Важное
Заместитель Сергея Шойгу задержан по подозрению в коррупции
Новые корабли 
|
Сердце атомохода50 лет назад после проведения в Белом море ходовых (государственных) испытаний правительственной комиссией был подписан акт о приемке в опытную эксплуатацию подводной лодки К-3 «Ленинский комсомол» - первого отечественного атомохода. Подводную лодку построили на верфи завода № 402 (ныне Севмашпредприятие) по проекту, разработанному в СКБ-143 (теперь СПМБМ «Малахит») под руководством главного конструктора АПЛ В.Н. Перегудова.
 За несколько месяцев до этого события 4 июля 1958 г., когда при начале ходовых испытаний были запущены главные турбины подводной лодки, находившийся на ее борту научный руководитель проекта А.П. Александров сделал ставшую теперь исторической запись в вахтенном журнале пульта управления энергоустановкой АПЛ: «Впервые в стране на турбину без угля и мазута был подан пар». Он вырабатывался первой в нашей стране корабельной реакторной установкой ВМ, сконструированной в Научно-исследовательском институте № 8 (НИИ-8, ныне НИКИЭТ им. Н.А. Доллежаля). Институт был создан по Постановлению Совета Министров СССР № 4098-1616 от 9 сентября 1952 г., положившему начало проектированию и строительству объекта № 627 - первой в СССР атомной подводной лодки. Институту поручалось выполнение «...проектных, опытных и научно-исследовательских работ по созданию комплексной энергосиловой установки...» для АПЛ. Директором и главным конструктором установки тем же постановлением был назначен Н.А. Доллежаль.
Постановление стало плодом инициативы и настойчивых усилий наших выдающихся ученых-атомщиков во главе с И.В. Курчатовым, развернувших еще в конце 1940-х годов поиски путей неоружейного использования ядерной энергии, в том числе для силовых установок кораблей, особенно подводных. Тем самым могла быть решена задача создания мощного и компактного «единого» двигателя, одинаково эффективно и практически без ограничения времени работающего над и под водой, способного дать кораблю недостижимые прежде качества. Не это ли было мечтой многих поколений конструкторов и исследователей морской техники? Однако приоритетной в те годы оставалась задача создания и наращивания мощи атомного оружия. Проработки возможностей использования различных типов ядерных реакторов в качестве источников энергии на кораблях проводились малочисленными группами энтузиастов-реакторщиков. Тем не менее полученные ими результаты, а главное, открывавшиеся перспективы позволяли ставить вопрос о начале проектирования в СССР атомной подводной лодки. Свою роль играл и возраставший объем публикаций об активизации усилий по созданию АПЛ в США. Предложения И.В. Курчатова, А.П. Александрова, Н.А. Доллежаля в 1951 - 1952 гг. о развертывании подобных работ в нашей стране благодаря энергичной поддержке В.А. Малышева - заместителя Председателя Совета Министров СССР и министра судостроительной промышленности - удалось воплотить в упомянутом постановлении. Правительство возлагало на Первое Главное управление при СМ СССР (будущий Минсредмаш) общее руководство научно-исследовательскими работами и проектированием АПЛ. С позиций последующих лет поручение атомному ведомству роли ответственного за разработку подводной лодки представляется довольно необычным, хотя и вполне объяснимым: разумно предполагалось, что именно ядерная энергоустановка будет определять важнейшие характеристики и облик принципиально нового корабля. И это была отнюдь не единственная необычность эпопеи создания первого отечественного атомохода. Напомним, что инициировали работы по АПЛ специалисты-реакторщики, достаточно далекие по роду своей деятельности от проблем кораблестроения и методов их решения. С другой стороны, конструкторы подводных лодок очень мало знали об особенностях устройства и работы ядерных реакторов, к тому же сильно засекреченных в те годы. Характерны в этом плане воспоминания А.П. Александрова о первых шагах в проектировании АПЛ: «Мы договорились с Перегудовым о примерных размерах энергетической установки, о ее мощности и относительно метацентрической высоты, хотя ни один из нас не имел понятия, какое оборудование там будет стоять...» Выход из этой непростой ситуации был найден в совместном определении базовых принципов конструкции и самой АПЛ, и ее ядерной энергоустановки. Соображения руководителей проекта, а к ним подключился также начальник СКБ котлостроения Балтийского завода Г.А. Гасанов, сразу передавались группе конструкторов НИИ-8, СКБ-143 и сотрудников ЛИП АН СССР (ныне РНЦ «Курчатовский институт»), работавшей на территории НИИхиммаша (там в первые годы размещался НИИ-8), для проработки возможных схем, состава, компоновки ядерной энергоустановки. В январе 1953 г. выпускается предэскизный проект установки, в котором впервые представлен разработанный в НИИ-8 по исходным данным ЛИП АН новый для нашей страны тип реактора - корпусной, с водяным замедлителем нейтронов. Установка - двухреакторная, двухтурбинная и двухвальная, проектная тепловая мощность реактора - 65 МВт (позднее она была увеличена до 70 МВт), проектная мощность на валу - 17.500 л.с. Уже на этом этапе проектирования ЯЭУ наглядно проявился дух общей заинтересованности и взаимопомощи конструкторов и физиков НИИ-8 и ЛИП АН, специалистов СКБ-143. Примечательно, что и в дальнейшем процесс плодотворного познания ядерной и корабельной специфики был не просто взаимной учебой, а проходил в совместном творческом поиске лучших вариантов технических решений, способных реализоваться в отечественной промышленности, причем в короткие сроки: СССР отставал от США в создании первой АПЛ на 4-5 лет. Важнейшее место в комплексе работ, развернувшихся после выхода постановления правительства, по своему объему и значению занимало решение задачи разработки паропроизводящей (реакторной) установки (ППУ), основой которой является ядерный реактор. Сердцем атомохода назвал этот принципиально новый для кораблей источник энергии Н.А. Доллежаль в своей вышедшей в 1989 г. книге «У истоков рукотворного мира. Записки конструктора». От успеха или неуспеха сложного и многопланового процесса разработки ППУ зависело быть или не быть атомной подводной лодке. Как писал Николай Антонович, не было в его многолетней деятельности столь трудных и в то же время увлекательных работ. Увлеченность делом, энтузиазм характерны и для всего коллектива, занимавшегося в НИИ-8 проектом установки. Основную часть работ по поиску и проработке конструкторских решений, проведению необходимых экспериментов, выпуску документации на разных этапах проектирования, а затем по авторскому сопровождению процессов изготовления, монтажа, наладки оборудования и систем реакторных установок на наземном стенде и на подводной лодке выполняли в основном молодые инженеры - недавние выпускники технических вузов. Им доверяли главный конструктор Николай Антонович Доллежаль и Павел Антонович Деленс - в те годы начальник конструкторского отдела, разрабатывавшего ППУ. Конечно, в составе отдела и других подразделений института было немало специалистов уже со стажем, и это очень помогало делу, но опыта проектирования подобной установки не было ни у кого. Поэтому в ходе работы учились все. И сотрудники научного руководителя, по многу часов проводившие за столами и кульманами конструкторов НИИ-8, и часто и надолго приезжавшие из Ленинграда проектанты подводной лодки, и специалисты ВМФ, ставшие полноправными, а не наблюдающими по официальной должности участниками работ по проекту со второй половины 1954 г. Вместе обсуждали пути преодоления непрерывно встававших перед ними больших и малых проблем, часто жестко спорили, но, как правило, находили оптимальные технические решения. Такой была атмосфера - творческой, дружной, что так важно для общего дела. Она сохранилась и позднее, когда работы переместились в г. Горький на завод № 92 (ныне ОАО «Нижегородский машиностроительный завод»). Там выпускались рабочие чертежи, а по ним в цехах завода изготовлялись реакторы и большая часть другого оборудования стендовой и корабельной ППУ. «Команда» НИИ-8, трудившаяся с инженерами и техниками возглавляемого И.И. Африкантовым заводского КБ, вместе с ними и отстаивала конструкторские решения перед суровыми критиками - заводскими службами и в то же время набиралась опыта у технологов, металлургов, сварщиков, у опытных цеховых мастеров. Нет, полной идиллии не было. Результаты проводившихся параллельно (тогда многое делалось так: поджимали сроки) НИОКР по проекту вынуждали вносить в него довольно серьезные коррективы, а иногда и переделывать уже изготовленные узлы оборудования ППУ. Каким острым, например, был конфликт, связанный с выявившейся по результатам теплофизических исследований необходимостью существенно изменить схему циркуляции воды в реакторе. Ю.М. Булкин - талантливый конструктор НИИ-8 - вместе с другими инженерами института нашли оригинальное решение, но оно требовало переделки почти готовой стальной «корзины» активной зоны реактора. Понадобилось вмешательство не только научного руководителя и главного конструктора, но и министра. После весьма крутых разговоров в высоких министерских и заводских кабинетах разумные доводы победили, а усилиями работавших денно и нощно конструкторов НИИ-8 и заводского КБ рабочие чертежи реактора в кратчайшие сроки были откорректированы и переданы в цеха. Приведенный пример затрагивает еще одну характерную особенность процесса создания первой в стране корабельной реакторной установки. Сегодня, после десятилетий постройки и эксплуатации большого числа АПЛ различного типа и с разными ППУ, стали забываться условия, в которых рождалась первая установка. А ведь ее творцы не имели накопленного сейчас объема знаний и опыта. Они не располагали привычными в наше время методами и техническими средствами (лучшими из них были механические «считалки») для решения сложнейших задач по поиску наиболее рациональных вариантов схем и конструкций, расчетному анализу поведения будущей установки в процессе ее работы. Отсутствовали необходимые нормативы проектирования, выбора материалов, обоснования прочности, надежности, безопасности и др. Что тогда было известно о возможности появления, а тем более о причинах замучивших всех (от рядовых сотрудников до академиков) бед с неплотностями трубных систем парогенераторов вскоре после начала эксплуатации ЯЭУ на подводной лодке? Кстати, как потом стало известно, не избежали этих неприятностей и наши соперники за океаном. Потребовались продолжительный напряженный труд исследователей, технологов, конструкторов, сооружение экспериментальных стендов, проведение испытаний, чтобы установить эти причины и предотвратить выход из строя этой части оборудования реакторной установки. Немало усилий потребовала и другая выявившаяся при работе реакторов проблема недостаточного ресурса активных зон, что влекло за собой необходимость их частой замены и соответственно простоя АПЛ. Конструкторам-технологам тепловыделяющих элементов совместно с разработчиками реактора в короткие сроки удалось найти нужные технические решения и отработать их. Успешный пуск стендовой энергоустановки в марте 1956 г., то есть через 3,5 года после начала проектирования АПЛ, подтвердил правильность выбранного пути. Опыт изготовления и монтажа оборудования и систем, их наладки, подготовки к пуску реактора оперативно учитывался при проведении аналогичных работ на АПЛ. Носителями этого опыта стали специалисты НИИ-8, завода № 92, ЛИП АН, офицеры ВМФ, многие из которых лично участвовали в их выполнении. Сам стенд со временем стал своеобразной лабораторией для проверки новых технических решений, усовершенствований оборудования ППУ и его элементов, более эффективных режимов работы установки. Оценивая сегодня результаты всей совокупности больших и малых научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, выполненных в те годы, можно констатировать, что создание реакторной установки для первой АПЛ заложило основы новой для страны области науки и техники - корабельной ядерной энергетики, определило базовые подходы, принципы формирования и структуру ядерных источников энергии для последующего широкого использования на военных кораблях и гражданских судах. Сама АПЛ положила начало мощному развитию отечественного атомного флота, резко изменившего оборонный потенциал военно-морских сил страны. Уже в конце 1959 г. вступила в строй головная в серии АПЛ проекта 627А с усовершенствованной ППУ ВМ-А, а всего этими реакторными установками были оснащены 55 АПЛ первого поколения, в том числе с крылатыми и баллистическими ракетами. 17 января 1959 г. Совет Министров СССР своим постановлением утвердил акт правительственной комиссии по приемке атомной подводной лодки проекта 627, отметив, в частности, что нашими учеными, инженерами и рабочими успешно решены проблемы создания ядерной энергоустановки большой мощности. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 июля 1959 г. НИИ-8 и его директор и главный конструктор Н.А. Доллежаль были удостоены высшей награды Советского Союза - ордена Ленина. 46 сотрудников института были награждены орденами и медалями СССР, почти половина из них - молодые конструкторы и исследователи. Бесценный опыт, полученный ими в процессе работ по первой в стране корабельной реакторной установке, стал базой для разработки и реализации новых «прорывных» проектов НИИ-8 - НИКИЭТ. Источник: , автор: Bладимир УЛАСЕВИЧ, советник генерального директора ФГУП «НИКИЭТ им. Н.А. Доллежаля», участник создания первой корабельной ППУ. 18.12.08
|
Важное
Важное
Для ледокола "Виктор Черномырдин" изготовили систему управления и машинное отделение главного крана
Важное
SIPRI: общемировые военные расходы установили новый рекорд
Важное
Главное в военных СМИ за неделю: перестановки на верфях ОСК, робот-эвакуатор для передовой, закладка танкера проекта 23630