ИССЛЕДОВАНИЯ МОРЕЙ ДО 60-х ГОДОВ XIX в. Часть 2

После экспедиции И. И. Биллингса — Г. А. Сарычева в организации больших экспедиций, предназначавшихся специально для изучения дальневосточных морей, наступил перерыв до 50-х годов XIX столетия. Решающим фактором изучения дальневосточных морей в первой половине XIX столетия следует, несомненно, считать организацию большого числа русских кругосветных экспедиций, имевших конечный пункт захода Ново-Архангельск.

Петропавловск или Охотск. После сдачи груза некоторые из экспедиций занимались научными исследованиями. Важную роль в исследовательских работах на Дальневосточных морях сыграли квалифицированные русские морские офицеры, состоявшие на службе в Российско-Американской компании. Первыми такими офицерами были П. А. Хвостов и Г. И. Давыдов, совершившие в 1802—1803 гг. плавание в Америку.

В своем общегеографическом сочинении Давыдов очень хорошо описал особенности приливо-отливных явлений в проливах, одним из первых дал описание и объяснения явлению сулоев: «Алеутские и Курильские острова составляют препону приливу и отливу, направление которых идет через проливы, разделяющие сии острова. Столь великое количество воды, стремясь сквозь узкие проливы, причиняет в оных весьма быстрый течения, как во время прилива, так и во время отлива. При перемене течения вода спирается с шумом в проливе, производя плещущий волны и стремления самыя неправильный, иногда кругообразный. Сие продолжается до того времени, как новое течение осилит прежнее; тогда оное делается чрезвычайно быстро, но по малу уменьшается: а волнение, или всплески, начинают также утихать. Таковыя быстрины называются здесь сулоем»(1).

Восточный берег Камчатки от мыса Лопатка до Авачинской губы и далее к северу до мыса Шипунского был описан в 1830 и 1831 гг. П. И. Ильиным, а в 1835 г.— Скрыповым. В результате этих работ, кроме общей описи, появились частные карты бухт Вилючинской, Ахомтен и Бичевинской.

Заслуживают внимания исследования А: Ф. Кашеварова, который в 1838 г. сделал съемку северного берега Америки от залива Коцебу до мыса Врангеля. Кашеваров проводил исследования не только в Беринговом, но и в Чукотском море и сумел на байдарах пройти вдоль берега и описать его на 30 миль дальше мыса Барроу, крайней точки, достигнутой английским капитаном Бичи. Важное значение для исследования режима рек Аляски Квихпака и Кускоквима, изучения их устьев имели путешествия Л. А. Загоскина (1841—1844), во время которых реки были описаны почти на всем протяжении от верховьев до устья.

В Охотском море выделяются работы А. Е. Шаховского, который совместно со штурманами Олесовым и Неродовым астрономически определил на побережье шесть шпрот из нескольких наблюдений. Работы проводились в 1816, 1817, 1819 гг. Для своих наблюдений Шаховской использовал журналы плаваний многих мореходов Охотской флотилии. Выполненная им карта Гижигинской губы, основанная на астрономических пунктах, является первой достоверной навигационной картой этого района. Глубина показана в саженях (6 футовых) в малую воду. Склонение компаса на 1817 год 6°30' восточное. На карте вместе с глубинами нанесены грунты, отмечены величины приливов.

В 1829 г. Правление Российско-Американской компании поручило П. Т. Козьмину отыскать гавань для строительства порта на Удском берегу Охотского моря. Выполняя это поручение, П. Т. Козьмин в течение 1829 — 1831 гг. произвел опись юго-западного побережья Охотского моря и впервые — Шантарских островов. Козьминым были открыты в эту экспедицию острова Кусова (15 июля 1830 г.) и Прокофьева (23 июля 1830 г.)(2).

Работы велись на берегу (расстояния мерились цепью) и на море (углы измерялись секстаном). В результате были составлены вполне современные карты Шантарских островов и устья р. Уды. Во время работ было определено 18 широт астрономическим путем, из которых 10 — на островах. Долготы определялись по хронометру.

П. Т. Козьмин вел систематические метеорологические наблюдения (давление атмосферы, температура воздуха, сила и направление ветра). Определялись высоты полных и малых вод в устье р. Уды. В результате проведенных работ и исследований Козьмин составил описание Шантарских островов, Удского берега и р. Уды. Все эти материалы оказались настолько ценными, что не потеряли значения в течение почти столетия (рис. 2).

В целях поиска нового места (вместо Охотска) для тихоокеанского порта летом 1847 г. была организована экспедиция под начальством В. К. Понлонского на бриге «Охотск», которая обследовала район Охотского моря к юго-западу от Шантарских островов п. в частности, произвела опись и промер Константиновской гавани. Экспедиция открыла острова Меньшикова и Рейнеке.

Рис. 2. Опись Удского берега Охотского моря и Шантарских островов П. Т. Козьминым

В навигации 1845 и 1846 гг. Л. М. Гаврилов описал залив Аян, осмотрел юго-западный берег Охотского моря от Аяна до Уды, определил возможность входа с севера в лиман и устье р. Амура.

В 1848—1849 гг. Г. И. Невельской совершил плавание из Кронштадта на Камчатку и затем к Амуру, во время которого летом 1849 г. было покончено с заблуждением относительно полуостровного положения Сахалина и недоступности с моря устья Амура. Было доказано, что Сахалин — остров и что устье Амура доступно для морских судов как с севера, так и с юга (рис. 3). В 1850—1855 гг. на Дальнем Востоке под руководством Г. И. Невельского работала Амурская экспедиция. Она действовала в Приамурье, Приморье и на Сахалине. За это время впервые был изучен лиман р. Амур, составлена его карта, организовано плавание по исследованным фарватерам лимана, получены первые достоверные сведения о Татарском проливе. России с 1860 г. t тали принадлежать не только Приамурье и весь Сахалин, но также и Приморье до залива Петра Великого включительно, где в том же году был основан порт Владивосток. В связи с этим Россия получила доступ к Японскому морю, и оно с этого времени стало включаться в чисто русских дальневосточных морей.

Уже в 1856—1860 гг. основные исследовательские работы из Берингова и Охотского морей переместились в Японское море. Были начаты государственные съемки побережья Татарского пролива гидрографами под начальством В. М. Бабкина. Появились первые труды, посвященные дальневосточным морям. Это работы Н. В. Рудаиовского, Н. К. Бошняка, В. А. Римского-Корсакова й обобщающая работа акад. Л. И. Шренка.

Большинство исследований на Дальнем Востоке и морях при водило к составлению схем, планов и карт посещенных районов. Результаты экспедиций обобщались в картах и атласах. Атласы Тихого океана — «Атлас Южного моря» И. Ф. Крузенштерна (ч. I— 1824; ч. 2— 1826 г.) и «Атлас Северной части Восточного океана» Г. А. Сарычева (1826) — подводили итоги исследований за первую четверть XIX в.(3) В них были отражены все новейшие исследования дальневосточных морей. В 1850 г. был издан «Атлас Восточного океана» А. Ф. Кашеварова из 10 карт. Он составлен также с учетом в то время последних исследований и охватывает Берингово и Охотское моря. Алеутские острова и часть Тихоокеанского побережья Северной Америки.

Руководители Правления Российско-Американской компании, состоявшие, как правило, из морских офицеров, уделяли очень большое внимание географическим исследованиям и не упускали возможностей облегчить мореплавание, а следовательно, расширить географические познания об этой части света. Так, в 1851 г. компанией была составлена «Меркаторская карта Берингова пролива с прилежащею частию Ледовитого моря»(4). Карта эта возникла в результате плаваний английских судов, отправлявшихся на поиски экспедиции Ф. Франклина, на что указывает специальное печатное приложение к этой карте (плавания корвета «Геральда», шлюпа «Пловера», яхты «Лоусон» в 1848—1849 гг.).

Г. И.Невельской

В 1852 г. вышел в свет «Атлас северо-западных берегов Америки от Берингова пролива до мыса Корриентес и островов Алеутских с присовокуплением некоторых мест северо-восточного берега Азии»(5), составленный М. Д. Тебеньковым, над которым он работал в течение двадцати пяти лет. Являясь главным правителем Российско-Американской компании, он посетил многие нанесенные в атласе места. В замечаниях к атласу Тебеньков писал: «Я не считал нужным распространяться в описании тех мест, о которых уже обнародованы достаточные сведения в оригинале или переводе; моя главная задача — математическое определение места, а описания я предоставил себе только в тех случаях, когда их или вовсе нет, или не имеется на русском языке, когда они служат дополнением изданному, или заимствованы из личных наблюдений и сведений, хранящихся в грудах журналов»(6).

Рис. 3. Маршруты экспедиции Г. И. Невельского

В атласе Тебенькова 21 карта относится к северо-западным берегам Америки, 10 карт — к Алеутским, Командорским островам и к Аляске, 7 карт — к восточному берегу Азии и к Курильским островам. Кроме того, имеется 48 частных планов и карт и виды побережий.

Характерной чертой карт атласа является то, что абсолютное большинство из них составлено по результатам географических исследований местных мореходов, служащих Российско-Американской компании. Этот факт придает особый смысл достоверности и точности помещенных Тебеньковым в атласе карт и планов (рис. 4). Хуже других нанесены районы северного побережья Охотского моря и части берега от Анадырского залива до мыса Олюторского. Отдавая дань своему времени, Тебеньков показал Сахалин полуостровом. Необходимо также отметить большое количество астрономических пунктов, на которых основаны карты атласа (их 426), с указанием того, кем из мореплавателей каждое из этих мест определено.

Атлас Тебенькова — выдающееся событие в русской географии Дальнего Востока. Карты атласа служили и во многих случаях продолжают служить и поныне мореплавателям. Ф. П. Врангель, представляя работу М. Д. Тебенькова Академии наук на соискание полной Демидовской премии, писал, что «сочинитель исполнил огромный труд на пользу гидрографии вообще, а отечественных мореплавателей в особенности»(7).

Каспийское море

Самое большое в мире озеро — Каспийское море — издавна привлекало к себе внимание исследователей своеобразием физикогеографических условий.

Как и везде, изучение этого моря началось с составления новой, точной карты, так как атлас карт, составленный по работам Ф. И. Соймонова с привлечением двух карт А. И. Нагаева, прослуживший почти всю первую треть XIX столетия, в дальнейшем уже не мог удовлетворять запросы мореплавателей. Некоторым подспорьем этим пособиям служила карта Каспийского моря, изданная в 1807 г. И. Л. Голенищевым-Кутузовым. Спустя несколько лет, Адмиралтейская коллегия поручила штурману А. Е. Колодкину «сочинить полный атлас Каспийского моря, который бы заключил одну генеральную карту, четыре частных в большом масштабе и столько подробнейших, сколько есть известных портов или важных заливов, примечательных бухт и надежных якорных мест на море»(8). Гидрографические работы продолжались с 1809 по 1813 год. В качестве основы для составления карты были определены 46 астрономических пунктов. По целому ряду причин не все они были равноценны — мешали условия, в которые был поставлен исследователь. В результате работ Колодкин составил и в 1826 г. опубликовал атлас Каспийского моря, который послужил мореплавателям более 30 лет. В атлас вошли: план г. Астрахани, генеральная карта Каспийского моря, четыре частных карты, одиннадцать входных, с видами берегов и лоцийными заметнами. Наиболее удачно снятым оказался западный берег моря, хотя и там, вследствие ошибок в астрономических определениях, неточности в нанесении отдельных объектов доходили до 20 миль (например Дербент); менее удачно было снято северное побережье моря, где со временем обнаружились еще большие неточности.

В то время, когда составлялся атлас Колодкина, капитан-лейтенант Басаргин в 1823—1825 гг. произвел опись некоторых рукавов дельты р. Волги, западного берега Каспийского моря от Четырехбугорного острова до Аграханского залива и от острова Сара до северной части Апшеронского пролива. В 1831, 1837 — 1842 гг., по описи Басаргина, были составлены карты. Затем, вплоть до экспедиции Н. А. Ивашипцова (1856—1867), на Каспийском море производились преимущественно съемки, описи побережья и промеры заливов Тюб-Караганского, Аграханского, Энзелийского, Карабугазского, рейда Дербента и других мест. Собственно гидрографические исследования Каспийского моря в первой половине XIX столетия на этом и заканчиваются.

Первым натуралистом, посетившим в 1825 г. восточный берег моря, был Э. Эйхвальд(9). В 1832, 1834 и 1836 гг. восточный берег Каспийского моря исследовал Г. С. Карелин(10), который прошел весь берег до Астрабада, входил в малоизвестный таинственный Кара-Богаз-Гол на шлюпке и правильно заключил о существовании в проливе постоянного течения из Каспийского моря. Впервые залив был описай лишь в 1847 г. И. М. Жеребцовым, обошедшим его на пароходе «Волга». В описании своего путешествия Г. С. Карелин много внимания уделяет физико-географической и, в частности, ботанической характеристике побережья.

Многие ученые занимались определением уровня Каспийского моря. Уже И. Г. Гмелин догадывался о том, что уровень этого моря может лежать ниже уровня океана. Паллас принимал эту разность (между Черным и Каспийским) равную 10 саж. (21,3 м). Гофман и Гельмерсен в 1828 г. нашли уровень Каспия ниже уровня океана на 85,3 фута. Все это были практические, чаще всего барометрические, определения разностей уровней. Первое научное толкование об уровне Каспийского моря дал физик и океанограф Э. X. Ленц, побывавший в 1830 г. на западном берегу моря(11). Ленц подтвердил вывод о том, что уровень Каспийского моря не был постоянным в течение исторического времени, а все время менялся. Следуя Палласу и Рычкову, Ленц объяснял колебания уровня моря не поднятием или опусканием суши, а изменением условий погоды(12). Для того, чтобы удостовериться в справедливости своих заключений, Ленц установил два репера (в Баку и на острове Нарген), по которым начали проводить наблюдения. Н. В. Ханыков, производивший подобные же исследования спустя два десятилетия после Ленца, подтверждает вывод Ленца о зависимости колебания уровня Каспийского моря от погоды. Основную причину этих колебаний он видит в количестве осадков, особенно в бассейне Волги(13).

Рис. 4. Титульный лист атласа М. Д. Тебенькова

Начало изучения гидрологических и биологических свойств Каспийского моря положила в 1853 г. экспедиция К. М. Бэра, имевшая задачей изучение состояния рыболовства на море. Спутником Бэра в этой экспедиции, длившейся четыре года, был Н. Я. Данилевский. Результатом экспедиции явились «Ученые заметки о Каспийском море и его окрестностях»(14), в которых высказываются интересные взгляды па гидрологию моря. Бэр излагает свою теорию катастрофического понижения уровня моря с образованием бугров («Бэровские» бугры), впервые анализирует солевой состав вод Каспийского моря; разбирает вопрос о том, осолоняется или опресняется Каспийское море. Именно во время этой экспедиции Бэр сформулировал закон о влиянии вращения земли на отклонение рек в северном полушарии вправо.

Результаты экспедиции Бэра были высоко оценены и имели огромное значение не только для Каспийского моря: «По значительности достигнутых ею научных и практических результатов она не превзойдена ни одной из последующих экспедиций, которым приходилось большею частью, соответственно запросам науки и практики, только дополнять и развивать сделанное Бэром»(15).

Аральское море

Исследования Аральского моря в первой половине XIX столетия, преимущественно гидрографические, связаны с деятельностью неутомимого исследователя этого озера-моря А. И. Бутакова, который на шхуне «Константин» в течение трех лет (1847—1849) нанес на карту и описал все море(16). В 1849 г. он открыл в восточной части моря Царские острова и к югу от них острова Беллинсгаузена и Лазарева. В 1855 г. Бутаков описал нижнее течение Сыр-Дарьи, а в 1859 г.—всю дельту Аму-Дарьи. На основании высокоточных и разносторонних исследований А. И. Бутакова по Аральскому морю было сделано подробное гидрографическое описание. За свои исследования А. И. Бутаков был удостоен полной Демидовской премии. Известный немецкий географ А. А. Гумбольдт в письме к исследователю высоко оценил вклад Бутакова в науку. Он писал: «Я не могу... не гордиться тою доверенностью, которою меня удостаивает мореходец, с отважностью и с благоразумною энергиею преодолевший бесчисленные препятствия, почти сам строивший суда, на которых должен был совершать свое плавание, и сам собою прибавивший к истории географических открытий такую широкую и прекрасную страницу. Вы истинно счастливы тем, что не имели здесь предшественников, что сами связали свое имя с исследованием моря, вызывающего воспоминания о когда-то существовавшей торговле на Оксусе (АмуДарье.— А. А.), и что сами, при пособии точных средств, предлагаемых новейшею наукою, и усовершенствованных инструментов окончили измерение берегов но всему пространству этого моря. Это истинные открытия в географии»(17).

Черное и Азовское моря

Русские гидрографические, а затем и гидрологические исследования Черного и Азовского морей все более расширялись по мере присоединения к России новых территорий.

Гидрографические работы И. И. Биллингса, совершенные в конце XVIII в., охватили лишь район северного побережья Черного моря. Возникла необходимость описать южный и западный берега Черного моря. С этой целью в 1801 г. была назначена экспедиция, участники которой (Будищев, Крицкий, Влита и Адамопуло) описали западный берег от Одессы до Босфора и значительную часть турецкого берега от Босфора до Синопа и от мыса Стефакос до Самсуна. Используя материалы этих съемок, а также данные экспедиции Биллингса, в работах которой он принимал участие, И. М. Будищев в 1807 г. издал атлас западной части Черного моря с планами заливов, рейдов и бухт.

Затем до 1825 г. на Черном море, различных его участках, велись отдельные гидрографические работы, в которых принимали участие Матвеев, Будищев, Захаров, Тарасов, Попандопуло, Беллинсгаузен, Крицкий и другие офицеры военно-морского флота. Гидрографическая опись охватила почти все побережье Черного моря, за исключением восточного берега, где были сделаны лишь частичные съемки. В 1817 г. была издана генеральная карта Черного и Азовского морей, на которой долготы мест исправлены астрономическими наблюдениями акад. К. Вишневского, южный и северный берега увязаны между собой, восточный же берег по-прежнему оставался неописанным.

Целый этап исследования Черного моря связан с деятельностью экспедиции под начальством Е. П. Манганари (1825 — 1836). Работа этой экспедиции — первая систематическая опись Черного моря. Ею было охвачено все доступное для русских исследований побережье Черного и Азовского морей. Большая часть берега была покрыта тригонометрической сетью. Как правило, по берегу велась топографическая съемка; была сделана морская опись южного побережья. Наиболее важные для мореплавания пункты были астрономически определены. Промер координировался по углам между береговыми предметами, положение которых надежно определено.

В результате работ экспедиции Манганари, в которой приняли участие Полянский, Аркас, Власьев, Шмелев, Акимов, Родионов, Кухаревский и другие, в 1842 г. вышел в свет прекрасный для своего времени атлас Черного моря. «Опись Манганари, которую можно назвать первой систематической описью Черного и Азовского морей, благодаря тщательной обработке полученных результатов, дала удовлетворительные карты, которыми мореплаватели пользовались исключительно до 1873 года и отчасти до последних лет»,— писалось о работах и атласе Манганари в 1916 г.(18)

В дальнейшем усилия гидрографов были направлены на исправление, дополнение и уточнение карт экспедиции Манганари и составление навигационно-гидрографического описания, лоции Черного и Азовского морей. Работы велись до начала 50-х годов. Основными из этих работ нужно считать плавания в 1847 — 1850 гг. Г. И. Бутакова и И. И. Шестакова на тендерах «Поспешный» и «Скорый» для сбора сведений по лоции берегов Крыма и Кавказа (южного и западного побережья Черного моря). В 1847 г. Трифонов, Федоров и Ларин обследовали Азовское море с подобной же целью. В результате четырехлетних работ по материалам Г. И. Бутакова и И. И. Шестакова в 1851 г. была издана лоция Черного моря, значительно дополнившая имевшийся картографический материал, явившаяся ценным вкладом в географическое изучение моря. Таким образом, к началу 60-х годов все берега Черного и Азовского морей были описаны топографической съемкой или морской описью и, кроме того, все Азовское море и прилегающая к северному берегу часть Черного моря были обследованы шлюпочным (преимущественно) и судовым промером.

Очень трудно говорить о каких-либо других исследованиях Черного моря в рассматриваемый период. Г. Н. Танфильев указывал, что никаких сведений «о морских глубинах до половины XIX столетия не существовало не только для Черного моря, но и для других морей и океанов»(19).

Подводя итоги работ по исследованию морей, омывающих Россию, можно отметить, что в первой половине XIX столетия велись преимущественно гидрографические описания побережий морей. Вместе с тем в связи с внедрением парового флота открывалось все более возможностей как для усовершенствования методики гидрографических работ, так и для лучшего выполнения океанографических исследований. Значительно лучшее изучение в данный период Балтийского, Черного и Каспийского морей можно объяснить необходимостью с государственной точки зрения производства на них в первую очередь исследовательских работ, картографирования и получения навигационно-гидрографических описаний, лоций. Значительно труднее было организовать исследования на других морях. Нельзя по этому поводу не привести слова крупнейшего советского океанолога Н. Н. Зубова: «Пожалуй, правильно рассматривать опись берегов Охотского и Берингова морей как своего рода морской подвиг. Что же касается морей Карского, Лаптевых, Восточно-Сибирского и Чукотского, то здесь для парусных судов является подвигом даже обычное плавание»(20).

(1) Г. И. Давыдов . Двукратное путешествие в Америку морских офицеров Хвостова и Давыдова, писанное сим последним, ч. I. СПб.. 1810. стр. 178.

(2) Журнал Шантарской экспедиции РАК поручика Козьмина па шхуне «Акция» хранится в Архиве Всесоюзного Геогр. об-ва, разряд 99, on. I, д. 45.

(3) См. работу В. А. Есакова в настоящем сборнике.

(4) ЦГВИА, ф. ВУА, № 23429.

(5) Архив ГУ ВМС, Атласы Тихого океана, № 312.

(6) М. Д. Тебеньков . Гидрографические замечания к атласу северозападных берегов Америки. СПб., 1852, стр. 4.

(7) Морской сборник, 1854, т. 12, № 6, стр. 9.

(8) Отчет директора Гидрограф, департамента за 1881 год. СПб., 1883, стр. XXVII.

(9) Ed. Eichwald . Reise auf dem Kaspisclie Meer und in den Kaukasus. 1834.

(10) Путешествие Г. С. Карелина по Каспийскому морю.— Зап. РГО, т. X. СПб., 1883.

(11) Е. L е n z. Uber die Veranderungen der Hohen, welche die Oberf liiche des Caspischen Meeres bis zum Jahre 1830 erlitten hat.— Memoiris, VI Serie, t. II, 1833.

(12) Г. И. Танфильев . Моря Каспийское, Черное, Балтийское, Ледовитое, Сибирское и Восточный океан. Гос. научно-техн. изд-во, l931, стр. 9.

(13) Н. В. Ханыков . О перемежающихся изменениях уровня Каспийского моря, с особым прибавлением, с разными видами и чертежами.— Зап. Кавказ, отд. РГО, III, 1853.

(14) Записки ИРГО, IX, 1856.

(15) Г. И. Танфильев . Моря..., стр. 15.

(16) Художником экспедиции был находившийся в ссылке знаменитый поэт Т. Г. Шевченко.

(17) Морской сборник, 1854, № 7, стр. 315—316.

(18) Белов , Плансон , Клыков , Крыжановский . Краткий исторический очерк гидрографии русских морей, ч. IV. СПб., 1916, стр. 7.

(19) Г. И. Танфильев . Моря..., стр. 51.

(20) Н. Н. Зубов . Отечественные мореплаватели — исследователи морей и океанов. М., 1954, стр. 296.

Вперед
Оглавление
Назад

Copyright © 1998-2024 Центральный Военно-Морской Портал. Использование материалов портала разрешено только при условии указания источника: при публикации в Интернете необходимо размещение прямой гипертекстовой ссылки, не запрещенной к индексированию для хотя бы одной из поисковых систем: Google, Yandex; при публикации вне Интернета - указание адреса сайта. Редакция портала, его концепция и условия сотрудничества. Сайт создан компанией ProLabs. English version.