Важное
Экипаж поднялся на борт первого патрульного ледокола "Иван Папанин"
"Торнадо-С" вооружили 
|
Главная / Издания / Литература / Книжная полка / В.В. Дугинец. Корабельная Фанагория / Глава 6. Тут уж не до шуток!
Глава 6. Тут уж не до шуток!
Текст: В.В. Дугинец. "Корабельная фанагория"
Корабль стал готовиться к своей первой боевой службе. И именно в
этот момент началась непонятная кадровая чехарда с офицерами, именно
в этот момент можно было заметить, что офицерский состав менялся и
комплектовался по принципу, чем хуже, тем лучше. Но для кого? Куда
смотрел отдел кадров и вмб, и флота?В этот момент и попали на корабль личности типа матроса Шеина А., который имел судимость на гражданке, но по прибытии на корабль получил звание старшего матроса и стал незаменимым помощником замполита в его беспокойном хозяйстве. Менее чем за год на корабле сменилось три старших помощника (Сазонов, Гаврилов), только незадолго до выхода на боевую службу был назначен капитан лейтенант Новожилов Н. Н., один из толковых боевых офицеров. Поменялся командир БЧ-3, которым стал старший лейтенант Саитов, командиром БЧ-4 назначили молодого лейтенант Левикова, а командиром БЧ-5 стал Иванов А. Если внимательно присмотреться, то вырисовывается странная закономерность - из первых корабельных аборигенов на корабле остались только командир БЧ-1 Смирнов Д., командир БЧ-2 Виноградов В. и начальник РТС капитан-лейтенант Прошутинский. Сюда в этот короткий список можно смело добавить самого Саблина. Так что формирование экипажа проходило в полнейшем противоречии приказа ГК ВМФ о формировании личным составом новостроящихся кораблей. Естественно, что от этого дисциплина на корабле начала падать, но ни замполит, ни командир особых изменений климата в экипаже не замечали, а порой даже прикрывали некоторые негативные моменты, чтобы 'не выносить сор из избы'. Иногда офицеры корабля спрашивали Саблина, почему он в звании капитана 3 ранга после окончания ВПА им. Ленина с отличием, согласился на должность 3-го ранга, да еще на Балтийский флот. Ведь сейчас строится много больших кораблей для Северного флота, значит и служба на них намного перспективнее, чем на 'Сторожевом'. 'У меня на Балтике свое особое предназначение. Это флот революционных традиций. Я воюю за идею, а звания меня особо не волнуют', - примерно так, то ли шутя, то ли всерьез отвечал замполит на подобные провокационные вопросы. Секретарем партийной организации корабля был старший лейтенант Фирсов В., по штатной должности командир электротехнической группы. Фирсов по своей выборной должности полностью зависел от замполита и являлся его правой рукой и опорой во всех вопросах партийно-политической и воспитательной работы. От Фирсова на корабле зависело многое - это был бог электричества, без которого на корабле не мог работать ни один механизм, разве что за исключением механической корабельной швабры. 07 октября 1974 года в ГДР должно состояться празднование 25-ой годовщины образования Германской Демократической Республики. ЦК СЕПГ и Председатель Национального совета обороны Эрих Хонеккер по дружбе упросил нашего Генсека Брежнева прислать на это торжество в Росток наши современные корабли Балтийского флота. Как не уважить дружественную нам Германию... В самом начале октября два БПК 'Славный' (пр.61) и 'Сторожевой' стали готовиться к дружественному визиту в Росток. После отработки задач по совместному маневрированию в море 'Сторожевой' ночью возвращался к своему причалу. Ветер свирепствовал своими осенними порывами, и волна в канале била в правый борт. Вдруг в самом узком месте прохода молов одновременно произошла остановка всех 4-х работающих турбин. И маршевые, и форсажные турбины заглохли в самом неудобном для маневрирования месте канала. Корабль погрузился в тишину, и только свист ветра и шум волнения завладели помертвевшим корпусом и стали сносить его на мол. Потульный приказал отдать оба якоря, и корабль, рискуя навалиться на ограждение канала, проштормовал в канале до рассвета. А в это время механики, взбудораженные небывалой неприятностью, искали неисправность. Фирсов и Гиндин вместе с Ивановым на животах проползли все межтурбинные щели и обследовали все кабели подводки питания к турбинам. Нет никаких неисправностей - все топливные и электрические параметры в норме и по какой причине произошла потеря хода, выяснить так и не удалось. По всем механическим понятиям такая остановка турбин, и всех 4- х в один момент, практически невозможна. Если..., если только на короткое мгновение не обесточить все средства движения. А на рассвете турбины запустились, все и без каких-либо затруднений и проволочек, словно и не было никаких несанкционированных остановок несколько часов назад. Я пока про совпадения молчу и про роль личности в истории тоже не напоминаю. На торжестве в Ростоке советские корабли у стенки причала сияли, как размалеванные игрушки, своей свежей краской, флагами расцвечивания и ночной иллюминацией. Немцы с радостью и толпами днем и в вечернее время любовались красивыми кораблями и их вооружением. Дружба - Freindschaft гремела музыкой оркестров на стенках причалов и в корабельных отсеках маршрутами экскурсий, дозволенных для просмотров нашим немецким друзьям. Отшумел юбилей республики своими дружественными встречами и новыми друзьями, говорящими на русском языке только несколько слов, и настало время готовиться к возвращению домой.  Саблин с группой немецких товарищей, посетивших корабль в Ростоке, октябрь 1974 год 'Фирсов, быстренько организуй работу, и снимайте иллюминацию и сворачивайте кабели', - зарядил работой к вечеру механик своего главного осветителя. Матросы начали снимать прожектора и стойки по всему периметру борта и надстроек, но тут от Фирсова последовала команда свернуть начатые работы и отложить их до утра. - Я сейчас с замполитом убываю в клуб на дружескую встречу с местными властями и партийным активом, а завтра продолжим работы, - объяснил Фирсов механику свое непонятное поведение. - Никаких встреч и фуршетов, продолжать работы, - остановил Иванов попытку своего подчиненного смыться с корабля на банкет. А ровно через 10 минут механику уже пришлось выслушивать раздраженные нравоучения от Саблина: 'Иванов, в чем дело? Я забираю Фирсова с собой на банкет. А работу можете продолжать и без него. Что вы не в состоянии без Фирсова справиться с проводами и прожекторами. Фирсов, бегом одеваться в парадную форму, я жду у трапа', - руководил Саблин механиком и своей правой партийной рукой. На следующий день с унылым послебанкетным видом Фирсов исполнил приказание механика, которое касалось прямых обязанностей местного Бога электричества. Только к декабрю 1974 года экипаж был полностью укомплектован командирами боевых частей, а уже 01 января 1975 года 'Сторожевой' под командованием капитана 2 ранга Потульного А. вышел на боевую службу в Средиземное море, с последующим переходом в Карибское море и заходом на остров Кубу. На борту корабля старшим на переход вышел начальник штаба 128 бригады ракетных кораблей капитан 3 ранга Рассукованный Л.С., который после окончания Военно-морской академии, в декабре, только перед самой боевой службой был назначен на эту должность. Здесь, в водах лазурного Средиземного моря он начал демонстрировать свой начальственный характер и заставил командира Потульного подойти к борту 'Свирепого' в условиях сильного ветра и волнения. Не терпелось начальнику покинуть осточертевший ему борт. Ему нужно было срочно перейти на борт к Кличугину - некогда было товарищу ждать у моря погоды. Ну и швартанулись корабли борт о борт. В результате навала 'Свирепый' лапами своего якоря прорубил борт 'Сторожевому' в районе каюты №2 и вдобавок повредил загрузочное устройство ракетной установки КТ-106. Бедные механики, которые всегда и во всех передрягах оставались крайними, на ходу и при волнении моря, принимая освежающий душ, заваривали дыру в борту и исправляли механические повреждения. Заварили и заделали и все шито-крыто, мало ли чего не бывает в штормовых условиях. Правда, на таких кораблях, где имеется представитель Особого отдела, шила в мешке не утаить, и по флоту все-таки был опубликован приказ о навале 'Свирепого' на борт своего собрата. 27 февраля 'Сторожевой прибыл на рейд Гаваны и встал на якорь, где его уже дожидался БПК 'Сильный' - второй корабль, участвующий в дружественном визите. В эти дни на Кубе торжествовал традиционный ежегодный карнавал, который проходил в течение всего февраля по пятницам, субботам и воскресеньям, а потому всем счастливым кубинцам было не до дружественных визитов советских кораблей в их столицу. Хотя... Кубинцы очень любили наши корабли и моряков. Ну, какой мог быть флот на Кубе? Так - одно название. На быстроходных прогулочных катерах, экспроприированных у сбежавших из страны буржуев, установили пулеметы - вот тебе и патрульные катера для защиты завоеваний революции и ее границ. Уже чуть позднее наш ВМФ поставил на Кубу несколько малых противолодочных кораблей проекта 201 и торпедные катера проектов 183 и обучил местных военморов использованию торпедного и бомбового оружия. Вот и весь флот молодой республики. А наши мощные и в то же время грациозные корабли, напичканные оружием и вооружением, вызывали у братьев по мировой революции неописуемый восторг и преклонение перед этой силой. Кубинцы после событий Карибского кризиса 1962 года свято верили, что только Советский Союз не позволит американскому империализму задушить самую молодую революцию, победившую под самым носом у США. А визиты советских кораблей были для них тем самым подтверждением братской дружбы на века. Свободный от былого угнетения народ за 15 лет уже вдоволь хлебнул независимости и понял, что это такое. Они свободны от эксплуатации - нет больше в стране богатых буржуев, и лозунг у всех стал единый - 'Свобода или смерть!' Ну, как тут не веселиться на карнавалах, которые раньше существовали для утехи зажравшихся господ. Темпераментный, веселый народ в разноцветии карнавальных костюмов вываливал на теплые родные улицы Гаваны и в буквальном смысле трясся до потери пульса в своих эксцентричных пачангах и прочих энергичных национальных танцах и массовых шествиях. Народ гулял напропалую. Пока местные власти не давали 'добро' к причалу гавани, на кораблях начались авральные работы по наведению флотского марафета на слегка потрепанных океанскими ветрами и штормами бортах и надстройках. Саблин дал команду своему парторгу Фирсову немедленно заняться изготовлением сувениров для подарков кубинским делегациям, которые обязательно будут прибывать на корабль и преподносить свои скромные национальные дары. Фирсов, уже как хозяин, без ведома механика залез в кладовую материалов и отобрал несколько кусков медной фольги для будущих чеканок, но медь, как назло, оказалась жесткой и требовала отжига. Волевым решением он во время покрасочных работ, повсеместно проводимых на корабле, решил спрятать своих мастеров-чеканщиков от посторонних глаз и отправил их в дымовую трубу, чтобы там паяльной лампой хорошенько отжечь медные заготовки. 'Иванов, ну что у вас там за бардак опять в вашей БЧ! Какой-то матрос за борт выпрыгнул? Что ему на кубинский карнавал захотелось поглазеть? Разберитесь и доложите..., - ворвался в каюту механика раздраженный очередной неприятностью замполит. Чеканщик, который своей мощной рукой накачал насос примуса паяльной лампы и, запалив его, начал прогревать лист меди, но в этот момент пробку от бачка с керосином сорвало давлением с резьбы. На куртку тропической формы матроса прыснул фонтан распыленного керосина, и она вспыхнула от огня самой лампы. Матрос с дикими криками и проворнее обезьяны выкарабкался из трубы по скобам трапа наверх и горящим факелом прямо с разбега полетел в воду за борт. 'Человек за бортом! Катер к спуску!' Обожженного бойца успели выловить из голубизны прозрачной воды Мексиканского залива, пока он еще не успел вдоволь нахлебаться крепкими солями Карибского моря. Правда самого матроса пришлось отправить на берег в госпиталь, где ему оказали медицинскую помощь и оставили не лечение до полного выздоровления. Саблин давал команду Фирсову, тот своим матросам, а отвечать за все перед командиром и тем же Саблиным приходилось механику. Вот она флотская действительность с ее непонятными круговоротами приказов и окончательной ответственности за исполнение тех приказов. 1 марта, наконец-то, дали долгожданное 'добро' на заход в гавань и постановку к причалу. 'Сильный' снялся с якоря и начал движение на вход в порт Гаваны. На борт 'Сторожевого' поднялся местный загорелый, как головешка, лоцман и корабль начал готовиться к съемке с якоря. Не запускаются маршевые турбины! Иванов из ПЭЖ доложил командиру, что причину пока сказать не может, но на пульте управления все соответствует нормальной работе оборудования. Начались нудные поиски возможной неисправности, уж очень похожей на ту остановку турбин при заходе в Балтийск. Фирсов копался в зазорах своих кабельных трасс, Гиндин проверял топливные системы и контрольную аппаратуру турбин. Нет никаких неисправностей, все должно работать, а не работает. 'По электрооборудованию все в полном порядке', - доложил Фирсов результаты своих поисков. Иванов сам облачился в рабочую одежду и полез в турбинный отсек, где стал внимательно обследовать все закоулки агрегатов. Под левой турбиной он нашел странный кабель. С проводов этого кабеля острым ножом была срезана изоляция, и эти жилы были перекручены и закорочены насмерть. Вызвали рыжего каплея-особиста, который выходил на боевую службу с экипажем и он начал свое дознание и поиски негодяя, посмевшего произвести самую настоящую диверсию по выводу техники из строя на боевой службе. Кому нужны были эти эксперименты с голыми закороченными концами и обесточиванием средств движения при заходе в Балтийске? Аналогичный случай уже сейчас в Гаване... Ведь это же не простая случайная закоротка жил электрического кабеля. Это ведь нужно быть хорошим специалистом, чтобы знать какой провод и в каком месте закоротить, чтобы его невозможно было сразу обнаружить. Целых три часа потребовалось механикам, чтобы только отыскать этот секретный надрез. Даже особист со своими особыми оперативно-розыскными методами работы и с помощью своей корабельной агентуры был не в состоянии решить этот странный ребус.  Саблин, Иванов и Потульный с кубинскими товарищами на пляже Варадеро, март 1975 год Это я так... К размышлению. О Фирсове и его странностях в любви к электричеству и любительских экспериментах над ним в непонятных опытах с электрооборудованием турбин. Турбины все же запели с опозданием на целых три часа лоцманского времени, и лоцман стал выводить корабль на входные створы канала. Ширина его составляла в среднем 250 метров, и справа хорошо просматривались крепостные строения фортов с батареями старинных орудий, а слева возвышался местный маяк. Всеобщее внимание привлекла высокая скульптурная композиция на постаменте, словно охраняющая вход в столицу Кубы. - Это что за памятник возвышается слева? - поинтересовался Саблин у лоцмана. - Это памятник диктатору Батиста, - ответил кубинец, снимая пеленг на створный знак. - Кому!? - не верили своим ушам на мостике. - Да, был у нас до революции правитель Кубы диктатор Батиста, - подтвердил сомнения офицеров лоцман, сносно говорящий по-русски, и явно не понявший такую реакцию на символ старой власти. - У нас бы его в порыве революционного экстаза уже давно свергли бы даже с подстамента, - за всех выразил мнение командир.  Иванов А., Багмет В., Силкин В. и Фирсов В. (на переднем плане) на пляже Варадеро, март 1975 год  Саблин за дружеским застольем с кубинскими офицерами, март 1975 год. - А чего? Стоит себе и стоит - он ведь никому не мешает. Батиста уже два года как умер, - совершенно невозмутимо излагал свою точку зрения на памятники наивный лоцман. Где уж ему, всего-то 15 лет как освободившемуся от колониального рабства США, понять нашу русскую вольницу широкой души. 1 мая корабль под фанфары духового оркестра на причале Балтийска встречало командование 12 дивизии, которое усердно поздравляло экипаж с успешным выполнением задач боевой службы и прекрасно прошедшим дружественным визитом на Кубе. Политработники особо отмечали в этих заслугах немалую лепту, внесенную Саблиным в это важное мероприятие по укреплению дружеских отношений с правительством Фиделя, и в их глазах Саблин приобрел заслуженный авторитет и огромное доверие. А вот сам Саблин почему-то приуныл и даже потерял интерес к своим обязанностям замполита. У него появилась какая-то нервозность и замкнутость в поведении с офицерами. Пропало у человека настроение и желание заниматься любимым личным составом и организовывать их досуг и отдых, который полагался экипажу после возвращения из дальнего похода. А в июле 1975 года на общем партийном собрании корабля был переизбран секретарь парт. организации. Вместо Фирсова новым корабельным генсеком, за которого коммунисты единодушно проголосовали, стал командир БЧ-2 Виноградов В., а в заместители ему выбрали механика капитан-лейтенанта Иванова А. Тут уж настроение Саблина еще более заметно изменялось. Он стал проявлять заметную нервозность во всем. Не стало ни экскурсий, ни обычных выступлений перед личным составом с критикой нашей сложной жизни и недостатков правительства, которые у него ранее прекрасно получались. Он и вообще все реже и реже оставался обеспечивать досуг экипажа по выходным дням, как это и положено слесарю человеческих душ. Именно в эти дни он отпрашивался под любыми причинами у командира на сход и проводил время вне корабля. Похоже, что человек глубоко переживал какой-то глубокий душевный кризис и соображал, что он упустил свой шанс один из тысячи, которым не успел воспользоваться в период боевой службы и что теперь выполнить поставленную кем-то перед ним задачу с каждым днем становится все труднее и труднее. Он искал этот свой новый шанс и понимал, что это уже будет его последний в его карьере. Техническим Управлением БФ кораблю была поставлена задача подготовить ремонтные ведомости для прохождения докового ремонта и выполнения отдельных строительных работ на 29 СРЗ в Лиепае в ноябре 1975 г. Корабль усиленно начал подготовку к предстоящему ремонту. И вдруг, в октябре пришло известие, что один из кораблей бригады проекта 1135 должен пойти в Ригу для участия в военно-морском параде в честь 58- ой годовщины Октября. Но при этом из командования никто даже не думал и не планировал участие 'Сторожевого' в этих мероприятиях, поскольку он уже готовился к постановке в заводской ремонт. Каждый флотский офицер, хотя бы год прослуживший на боевом корабле, уже имеет представление, чем отличается подготовка к параду в столице Латвии, от подготовки к постановке в ремонт и, что эти несовместимые понятия, практически противоположны друг другу. Вот тут-то с этого самого момента Саблина словно подменили. Снова в замовских глазах загорелся живой огонь кипучей энергии и резко повысилась активность в действиях, но только не в вопросах воспитания личного состава в духе 'морального Кодекса строителя Коммунизма' и достойного выполнения своего патриотического долга перед Родиной. Он резво забегал по всем инстанциям политотделов и пропагандистов дивизии и бригады, к командованию со свом новаторским предложением. Это предложение звучало для многих начальников настолько нелепо - 'Сторожевой' послать на парад в Ригу перед самой постановкой в доковый ремонт, что на эту самую нелепость многие просто не обратили внимания. Попросту говоря - 'выкрасить и выбросить'. Свои доводы политработникам Саблин весьма грамотно обосновывал тем, что все равно корабль после праздничного парада пойдет в Лиепаю, до которой от Риги всего 200 миль, а личный состав не переломится - покрасит корабль и подготовит его к параду, чему он посвятит все свое политическое влияние. И ведь получилось у Саблина - уговорил он своих начальников... Кто- то опять помог замполиту приблизить его последний шанс для выполнения своего предназначения на революционном Балтийском флоте и корабль начал готовиться к параду и ремонту одновременно. И Саблин тоже начал свою подготовку… Первым делом он выделил тех офицеров, которые, пользуясь непререкаемым авторитетом у личного состава, могли помешать ему в выполнении своих планов угона корабля. Нельзя забывать, что корабль на то время был еще под грифом 'совершенно секретно', поскольку на его борту находилось самое современное ракетное оружие. Первым препятствием на борту Саблин, естественно, считал командира Потульного, но с ним дела обстоят сложнее, его ведь с корабля никуда не денешь. Второй человек на корабле старпом - Новожилов Николай Николаевич. По должности он вполне соответствовал самому страшному офицеру на корабле. Однако, он умело использовал политику кнута и пряника для личного состава, удивительно совмещая ее с человеческим флотским юмором, не унижающим простого матроса в любой ситуации. За такое отношение к матросам он стал настоящим любимцем экипажа. Все его команды выполнялись четко, беспрекословно и с пониманием. Обучал он личный состав без особых усилий, у него это получалось легко и понятно, но к разгильдяям и сачкам относился строго, корабль содержал в образцовой чистоте. Но вот была у старпома одна старая болячка – язва желудка. На этот человеческий недуг и обратил внимание Саблин. Он ненавязчиво уговорил Новожилова лечь в госпиталь на лечение и, проявляя заботу о здоровье своего сослуживца, посодействовал этому в гарнизонном госпитале. Таким образом, Саблин избавился от старпома. Страницы 3 - 3 из 6
Оглавление Назад Предисловие Глава 1. Корабельная Фанагория Глава 2. Дом уже не корабль Глава 3. Три адмирала и Цусима Глава 4. Железяка Глава 5. Штабной Глава 6. Тут уж не до шуток!
|
.jpg)