До Западной Лицы дошли без приключений, а вот дальше случилось вот что. Мы уходили в малое каботажное плавание. Ничего не предвещало беды. На борту был замкомдива капитан первого ранга Пироженко. Он привыкал к экипажу, так как должен был идти с нами в автономку. Он выполнял обязанности «старшего на борту», видимо это было связано с тем, что впервые лодка 651 проекта выполняла задачу боевого дежурства в Средиземном море.
Надо пояснить, что на лодках круглосуточная работа происходит в три смены. Каждая смена живёт по своим суткам. Три подъёма, три завтрака, три обеда, три ужина, три кино и так далее. Вахта длится четыре часа. Поэтому три старших офицера – замкомдива, командир и старпом поочерёдно несут в центральном посту командирскую вахту, . Первая смена на вахте, вторая бодрствует на подвахте, третья отдыхает – спит.
Отработали положенные задачи. Мне акустики дали послушать звуки, издаваемые касатками. Я заступил на вахту, когда лодка начала всплывать. Стрелки приборов, регистрирующих состояние ракетных контейнеров, покачивались в привычном ритме. Вдруг меня оглушил ревун «Пожар в контейнере». Глаза впились в приборную доску. Стрелка прибора «Уровень воды в контейнере» медленно поползла вверх и стала раскачиваться в такт с кораблём. Мозг быстро соображал: «Вода в контейнере, датчики замкнуло водой, поэтому сработал ревун «Пожар в контейнере». Я включил «Каштан» (радиосвязь по кораблю). «Центральный пост! Докладывает третий отсек - Вода в правом носовом контейнере!». Через несколько секунд в люк приборной палубы спрыгнул замкомдива. Плотный, но не полный капитан первого ранга Пироженко, он был невысокого роста, всегда в хорошем настроении. Я всегда его видел улыбающимся. Его улыбка с прищуром глаз как бы говорила: «Не дрейфь, не то еще было, прорвёмся»
Слева направо: флагманский механик, командир К-85 капитан второго ранга Склянин, зам. комдива капитан первого ранга Пироженко, замполит К-85капитан третьего ранга Татаринцев.
На этот раз на секунду я прочёл растерянность в его глазах. Усы в разные стороны, глаза вопросительно обшаривают приборную доску. Тем временем мы всплыли. Мы с замкомдивом вылезли на мостик. «Поднять переднюю спарку контейнеров», - скомандовал командир. Часть палубы медленно поползла вверх и остановилась, достигнув наклона пятнадцать градусов. «Открыть крышки контейнеров». Поток воды вырвался из-под задней крышки правого контейнера. Счастье, что в контейнере не было ракеты. Счастье то счастье, а беда большая. Опять на завод, на ремонт, какая там автономка. Контейнер опущен, входим в базу. Настроение хуже некуда. После швартовки общее построение. На борт поднимается комдив контр-адмирал Егоров. Ну, сейчас будет разнос! «Равняйсь! Смирно! Товарищ адмирал». Егоров дорапортовать не дал. «Вольно. Будете и дальше так ходить в море. Утоните к такой то матери», - произнёс он, повернулся и ушел с корабля. Эта краткая речь достала каждого до печёнок. Когда построение было распущено, Я подошел к командиру: «Товарищ командир не надо в док, мы сами приведём в боевую готовность контейнер». «Ну – ну, давайте». Только сейчас через сорок лет, когда я пишу эти строки, я понимаю степень его ответственности и смелости принять такое решение. Степень доверия и веры в нас. Склянин был командир с большой буквы. Что же случилось? Молодой матрос Гришка, как член команды старта, осматривал контейнера перед выходом в море. Контейнер представляет из себя цилиндр из тридцати пяти миллиметровой стали два метра в диаметре и пятнадцать метров длинной. Торцы цилиндра закрываются герметично крышками. Внутри по краям цилиндра направляющие рельсы, по которым в контейнер опускается ракета. На передней крышке антенна с волноводами - для проверки ракеты, система взаимодействует с приёмо-передающими устройствами ракеты. Контейнер обшит листами нержавеющей стали и связан с прочным корпусом корабля системой вентиляции. Примерно в середине контейнера находится бортразъём, соединяющий электронные узлы ракеты с корабельной аппаратурой. Бортразъем в момент старта расстыковывается гидравликой, а если не расстыковался, есть нож, который при вылете ракеты из контейнера обрежет кабель. Всё продумано до мелочей. Бортразъём находится под маленьким люком, соединяющим контейнер с внешним миром. Гриша захлопнул этот люк, а кремальеру не затянул. Получилось, что при погружении люк прижало к корпусу и чем глубже мы погружались, тем сильнее люк прижимало к корпусу. Во время нахождения под водой в лодке всегда возникает избыточное давление.
При всплытии командир отдраивал верхний рубочный люк. Чтобы избыточное давление воздуха, накопившееся в лодке, не распахнуло его, на люке имеется защелка, позволяющая приоткрыть люк для стравливания давления, кроме того если давление сильно избыточно, на крышке люка есть клапан уравнивания давления
Старые подводники рассказывали, что в старых лодках в небльших объёмах давление накапливалось давльно быстро. При всплытии, когда командир открывал люк боевой рубки, сигнальщик, идущий по вертикальному трапу за ним, держал его за ноги, чтобы обоих не выбросило из лодки избыточным давлением.
При всплытии избыточное давление открыло люк бортразъема, и вода попала в контейнер.
На переднем плане виден красный люк бортразъёма, который прижал, но не задраил матрос Гриша.
Решено было так. Пока идёт ремонт контейнера, я там живу. Я оборудовал в контейнере матрас с подушкой и одеялом, ребята приносили мне завтрак, обед и ужин. Трудоёмкие работы выполняли всей командой. Первое, что сделали, сняли обшивку из листов нержавеющей стали. Несколько сотен болтов. Я чётко отмечал, где и как крепился каждый лист. Контейнер изнутри был вымыт, отдраен, вытерт и покрашен. Затем листы нержавейки поставили на место. Разобрали волноводную систему передней крышки контейнера. Промыли волноводы спиртом и протёрли белой бязью. Двигатель привода антенны смазали, слава Господу, он от солёной воды не пострадал. С бортразъёмом пришлось повозиться. Я опустил бортразъём в дистиллированную воду, через несколько часов вынул, высушил феном. Через некоторое время мегомметр показывает короткое замыкание между контактами. Соль - отсорбирует на себя воду. Надо разбирать бортразъём. В нём триста шестьдесят контактов. Пришлось взять триста шестьдесят иголок, привязать триста шестьдесят ниток. Ведь нельзя перепутать гнезда, в которые входят контакты. Вся эта разобранная конструкция была отмочена в дистиллированной воде, потом в спирте, высушена феном и собрана. Три недели я жил в контейнере. Даже на переходах я оставался в контейнере. Было конечно страшновато. Вдруг отключат свет, или перекроют вентиляцию. Когда контейнер поднят, крышки открыты, есть связь с миром и не страшно, но другое дело, когда ты герметично закрыт в контейнере, ведь что случись, не докричишься, не достучишься. Бортовые испытания с учебной ракетой показали, что всё работает, да по-другому и быть не должно. За эту работу я получил дополнительно десять суток к отпуску.
Представьте, например, что из состава дивизии в автономное плавание ушли не одна, а три пл. Где взять для каждой из них по ЗКД?
1. Так сложилось, что с нами ходил ЗКД. Водимо по тому, что 651 проект впервые входил в Средиземное море. С другими лодками наверно ходили другие флагманские специалисты. Возмржно это не связано со сменностью. Надо подумать как это исправить.
2. Кончно в гальюн я ходил не в контейнере, но я следил за работой матросов разберавших, напимер обшивку контейнера из листов нержавейки. Надо было пометиьть каждый лист, да ещё поставить метки как он стоял. Уложить аккуратно все болты по коробкам, чтобы не потерялись. Люди сменялись, а мне смениться было некем. Я так уставал, что мне проще было вздремнуть на месте, чем ползти в кубрик.