Важное
Испытания МРК "Буря" вышли на финишную прямую
Как продвигается 
|
Ю. Пантелеев. Сталь не плавитсяЮ. ПАНТЕЛЕЕВ,адмирал, начальник штаба Краснознаменного Балтийского флота, командующий морской обороной Ленинграда в годы Великой Отечественной войны Это случилось 23 сентября 1941 года. Фашисты совершали самый большой налет на Кронштадт. Под ногами уже не вздрагивала, а ходуном ходила земля. Когда бомбы падали на Морской завод, то, кроме гула разрывов, доносился еще лязг железа и грохот обвалов... Несколько десятков самолетов, кружащихся среди массы белых облачков зенитных разрывов, по одному начинают пикировать на линкор «Марат». Взрывы один за другим... Пламя вырвалось из носовой части корабля. Опять взрывы, и опять огромные клубы огня. Отчетливо вижу, как громадная фокмачта с трапами, рубками, мостиками и площадками, сплошь усеянными фигурами в белых матросских робах, медленно отделяется от корабля, не очень быстро валится в сторону, а затем разделяется на части и с грохотом обрушивается в воду... Чуть ниже мачты также медленно поднялась и орудийная башня, ее три 12-дюймовых орудия разламываются и тоже летят в воду. Бухта кажется кипящей от массы брошенной в нее раскаленной стали... Исчезла носовая часть линкора, не видно его первой трубы. Сотни голов плавают в воде, над ними висит облако дыма. И как бы яростно ни били зенитки, отчетливо слышу нарастающий гул человеческих голосов. Страшно! Кидаюсь через дорогу в управление тыла, звоню на БФКП, приказываю немедленно все санитарные машины направить к Рогатке и в Петровский парк. Шлюпки, катера, буксиры уже поднимали и воды моряков. Балтийские истребители беспрерывно атаковали фашистов, но что могли сделать шесть наших асов против целой армады пикировщиков! Несколько самолетов они сбили. Словно исполинским ножом, отсекло всю носовую часть линкора. Корабль сел на грунт. Три другие его башни остались в строю. Удивляешься мощи и прочности этих кораблей старинной русской постройки. Когда я поднялся на линкор, палуба была уже прибрана, все лежало и стояло на своем месте. И только подойдя ко второй башне, я очутился на краю пропасти — здесь обрывалась палуба... Дальше корабля просто не было. Я стоял над вертикальной стеной. Казалось, что видишь корабль в разрезе. А впереди — море... Забегая вперед, скажу, что через несколько дней орудия второй, третьей и четвертой башен «Марата» вновь громили врага, а матросы мелом писали на снарядах : «За раны нашего корабля!». В молодости, с 1921 года, я плавал несколько лет на «Марате» старшим штурманом, и сейчас было тяжко, очень тяжко видеть изувеченный родной корабль. А кругом уже кипела жизнь. Выдержка и организованность коллектива линкора не поколебались. Около двухсот командиров, старшин и матросов ранило и убило. Погиб и командир корабля, прекрасный моряк, капитан 2 ранга П. Н. Иванов. Он по тревоге находился в носовой боевой рубке, и здесь его настигла смерть Налеты пикировщиков с небольшими перерывами продолжались весь день и вечер. 23 сентября и в ночь на 24 сентября на Кронштадт налетало всего 272 пикирующих бомбардировщика... Наши летчики и зенитчики сбили 14 фашистских бомбардировщиков. Воздушные налеты на Кронштадт не подавили огня фортов и кораблей. Наши снаряды летели на врага. Ночью, когда наступало затишье, я беседовал по телефону с контр-адмиралом Греном. — Как у вас там, в Ленинграде, дела, Иван Иванович? — А что у вас там, в Кронштадте? Рассказываю ему о наших событиях и спрашиваю: — А почему над Ленинградом опять зарево? Адмирал скупо отвечает: — Сегодня рекордный день — одиннадцать воздушных тревог... Одна из них продолжалась семь часов. Кажется, попали, мерзавцы, в Гостинный двор. Но корабли не пострадали... Да, видимо, 23 сентября было для Ленинграда и Кронштадта одинаково тяжелым днем войны. И все же враг не сломил упорства защитников города Ленина, не уничтожил наш флот и ие подорвал боевой дух моряков. Вперед Оглавление Назад
|
