! Слёзы брызнули из её глаз, когда она увидела, как печально офицер смотрел на самолёт, как он страдал, что она, дав надежду, как бы предала его. Когда же он стал уходить, Катя зарыдала навзрыд. Долго билось её красивое тело в судорогах, вместе со слезами уходила её молодость, её жизнь. Оставались одни обязанности, супружеский долг и терпение. Удел наших женщин.




Вечером дома Андрей был особенно внимателен к жене. «Жену, как и профессию, выбирают раз в жизни», - учила его в свое время мама. Да, кругом много красивых женщин. Молодых, красивых, соблазнительных. И даже, о, ужас!, жаждущих тебя! Но жена – одна, с её достоинствами и недостатками. «Искать женщину без изъянов, может только мужчина без извилин», - и мама была права. В семейной жизни нельзя отпускать тормоза, жалеть себя, родного. Очень легко свернуть на опасный путь. Надо быть порядочным и честным. Надо учиться любить свою избранницу всю жизнь, а это очень трудно. В этом и заключается искусство семейной жизни. К сожалению, многие так его и не постигли. «Жениться, - как говорили Андрею в своё время опытные «женатики», - все равно, что вступить в компартию, никаких прав, одни обязанности». Он видел, как порой трудно мужчинам «тянуть» семейную лямку, как давят их обязанности, как приходится ограничивать себя, останавливать во всём. Столько кругом соблазнов! Как трудно устоять, а стоит ли, думают они, запрещать себе маленькое приключение на стороне? Стоит, ещё как стоит! Только от нас самих, от нашей внутренней дисциплины, от чистоты наших отношений зависит крепость семьи. Наряду с женской верностью, есть и мужская верность. Все-таки семья – самое дорогое, самое ценное, что есть у человека!
Сегодня для себя Андрей сделал философский вывод из ядовитых высказываний Козьмы Пруткова: «А не ходи по косогору, сапоги стопчешь!» Очень умные были братья Жемчужниковы и Алексей Толстой – создатели Козьмы Пруткова. Умные и мудрые. Их, видимо, тоже заносило на косогоры!


Октябрь 2009 года



Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.

Мазуренко В.Н. Атомная субмарина К-27. Триумф и забвение. Часть 30.


Командир 12-й ЭскПЛ СФ контр-адмирал В.Г.Кичев поздравляет командира ПЛАРБ "К-19" капитана 2 ранга Э.А.Ковалева с отличным выполнением ракетной стрельбы экипажем подводной лодки летом 1967 года (бухта Ягельная, Сайда-Губа).

Приказом Командующего Северного флота Фытов Г.А. был назначен помощником командира корабля К-27 взамен убывшего на повышение Ковалёва Эрика Александровича. Начался большой семилетний этап службы на уникальной подводной лодке Северного флота. И как бы не упражнялся он в своих грязных инсинуациях по отношению командиров Леонова, Новицкого – именно при них и командире Гуляеве, Фытов Г.А. достиг того, чего просто не смог бы достичь без них! Помощник командира корабля, старший помощник, звание капитана 3-го ранга, 2-го, боевой орден. Два похода в Атлантику и Средиземное море. Пройдут годы и господин Фытов "отблагодарит" грязной неблагодарностью тех, кто ему помог достичь этих высот. Думаю, лучшим подтверждением того, что написано было выше, будет оценка тех, кто очень хорошо знал Фытова Г.А. и не один год с ним прослужил на корабле.

Наумов В.В., контр-адмирал

«Инцидент с Фытовым состоялся у меня на симпозиуме, организованном в Библиотеке Академии Наук (г. Санкт-Петербург). Организовал его Б.И.Саенко – бывший командир группы АПЛ К-27 в 1959–1963 гг. Появление Фытова было для меня неожиданностью, впрочем притащил его зачем-то Марьтемьянов (служил на АПЛ с 1959 по 1964 год). Когда докладчик упомянул мнение Фытова о вине командира Леонова в переоблучении личного состава, так как он не убрал людей из смежных (с реакторным) отсеков, я был удивлён, каким образом Фытов предполагал вывод людей на ходу в море из третьего отсека? В 3-м отсеке погиб только Воевода, но в этом, пожалуй, больше виновен я, а не Леонов, так как топчан, на котором лежал Воевода, был поставлен в гидропосту ещё при строительстве корабля (левый борт). Виноват и сам Воевода, оставшийся лежать спиной к реактору, когда на корабле была объявлена большая приборка. В общем, я высказал сомнение в компетентности Фытова и спросил: «Правда, что Фытов в своей упомянутой книге называет Леонова убийцей?» На что тот даже с гордостью ответил, что это так. На что я заявил, что в таком случае правы те члены экипажа, которые называют его подлецом и негодяем. Что убийцей можно назвать человека только по приговору суда и что слишком много развелось людей, которые учат, как надо было делать, после окончания войны, в которой не участвовали и т.д.



Контр-адмирал Владлен Васильевич Наумов вручает погоны и кортики выпускникам ВВМУПП.


Фытов меня по окончании симпозиума «обезоружил» – доброжелательно подошёл ко мне и подарил книгу «Глазами подчинённого». Я прочитал её быстро, мне было интересно, так как тогда я ничего не знал про его службу, кроме АПЛ К-27 и в училище (ВВМУПП), когда я был заместителем начальника. Мне его даже стало жаль, во-первых, он просто очень больной человек с нездоровой психикой, во-вторых, он совершенно лишён каких-либо понятий о человеческой чести и о мужском достоинстве, в конце концов. Несмотря на то, что он много сдавал зачётов и при том успешно, он всё-таки круглый д...к! В 38 лет отказался от должности командира аварийной лодки К-27 и остался старпомом у Смарагдова, будучи с ним на ножах, и считает, что его кто-нибудь в 38 лет назначит на плавающий корабль командиром. Думать так может только полный идиот, оторванный от флотской службы. Писать с удовольствием, что Смарагдов полутруп в лечебном учреждении и с гордостью, что он приказал не пускать Леонова в казарму «выпроводив» его из кабинета, нужно быть кретином, чтобы не понимать, что даже чёрной краски для своей характеристики придумать нельзя. При желании тех, кого он оскорбил, Фытова можно отдать под суд. В частности, хотелось бы увидеть реакцию И.В.Касатонова, после прочтения им книги Фытова, где тот унизительно отзывается о его отце Касатонове В.А., называя его «сумасшедшим с бритвой». Ну, пожалуй, слишком много чести я оказал Фытову в этом письме.»

Милованов Валентин, капитан 1-го ранга, сменивший Фытова на посту помощника командира корабля



Задание выполнено! Подводный ракетоносец успешно вернулся с БС, командир капитан 1-го ранга Милованов В.Н. За годы своей службы Милованов совершил десятки боевых служб в различные точки Мирового океана!

«Насчет фытовских мемуаров. Кому этот «базар» нужен был? Действительно, он поминает Новицкого не таким, как он есть, каким он остался в моей памяти. Гена был моряк! Уверен, если бы ему дали плавающий корабль, во многом его судьба стала бы другой. Ну, например, по морской дисциплине – сигнальному производству – ему не было равных на флоте. Доступность, прекрасные организаторские качества и грамотность. То, что поминает Фытов – просто оскорбительно. Он приводит в книге случай разногласий Леонова со мной по вопросам прохода в Гибралтаре. Я ему, Фытову, этот случай рассказал с целью показать, что при аргументированных докладах командир выполнял рекомендации. Собственно, это функции подчинённого. Гена изобразил в книге этот эпизод, как мракобесие Леонова П.Ф. Да, я и сам не испытываю к Леонову любовных чувств, но считаю обязанностью подчинённого быть в своих рекомендациях правдивым, доказательным и настойчивым. Другое дело Павел Федорович в своей деятельности перегибал категорию «единочалия», не побуждал своих заместителей к готовности выдавать свои предложения, рекомендации по наиболее оптимальному варианту действий, скажем коротко так.
В 1971 году я уже был командиром АПЛ К-420, мы встретились с Леоновым. Проговорили с ним всю ночь. Он тогда мне сказал: «Если бы мне доложили, что корабль к бою и походу не готов, я не пошёл бы в море». Конечно, я не понимаю, почему командир не объявил РО и не принял необходимых мер, когда стало очевидным переоблучение. Опять же, знаю, что будь на борту наш старый «химик» Толя Иванов – всё было бы по-другому. Толя не позволил бы допустить подобных оплошностей. Это однозначно.»


Саенко Б.И., капитан 3-го ранга



Борис Ильич Саенко окончил Рижское нахимовское училище в 1952 году.

«Книгу Фытова, которую он назвал «Глазами подчинённого», прочёл. Возмущён до глубины души тем, как он разрисовал Павла Фёдоровича. Это просто откровенное хамство и неуважение к командиру, с которым он прослужил несколько лет. Кроме того, факт «конфуза» с гальюном в начале похода в Средиземное море не подтверждается никем, начиная с адмирала Михайловского Аркадия Петровича (в личном разговоре с ним по телефону), хотя Аркадий Петрович, мягко говоря, к ПФЛ относится прохладно. Эта флотская байка, очевидно, появилась с появлением первой атомной подводной лодки, подобное действительно было под водой, точнее с появлением подводного гальюна. Я сам был свидетелем такого случая с очень уважаемым мною адмиралом, но это было не на К-27. Говорят, за всю историю К-27 такого на ней не было ни с кем. Описываемый Фытовым случай с хамством в Западной Лице, когда Гуляев И.И. попал в госпиталь, Мартемьянов Игорь не подтверждает, а я лично не верю в протест Сорокина Юры, так как знаю его как «облупленного». Ефремов Боря мог так поступить, Сорокин – нет! Адмиралы Поникаровский и Монастыршин, когда я обратился к ним по поводу книги Фытова, сказали, что, наверно, не стоит раздувать этот вопрос, ибо это может создать только рекламу Фытову и его книге, а вот при встрече – они выразят ему свое «фе» и скажут всё, что они думают. В общем, будете писать или говорить с Леоновым П.Ф. или его женой Ольгой Михайловной, передавайте им мой тёплый привет.» (Письмо капитаном 3-го ранга написано 03.12.2002 года – ещё при жизни Леонова П.Ф.)

Агафонов Г.А., капитан 2-го ранга, командир 1-го дивизиона К-27



Г.А.Агафонов

«Давненько я не ощущал себя в выгребной яме общественного клозета! Ну и ну! У меня слов нет, прочтя эту гадость.
…Не боль за погибших товарищей, не служение обществу, а сведение счётов с живыми и мёртвыми командирами двигало перо.
…На флоте есть Офицеры, а есть – «фытовы»…
…О своих меркантильных интересах он не забывал никогда. Но опорочить щедрого и широкой души Новицкого, не упустил случая. Везде только «Я», жалкий человечишка, не замечающий своего убожества. Семье Леонова, Новицкого и другим, кого облил грязью этот человек, надо подавать иски в суд.
Был бы жив Гарри Новицкий, он бы этому «писателю» морду набил, это я точно знаю, так как с Гелиодоровичем меня связывали многолетние дружеские отношения.
Для меня, в общем, что Леонов, что Фытов – два типа карьериста. Один шёл к цели напролом, второй – скользким углом, опираясь на лесть и знакомства, связи. Если бы ты знал, как уважаемый мною Вадя Т., убывая в Питер, тащил для Фытова «дефициты» из Гремихи. Фытов не просто завистливый неудачник, он неудачник и подкаблучник. Ты прав, кто мешал Фытову расти по службе, как это сделали Умрихин, Наумов, Милованов, Томко и другие наши сослуживцы? Почему командиром «убитой» К-27 стал не Фытов, а Гарри? (Так сослуживцы называли Новицкого Г.Г. по имени, которое он носил с детства среди парней – авт.) Да потому, что наглое нутро Фытова, видимо, чувствовалось всеми, в том числе и начальниками. Да и что это за командир, у которого сзади волочатся белые подвязки от кальсон, чему я был свидетелем! Извини, но об этом «опусе» Фытова, выстроенном из лести и мести, писать устал. Хотелось бы, чтобы с этой кучей г… ознакомились Е.Томко, Иванов Алексей (ком. БЧ-5), Г.Отдельнов (доктор), В.Придатко, адмиралы Лев Чернов, Эдуард Балтин и мн. др. (Хочу сказать, что перечисленные лица, кроме Балтина, были ознакомлены с «произведением» Фытова – авт.)
То, что пишет Фытов о Леонове П.Ф., как о моряке, надо проверить, спросить у тех «флотоводцев», кто был на АПЛ К-27 в описанных случаях. Фытов-то, ведь соврёт, не перекрестится (он этого и не делает, заявляя, что он атеист – В.М.).




Братья-близницы Сергей и Владимир Придатко. Пришли на АПЛ К-27 при ее строительстве. Участовали в испытательном походе. Оба любили спорт - мастера спорта по скалолазанию. Сергей - капитан 1-го ранга погиб горах.


Лёжа в госпитале, многое передумаешь, переберёшь в памяти, чего только не придёт в голову. На бумаге вот только всё это не изложишь. Возникает вопрос, который и сегодня иногда мучает меня: «А почему отмалчиваются те, кто 24 мая 1968 года был на пульте? Кто трогал ключи – Донченко или кто другой? Откуда Фытов взял, что в отсеке было 150-280 Р/час?!» (письмо написано в начале 2003 года)




В Корабельном уставе ВМФ на 23 страницах в 56 статьях стройно и чётко излагаются многообразные и ответственные обязанности командира. Отдельные пункты гласят, что многие вопросы он должен решать лично. Всё это связано с большими физическими и психическими нагрузками. У командира: вахты – самые длинные, отдых – самый короткий, а ответственность за корабль и людей, за выполнение поставленной задачи – персональная. Не мне решать, соответствовал ли капитан 1-го ранга Леонов этому? Человек, который прослужил на подводном флоте свыше 18 лет, при этом на Севере, прошедший путь от штурмана до командира дизельной подводной лодки, а потом атомной субмарины. Своему читателю хочу сказать, чтобы они не думали, что всё очень плохо было в семье подводников АПЛ К-27. Как говорится: "В семье не без урода". Бывают исключения и в рядах подводников. Как отметил один мой сослуживец: "Есть на флоте Офицеры, а есть –"фытовы"! Увы, они, к сожалению, были, есть и будут. И их присутствие зависит только от тех, кто их окружает.
Я служил в экипаже Леонова, другие в экипаже Гуляева, Новицкого. Атомная подводная лодка К-27 – это уже история, а её командиры Гуляев Иван Иванович, Леонов Павел Фёдорович, Новицкий Геннадий Гелиодорович – исторические личности, без которых корабль представить просто невозможно. Их помнить будут всегда, а фытовых – никогда.


Продолжение следует
Страницы: Пред. | 1 | ... | 461 | 462 | 463 | 464 | 465 | ... | 860 | След.


Copyright © 1998-2024 Центральный Военно-Морской Портал. Использование материалов портала разрешено только при условии указания источника: при публикации в Интернете необходимо размещение прямой гипертекстовой ссылки, не запрещенной к индексированию для хотя бы одной из поисковых систем: Google, Yandex; при публикации вне Интернета - указание адреса сайта. Редакция портала, его концепция и условия сотрудничества. Сайт создан компанией ProLabs. English version.