Оценки по результатам инспекции были следующие. Штабу 2-й ФлПЛ — "удовлетворительно", тылу флотилии— "удовлетворительно", 8-й ДиПЛ—"удовлетворительно", 10-й ДиПЛ—"удовлетворительно" (К-10—"удовлетворительно", К-201 —"удовлетворительно", К-429 — "удовлетворительно" ).
Маршал К.С.Москаленко захотел лично повидать командиров двух ПЛ, которые осуществили переход с СФ на ТОФ. Запланировано было эту встречу провести в Доме офицеров, наш офицер закупил часы для этих командиров, которые должен был им вручить маршал К.С.Москаленко. Но все планы он же и изменил. Встреча в Доме офицеров не состоялась, так как маршал решил пообедать на ПКЗ, где ему приготовили всякие деликатесы, он на них посмотрел и потом спросил: "А
Вторая проверка состоялась через два года. 7 сентября 1980 г. прилетела часть инспекции Министерства обороны во главе с вице-адмиралом А.М.Гонтаевым. На 8 сентября назначили строевой смотр и проверку проведения политических занятий. Пришла телеграмма по поводу К-122 4-й ФлПЛ, на которой во время БС произошел пожар и были жертвы. Вице-адмирал А.М.Гонтаев спросил командующего 2-й ФлПЛ вице-адмирала А.И.Павлова: "Кто будет руководить тактическим учением 10-й ДиПЛ?" Павлов ответил, что руководить будет контр-адмирал Берзин. Гонтаев с удивлением поинтересовался: "Как он может сам собой руководить?" Начальник штаба 2-й ФлПЛ контр-адмирал Г.Ф.Авдохин из-за спины Гонтаева жестами показывает Павлову, вы мол, руководитель.
8 сентября в 08.50 собрали в конференц-зале штаб 2-й ФлПЛ и командование дивизий. Докладывал Павлов. Гонтаев спросил: "Какие оценки и места за зимний период получили дивизии и их штабы?" Павлов ответить не смог. За строевой смотр получили оценку "удовлетворительно". Все офицеры штаба дивизии были собраны в учебном центре, где контр-адмирал В.Н.Чернавин проверил их на знание уставов ВС. Общая оценка "хорошо".
9 сентября у членов экипажей К-429 и К-184 (который в это время "держал" К-204) была проведена проверка знания оружия массового поражения, знания были оценены как удовлетворительные и хорошие.
10 сентября на лодке был проверен экипаж К-204 по выходу в ракетную атаку. По окончании проверки личному составу КБР сразу же было приказано прибыть в учебный центр, где их проверили на умение выходить в торпедную атаку по надводному кораблю. По приказу представителя инспекции я произвёл разбор выполненного упражнения, который, конечно, также оценивался. Поставленную задачу выполнил, как положено по документам. Сразу же об этом офицер штаба 2-й ФлПЛ доложил вице-адмиралу А.И.Павлову. Тот звонит мне: "Вот вы при разборе проявили принципиальность, а это всё пойдёт в акт инспекции против дивизии". Вечером Павлов снова звонит мне: "Я запросил штаб флота, чтобы вы руководили ракетными стрельбами крылатыми ракетами. Мне нужно руководить стрельбами баллистическими ракетами".
После этого я прибыл к контр-адмиралу Г.Ф.Авдохину для решения рабочих вопросов. К нему зашли вице-адмиралы А.М.Гонтаев и А.И.Павлов, и командующий 2-й ФлПЛ заявил: "Берзин будет руководить ракетными стрельбами крылатыми ракетами". Гонтаев возмутился и сказал: "Руководить стрельбами должны вы, так как командир дивизии должен быть на подводной лодке и управлять ударной группой подводных лодок". Павлов ранее служил на подводных лодках с баллистическими ракетами, крылатые ракеты и тактику их использования, очевидно, знал плохо и поэтому не хотел руководить стрельбами. Павлов снова обратился к Гонтаеву: "Пусть Берзин проведет инструктаж участников тактического учения и ракетных стрельб в Камчатской флотилии". Гонтаев согласился.
11 сентября я убыл в штаб соединения кораблей охраны водного района, где состоялся инструктаж. В этот же день вице-адмирал А.И.Павлов провёл инструктаж командиров ПЛ, которые должны были участвовать в тактических учениях и ракетных стрельбах, а также офицеров своего штаба. Кто-то написал ему вопросы, которые он должен задать командирам, но было видно, что сам он в них не разобрался. Инструктаж был похож на плохую пьесу, участники которой друг друга не понимают. В этот раз сначала были ракетные стрельбы, а после тактические учения.
12 сентября рано утром я вышел на К-325 (капитан 2 ранга В.П.Валуев) в море. Заняли свою позицию, потом подошла К-429 (капитан 2 ранга А.О.Губанов). Подошел СКР с находившимися на борту вице-адмиралами А.М.Гонтаевым и А.И.Павловым. Руководил ракетными стрельбами А.И.Павлов.
Далее подошел крейсер «Александр Суворов» с маршалом К.С.Москаленко. Поступило приказание погрузиться под рубку, чтобы маршал К.С.Москаленко мог нас наблюдать, хотя мы должны были бы идти уже на перископной глубине. Я должен был организовать одновременный старт с двух ПЛ, поэтому с К-429 постоянно поддерживали звукоподводную связь, проверили хронометры с точностью до секунды. Наконец, с СКР была получена команда погрузиться на стартовую глубину. Далее время отсчитывали по хронометру. Ровно в назначенное время ракета стартовала, через 8 секунд стартовала ракета и с К-429.
Всплыли, узнали от экипажа самолёта, что обе ракеты попали в мишень. На СКР, где были А.М.Гонтаев и А.И.Павлов, маршал К.С.Москаленко подсадил на борт корабля генерал-лейтенанта и полковника следить за моряками (Павловым и Гонтаевым), чтобы моряки не "сжульничали". Гонтаев страшно обиделся. СКР подошёл к мишени и сфотографировал дырки в сетке от попадания наших ракет. Когда СКР вернулся в базу, то все пошли на доклад к маршалу К.С.Москаленко. Тот сначала позвал к себе генерал-лейтенанта, который доложил, что "жульничества" не было. После этого К.С.Москаленко вышел из своих апартаментов и позвал к себе ужинать А.М.Гонтаева и А.И.Павлова. Их он заслушивать не стал, лишь сказал: "Мне всё ясно".
13 сентября я проводил групповое упражнение с командирами ПЛ, которое было спланировано инспекцией для выявления качества обучения и уровня подготовки. Присутствовали вице-адмирал А.М.Гонтаев, контр-адмирал В.Н.Чернавин и капитан 1 ранга Ямбих. Всё прошло нормально. Гонтаеву понравилось, он поставил оценку "хорошо". На следующий день А.М.Гонтаев меня спросил, на какую должность я собираюсь в Москву. Для меня это прозвучало весьма удивительно. Я ответил: "Я не собираюсь в Москву". Гонтаев:. "Павлов мне сказал, что вы не хотите идти по командной линии, а хотите только в Москву". Я ответил, что со мной Павлов об этом никогда не беседовал. Гонтаев и Карачев заметили особое "расположение" Павлова ко мне и к
14 сентября состоялся инструктаж участников тактических учений и торпедных атак по ОБК.
15 сентября ночью начали развёртывание на тактические учения. В море вышли К-325, К-429 и К-204, на которой находились А.О.Губанов и я. Я должен был руководить ударной группой и в конце учений организовать совместный ракетный удар по ОБК. Учения прошли успешно.
17 числа состоялись торпедные стрельбы по ОБК, который состоял из крейсера «Александр Суворов» и двух СКР. Командир К-429 капитан 2 ранга А.О.Губанов удачно вышел в торпедную атаку: две торпеды навелись на крейсер, вторую атаку выполнил по СКР — торпеда извелась. Командир К-325 капитан 2 ранга В.П.Валуев вышел в торпедную атаку на "удовлетворительно", атаку затянул и стрелял вдогон.
18 сентября вице-адмирал А.М.Гонтаев назначил меня руководителем торпедных стрельб по одиночному боевому кораблю. Атаку должны были выполнять К-557 пр.675МК и К-14 пр.627А из состава 45-й ДиПЛ. Инспектором пошёл контр-адмирал В.Н.Чернавин.
19 числа вышли в море на СКР-59. По УКВ я проинструктировал командира К-557 капитана 1 ранга А.А.Чернышева и дал задание. Видимость была полная, командир в перископ наблюдал СКР-59, шумы корабля фиксировали гидроакустики. Чернышев лёг на контркурс, потом крутился под носом СКР-59, пропустил его над собой, а потом выстрелил по какой-то случайной цели, как сказал один товарищ из инспекции: "На звук унитаза". Торпеды пошли на мыс Маячный. Оценка "неудовлетворительно".
Следующую атаку выполняла
Саранчин Валерий Иванович
На перископной глубине находились до дистанции 34 каб до цели, так как не могли погрузиться из-за неисправности клапанов вентиляции и кормовых горизонтальных рулей. Погрузились, переключились на случайную цель, выпустили две торпеды. Одна торпеда тут же всплыла в точке залпа, другая прошла прямоходом. Оценка — "неудовлетворительно". В море после стрельб по УКВ докладывал вице-адмиралу А.И.Павлову и рассказал всё, как было. Он ответил, что оттого, что экипаж готовили не мы. нам не легче.
21 сентября был проведён разбор тактических учений. Я сделал подробный доклад, с анализом действий всех участников. А.И.Павлов, пока я докладывал, сигнализировал мне, чтобы я "сокращался". Далее выступал А.И.Павлов, который толком о наших действиях ничего не сказал. В заключение А.М.Гонтаев отметил, что по тактической подготовке 10-я ДиПЛ отличается от остальных дивизий в лучшую сторону, а также в ней лучше провели разбор учений.
22 сентября прибыл на ГиСу «Анадырь» НШ 10-й ДиПЛ капитан 1 ранга Н.Н.Алкаев, который встречал ПЛ СФ (РПКСН и К-43). Последняя прибыла в нашу дивизию.
28 сентября начались учения по переводу дивизии в состояние полной боевой готовности. Учения прошли на оценку "хорошо".
3 октября заслушивали акт инспекции Министерства обороны СССР. Нашей дивизии поставили оценку "удовлетворительно". Маршал К.С.Москаленко в конце пошутил, что оценку инспекции можно увеличить всем на единицу.
10-я ДиПЛ подверглась двум инспекциям Министерства обороны (в 1978 и 1980 гг.), результаты обеих проверок были оценены положительно. На инспекциях ПЛ действовали в тактических группах с фактическим использованием ракетного оружия в сложных условиях. За эти годы ПЛ отработали тактику действий в группах, что в дальнейшем позволило дать дивизии наименование противоавианосной.
Аварийные ситуации
Работа по предупреждению аварий велась командованием дивизии, в первую очередь моим заместителем по ЭМС капитаном I ранга С.А.Москаленко и флагманскими специалистами, постоянно и довольно активно. За время моего командования соединением было только несколько аварийных ситуаций.
I июня 1979 г. К-10 вышла из базы для перехода в Приморье для дальнейшего базирования в 29-й ДиПЛ. Подводная лодка следовала в подводном положении, шла зарядка АБ. Командир 2-го дивизиона БЧ-5 капитан 3 ранга Соловьев, который должен был руководить зарядкой АБ. напился и лёг спать.
Шла зарядка током четвёртой ступени, остановились вентиляторы (по какой-то причине сгорели предохранители), далее из-за неправильных действий командира электротехнической группы капитан-лейтенанта Остаплюка произошёл взрыв АБ №1, в результате частично было повреждено 25 аккумуляторных баков. Взрывом разбило двери в каюту начальника медицинской службы старшего лейтенанта Ястребова, и осколком выбило ему правый глаз, остальные получили легкие ушибы и царапины.
Подводная лодка всплыла в надводное положение и вернулась в базу, где было проведено расследование и восстановлена АБ. Капитан 3 ранга Соловьев пьянствовал до этого случая несколько лет, на мои предложения командующему флотилии об увольнении его в запас был всегда единственный ответ: "Воспитывайте". 23 июня К-10 начала переход в Приморье и без замечаний прибыла к новому месту базирования.
В марте 1981 г. К-184 с 273-м экипажем ПЛ (капитан 2 ранга Т.Л.Москаленко) вышла в море на глубоководное погружение. К-184 обеспечивала К-43 (командир — капитан 2 ранга Н.Я.Марьяшин, старший на борту — заместитель командира дивизии капитан 1 ранга А.А.Шиков). Глубоководное погружение прошло нормально, после всплытия Москаленко решил подойти поближе к К-43, маневрировал на глазок. Всё, что можно нарушить, — нарушил, всем, чем можно пренебречь, — пренебрёг. Восемь месяцев он плавал с заместителем командира дивизии капитаном 1 ранга В.Т.Козловым, последний отзывался о нём хорошо. Выпустили в море без "няньки", и от самостоятельности человек видимо ошалел.
В результате неграмотного маневрирования ПЛ столкнулись. Предпосылкой к этому послужил и тот факт, что на К-43 Н.Я.Марьяшин и А.А.Шиков находились в штурманской рубке, а на мостике был лишь один вахтенный офицер капитан 3 ранга Волков, который никаких действий не предпринял. Видимость была полная. В результате столкновения К-184 получила в носовой части вмятину легкого корпуса. Передние крышки ТА не открывались, а один ТА потерял герметичность. Подводные лодки вернули в базу, где был произведен разбор случившегося. Занимался "разбором полетов" лично командующий ТОФ адмирал В.В.Сидоров. К-184 на одну неделю пришлось ставить в док, где все повреждения были устранены.
В это же время на К-320, стоявшей в базе у пирса с 228-м экипажем (капитан 2 ранга Г.А.Сорокин), старшина команды трюмных открыл клапан подачи воздуха в отсек вместо клапана продувания ЦГБ. Результат — нарушена герметичность переборки аппаратной выгородки и надуло "пузо". До 10 апреля устраняли это "пузо".
Из Москвы был вызван с учёбы вице-адмирал А.И.Павлов, которому по его приезде я сделал доклад об общей обстановке в возглавляемой мной дивизии и, в частности, о столкновении К-43 и К-184. Вышестоящее командование приняло решение снять Т.Л.Москаленко и А.А.Шикова с занимаемых должностей.
10 августа нам сообщили, что в 25-й ДиПЛ произошло столкновение РПКСН (капитан 1 ранга Куликов) с СКР (старший на борту командир
В период описываемых событий запомнилась посадка К-175 в Красном море на мель при заходе в бухту на о. Дахлак. Спустя 9 часов лодка самостоятельно снялась с мели, последующий осмотр показал, что повреждений корабль не получил.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.