В Северодвинске ленинградские наладчики полностью провели пуско-наладочные работы нашего ракетного комплекса. Как я уже писал, мы отстрелялись ракетой П-5. Настало время учебно-боевых стрельб ракетой П-6. П-6 – это ракета, из-за которой вообще построен наш корабль. Она предназначена для поражения авианесущих кораблей противника. Она была новым грозным и основным оружием лодок 651 и 675 проекта в модификации П-35 она использовалась на надводных кораблях. Ракетоносный крейсер «Варяг», который проходил наладочные испытания в то же время, что и мы в Северодвинске, тоже был оснащён комплексом крылатых ракет.
Ракета морского базирования П-6. Внизу подвесные пороховые двигатели выбрасывающие ракету из контейнера.
На уровне шестидесятых годов это была, как теперь называют, ракета со встроенным интеллектом. Первое достижение - это раскрывающееся, как и у П-5, крыло. Всё гениальное просто. Контейнер, в котором ракета базировалась на борту лодки, был круглый. Диаметр примерно два метра. Длина пятнадцать метров. Чтобы ракета могла стартовать, спарка из двух контейнеров гидравликой поднималась под углом пятнадцать градусов к плоскости палубы. Ракета летела на жидкостном реактивном двигателе (как самолёт). В ранней литературе она и описывалась как самолёт-снаряд. В контейнере ракета лежала со сложенными крыльями. Они висели по обе стороны фюзеляжа, как у птицы со свисающим, пораженным крылом, хотя такого впечатления она не производила. Крылья крепились к фюзеляжу при помощи шарнирных петель, очень похожих на дверные. В момент вылета из контейнера аэродинамической силой крылья распахивались, а в месте где они, распахиваясь, примыкали к фюзеляжу, была защёлка, крылья прочно пристёгивались к ракете и с этого момента это был уже полноценный самолёт.
Ракета П-6 – видно гениальное изобретение советских конструкторов – раскрывающееся крыло.
Предстартовая подготовка контролировалась несколькими счётно-решающими приборами, учитывающими морскую качку и данные о скорости и направлении ветра. Был счётно-решающий прибор определения вероятности попадания в цель. Он состоял из множества шестерёнок. Однажды на одной из шестерёнок сорвало шпильку, которой она крепилась к оси. Я аккуратнейшим образом выставил весь механизм, достал запасную шпильку, закрепил шестерёнку. Прибор показывал ошибку в двести пятьдесят километров. Пришлось вызвать наладчиков из Ленинграда. Прибор починили.
Траектория полёта П-6, была уникальной. Первая часть – ракета набирает высоту. Предел высоты до семи километров. Вся дальность полёта была до четырёхсот километров. На этом участка оператор на подводной лодке, а в нашем случае это был я, по пеленгу (светло-зеленой отметке положения ракеты относительно курса корабля на тёмном - правом телевизионном экране прибора управления ракетой в полёте) управляет ракетой также, как моделист управляет радиоуправляемой моделью. Задача оператора в случае сноса ракеты ветром или по другим причинам отклонения ракеты от курса вернуть её на заданный курс. Во второй части, за сорок километров до цели ракета включала собственный радар и передавала оператору на левый телевизионный экран прибора управления ракетой в полёте локационную картинку расположения кораблей противника.
Командир БЧ-2 на своём приборе, у которого было четыре экрана, мог наблюдать за всеми четырьмя ракетами и давать устно команды каждому оператору управления.
Командир лодки на своём боевом посту мог просмотреть все четыре картинки со всех четырёх ракет поочерёдно. Световым пистолетом он давал всем четырём операторам по очереди целееуказание. Кому какую цель атаковать.
Боевой пост командира подводной лодки при ракетной атаке. На экране командир наблюдает за локационной картинкой в районе цели и, принимает решение, кому какую цель атаковать, электронным пистолетом (серый справа) указывает оператору ведущему ракету - цель для атаки.
В третьей части, оператор указывал своей ракете цель и давал команду «захват». После этого радарная головка ракеты привязывалась к цели. Ракета падала в пике. Самое сложное было пике с высоты несколько километров на высоту сотни метров над уровнем моря. Ракета, запомнившая свою привязку, к цели вылетала практически из-за горизонта на высоте сто метров над уровнем моря. Поразить её в этом полёте было невозможно. Первые пуски определили самую сложную задачу – выход из пике. Воздухозаборник реактивного двигателя ракеты находился под брюхом ракеты и в нижней точке пике при волнении на море иногда черпал гребень волны, что приводило к падению ракеты. Иногда, из-за колебательного режима при выходе из пике, ракета перескакивала цель. Когда эти задачи были решены, Северодвинский завод не успевал варить цели - все ракеты ложились точно в борт. На фотографиях атакованной цели было видно, в бору со стороны подлёта ракеты было отверстие - дыра с крыльями. В противоположном, рваная дыра. Цели варились из металлических бочек с мачтами, на которых натягивали металлическую сетку. На мачтах ставились уголковые отражатели. Цель должна была фиксироваться на экране оператора как авианосец.
Первое испытание ракеты было с земли по морской цели. На это испытание захотел посмотреть генеральный секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущев. Он прибыл в Нёноксу. К его приезду тщательно подготовились. Был найден старый при старый, большой эсминец, который мог утонуть просто от удара лома по корпусу. Чтобы Хрущев всё увидел своими глазам на экране телевизора над эсминцем завис вертолёт с телевизионной камерой. Старт! Разработчики очень боялись, что в колебательном режиме ракета в максимуме синусоиды перескочит через цель. Но повезло. Ракета подошла к цели в минимуме. Угодила в борт. Эсминец развалился пополам и утонул на глазах у Генерального Секретаря КПСС. Хрущев был очень доволен. Всех поздравил. Но на банкете в честь успешных испытаний обратился к командиру части: «Всё хорошо, но столько металлолома утопили. Надо снарядить водолазов, пусть поднимут эсминец и сдайте его на металлолом».
много лет спустя в 2008 г. я нашел в интернете значок «Нёнокса» на нём изображена ракета П-6 или 5. Значит, в жизни полигона она и выше описанный эпизод, сыграли значительную роль.
Стрельба ракетами была, естественно, не дешевым удовольствием. Почти миллион советских рублей обходился один старт государству. Мня каждый раз повергало в шок, когда, готовя ракету к стрельбе, я забирался а сопло ракеты, вплоть до турбины. В воздухозаборнике не должно было быть, ни каких посторонних предметов. Малейшая забытая тряпка или гайка могли привести в лучшем случае к порче ракеты, в худшем к катастрофе на корабле. Турбина была сделана из лопаток специального сплава, тщательно отполированных и покрытых защитным покрытием, к тому же они были очень красивые. В электронной части ракеты были посеребренные волноводы, сельсины и моторы приводов локационных антенн, все жгуты проводов были аккуратно упакованы чьими-то умелыми руками в кожаные жгуты. И вот это достояние нашего народа, их труд, должен грохнуться в кучу металлических бочек и навсегда упокоиться в пучине полигона в Кандалакшской губе с названием «Свалка оружия». Я своей рукой уложил за службу в цель пять ракет, и одна не дошла до цели.
Feuerleitanlage
На переднем плане прибор командира БЧ-2, он следит за локационной картиной всех четырёх операторов. На заднем плане два прибора операторов управления крылатыми ракетами с подводных лодок. Два экрана – экран положения ракеты относительно курса корабля и экран радиолокационной картинки в районе цели. Ещё два прибора операторов управления крылатыми ракетами с подводных лодок стоят напротив в зеркальном отражении.
Стрельба дело ответственное. Третий отсек средняя палуба. Идёт проверка учебной ракеты. Над местом оператора видеокамера снимает его руки, магнитофон пишет получаемые команды и ответы на них. На мой пульт ложится волосатая рука. Как потом оказалось, рука проверяющего из штаба дивизии. Ни секунды не колеблясь между воинским долгом перед начальством и долгом перед ракетой я бью своей правой рукой по волосатой руке проверяющего. Тишина! На разборе учения проверяющий делает заключение: «Оператор нервный – отстранить от стрельб». Куда они денутся. Операторов меньше, чем лодок оснащенных этими ракетами. И так мы прыгаем с лодки на лодку, чтобы начальство доложило наверх «Дивизия боеготовна». Только на той неделе я ходил на К-77 в Гремиху к острову Калгуев на очередные стрельбы.
Дело в том, что в 1963г. ещё не все лодки 651 и 675 проектов были укомплектованы специалистами по управлению крылатыми ракетами. В 1965 г. мы уже базировались в «Западной Лице». Ходили на стрельбы, сдавали задачи. Зимой того же года я был временно приписан на К-77 – командир Калашников Николай. Это был молодой, энергичный, статный офицер. Если наш командир капитан второго ранга Склянин, был всегда в морской форме, всегда в капитанской фуражке или на крайний случай – пилотке, перемещался по кораблю неторопливо с достоинством командира, Калашников передвигался быстро, почти бегом. Одет он был в телогрейку, на голове морская ушанка. Я даже не понял, в каком он звании. Но это никак не влияло на его командирское достоинство, наоборот чувствовалось, что командир вместе с командой. Старшиной команды БЧ-2 был старшина первой статьи Логвиненко. Ходили мы в Гремиху, далее к острову Калгуев. Если К-85 внутри была окрашена в цвета слоновой кости, серый и где-то синий. К-77 – подволок и приборы бежевый и коричневый. Эта гамма создавала ощущение суженности пространства. Отстрелялись нормально. Калашников, со свойственным ему юмором на доклад: «Ракета вышла» (т.е. старт прошел успешно, ракета вышла из контейнера и уже в полёте). Задавал вопрос: «Как откат?» (откат бывает только у пушек, в момент выхода снаряда из ствола). Командир БЧ-2 отвечал: «Откат нормальный» (т.е. при откате ни кто не пострадал). Конечно, при стрельбе ракетами ни какого отката нет и быть не может. Но эта артиллерийская шутка настраивала экипаж на весёлый лад и поднимала настроение. После выполнения учебно-боевой задачи под Калгуевым. Командир приказал идти в Гремиху, причина захода предельно проста и человечна – команда неделю не была в бане. Чистые телом и душой идём обратно в Западную Лицу. Через сорок лет я много, что узнал о судьбе К-77. В конце семидесятых – начале восьмидесятых на ней служил Геннадий Лячин – командир печально известного «Курсака». Лодка сама стала легендой – долгожительницей. Снималась в американском фильме К-19. Была музеем в США. Очень надеюсь, что путь её не окончен, и она ещё многим напомнит о мощи подводного флота СССР.
Только вернулись в базу, снова в поход. Внеплановая стрельба. На флоте не положено задавать вопросы. Стрелять – так стрелять. Ракета загружена. Выходим на огневой рубеж. Сколько нервов стоила стрельба этой ракетой, которая не дошла до цели. Предстартовая подготовка – отлично. Выходим на цель. Старт. Я веду ракету. За сорок километров до цели открылась картинка радара ракеты. Всё спокойно. Вдруг вижу справа ложную цель. Её здесь не должно быть. Горло Белого моря перекрыто, всем судам запрещено появляться в коридоре стрельбы. До острова Самба Луда, за которым стоят цели ещё далеко, он даже пока не виден на экране. Я вижу, что ракета разворачивается на ложную цель. Командую «Влево». Ракета не слушается. «Отбой! Отбой! Отбой!» - ракета захватывает ложную цель. Экран гаснет, ракета несётся в атаку на ложную цель. Я, превозмогая себя, докладываю в центральный пост: «Товарищ командир! Ракета захватила и атаковала ложную цель». В ответ молчание в течение пяти часов. С боевого поста уйти нельзя. Стреляли одной ракетой. Соседних операторов нет. В приборный отсек никто не заходит. Виктор Палыч за четвёртым прибором командира БЧ-2 тоже сидит молча. Чего только не передумал я за эти часы. Не уследили за рыбаком, неучтённый пассажирский корабль. Военные не могли пропустить на полигон посторонний корабль, они все дисциплинированные и понимают, что любой корабль в коридоре полёта ракеты потенциальный утопленник. Через пять часов командир сам спускается на приборную палубу. Телеметрия сообщила: «Поразили мусорную баржу, оторвавшуюся в шторм и уже месяц дрейфующую в Кандалакшском заливе». Позже мы узнали, что эта ракета проходила транспортные испытания. Её возили по железной дороге во Владивосток и обратно, а потом поставили на стрельбы. Видно что-то замкнуло у неё при тряске по железной дороге.
Погрузка ракет П-6 тоже ритуал. Контейнера подняты, крышки открыты. Трейлер привозит погрузочную раму. Автомобильный кран подаёт раму для стыковки с контейнером. Я и Ваня Смагин двумя шкертами одерживаем раму от раскачки, а Гена Ерохин направляет её в стыковочный узел контейнера. Рама установлена. Подвозят ракету.
P35-3 очень похожа на П-6 на доставившем её трейлере.
Погрузка ракеты П-6 в ракетные контейнера подводной лодки 651 проекта.
Я стою на контроллере электролебёдки погрузочной рамы. Управляя контроллером, я подвожу платформу погрузочной рамы под то место, куда опустят ракету. Платформа может скользить по направляющим погрузочной рамы. Направляющие погрузочной рамы состыкованы с направляющими контейнера. По этим направляющим ракета на платформе спускается в контейнер. Платформа с ракетой скользит по направляющим под собственным весом, так как угол наклона контейнера пятнадцать градусов относительно палубы лодки, но трос электролебёдки одерживает её от неуправляемого скольжения. Ракета зависает над платформой. С одной стороны её надо одерживать от раскачки ветром. С другой, надо так поставить платформу так, чтобы ложе платформы совпало опорными местами ракеты. Ракета на платформе должна лежать на брюхе. Как только ракета уложена, Ваня Смагин с одной стороны и Гена Ерохин с другой освобождают её от погрузочной трапеции, которая крепится к ракете четырьмя рымболтами, а кран держит погрузочную трапецию за серьгу. Всё сделано. Я, медленно управляя контроллером, опускаю ракету в контейнер. Ракета встала. Её бортразъём состыковался с бортразъёмом контейнера. Убираем платформу на раму. Кран снимает раму. Ваня бежит в отсек и устанавливает гидравликой крепление ракеты по-походному. Осторожно, крышки контейнеров закрываются, задраиваются кремальерой. Спарка контейнеров опускается. Ракетная часть к бою – походу готова. В воздухе ракета летит благодаря ЖРД (жидкостному реактивному двигателю), а из контейнера выходит на двух пороховых двигателях. Старт ракеты - сильное и не безопасное зрелище. Для того чтобы поджечь порох в пороховых двигателях надо к ним подсоединить разъём – двадцать четыре вольта. Напряжение, естественно, подаётся из отсека, но предварительно надо подсоединить кабель вручную. Операция простая, но опасная. Несмотря на то, что есть прибор, который показывает, что в момент подключения напряжения нет, всегда страшно – а вдруг оно появится, когда человек подсоединяет провода. Тогда он сгорит дотла, даже пепла не останется. Поэтому мы исключали тех, кто женат, а среди оставшихся бросали жребий - на кого выпадет тот и идёт подключать стартовики.
Фото:
