Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Мобильный комплекс освещения надводной обстановки

Комплекс освещения надводной
обстановки "Онтомап"
сделали компактным

Поиск на сайте

Глава 4. Я вижу море

02.03.11
Текст: Владимир Викторович Дугинец
Художественное оформление и дизайн: Владимир Викторович Дугинец
- Ешь, ешь сынок, а то отдам вон тому мальчику, - приговаривала хлебосольная мамаша своему чаду и показывала в мою сторону.

Но только здесь, в отличие от детского сада, уговаривать никого не приходилось. Всё летело в тощий курсантский желудок и мгновенно переваривалось там ещё до отъезда родителей. Ленинградцев у нас в классе было довольно много - 13 человек из 28.

Чтобы перебить это постоянно преследующее чувство голода и желание спать, мы курили самые дешёвые сигареты, которые почему-то назывались 'Спорт'. Маленькие такие, вонючие до безобразия и цена сходная - всего-то 6 копеек за красную польскую пачку. Только, действительно, причем здесь спорт? Может у них там паны, действительно, занимаются спортом с сигаретой в прокуренных зубах.

В краткие мгновения перерывов между занятиями или на общих лекциях мы обязательно встречались с Титом. Быстренько делились домашними новостями и этого общения, как ни странно, стало хватать. Среди однокашников Тита я заметил одного с ожоговым шрамом на левой щеке, который некоторое время ходил в солдатской форме и имел лычки сержанта.

- Вить, что это у вас за боец такой зелёный ходит? Чего ему формы, что ли не хватило? Иль размер не подберут? Я то думал, что это политработник, - расспрашивал я у Тита.

Тит познакомил меня с ним – это был старшина одного из их классов - Славка Попов. Мне показалось, что он слишком деловой, как будто шило в заднице вставлено. До всего ему было дело, и всех-то он учил и чему-то поучал. Может быть, по этой причине и дослужился впоследствии до Командующего Северным Флотом.

Среди лагерного контингента был и небольшой по численности, но сплочённый факультет слесарей человеческих душ, а проще политработников. Это были уже серьёзные, по сравнению с нами, настоящие мужики. У многих на макушке светились лысинки, а у некоторых только намечались, но все они горели единым желанием воплощать политику партии и правительства на кораблях и частях ВМФ. Как правило, они все пришли в училище со срочной службы, или уже отслужив её. Поэтому управлять этим контингентом было значительно проще, чем вчерашними школьниками с ещё детской психикой и непредсказуемыми финтами в своём поведении.

Наш лагерь представлял собой прекрасный уголок соснового леса на берегу Финского залива, который был оцеплен по периметру забором из колючей проволоки. В этом заборе было только одно окно в большой мир под названием КПП.

Конечно, громкое название 'контрольно-пропускной пункт' с натяжкой можно было применить к этим позорным воротам, сооружённым из реек и затянутых колючей проволокой, да будке для охранника. Но для нас это были действительно ворота в мир, так как они находились на дороге, ведущий в лагерь, а другая часть грунтовки вела в лес и на железнодорожную станцию Яппиля. Вела туда, где жили живые люди, и был другой нелагерный мир.

Караулов у нас в лагере не было, но для охраны объектов и территории, расположенной в нашей зоне на сутки назначалось пожарное отделение в составе 10 человек.

Я впервые попал в суточный наряд в это самое пожарное отделение. В ночное время мне выпало в паре с Борей Денисковым обходить все объекты и постройки в лагере. В зоне особого внимания нашего ночного дозора в первую очередь было помещение арсенала, где хранилось наше оружие. А потом уже магазинчик, столовая и прочие строения.

Боря смуглый и симпатичный парнишка из 5 класса 31-а роты оказался гораздо опытнее меня в сторожевых вопросах, это он внимательно принимал у предыдущей смены печать на дверях арсенала, сверяя её слепок с образцом. Не будь Бори, я принял бы всё как есть. Цифра на печати арсенальной двери оказалась немного затертой, и мы долго спорили со своими оппонентами 3 или 5 это на самом деле. Но по такому поведению Денискова я понял, что этот парень очень серьёзно относится к своим обязанностям и в скором будущем далеко пойдёт по службе. В темноте сентябрьской ночи мы все четыре часа вышагивали с ним по намеченному маршруту дозора и, прислушиваясь к ночным шорохам, на всякий случай держались за рукоятки штыков, висевших у нас на поясе. Так, на всякий случай.

Продвигаясь по территории, мы делились с ним своими анкетными данными и впечатлениями, а потом и о жизни поговорили. Это был мой первый опыт нахождения при исполнении почти, что обязанностей часового. И здесь я впервые почувствовал какую-то ответственность за мир и покой в нашем лагере, который в определённой степени зависел от моей службы.

После этих ночных бдений Боря тоже стал моим хорошим товарищем, и мы частенько общались с ним при редких встречах в своей зоне. Вскоре нам представили нашего нового командира взвода. А наш привычный лихой мичман 'Мелехов' убыл в училище, почему-то он оказался там нужнее.

Новый мичман по фамилии Никишин был настоящей пародией на командира взвода. Его мешковатая фигура с короткими ногами, обтянутая затёртым форменным кителем, и фуражкой на голове, похожей на бесформенный блин, скорее напоминала комичного гоголевского городового, чем строевого офицера.

Одутловатое и крупное по размерам лицо, с грушевидным выдающимся носом, походило на пристарелую рожу бабки Авдотьи из деревни Щелкун. Голос, который должен содержать в своём тембре металлические нотки командира, был и вовсе далёк от командного.

Меж собой мы посмеивались над полубабьим видом нашего начальника и его нестандартной внешностью, но другого командира не требовали - не наше это телячье дело, командиров себе выбирать.

Первую ночную тревогу нам сыграли абсолютно неожиданно. Вскочив по сигналу 'Тревога!', нашей первой задачей было как можно быстрее вооружиться. Какой же ты боец, если в твоих руках нет твоего автомата и боезапаса. Наспех натянув на себя свои робы, все толпой кинулись в оружейную комнату.

Выдачей оружия руководил наш мичман Никишин. Вот тут и началась свалка у узких дверей арсенала. Все одновременно втиснуться в эту щель, ну просто не могли, но желание у всех сделать это было огромным. Толпа, обуреваемая желанием завладеть своими родными автоматами, невзначай оттолкнула от входа Никишина, и он, завизжав от недовольства, неудачно отлетел в сторону.

Приподнявшись и отряхнувшись от пыли, мичман полез в гущу событий с благим намерением навести порядок в этом бардаке. Выскакивающий навстречу из дверей, Гарик Шульман своим автоматом, висевшим на плече, зацепил мичмана мушкой ствола по его переносице крупного мясистого носа.

Мичман уже не то что заверещал, а просто взвыл, как раненный волчара, и только тут оборзевший личный состав заметил своего командира. По лицу Никишина текла настоящая мичманская кровь, и только это отрезвило обезумевших спросонья курсантов.

После такого ночного побоища и столпотворения, окончившегося кровавой драмой с Никишиным, начальники сделали вывод, что в одну дверь арсенала не могут войти одновременно свыше 300 человек, и составили на будущее невидимый график выдачи оружия.

В сентябре месяце в училище стоит тишина, так как курсанты ещё не вернулись с корабельной практики, а училище нужно и охранять и хозяйственная жизнь в нем должна продолжаться своим накатанным путём. Поэтому нашу роту решили отрядить в Ленинград в училище для поддержания повседневного порядка в его стенах. А это значит, что нам доверили несение караульной службы и других нарядов по училищу ещё за две недели до принятия присяги.

Вот где я впервые смог рассмотреть длиннющие коридоры с паркетными полами, которые тянулись немыслимыми сотнями метров во всех четырёх направлениях.

Одной из достопримечательностей коридорной системы училища был Компасный зал, сооруженный известным архитектором Ф.И.Волковым ещё в 1798 году в центре, которого находилась картушка компаса, выполненная из красного дерева и покрытая лаком. В середине картушки размещалось число '1701' – это год основания Навигатской школы Петром I.


Компасный зал

Зал символизировал собой начало морского дела в России. В нём в небольших нишах стояли чёрные бюсты Г. Галилея, Н. Коперника, И. Ньютона и Ф. Магеллана.

По картушке компаса никто никогда не ходит, её обходят по кругу. Но мы первый раз попёрли по коридору напрямую, пока на нас не шикнули старшие курсанты и объяснили нашей серости эти незыблемые училищные традиции.

Особенность паркетных полов заключалась в том, что когда по ним кто-то идёт, то в тишине поскрипывание паркета очень хорошо слышно далеко по коридору. Это и спасало частенько ночью в карауле, когда к тебе незаметно хотел подкрасться проверяющий, целью которого была внезапность ночного визита и желание подсмотреть: как же там, на посту выполняет свои обязанности часовой.

Дворы училища, располагающиеся между строениями внутри всей квартальной клетки, носили свои старинные названия ещё с прошлого века. Парадный двор, Якорный, Минный, Хозяйственный, Артиллерийский, Спортивный - эти названия говорили сами за своё предназначение. Самый большой из дворов был Парадный. Это был асфальтированный плац с белой разметкой по периметру для проведения торжественных построений всего училища и ежедневных разводов суточного наряда. Здесь под вечер гремел парадный марш духового оркестра, и отсюда стройная колонна караула направлялась в своё караульное помещение на Минный двор, а остальные заступающие в наряд расходились по своим объектам несения службы.

Узенький дворик, с трёх сторон окружённый старинными зданиями училищных корпусов, напоминал трёхэтажный колодец, соединённый арками с Парадным и Минным дворами. Своё название Якорного он носил только потому, что там, в самой глубине, стояла старинная чугунная лавочка, по краям которой возвышались две пары перекрещенных адмиралтейских якорей, выкрашенных ядовито-чёрным кузбасс-лаком. Лавочка удачно вписывалась среди небольших деревьев и кустарника и обычно служила местом уединения для курсантских перекуров.

Вторая арка Якорного двора вела на Минный двор, в который выходили окна наших кафедр и некоторых кубриков факультета. Посреди двора было некое подобие большой круглой клумбы, в центре которой на бетонном постаменте громоздилось чёрное чудо минного оружия 20 века.

Это была старинная якорная мина образца 1908 года уже традиционно блестевшая всё тем же кузбасс-лаком. Вокруг клумбы стояли массивные лавочки и росли высокие липы и развесистые клёны непонятной породы. В полуподвалах этого двора располагался арсенал стрелкового оружия, а напротив огромный подвал училищной столовой для хранения овощей. Закрытые высокие железные ворота в арке в конце двора вели на 11 линию и тоже блестели чернотой флотской краски.

Спортивный двор понятно, что там была асфальтированная площадка и установлены два баскетбольных щита с корзинами. На этом дворе проходили обычные футбольные баталии курсантских игр в любимый всеми круглый мяч.

Артиллерийский двор обзывался так только по оставшимся с давних времён традициям, так как на нём ни пушек, ни артиллерийского инвентаря не находилось и ничего не напоминало происхождение его названия.

А вот Хозяйственный двор тот почти всегда напоминал о своём названии смердящим запахом, исходящим от выгребной ямы с пищевыми отходами. Окна первого этажа столовой выходили в этот прозаический дворик, и вид из них был не впечатляющий.

Камбузный наряд через одно из окон столовой периодически вываливал огромными лагунами пищевые остатки курсантских харчей в этот аквариум. Огромная бетонированная яма этой гигантской параши вмещала до 5 тонн этого добра, где оно бродило и создавало преотвратнейшие кислые запахи.

Раз в три-четыре дня к этому устройству подъезжала ассенизационная автомашина с 6-ти тонной цистерной и начиналась работа по ликвидации последствий вонючего заражения территории. Благо бы она опускала свой хобот на глубину и сосала в свою утробу всю эту гадость. Как бы ни так. Все работы проводились вручную с использованием бесплатного человеческого потенциала курсантов.

Наклонные створки ворот в это чистилище распахивались, и по территории дворов полз омерзительный запах отходов. Самые достойные из лиц камбузного наряда в количестве четырёх, совсем как космонавты, облачались в резиновые штаны комплекта химзащиты и благословлялись на ратный подвиг.

Находясь в этой жиже, бойцы, в зависимости от своих габаритов, кто по колено, а кто и повыше, огромными лагунами черпали отходы и подавали их следующей паре для опрокидывания в открытый люк говновозки.

Работы хватало на час или более, но, когда показывалось бетонное дно этого отсека, у тружеников прибавлялось сил и гордости за нашу систему, воспитывающую в свои стенах и этих удушливых бетонных отсеках такие выносливые кадры для службы Родине.

Курсант, который прошёл через эту со стороны кажущуюся унизительной процедуру, на всю оставшуюся жизнь поймёт, что говновоз тоже человек и убирать за собой и своим соседом вовсе не зазорно, как это многим казалось раньше.

Здесь уже в училище нас полностью приодели, выдали парадную и повседневную форму, и даже ленточки на бескозырки выдали. Нельзя же стоять у Знамени училища часовому одетым, как рекрут Тарас Шевченко. Поэтому все мы, как новые блестящие монетки, разные, но и похожие друг на друга рвали и метали уставы по караульной службе, так что у нас, в конце концов, эти статьи ну просто от зубов отскакивали.

В последних строках обязанностей часового мы обязательно добавляли идиотскую фразу, ставшей крылатой 'Услышав лай караульной собаки, немедленно доложить разводящему'. Так написано в уставе, хотя никаких караульных собак у нас и в помине не было, но начальники считали, раз уже дело дошло до караульных собак, то обязанности товарищ знает твёрдо. И на наши плечи, то есть на 31-ю роту, взвалили все тяготы караулов за всё училище сразу и на две недели.

Командир роты приказал забрать свои гражданские веши, которые мы оставили в своих чемоданах при убытии в лагерь и срочно отослать их домой или переправить своим родственникам.

-Чтобы ни одной гражданской тряпки, кроме спортивного костюма, я в роте не видел. У кого будет обнаружена гражданская одежда, буду нещадно наказывать и пороть, - боролся за чистоту формы одежды наш командир роты.

Страницы 4 - 4 из 16
Начало | Пред. | 2 3 4 5 6 | След. | Конец | Все 



Оглавление

Читать далее

Предисловие
Глава 1. Страна голубых озёр, лесов и аэродромов
Глава 2. Кубань - жемчужина России
Глава 3. Вот она какая - первая любовь
Глава 4. Я вижу море
Глава 5. Море любит ребят солёных
Глава 6. Дальний поход
Глава 7. 'Океан' в океане
Глава 8. Ах! 5-ый курс!


Главное за неделю