Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Когда завершится модернизация Северной верфи?

Как продвигается
модернизация
Северной верфи

Поиск на сайте

Главная / Издания / Литература / Книжная полка / В. Лота. Тайные операции Второй мировой

Глава третья

В британском лабиринте

В годы Великой Отечественной войны в Лон­доне работал полковник Александр Федорович Сизов. Он был советским военным атташе при союзных правитель­ствах в Великобритании. В ГРУ Сизов имел оперативный псевдоним «Эдуард». Главная задача Сизова состояла в добывании сведений о фашистской Германии и ее вооруженных силах. В 1944 го­ду «Эдуард» добился в своей разведывательной работе уникальных результатов. С 1 января по 17 декабря он на­правил в Центр 425 донесений и значительное количест­во документальных материалов. Многие донесения Сизо­ва были использованы для подготовки специальных сообщений И. В. Сталину, В. М. Молотову и начальнику Генерального штаба. Полковник А. Ф. Сизов в 1944 году стал единственным офицером Главного разведывательно­го управления, который за добывание важных сведений о противнике в течение трех месяцев был дважды награж­ден орденом Красного Знамени.

С февраля 1942 года Сизов установил хорошие взаи­моотношения с начальниками разведывательных служб Бельгии, Дании, Голландии, Польши, Чехословакии, Нор­вегии, Франции и Югославии, которые работали в бри­танской столице. Когда союзники СССР по антигитле­ровской коалиции начали непосредственную подготовку к операции «Оверлорд», Сизов установил контакт и с представителем американской стратегической разведки, прибывшим в Лондон. Если управление внешних сноше­ний британского военного ведомства, которым в начале 1944 года командовал генерал Файербрес, возражало про­тив контактов руководителя советской военной миссии в Лондоне контр-адмирала Н. Харламова с американцами и военными представителями других государств, то пол­ковник А. Сизов мог это делать в соответствии со стату­сом своего дипломатического положения.

Сизов был молодым, энергичным, инициативным и настойчивым разведчиком. Налаживая контакты с на­чальниками военных разведок европейских государств, оккупированных германскими войсками, неожиданно для себя Сизов столкнулся с противодействием со сторо­ны советника Посольства СССР в Англии И. А. Чичаева, который был сотрудником внешней разведки НКВД. Чи-чаев пытался делать то же самое, что и Сизов. Более то­го, пользуясь своим более высоким должностным поло­жением, Чичаев требовал, чтобы Сизов прекратил контакты с руководителями военных разведок Чехослова­кии, Польши, Бельгии и других государств.

Сизов доложил о возникновении конфликтной ситуа­ции начальнику военной разведки генерал-лейтенанту И. Ильичеву, который поставил в известность об этом И. В. Сталина и начальника Генерального штаба. Спор­ную ситуацию, возникшую в Лондоне, Сталин разрешил просто. Он поддержал предложение начальника ГРУ о том, что с военными разведками оккупированных госу­дарств сотрудничество должен налаживать и поддержи­вать представитель советской военной разведки. Так Александр Сизов, который в 1942 году был майором Красной Армии, получил право на сотрудничество с во­енными атташе и представителями военных разведок ок­купированных немцами государств.

В конце 1943 года обозначились перспективы сотруд­ничества между разведывательными службами СССР и США. Первый шаг в этом направлении сделали амери­канцы, которые были крайне заинтересованы в получе-нии дополнительной информации о фашистской Герма­нии и ее вооруженных силах в период подготовки к опе­рации «Оверлорд». Предстоящая операция по высадке экспедиционных сил США и Великобритании в Норман­дии вызывала в США серьезное беспокойство — амери­канцы не имели большого опыта ведения крупномас­штабных боевых действий. Для того чтобы не допустить ошибок на стадии планирования операции «Оверлорд», американцам была необходима обобщенная разведыва­тельная информация о противнике. Они знали, что в Москве такая информация есть, и поэтому решили полу­чить к ней доступ. С этой целью 24 декабря 1943 года в Москву прибыл руководитель американской разведки, которая называлась Управление стратегических служб (УСС), генерал-майор Уильям Д. Донован. В результате встреч руководителей американской разведки с наркомом иностранных дел В. М. Молотовым, руководителями внешней разведки НКГБ П. М. Фитиным и его замести­телем Г. Б. Овакимяном была достигнута договоренность о сотрудничестве разведок СССР и США.

В результате переговоров Донована в Москве 4 февра­ля во все подразделения УСС была направлена инструк­ция «Развединформация, которую следует передавать СССР». В этой инструкции указывалось, что России мо­жет быть «передана оригинальная разведывательная инфор­мация УСС, которая полезна стране, ведущей войну против Германии»1.

В Москве и в Вашингтоне стали готовиться к офици­альному обмену представителями разведывательных служб. Однако это вполне объяснимое и необходимое для разгрома фашистской Германии сотрудничество было свернуто, так и не успев обрести какие-либо определен­ные формы. В процесс налаживания этого взаимодейст­вия в области разведки неожиданно вмешалась политика. Против сотрудничества УСС с советской разведкой вы­ступили шеф американского Федерального бюро рассле-дований Э. Гувер и некоторые другие влиятельные долж­ностные лица и политики. Президент Рузвельт был вы­нужден направить в Москву своему послу Гарриману те­леграмму, в которой сообщил, что обмен между США и СССР представителями разведывательных служб откла­дывается на неопределенное время. Попытки Гарримана убедить Рузвельта изменить свое решение оказались без­успешными.

30 марта президент сообщил послу, что внутренние политические соображения в США являются превалиру­ющим фактором, лишающим его возможности изменить свое решение. Рузвельт высказал уверенность, что мар­шал Сталин его поймет и что обмен миссиями отложен только на время1.

В США начинался год очередных президентских выбо­ров. Любые новые повороты во внешней политике США, которые вызывали или могли вызвать недовольство в США, своевременно устранялись или не допускались. Так было похоронено советско-американское сотрудничество в области разведки, которое могло бы в 1944—1945 годах спасти жизни многим американским и советским солда­там и офицерам, сражавшимся против фашистской Гер­мании на Восточном и Западном фронтах.

Американцы были далеко от Европейского театра вой­ны, события на Восточном фронте их беспокоили меньше всего. Однако от фашистской оккупации страдали народы стран Западной Европы. Их желание как можно быстрее изгнать ненавистных оккупантов понятно и объяснимо. Именно это желание и стало тем главным и единствен­ным мотивом, который создал благодатную почву для бес­корыстного сотрудничества, лишенного всяких конъюнк­турных политических и других соображений.

В первой половине 1944 года, в период разработки Ге­неральным штабом Красной Армии плана операции «Ба­гратион», полковник А. Сизов ежедневно направлял в Центр 5—6 донесений о германской армии, о производи-тельности германских военных заводов, о выпуске в Гер­мании новых образцов военной техники. Сведения, кото­рые становились основой для донесений в Центр, пол­ковник Сизов получал от начальников военных разведок Бельгии подполковника Мариссала, начальника разведки Чехословакии полковника Моравца2, от начальника нор­вежской разведки подполковника Рошера Лянда, от со­трудника голландской военной разведки подполковника Лифтинка, от начальника французской разведки генера­ла Матенэ.

Как правило, донесения «Эдуарда» в Москву начина­лись словами: «Французская разведка сообщила...», «Бельгийская разведка сообщила...», «Барон сообщил...», «Мариссал сообщил...».

Донесения «Эдуарда» неизменно получали в Центре высокие оценки. 5 февраля 1944 года, например, началь­ник ГРУ писал Сизову:

«Значительная часть полученных от вас сведений по не­мецкой армии и ВВС является ценной. В дальнейшем необ­ходимо:

1) проверить наличие во Франции 79, 86, 370 и 277 пд;

2) проверить наличие в Голландии и установить пункты дислокации 19 and и 347 пд;

3) установить, действительно ли в Греции находятся 71 пд и две дивизии СС, установить их организационную структуру, численность и места дислокации;

4) проверить количество танков, выпускаемых на заво­дах «Эйзенверке» в Брандербурге и на заводе в районе Линц, на котором выпускаются танки «тигр»;

5) получить данные о выпуске самолетов немецкой авиапромышленностью по отдельным заводам и по типам самолетов;

6) установить типы, марки, а также получить описа­ние истребителей с реактивными двигателями, которые выпускаются заводами в Десау и Лейнхейм;

7) установить степень боеспособности 1, 2, 4, 7, 20 ру­мынских пехотных дивизий и дислокацию 6 пд и 1 тд, а также подтвердить наличие 2 дивизии в составе румын­ской армии;

8) получить полные данные о дислокации румынских ВВС (желательно к 1 марта) и о численном составе (людей и самолетов) болгарских ВВС

Главный Директор»3.

Такие расширенные задания «Эдуард» получал из Москвы еженедельно. Часто Центр направлял разведчику и срочные задания, на выполнение которых отводилось один-два дня. Естественно, сам полковник А. Сизов из Лондона не мог вылететь в Венгрию, Румынию или Бол­гарию для сбора сведений, интересовавших начальника ГРУ. Но в этом и была главная заслуга полковника А. Сизова, который, находясь в Лондоне, смог найти воз­можности для получения данных о германской армии и вооруженных силах ее сателлитов. «Эдуард» установил контакты с начальниками военных разведок государств, которые были оккупированы немецкими войсками. Они передавали Сизову разведсведения, добытые разведчика­ми, действовавшими на территории Бельгии, Франции, Чехословакии, Норвегии, Голландии и других стран.

Среди источников наиболее активным и ценным был начальник военной разведки Чехословакии полковник Франтишек Моравец, в ГРУ ему был присвоен псевдо­ним «Барон».

Только в 1944 году Моравец передал А. Сизову около двухсот материалов по различным военным и военно-по­литическим вопросам. На их основе Сизов 197 раз на­правлял в Центр донесения, которые начинались слова­ми: «Начальнику Главного разведывательного управления Красной Армии. Барон сообщил...»

Моравец был кадровым военным разведчиком. В годы Первой мировой войны он служил в рядах австро-вен­герской армии, сражался на Восточном фронте против России. Был в русском плену. В декабре 1929 года был начальником разведывательного отдела Пражского воен­ного округа, активно содействовал развитию советско-че­хословацкого сотрудничества в области разведки против фашистской Германии. Весной 1939 года, накануне втор­жения немецких войск в Чехословакию, Моравец вместе со своими сотрудниками вылетел в Лондон.

Находясь в британской столице, Ф. Моравец продол­жал руководить работой чехословацкой военной разведки, имел ценных агентов в ряде стран Западной Европы и, са­мое главное, в верховном главнокомандовании вермахта, которое объединяло функции военного министерства, штаба вооруженных сил и личного штаба Гитлера (ОКВ). Имя источника, от которого Моравец на протяжении всей войны получал ценные сведения о планах германского во­енного руководства, так и осталось нераскрытым.

Вот только несколько сообщений, полученных «Баро­ном» из германского штаба ОКВ и переданных им в ап­реле 1944 года полковнику А. Сизову.

В конце января 1944 года «Барон» сообщил:

«... Немецкое верховное командование планирует в бли­жайшее время перебросить 9—10 дивизий с Восточного фронта на Запад. К переброске предназначены 106, 251, 302, 320, 383 пехотные дивизии, одна горнострелковая ди­визия, две танковых дивизии (одна из них — 25 тд). Кроме того, во Францию планируется перебросить 5—6 пехотных дивизий, которые прошли обучение на территории Герма-нии. На Восточный фронт будет переброшено 3—4 пехот­ных дивизии с Запада. Данные получены от надежного ис­точника из немецкого генерального штаба»4.

В конце февраля полковник Сизов встретился с «Баро­ном», который сообщил советскому разведчику содержание плана ОКВ на лето 1944 года, утвержденного Гитлером.

«Если американцы и англичане попытаются высадить свои войска на севере Франции, немцы планируют оказать им серьезное сопротивление, нанести поражение и сорвать их планы. Этим самым Гитлер рассчитывает оказать влия­ние на ход выборов в США».Новому американскому прези­денту «...немцы могут предложить компромиссное соглаше­ние о прекращении войны. В случае, если немцам не удастся отразить наступление союзных войск и если они окажутся перед лицом серьезного поражения на Западе, то они предпо­чтут отказаться от сопротивления американским войскам и откроют им свободный путь в Германию. Все освободившие­ся силы с Западного фронта перебросят на Восток с целью сдерживания наступления Красной Армии до тех пор, пока западные союзники не оккупируют Германию»5.

Когда в начале марта в условиях весеннего бездоро­жья, о котором мечтал Гитлер, три Украинских фронта почти одновременно возобновили боевые действия в по­лосе от Луцка до устья Днепра, ставка Гитлера, встрево­женная неблагоприятным развитием обстановки, начала активно перебрасывать к южному сектору советско-гер­манского фронта дополнительные войска. Шесть пехот­ных и две танковые дивизии перебрасывались на львов-ское направление из Германии, Югославии, Франции и Бельгии. Об этом «Барон» своевременно сообщил пол­ковнику Сизову.

Источник «Барона» в немецком генеральном штабе передавал сведения не только о перебросках германских войск, но и о дислокации немецких соединений в Дании, Голландии, Франции и других странах Западной Европы. От этого источника также поступали обобщенные данные о производительности немецких авиастроительных и тан­ковых заводов, о количестве подводных лодок, которые создавались на германских судостроительных заводах, о ежемесячном выпуске авиационных бомб, снаряженных химическими отравляющими веществами, о производст­ве артиллерийских снарядов и патронов для стрелкового оружия. Благодаря этому источнику в ГРУ поступали све­дения даже о выпуске автомобильных покрышек на гер­манских заводах резиновых изделий.

«Барон» на встречах с полковником Сизовым всегда сообщал, что «сведения получены от надежного источни­ка» или «сведения получены от первоклассного источни­ка». От этого первоклассного источника 30 марта 1944 го­да было получено сообщение, в котором говорилось, о том, как штаб Манштейна оценивает ситуацию, сложив­шуюся на южном участке советско-германского фронта:

«После выхода войск Красной Армии на рубеж реки Прут и к Карпатам советское командование не будет про­должать наступление на юг в Румынию и в Карпаты. В штабе Манштейна считают, что в начале или середине ап­реля центр тяжести наступательных операций Красной Армии будет перенесен на Центральный сектор советско-германского фронта».

В штабе Манштейна правильно оценивали перспекти­вы развития обстановки. Однако Гитлер, удрученный разгромом немецких войск в южном секторе советско-германского фронта, 25 марта лишил Манштейна полно­мочий командующего группой армий «Юг».

«Первоклассный источник» «Барона» из немецкого генерального штаба имел доступ к секретным докумен­там, касавшимся организационной структуры германских войск. В апреле «Барон» передал Сизову содержание се­кретного распоряжения ОКВ о порядке укомплектования частей и соединений.«Численный состав пехотной, горной и легкой дивизий противотанковой обороны сокращен с 18 000 до 13 000 человек. Пехотные полки нового состава состоят из двух пехотных батальонов. Всего в полку 10 рот. Артиллерийские полки состоят из 2 легких дивизионов и одного дивизиона артиллерии среднего калибра».

Сокращавшиеся мобилизационные возможности Гер­мании гитлеровские генералы пытались скрыть, сохраняя количество дивизий, но уменьшая в них количество сол­дат и офицеров.

Источники «Барона» имели возможность прослежи­вать передвижение Гитлера. Один из них сообщил:

«... В конце марта Гитлер и Роммель совершили инспек­ционную поездку, в ходе которой посетили штабы командо­ваний, начиная с Kjoga (Дания) и заканчивая Эстонией. Роммель особое внимание уделял готовности транспортных средств к оперативной переброске войск. Поездка была се­кретной. Согласно еще неподтвержденным данным, Роммель назначен главнокомандующим сухопутными войсками»6.

В этот же день «Барон» сообщил, что «в конце марта германская военная разведка перешла в подчинение Гиммле­ра. Прямым заместителем Гиммлера по разведке является группенфюрер СС Кальтенбруннер. В настоящее время гер­манская военная разведка потеряла свою самостоятель­ность. Адмирал Канарис месяц назад был снят с должнос­ти начальника абвера»7.

ажные сведения «Барон» передавал полковнику Си­зову в апреле, мае и в первой половине июня 1944 года, когда в Москве разрабатывался и уточнялся план опера­ции «Багратион». 29 апреля Сизов направил в Центр до­несение: «Для проведения боевых операций южнее Пинских болот немцы подготовили резерв около 20 дивизий, которые взяты, главным образом, из армейской группы «Митте»8.

При этом немецкое командование исходило из предполо­жений, что в ближайшие несколько недель советское ко­мандование будет не в состоянии предпринять на цент­ральном секторе каких-либо наступательных операций.

В начале мая Сизов передал в Центр новое сообщение от «Барона»:

«Формирование новых немецких дивизий в Германии зна­чительно замедлилось. В феврале и марте вновь сформиро­вано только четыре пехотных дивизии и одна танковая. Численный состав новых дивизий значительно сокращен»9.

В апреле 1944 года немецкие конструкторы проводи­ли активные испытания ракетных установок ФАУ-2. На одном из таких испытаний присутствовал агент «Барона», который сообщил:

«Немцы проводили испытания ракет реактивного дейст­вия на северном побережье острова Рюген. Ракета старто­вала с поверхности земли. Она с сильным шумом поднялась при сохранении начального угла вылета (без искривления траектории) до высоты 8700 метров (высота измерялась точными приборами), затем полет продолжался по горизон­тальной траектории. Корпус ракеты снабжен двумя неболь­шими несущими плоскостями. Внизу хвостовой части раке­ты можно было наблюдать трубу, из которой в момент старта выбивалось пламя длиной около 30 метров...»2.

Когда советские войска вышли к чехословацкой грани­це, в Лондоне 11 апреля состоялся митинг. По поручению советского посла Гусева на праздничном собрании пред­ставителей чехословацкой общины в Англии выступил полковник А. Сизов. В своем кратком выступлении он по­благодарил чехов и словаков за бескорыстную помощь. Полковник Франтишек Моравец, который тоже присутст­вовал на этом митинге, понял, что Александр Сизов гово­рил о сотрудничестве советской и чехословацкой разведок, которое играло важную роль в обеспечении побед Красной Армии на германском фронте и создавало условия для ос­вобождения Чехословакии от немецкой оккупации.

Полковник Сизов хорошо знал английский язык. Это позволяло ему оперативно изучать разведывательные ма-териалы, которые он получал на английском языке от че­хословацкой разведки, и без задержки сообщать в Моск­ву наиболее важные сведения по германской армии. В изучении этих материалов Сизову помогал военный пере­водчик лейтенант Юрий Жемчужников, прибывший в Лондон во второй половине 1943 года. Два других воен­ных переводчика лейтенанты Никонов и Тюрин, которые были в распоряжении Сизова, владели, кроме английско­го, французским и немецким языками, что позволяло им выполнять задачи военного атташе по переводу и изуче­нию разведывательных материалов. Однако в начале 1944 года источники Сизова из французской и бельгийской разведок стали передавать ему все больше и больше раз-ведматериалов. Сизову стало ясно, что лейтенант Тюрин, даже если бы он работал без отдыха все двадцать четыре часа в сутки, все равно бы не смог справиться с тем ко­личеством материалов, которые поступали от француз­ских и бельгийских коллег.

В конце марта 1944 года полковник Сизов направил начальнику военной разведки генерал-лейтенанту И. Иль­ичеву письмо, в котором впервые за годы войны сообщал о том, что не успевает обрабатывать все сведения.

«За последнее время, — писал Сизов начальнику ГРУ, —

все больше и больше поступает материалов от французов и бельгийцев. Тюрин не справляется с переводами и обработ­кой материалов. Прошу срочно оформить и направить в мое распоряжение переводчика, знающего французский язык. Эдуард»11.

Начальник ГРУ, прочитав письмо Сизова, пригласил начальника управления кадров военной разведки и при­казал ему срочно подобрать необходимого специалиста.

Через два дня кандидатура военного переводчика, свободно владевшего французским языком, была подоб­рана. После оформления всех необходимых документов еще один лейтенант, окончивший Московский институт военных переводчиков, вылетел в Лондон. В британской столице его ждала важная, сложная и интересная работа.За 1944 год подчиненные Сизова перевели с французско­го языка более двухсот разведывательных материалов. На их основе Сизов подготовил и направил в Центр 147 ин­формационных донесений, которые получили высокую оценку.

Хорошо изучив возможности представителей фран­цузской и бельгийской разведки, Сизов просил их добы­вать сведения о частях и соединениях германской армии, дислоцированной на французской, бельгийской и ру­мынской территориях, о перебросках войск, которые в первой половине 1944 года производило германское ко­мандование в ожидании крупных сражений на Восточ­ном и Западном фронтах, о выпуске новых образцов во­енной техники, о производительности германских заводов, выпускавших самолеты, танки, артиллерийские орудия, порох, боеприпасы, химические отравляющие ве­щества, синтетический бензин. Выполняя задания Цент­ра, Сизов просил своих французских и бельгийских кол­лег добывать сведения о германском ракетном оружии и реактивных самолетах.

В 1944 году полковник Александр Сизов поддерживал хорошие отношения с французским военным атташе при союзных правительствах в Лондоне генералом Флипо и со­трудниками его аппарата. Сизов также был знаком с гене­рал-инспектором бельгийской армии и главой бельгий­ской военной миссии в Лондоне генерал-лейтенантом кавалером Ван Стридонк де Бюркелем, с начальником бель­гийской военной разведки подполковником Мариссалом.

Советско-германский фронт продолжал оставаться главным фронтом Второй мировой войны. Это понимали французы, бельгийцы, чехи, словаки, норвежцы, гол­ландцы — все, кто страдал от фашистской Германии, кто хотел избавиться от германской оккупации, кто жаждал свободы, кто понимал, что независимость им может воз­вратить только Красная Армия, которая продолжала вес­ти тяжелые и упорные бои против лучших гитлеровских дивизий.

От Карельского полуострова до побережья Черного моря на советско-германском фронте решалась судьба России и всех стран Западной Европы. В начале 1944 го­да было уже ясно, что Красная Армия изгонит захват­чиков и освободит всю территорию России. Однако предсказать будущее народов европейских государств, покоренных Гитлером, в первой половине года было еще невозможно — Германия была еще достаточно сильна, ее армия хорошо вооружена и имела огромный опыт крупных побед и серьезных поражений, горечь которых немецкие солдаты и полководцы впервые ис­пытали на Восточном фронте. Наступивший 1944 год должен был окончательно предрешить исход войны, в которую наконец-то в соответствии с решением Теге­ранской конференции должны были вступить англича­не и американцы.

И в Берлине, и в Москве готовились к решающим сражениям. Германское командование перебрасывало на Восточный фронт новые доукомплектованные и осна­щенные усовершенствованной боевой техникой воинские части и соединения. Центр знал об этом от контр-адми­рала Харламова, генерал-майора Склярова и от других разведчиков.

Учитывая уникальные возможности по добыванию разведывательных сведений, которыми обладал полков­ник Сизов, начальник военной разведки писал ему:

«...Желательно установить номера немецких горных ча­стей, прибывших 2—8 апреля с финского фронта в Норве­гию; потребовать от Барона обоснования его сведений о прибытии немецких соединений в Румынию и Венгрию с ука­занием номеров этих дивизий, их состава, боеспособности, времени прибытия и районов дислокации; проверить сведе­ния о призыве в германскую армию контингентов рождения 1927 года; уточнить, какие именно 75-мм орудия, пехотные или противотанковые, выпускаются заводом в Арделът; проверить суточную производительность авиазаводов «Эр-ла» и «Юнкере»; выяснить характер продукции и производ­ственную мощность нового авиазавода в Сигет-Сент-Мик-лош на острове Чепел»12.

Французская разведка имела свои источники в Берли­не в кругах, близких к высшему немецкому командова­нию. К такому выводу можно прийти, знакомясь с содер­жанием многих донесений полковника А. Сизова. Например, в январе 1944 года он сообщал в Центр:

«Исходя из имеющихся контингентов запасных частей в Германии, начальник департамента ОКВ общей мобилиза­ции генерал Унрух предложил сформировать к 1 марта 25 новых полевых дивизий. Источник из Германии, сведения ко­торого до сих пор подтверждались»13.

6 мая 1944 года Сизов докладывал в Центр:

«Французская разведка сообщила сведения, поступившие от своих надежных источников, что стратегический резерв ОКВ на 18 апреля составляет максимум 60 дивизий. Поч­ти все немецкие дивизии, перебрасываемые из Франции, Бельгии и Голландии на Восточный фронт, проходят через сортировочный вокзал в Дрезден, где все эшелоны останав­ливаются на несколько часов для пополнения продовольст­венных запасов»14.

Мобилизационные возможности Германии истоща­лись. Восточный фронт требовал все новых и новых со­единений. Укомплектовывать их приходилось за счет немцев — квалифицированных рабочих. В поисках заме­ны этим рабочим было принято решение увеличить завоз в рейх квалифицированных специалистов из оккупиро­ванных стран.

4 апреля Сизов сообщал в Москву:

«В штаб-квартире Гитлера состоялось совещание, в хо­де которого обсуждались проблемы набора дополнительной рабочей силы для Германии. Принято решение, в соответ­ствии с которым в Германию должно быть в ближайшее время доставлено: из Голландии — 250 тысяч человек, из Бельгии — 250 тысяч человек, из Италии 1,5 миллиона че­ловек. Собственно в Германии за счет сокращения управ­ленческого аппарата и мобилизации дополнительных возра­стов должно быть мобилизовано до 1 миллиона человек. На совещании была высказана оценка, что производительность труда чехословацких рабочих (270 тысяч человек) на объек­тах военной промышленности снизилась на 30 процентов».

Агенты французской разведки работали на многих крупных железнодорожных станциях во Франции, что позволяло им отслеживать передислокацию немецких войск и получать сведения о планируемых перебросках. Так, 22 апреля Сизов докладывал в Центр:

«По данным французской разведки на 6 апреля, железно­дорожным транспортом две дивизии СС (одна из них — 9 дивизия СС) и уже отмечавшиеся в Лион, с 28 марта пере­брошены через Бельфф в направлении Мюлуз. С 28 марта по 1 апреля через Бельфф прошло 3398 вагонов, транспортиро­вавших 24 580 немецких солдат и офицеров... Некоторые солдаты имеют медали за участие в боевых действиях на Востоке. В конце марта и начале апреля из Франции на Восток убыло 5 дивизий. Из них 2 с юга Франции, 2— из Нормандии и одна с севера Франции...»15

26 апреля Сизов докладывал начальнику ГРУ:

«Французская разведка сообщила, что немецкая дивизия «Герман Геринг», прибывшая из Италии 13 апреля, убыла из района Карпантрасс (Воклюз), возможно в направлении Восточного фронта. По данным на 15 апреля, немцы запро­сили еще 14 тысяч крытых вагонов для переброски войск с Западного на Восточный фронт»16.

1944 году в Германию были вывезены десятки тысяч квалифицированных французских рабочих, а также из стран Восточной Европы. Однако чем больше иностран­ных рабочих трудилось на военных заводах Германии, тем уязвимее становился третий рейх. Эту тенденцию Гитлер и его ближайшее окружение не поняли до конца войны. Но это хорошо понимали военные разведчики Франции, Бельгии, Голландии и других стран, граждане которых были рабами в Германии. Каждый рабочий рас-сматривался разведслужбами этих стран в качестве по­тенциального источника важной военно-технической информации. Организовать связь с ними и доставку раз­ведывательных материалов в Лондон было делом профес­сионального мастерства. Французы и бельгийцы умело использовали этот канал получения сведений о военной промышленности Германии. Добытые таким образом данные они передавали советскому военному разведчику полковнику А. Сизову. Количество источников инфор­мации, сведения которых использовал полковник А. Си­зов, не поддаются даже самому приблизительному под­счету.

Французские источники работали на заводах, где вы­пускались танки «тигр» и «леопард»; на авиационных за­водах в Лейпциге, Магдебурге, Ратенове; на заводах в Ганновере, где производились артиллерийские орудия и пушки; на подземном заводе боеприпасов в Вольпренму-зене, который располагался в 15 км от Ганновера, а так­же на судостроительной верфи «Гроссе дейче верке» в Филькенварде, южнее Гамбурга, где строились подвод­ные лодки.

9 июня Сизов докладывал в Центр:«Директору. Французы сообщили, что завод Хеншель в Кассель производит танки «тигр» новой модели с пушкой 105 мм. Через каждые пять часов выпускается один танк. Завод также выпускает паровозы — по одному в сутки».

От Сизова поступали сведения о производительности не­мецких авиационных заводов «Мессершмитт», «Хеншель», «Юнкере», «Хенкель». Подобные сведения полковника Си­зова в Центре использовались для подготовки специальных сообщений или в разведывательных сводках по Германии.

Особое внимание в Центре вызывали сообщения Сизо­ва о создании в Германии реактивных истребителей. Эти данные советский разведчик получал от представителей бельгийской военной разведки подполковников Марисса-ла и Рено. 3 марта 1944 года Сизов докладывал в центр:

«Мариссал сообщил, что ...авиамоторные заводы фир­мы «Прим» в Штольберге выпускают турбинные авиаци­онные двигатели, которые при установке на самолет не требуют винта. Самолет получает движение за счет ре­акции выхлопных газов. Фирма «Прим» строит в окрест­ностях Цвенфаллъя дополнительные цеха. Ежемесячный выпуск реактивных двигателей в ближайшее время до­стигнет 1000 моторов. Дирекция завода в Штольберге каждые два дня обязана докладывать генералу Мильх и Шпееру о состоянии производства. Завод «Юнкере» в Дес-сау тоже выпускает самолеты с турбинными двигателя­ми. Гитлер лично присутствовал на демонстративных по­летах нового одномоторного истребителя TL-262 (турбинный «Мессершмитт»). Самолетом управлял лет­чик-испытатель Голланд».

17 апреля начальник ГРУ писал Сизову:

«Выясните название, тип и тактико-технические дан­ные реактивных самолетов, строящихся фирмой Мессерш­митт...» Сизов выполнил и это задание. Бельгийские коллеги передали ему сведения о немецких реактивных истребителях-перехватчиках Me-163 и истребителях Ме-262, а также сведения о производстве и испытаниях ракет ФАУ-1 и ФАУ-2.

В ночь с 14 на 15 марта во время воздушного налета немецкой авиации на Лондон сгорел дом советского по­сольства, в котором располагался аппарат полковника А. Сизова. Лейтенанты Жемчужников, Тюрин и Никонов вместе с Сизовым успели спасти все документы и имуще­ство представительства советского военного атташе при союзных правительствах. Работать пришлось в новых сложных условиях, но связь с Центром не прервалась. 15 марта Сизов направил начальнику ГРУ сведения о пе­реброске на Восточный фронт «10 танковой дивизии, ко­торая до 14 марта дислоцировалась в районе Питивъе».

От подполковника Мариссала были получены первые сведения о том, что в Германии создано новое оружие для борьбы с танками.

«Немцы используют новое противотанковое оружие... оно представляет собой цилиндр, носимый на руках. Снаряд выпускается из трубы с незначительной скоростью, кото­рую быстро развивает в полете...»

До войны А. Сизов окончил Военную академию меха-низации и моторизации Красной Армии им. И. В. Стали­на. Хорошая техническая подготовка позволяла разведчи­ку быстро разбираться во многих вопросах, которые каса­лись новой германской бронетанковой и артиллерийской техники. Значительно труднее было с подготовкой донесе­ний о ракетном оружии, о реактивных самолетах, о первых противотанковых гранатометах и других новинках герман­ской военной промышленности, аналогов которых еще не было ни в СССР, ни у союзников. Видимо, поэтому доне­сения Сизова в Центр по этим военно-техническим вопро­сам всегда были лаконичны, написаны четкими фразами, в которых содержались отличительные особенности новой военной техники и оружия. Более объемные материалы, которые Сизов получал от французских и бельгийских коллег, он направлял в Центр «тяжелой почтой».

Бельгийские коллеги передавали полковнику А. Сизо­ву разведывательные материалы, так же как и французы, ничего не требуя взамен. Они понимали: с фашистами сражалась Красная Армия. А они только помогали ей, ра­довались ее победам и переживали, когда она несла поте­ри. 17 апреля генерал-инспектор бельгийской армии и глава бельгийской военной миссии в Лондоне генерал-лейтенант кавалер Ван Стридонк де Бюркель прислал полковнику Сизову письмо следующего содержания:

«От имени бельгийской армии я выражаю доблестной Красной Армии искренние соболезнования по случаю чувст­вительной потери, которую она понесла ввиду гибели гене­рала Николая Ватутина. Мы все присоединяемся к печали, которую вы испытываете...»

Полковник А. Сизов направлял в Центр сведения, полученные и от норвежской военной разведки. 3 мая 1944 года Сизов докладывал:

«Директору. Рошер Лянд сообщил состав и дислокацию немецких войск в Норвегии по состоянию на 26 апреля 1944 г.

В Норвегии продолжают оставаться восемь немецких дивизий: 14 авиаполевая, 196, 199, 269, 274 (865 и 862 пе­хотные полки), 702, 710 пехотные дивизии и 89 пехотная дивизия (новая, командует генерал Гейнрих, состав — 1023 и 1055 пехотные полки). Все дивизии состоят из двух пехот-ных полков, за исключением 199 пехотной дивизии, в кото­рой три пехотных полка). В составе каждой дивизии не ме­нее 10 тысяч человек. Кроме того, в распоряжении 21 армии имеются два танковых батальона и учебно-резервный полк».

Источники норвежской военной разведки тщательно отслеживали все переброски немецких войск. 31 марта Сизов сообщал в Центр:

«За последние 8—10 дней 38 немецких транспортных су­дов прошли мимо Готланд18. Остальные суда, вероятно, на­правились в Эстонию».

На основе данных, полученных от офицеров норвеж­ской разведки, Сизов в 1944 году подготовил и направил в Центр 43 донесения. Это был незначительный, но тем не менее достаточно весомый вклад норвежской развед­ки в общую борьбу против фашистской Германии. Уро­вень отношений, сложившихся у полковника Сизова с представителями норвежской разведки и вооруженных сил, можно оценить по содержанию телеграммы, которую советский военный атташе получил 23 февраля 1944 года от главнокомандующего норвежской королевской арми­ей Иоганна Бейхманна: «Норвежская королевская Армия посылает сердечные поздравления могучей, храброй рус­ской армии, гремящие победы которой являются при­мером и вдохновением для всех народов, борющихся за свободу».

В 1944 году представители американской разведки продолжали крайне осторожно относиться к сотрудниче­ству с советской военной разведкой. За весь 1944 год Си­зов смог получить от представителей американского Уп­равления стратегических служб в Лондоне всего около десяти материалов, не представлявших особой ценности.

Американская разведка, без сомнения, владела досто­верной информацией о дислокации немецкой армии на различных фронтах. Об этом можно судить по содержа­нию Специального сообщения ГРУ, которое называется «Группировка немецких войск вне советско-германского фронта по данным военной миссии США в СССР на 10 июня 1944 года». В этом документе специалисты ГРУ от­мечали: «Заслуживают внимания данные американцев о переформировании 156, 171, 191 резервных дивизий в 47, 48 и 49 пехотные дивизии. Данные о переброске 363 пе­хотной дивизии из Польши в Данию требуют проверки. Вывод: в карту группировки немецких войск на 1 июня 1944 года необходимо включить 1 танковую дивизию СС «Адольф Гитлер» как восстановленную, 89 и 245 пехот­ные дивизии как сформированные вновь и внести изме­нения, касающиеся переформирования 156, 171, 191 ре­зервных дивизий в 47, 48 и 49 пехотные дивизии»19.

День начала операции «Багратион» приближался. Со­ветская военная разведка, используя все возможности, которыми она обладала, продолжала добывать сведения о противнике. Любые сведения о вермахте, группировках его войск на Восточном фронте и стратегических резер­вах фашистской Германии были необходимы Генераль­ному штабу, в тихих кабинетах которого готовился план крупнейшей наступательной операции войск Красной Армии...

1 Очерки истории российской внешней разведки. М.: Международ­ные отношения, 1999. Т. 4. С. 401.

2 Моравец Франтишек (1895—1966), чех, родился в городе Часлав, Австро-Венгрия. Учился на философском факультете Карловского уни­верситета в Праге. В 1915 г. окончил школу офицеров запаса и Высшую военную школу (1928). Участник Первой мировой войны, воевал на Восточном фронте. Был в плену, содержался в офицерском лагере во­еннопленных в Царицыне. Воевал в составе Сербского и Чехословацко­го легионов в Румынии, Греции, Италии и Франции. Был начальником РО штаба военного округа в Праге (1929—1934), начальником исследо­вательской группы РО Главного штаба чехословацкой армии (1934— 1939). Активный участник советско-чехословацкого сотрудничества в области разведки против фашистской Германии (1935—1945). С помо­щью Ф. Моравца в Праге был организован и действовал совместный разведывательный центр ВОНАПО-2 (1936—1938). С 14 марта 1939-го по 1945 г. работал в Лондоне, руководил деятельностью чехословацкой раз­ведки. С 1942 г. возобновил сотрудничество с советской военной раз­ведкой. Имел псевдоним «Барон». В 1945 г. стал бригадным генералом. После войны оказался не у дел. В феврале 1948 г. из Чехословакии эми­грировал в США, сотрудничал с американской разведкой, работал в Пентагоне. Умер в Вашингтоне. — В. Л.

3 ЦА МО РФ. Оп. 24232. Д. 2. Л. 26.

4 ЦА МО РФ. Оп. 24232. Д. 2. Л. 38.

5 ЦА МО РФ. Оп. 24232. Д. 2. Л. 68.

6 ЦА МО РФ. Оп. 24232. Д. 2. Л. 233.

7 Там же.

8 Группа армий «Центр».

9 ЦА МО РФ. Оп. 24232. Д. 2. Л. 254.

10 ЦА МО РФ. Оп. 24232. Д. 2. Л. 237.

11 ЦА МО РФ. Оп. 24232. Д. 3. Л. 175.

12 ЦА МО РФ. Оп. 24261. Д. 3. Л. 83.

13 ЦА МО РФ. Оп. 24232. Д. 1. Л. 52.

14 Там же. Л. 261.

15 ЦА МО РФ. Оп. 24232. Д. 3. Л. 235.

16 Там же. Л. 239.

17 Готланд — остров в Балтийском море. — В. Л.

18 Аландские острова в Ботническом заливе Балтийского моря. — В. Л.

19 ЦА МО РФ. Оп. 10196. Д. 4. Л. 260.

Вперед
Оглавление
Назад

Главное за неделю