Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Диверсификация ОПК

Военные технологии
меняют
сельскую школу

Поиск на сайте

Главная / Издания / Литература / Книжная полка / Н.И. Беляев. Русско-турецкая война 1877—1878 гг.

ВНУТРЕННЕЕ СОСТОЯНИЕ ТУРЕЦКОЙ ИМПЕРИИ ПЕРЕД ВОЙНОЙ 1877—1878 гг. ОСОБЕННОСТИ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ БОЛГАРИИ ПЕРЕД ВОЙНОЙ. НАЦИОНАЛЬНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ В БОЛГАРИИ. ОТНОШЕНИЕ К ВОЙНЕ В ТУРЕЦКОЙ ИМПЕРИИ

Господствовавший в Турции азиатский военный феодализм до крайности тормозил ее экономическое развитие.

После Крымской войны Турция еще более, чем раньше, встала на путь превращения в полуколонию европейских держав, особенно Англии. Британский экспорт в Турцию к 1872 году дошел до 7,4 млн. фунтов стерлингов. Иностранному капиталу на исключи­тельно невыгодных для Турции условиях был предоставлен ряд же­лезнодорожных концессий. Внешний долг Турции к 1875 году вырос до 5,3 млрд. франков; невозможность платить по нему даже проценты привела Турцию к государственному банкротству.

Часть весьма медленно развивавшейся в Турции капиталистиче­ской промышленности была свернута, часть — прозябала. Еще хуже обстояло дело с кустарной промышленностью.

Сельское хозяйство Турции отличалось крайней отсталостью. Земля крупными турецкими феодалами-землевладельцами сдава­лась крестьянам в аренду на условиях издольщины. Кроме кабаль­ной аренды, крестьяне были задавлены податями и жестоко стра­дали от ростовщиков.

Гибельная политика правящих кругов Турции вызвала огром­ное недовольство широких масс турецкого населения. Турецкая бур­жуазия, возникшая все же в Турции, несмотря на все препятствия, но скованная по рукам и ногам феодальными путами, одинаково не могла примириться как с феодализмом, так и с засилием иност­ранного капитала. Турецкое крестьянство, в среду которого уже проникло классовое расслоение, на данной стадии развития все же более страдало от засилья иностранного капитала и дикой эксплуа­тации турецкого помещика, чем от гнета своей не компрадорской, еще слабой буржуазии. Тяжело страдали и турецкие ремесленники, разоренные или разоряемые иностранным капиталом.

Еще тяжелее был гнет военно-феодальной Турции для болгар­ского народа. Гнет феодальный усугублялся гнетом национальным.

К середине XIX века развитие в Болгарии товарно-денежных отношений вызвало большие сдвиги в экономике и общественных отношениях.

Чисто феодальная, ленная система уступила место чифликчийству. Чифлик — своеобразное поместье, основанное на капиталисти­ческих принципах частной земельной собственности, товарного производства и наемного труда, но сохранившее при этом и многие феодальные формы. Живучесть этих форм поддерживалась всей си­стемой деспотического турецкого государства.

Несмотря на это, капитализм хотя и медленно, но все же про­никал в сельское хозяйство Болгарии и вызывал классовое расслое­ние. Перед войной 1877—1878 гг. болгарское крестьянство было представлено следующими группами: 1) сравнительно многочис­ленными крестьянами-оброчниками (кесимджиями); 2) еще более многочисленными издольщиками-арендаторами; 3) мелкими земель­ными собственниками; 4) численно небольшой группой чорбаджиев — кулаков, крупных земельных собственников, торговцев, ростовщиков и откупщиков; 5) пролетаризированными крестьянами-батраками(1).

Положение болгарского крестьянства было очень тяжелым. Произвол турецких помещиков и чиновников, рост налогов, сниже­ние цен на сельскохозяйственные товары вследствие конкуренции государств с более развитым сельским хозяйством, террор и грабеж расселенных в Болгарии выходцев из Крыма и с Кавказа — татар и черкесов — делали крестьянские тяготы буквально невыносимыми.

Ряд войн XVIII и XIX веков стимулировал развитие болгарского ремесла и ускорил развитие капиталистических форм производствен­ных отношений (капиталистическая мануфактура). Одновременное развитием ремесла росла и болгарская торговля; болгарская бур­жуазия торговала как на внутреннем рынке турецкой империи, так и с сопредельными странами через порты Дуная, Черного, Мрамор­ного и Эгейского морей.

После Крымской войны английская и французская буржуазия наводнила Турцию дешевыми товарами; этот импорт разорял бол­гарских ремесленников и промышленников-мануфактуристов.

И сельская, и городская буржуазия Болгарии весьма тяготилась наличием пережитков феодализма и иностранным засильем.

В этих условиях борьба за национальное освобождение Болга­рии, усилившаяся еще с началом развития капитализма в Болгарии (XVIII век), после Крымской войны значительно усилилась.

Начало этого этапа национально-освободительной борьбы харак­теризовалось созданием организаций, политически оформивших ин­тересы различных групп буржуазии и крестьянства.

В начале этого периода наиболее видным руководителем нацио­нально-освободительной борьбы в Болгарии был Г. Раковский, от­ражавший интересы мелкой буржуазии и крестьянства. Он был первым болгарским последовательным революционером-демократом; положившим начало болгарской революционно-демократической идеологии. Но в своей деятельности и планах Раковский явно не­дооценивал необходимость серьезной и тщательной организацион­ной подготовки к восстанию широких народных болгарских масс; в то же время он переоценивал четническо-партизанскую тактику.

С 70-х годов в основу революционного национально-освободи­тельного движения была положена идея хорошо подготовленной, ор­ганизованной и массовой народной революции. Для осуществления этой идеи в 1870 году в Бухаресте был создан «Болгарский цент­ральный революционный комитет». Виднейшими его деятелями были Васил Левский и Любен Каравелов.

Подготовку восстания Левский мыслил себе осуществить с по­мощью массовых революционных комитетов. По своим политиче­ским взглядам Левский развивал дальше революционно-демократи­ческие идеи Раковского. К чорбаджиям Левский относился враж­дебно.

Каравелов представлял собой интересы мелкой преуспевающей и средней буржуазии; стоя правее Левского, Каравелов полагался не столько на восстание болгарского народа, сколько на помощь сербов, греков и румын, которые, по его мысли, должны были вместе с болгарами поднять восстание и после его победы организовать балканскую федерацию.

Левский создал внутренний болгарский революционный центр в Ловче и 500 комитетов в городах и селах Болгарии. В 1872 году в Бухаресте были приняты устав и программа революционной орга­низации. Все это вызвало подъем болгарского революционного дви­жения. Однако вскоре революционная организация была раскрыта, Левский был выдан одним из предателей и в начале 1873 года казнен.

Деятельность Левского была весьма плодотворна. Левский во многом способствовал переходу революционного национально-осво­бодительного движения Болгарии на высший этап развития — соз­дание широкой революционной организации.

После смерти Левского в болгарских революционных организа­циях начались шатания. Каравелов не мог обеспечить твердого ру­ководства революционным движением. Болгарский центральный ре­волюционный комитет бездействовал. В то же время недовольство широких болгарских народных масс нарастало с каждым днем.

Из создавшегося тупика революционную организацию вывел Христо Ботев. После отхода Каравелова к либералам он возглавил все движение.

X. Ботев был самым пламенным проповедником революции и крупным революционным организатором.

X. Ботев, получивший образование в России, находился под сильным влиянием русской передовой общественной мысли, под влиянием идей Герцена, Белинского, Писарева, Добролюбова и особенно Чернышевского. Объяснялось это тем, что отсталость по­литической и духовной жизни Болгарии, находившейся под гнетом Турции, препятствовала развитию передовых революционных идей, тогда как в России революционные демократы «...уже подняли знамя за освобождение угнетенного крестьянства и развернули агитационную работу. Перед Болгарией в начале 70-х годов и Рос­сией в начале 60-х годов стояла одна и та же революционная за­дача — борьба с крепостничеством, что и определило глубокое влияние русской материалистической философии и на формирование ми­ровоззрения болгарских революционных демократов и в частности Ботева»(3).

В мировоззрении и революционной деятельности X. Ботева наи­более ярко, по сравнению с другими болгарскими революционными демократами, было выражено сочетание двух мотивов: националь­ного и социального. Ботев был наиболее последовательным идеоло­гом болгарского крестьянства и неимущей мелкой буржуазии; по­этому и идеология Ботева отражала не только стремления болгар­ского крестьянина к освобождению от ига турок и турецкого по­мещика, но и к ликвидации зверской эксплуатации со стороны бол­гарского чорбаджия. Социальные мотивы играли у Ботева главен­ствующую роль, национальные — подчиненную, ибо с разрешением социальных стремлений болгарского крестьянина разрешались и его национальные требования; освободиться от ига турецкого помещика нельзя было иначе, как сбросив турецкое иго путем народной рево­люции.

Под руководством Ботева в конце августа 1875 года был создан новый Болгарский революционный центральный комитет. Восстание в Боснии и Герцеговине, а также финансовый кризис в Турции соз­давали, по мнению Ботева, весьма благоприятные условия для раз­вертывания в Болгарии всенародного восстания. Ботев начал уси­ленную подготовку к решению этой задачи.

Но после смерти Левского дисциплина в болгарской револю­ционной организации упала, связь между революционными коми­тетами ослабла, забота о добыче оружия и подготовке кадров сни­зилась(3).

Эти важные недочеты дали себя знать во время сентябрьского восстания, которое вместо всей Болгарии вспыхнуло лишь в Эски-Загре и благодаря предательству чорбаджиев было легко подавлено турками.

После этого провала в Журжево был в ноябре 1875 года создан новый Болгарский революционный центральный комитет. Вся тер­ритория Болгарии была разбита на четыре округа, и руководители развернули в них работу по подготовке нового восстания. Однако и эта подготовительная работа имела много недостатков. Вооружить достаточное количество повстанцев не удалось; конспирация была слаба, и потому турки о подготовке восстания все знали; состав руководителей был плохо подобран как по классовой принадлежно­сти, так и по военной подготовке; точного плана действий не было.

Поэтому когда 20 апреля 1876 года началось знаменитое апрель­ское восстание, неудовлетворительность его подготовки сказалась на нем полностью. Туркам путем невероятных зверств удалось по­давить восстание. Ботев погиб 20 мая.

Основными причинами неудачи апрельского восстания были: распыленность крестьянства, отсутствие революционного и окрепшего Пролетариата как руководящей силы восстания, слабость ре­волюционной организации.

Несмотря на то, что апрельское восстание не увенчалось успе­хом, оно имело большое историческое значение. Являясь высшей точкой подъема болгарской народной революции, оно не прошло бесследно. Было весьма существенно, что освобождению Болгарии в результате русско-турецкой войны 1877—1878 гг. предшествовала болгарская национальная революция; она «не только облегчила победу русского оружия» и «дала вооруженную помощь русским войскам», но благодаря ей «освобожденная русскими войсками Бол­гария возродилась для новой жизни не только как свободное от чужого национального гнета государство, но и как передовое в духе того времени»(4).

Апрельское восстание нанесло феодальной Турции столь тяже­лый удар, что заколебалось все прогнившее существо Османской империи.

После поражения апрельского восстания взоры болгарского на­рода обратились на Россию. По мере того как назревали события и выявлялось приближение войны между Россией и Турцией, все более крепли надежды болгар на осуществление при помощи Рос­сии задач национально-освободительного движения. Этих надежд не разделяла лишь большая часть крупной болгарской буржуазии.

Как же относилось к войне с Россией турецкое по происхожде­нию население Османской империи?

Слабость Турции толкала ее во внешней и внутренней политике на подчинение интересам иностранного капитала, преимуще­ственно английского. Этим и определялось отношение к войне с Рос­сией правительственных и придворных кругов Турции, ее фео­дально-клерикальных кругов. Только при победе в войне Турции их положение сохранялось и крепло.

Турецкая буржуазия, ремесленники и крестьянство, страдавшее в основной своей массе от гнета феодализма и засилья иностран­ного капитала, объективно, с точки зрения их экономических и по­литических интересов, не были заинтересованы в победоносной войне с Россией.

Но надо при этом учесть два субъективных обстоятельства, игравших видную роль в Турции того времени.

Первое из них состояло в большом влиянии ислама на темные, забитые массы турецкого крестьянства и ремесленников. Это об­стоятельство было использовано турецкими правительственными и феодально-клерикальными кругами для оправдания войны с Рос­сией и укрепления среди широких масс турецкого мусульманского населения воли к победе в этой войне. Такой прием использования ислама стал в Турции своего рода исторической традицией.

Второе обстоятельство заключалось в тех привилегиях — в основном внешнего, юридического характера, — которые еще сохранились в Турции с Давних времен и Которыми, в отличие от нету­рецкого, христианского населения, обладали лишь лица турецкого происхождения. Турецкие правящие круги сумели внушить турец­кому крестьянству и ремесленникам, особенно проживавшим на окраинах империи, что в случае военной неудачи им придется про­ститься с этими привилегиями, а многим придется расстаться и со своими скромными земельными наделами и выселиться. Именно на этой основе, в сочетании с религиозным фанатизмом, правящим турецким кругам удалось в помощь турецким войскам создать из ту­рецкого населения вооруженные отряды «башибузуков», отличав­шиеся крайним зверством в отношении христианского населения.

Играя па чувстве религиозного фанатизма и доказывая необхо­димость защиты привилегий, правящие турецкие круги сумели одурманить массы турецкого крестьянства и ремесленников и вну­шить им в известной мере волю к победе в приближавшейся войне с Россией. Но эти приемы, не затрагивавшие глубоких жизненных экономических интересов народных масс, способны были создать на первых порах чувство шовинизма, но не давали прочной основы для развития активной воли к победе в войне на всем ее протяжении.

Таким образом, в целом по условиям военного потенциала Тур­ция в войне с Россией могла рассчитывать на победу лишь при условии значительной иностранной вооруженной поддержки и эко­номической помощи.

(1) См. Д. Косев. Новая история Болгарии, М., 1952, стр. 245.

(2) Л. В. Воробьев. Мировоззрения X. Ботева, «Вопросы философии» 1950, № 2, стр. 130.

(3) См. Д. Косев. Новая история Болгарии, М., 1952, стр. 366.

(4) Речь министра В Коларова по случаю 70-летия освобождения Болгарии, София 1948 стр5.

Вперед
Оглавление
Назад

Главное за неделю