Накануне и в ходе операции «Багратион» активно взаимодействовали две основные советские разведывательные службы: внешняя разведка НКГБ и военная разведка. Они были в одном строю, активно обменивались разведывательными сведениями, проверяя их достоверность, что помогало советскому командованию получать точные и полные данные о противнике.
Служба внешней разведки в 1944 году называлась 1-м управлением НКГБ. Руководил работой этой организации комиссар госбезопасности 3-го ранга П. Фитин. Главным разведывательным управлением продолжал руководить генерал-лейтенант И. Ильичев. Он исполнял обязанности начальника военной разведки. Сталин внимательно следил за работой Ильичева, но по каким-то одному ему известным причинам не назначал его на должность начальника ГРУ.
Каждая разведывательная служба накопила за годы войны богатый опыт, имела за пределами страны рези-дентуры, добывавшие важные сведения о противнике. Обе разведки в Белорусской стратегической наступательной операции сыграли важную роль. По мере удаления военных лет в историю эта роль приобретает конкретные очертания и заслуженную оценку.
Взаимодействие двух основных отечественных разведывательных органов, имевших право вести разведку за рубежом, основывалось на специальных директивах правительства, что являлось юридической основой для взаимодействия. Эта основа была создана накануне войны и совершенствовалась по мере необходимости в 1943 и 1944 годах.
Одним из первых документов, определявших рамки этого взаимодействия, стала «Инструкция о взаимоотношениях разведывательных органов НКГБ, погранвойск НКВД, НКО и НК ВМФ по агентурно-оперативной работе». 29 апреля 1941 года инструкцию подписали народный комиссар государственной безопасности СССР В. Меркулов, заместитель наркома внутренних дел Союза ССР И. Масленников, начальник Разведуправления Генштаба НКО Ф. Голиков и начальник Разведуправления наркомата ВМФ Н. Зуйков.
В документе определялись основные направления взаимодействия:
— разведорганы НКГБ, РУ НКО, РУ НК ВМФ и пограничных войск НКВД обязаны оказывать друг другу помощь в практической работе;
— все разведведомства должны информировать Развед-управление пограничных войск НКВД о дислокации своих периферийных разведывательных органов в пограничной полосе;
— все разведведомства должны проверять и согласовывать в органах НКВД кандидатов на вербовку для разведывательной работы;
— разведывательные органы НКО, НК ВМФ, НКВД и НКГБ как в Центре, так и на местах должны в целях наиболее полного и своевременного использования разведывательных материалов осуществлять взаимный обмен этими материалами.
Был разработан также строгий порядок взаимоотношений по всем вопросам агентурно-оперативной работы:
— обмен важной политической, военной и военно-технической информацией о противнике;
— взаимосогласованная передача из ведомства в ведомство источников разведывательных сведений;
— объединение усилий двух разведывательных служб
при проведении ответственных разведывательно-диверсионных операций;
— концентрация лучших сил внешней разведки на решение проблем, представлявших особую важность для безопасности государства.
Обмен важной политической информацией о противнике начался еще до войны. Например, 4 и 16 мая 1941 года за подписью комиссара госбезопасности 3-го ранга П. Судоплатова 1-е управление НКГБ направило начальнику военной разведки генерал-лейтенанту Ф. Голикову агентурные сводки о передвижении германских войск и военных мероприятиях на территории Польши. 22 мая 1941 года за подписью комиссара государственной безопасности 3-го ранга П. Фитина начальнику военной разведки была направлена агентурная сводка с данными о перебросках германских войск к границам СССР. 21 июня 1-е управление НКГБ за подписью П. Судоплатова направило Ф. Голикову разведсводку о германских военных приготовлениях вдоль западной границы Советского Союза.
Взаимодействие двух разведывательных служб в области обмена сведениями военно-политического характера продолжалось на протяжении всей войны и несомненно играло важную роль в проверке агентурных данных и принятии своевременных мер, направленных на эффективное противодействие противнику.
Главное разведывательное управление направляло в адрес начальника внешней разведки НКГБ сведения различного характера для проверки, а также принятия мер, направленных на нейтрализацию усилий германской разведки на советской территории.
18 апреля 1943 года был подписан приказ НКО о совершенствовании системы агентурной разведки на временно оккупированной территории СССР. В соответствии с этим приказом при начальнике Генерального штаба была создана группа «командиров с задачей обобщения и анализа поступающих данных о противнике от всех органов разведки и контрразведки НКО, НКВД, НК ВМФ, Главного управления Смерш и партизанских штабов». Эта группа аналитиков также сыграла позитивную роль в
обобщении важных сведений о противнике и разработке предложений по использованию этих сведений командованием Красной Армии.
Примером целенаправленных усилий двух разведывательных служб при проведении ответственных разведывательно-диверсионных операций на территории, временно оккупированной противником, стало уничтожение гау-ляйтера Белоруссии Вильгельма Кубе. Ликвидация палача белорусского народа была осуществлена в ночь с 21 на 22 сентября 1943 года. Разведчицам ГРУ Марии Осипо-вой и Елене Мазаник, а также разведчице НКВД Надежде Троян за успешное проведение этой операции 29 октября 1943 года было присвоено звание Героя Советского Союза. В этой операции две разведки действовали без согласования своих усилий.
В феврале 1944 года на объединенном совещании руководителей ГРУ и НКГБ, в работе которого принимали участие начальник ГРУ генерал-лейтенант И. Ильичев и начальник 1-го управления НКГБ комиссар госбезопасности 3-го ранга П. Фитин, было принято решение о концентрации усилий двух разведывательных служб, направленных на добывание сведений об англо-американском атомном проекте. В связи с этим в НКГБ был создан отдел «С», его начальником назначен Павел Судоплатов. Наиболее ценные источники сведений по атомной проблеме, которые имела военная разведка, планировалось передать в НКГБ. В результате этого решения военная разведка передала управлению П. Фитина агента Клауса Фукса. До января 1944 года военная разведка получила от К. Фукса 570 странице секретных документов по британскому атомному проекту. В последующие годы Фукс, работая в США, а затем в Англии, передал значительное количество сведений по атомным проектам сотруднику внешней разведки полковнику Александру Феклисову.
Совместные усилия разведчиков ГРУ и НКГБ позволили создать значительную информационную базу по основным научным и технологическим проблемам, связанным с разработкой атомного оружия. Используя эту Уникальную базу, советские ученые после окончания
войны ускоренными темпами создали атомную бомбу и таким образом, сорвали планы политического руководства США по установлению американской монополии на атомное оружие.
В 1944 году взаимодействие между ГРУ и 1-м управлением НКГБ в области обмена разведывательными сведениями развивалось достаточно активно. Сведения о внутриполитическом положении в Германии, которые военная разведка получала по своим агентурным каналам, направлялись начальнику внешней разведки НКГБ. 5 июля 1944 года, например, Ильичев направил Фитину следующее донесение:
Сообщаю полученные нами агентурные данные:
1. Незадолго до вторжения союзников на континент Европы в Берлине состоялось совещание руководящих кругов Германии, которые пытались устранить противоречия между фашистской партией, генералитетом и промышленными кругами. На совещании присутствовали от фашистской партии и правительства — Геббельс, Гиммлер, Борман и Лей. От армии — Рундштедт и Кейтель, от промышленных кругов — Рехлинг и Порш.
В результате переговоров участники совещания якобы пришли к взаимопониманию. Между Гиммлером и генералитетом противоречия пока устранены. Руководству армии в настоящий момент крайне важно иметь прочный и спокойный тыл. Гиммлер этого добился, поэтому генералитет его ценит.
2. В рабочих кругах Германии симпатии к Советскому Союзу продолжают возрастать. Происходит это потому, что русские не бомбят германские города, а также в результате работы комитета «Свободная Германия», в деятельности которого немецкое население не видит злых намерений к немецким рабочим, не замешанных в нацистских преступлениях.
3. За последнее время по приказу Гиммлера в Германии за пораженческие настроения арестовано несколько тысяч человек, в числе которых много солдат, прибывших в отпуск с советско-германского фронта...»1
Обращает на себя внимание первый пункт этого донесения. Военная разведка смогла добыть сведения о том, что в Берлине состоялось секретное совещание представителей высших партийных, военных и промышленных кругов третьего рейха. В ходе совещания была предпринята попытка устранения противоречий, возникших между этими кругами в результате ряда поражений германской армии на Восточном фронте. Более того, данные советской военной разведки свидетельствовали о том, что на этом совещании не присутствовал Гитлер. Причиной его отсутствия может быть болезнь или нежелание участников встречи обсуждать с Гитлером важнейшие текущие проблемы внутриполитического положения в Германии. Через пятнадцать дней на Гитлера было совершено покушение. По чистой случайности фюрер остался жив.
Разведывательные сведения, имевшие отношение к деятельности советского военно-морского флота, которые добывались источниками ГРУ, командование военной разведки направляло начальнику разведуправления Главного морского штаба контр-адмиралу Воронцову. 6 мая 1944 года, например, Воронцов получил от генерал-майора танковых войск Панфилова, который был заместителем начальника ГРУ, важное сообщение.
«По агентурным данным, заслуживающим доверия, в конце апреля немецкая воздушная разведка установила, что крейсера нашего Черноморского флота вышли в море, видимо, на учения. По оценке немцев, подготовка и тактика действий наших кораблей, по-видимому, плохая, но все же немецкое командование ожидает использование этих кораблей для воспрепятствования судоходства в районе Севастополь. В связи с этим командующий немецкими ВВС в бассейне Черного моря отдал приказ нанести удар по нашим кораблям лодками «S» и авиацией и, если необходимо, использовать для этой цели и румынские эсминцы. При этом в приказе указывается, что решительная атака против советских кораблей в первый момент может удержать их от активных действий в будущем. В приказе также подчеркивалось, что советские корабли особенно чувствительны к воздушным атакам...»
Предупреждение, поступившее в Главный морской штаб (ГМШ) советского военно-морского флота несомненно было учтено и доведено до сведения командиров кораблей Черноморского флота.
Накануне операции «Багратион» источники советской военной разведки добывали сведения не только о действиях противника, но и о том, что немецким разведывательным службам становилось известно о дислокации войск Красной Армии. Такие сведения представляли особую ценность, так как позволяли противнику судить о планах советского командования и указывали на недостатки в системе управления советскими войсками. Например, 29 августа 1944 года начальник ГРУ генерал-лейтенант Ильичев направил заместителю начальника Генерального штаба генералу армии Антонову донесение следующего содержания:
«Наш достоверный источник сообщил, что немецкой службе радиоперехвата при Северной группе армий стало известно о наличии на Ленинградском и Прибалтийском фронтах 2, 6, 10, 11 гвардейских, 1, 2, 4 ударных и 43, 51, 54, и 67 армий. 2-я ударная армия отмечается противником в районе Нарва...»
Донесение Ильичева, составленное на основе данных «заслуживающего доверия источника», говорило о том, что германская военная разведка добыла сведения о группировке советских войск на северном участке советско-германского фронта, а также указывало на крупные недостатки в организации радиообмена в армиях, дислоцированных в этом районе. Такие сведения дорогого стоят.
Своевременное добывание военной разведкой сведений о замыслах противника на советско-германском фронте позволяло выводить войска и корабли из-под ударов, сохранять жизни солдатам и офицерам, избегать потерь боевой техники. Простое правило: «оповещен — значит защищен», не сработавшее в июне 1941 года, в конце войны воспринималось иначе. Командиры всех степеней научились ценить донесения разведчиков.
Каждая разведывательная служба (ГРУ, НКГБ, Развед-управление ГМШ ВМФ) отвечала за добывание сведений по строго определенным направлениям. Это позволяло советскому Верховному Главнокомандованию сосредоточивать усилия разведки на главных направлениях и, таким образом, своевременно получать сведения о противнике и его планах.
Наиболее значимым примером взаимодействия ГРУ, 1-го управления НКГБ и Разведуправления ГМШ ВМФ в 1944 году была работа Группы по разведке, созданной по указанию Сталина. Группой руководил генерал-полковник Ф. Голиков, бывший в 1940—1941 годах начальником Разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии. В нее входили начальник Главного разведывательного управления Красной Армии генерал-лейтенант И. Ильичев, начальник Разведывательного управления Генерального штаба генерал-лейтенант Ф. Кузнецов, начальник 1-го управления НКГБ комиссар госбезопасности 3-го ранга П. Фитин, начальник Разведывательного управления Наркомата ВМФ контр-адмирал М. Воронцов и начальник 4-го управления НКГБ комиссар госбезопасности 3-го ранга П. Судоплатов.
Группа по разведке в 1944 году подготовила два доклада. Первый — «О положении Германии, ее возможностях и вероятных планах ведения войны». Основной текст доклада — 8 страниц машинописного текста. Приложение к докладу — 39 листов. Доклад написан накануне операции «Багратион» и направлен Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину, министру иностранных дел В. М. Молотову и начальнику Генерального штаба Маршалу Советского Союза А. М. Василевскому.
Приложения этого документа посвящены следующим вопросам:
1. Состояние военно-экономического потенциала Германии и ее сателлитов на 1 июня 1944 года.
2. Положение с людскими ресурсами и мобилизационными возможностями Германии и ее сателлитов на 1 июня 1944 года.
3. Политическое положение Германии.
4. Состав вооруженных сил Германии и ее сателлитов.
5. Вероятные планы дальнейшего ведения войны Германией.
Второй объединенный доклад «О современном положении Германии и ее возможностях по дальнейшему ведению войны» подготовлен в декабре 1944 года.
Основные оценки и научные прогнозы о положении Германии и ее возможностях по ведению войны полностью оправдались. Доклады Группы по разведке являются уникальными образцами информационных аналитических документов, составленных лучшими специалистами советских разведывательных служб военного времени.
В истории взаимодействия двух служб в годы войны были не только положительные примеры. К сожалению, имели место и ошибки, которые приводили к потерям разведчиков и агентов. Такой случай произошел с группой «Старшины» и «Корсиканца», арестованных и казненных гестаповцами. Причины провалов оперативно изучались с целью исключения их в последующей работе.
Общие итоги взаимодействия разведывательных служб СССР в годы Великой Отечественной войны говорят о том, что взаимодействие военной разведки и 1-го управления НКГБ явилось уникальным опытом сосредоточения лучших сил отечественной внешней разведки на главных направлениях, что позволяло качественно решать наиболее трудные задачи, имевшие важное значение для безопасности государства.
...Операция «Багратион» завершилась 29 августа 1944 года. Немецкая группа армий «Центр» потерпела полное поражение — ее главные силы были окружены и разгромлены. Многие германские офицеры и генералы взяты в плен. Часть из них еще в середине июля оказалась в Москве. По указанию Сталина пленных немцев провели через советскую столицу. Серая понурая лента немецких военнослужащих медленно двигалась по Ленинградскому шоссе, улице Горького, через площадь Маяковского, по Садовому кольцу.
В московских газетах появилось специальное обращение начальника милиции. В нем сообщалось, что 17 июля через Москву будет «проконвоированы направляемые в лагеря немецкие военнопленные в количестве 57 600 человек из числа захваченных за последнее время войсками Красной Армии 1-го, 2-го и 3-го Белорусских фронтов». В связи с этим движение транспорта и москвичей по Ленинградскому шоссе, улице Горького и некоторым другим было временно ограничено.
Главный милицейский начальник Москвы просил жителей столицы «соблюдать установленный милицией порядок и не допускать каких-либо выходок по отношению к военнопленным...»
Колонна медленно двигалась по указанному маршруту. Впереди шли немецкие генералы, за ними — нестройными рядами офицеры, затем солдаты. В каждой шеренге по двадцать человек. Эта серая масса заполнила почти всю улицу Горького. Пленных сопровождал конвой — кавалеристы с обнаженными шашками, а между ними — пешие красноармейцы с винтовками наперевес.
Москвичи провожали военнопленных суровыми взглядами, но никаких «выходок по отношению к пленным» не произошло...
За 68 суток непрерывного наступления советские войска в полосе 1100 километров продвинулись на запад на 550—600 километров. В ходе операции «Багратион» были освобождены вся Белоруссия, часть Литвы и Латвия. Красная Армия вступила на территорию Польши, вплотную подошла к границам Восточной Пруссии.
Наступательные боевые действия вели войска Ленинградского, 3-го и 2-го Прибалтийских фронтов, а также войска 1-го Украинского фронта.
Стратегическое наступление советских войск развернулось от Балтики до Карпат. На рубеже Елгава — Добе-ле — Августов и рек Нарев и Висла противник приостановил продвижение советских армий, которые вынуждены были перейти к обороне. Военные действия начались на территориях государств, сопредельных с Советским Союзом. В войне начинался новый этап. В деятельности советской военной разведки тоже начался новый сложный период. Разведка должна была добывать сведения о противнике в ходе ведения боевых действий на территориях иностранных государств.