Важное
Испытания МРК "Буря" вышли на финишную прямую
Зачем нужны 
|
Ладожские канонерки3 июля 1941 г. у стенки Адмиралтейского завода пришвартовалось несколько самоходных грунтоотвозных шаланд. Появление этих сугубо штатских по своему назначению и внешнему виду судов с вольнонаемной командой на борту вызвало немало толков. - Что за шаланды появились на заводе? Вывозить металлолом или эвакуировать оборудование? - недоумевали одни. - Нет, это грунтовозы, предполагается, вероятно, углублять акваторию завода у достроечной набережной. Ну, а шаланды будут отвозить грунт, поднятый землечерпалкой, - говорили другие. Однако об истинном назначении шаланд стало известно утром 4 июля, когда главный инженер завода С. М. Турунов созвал экстренное оперативное совещание. - Нам поручено,- сказал он,- срочно переоборудовать и вооружить грунтоотвозные шаланды, превратив их в канонерские лодки. Из двенадцати шаланд, построенных по нашему заказу в Германии, нам надлежит переделать семь. Их водоизмещение- тысяча тонн, главный двигатель - паровая машина в пятьсот сил, скорость хода - до десяти узлов. Вчера вечером к нам пришли первые три шаланды - "Селемджа", "Москва" и "Амгунь". Основной объем работ касается корпуса, поэтому главные исполнители-цехи корпусный, достроечный, трубомедницкий и малярный. Военный совет фронта дал нам пятнадцать суток на каждый объект. Да, пятнадцать дней и пятнадцать ночей,- подчеркнул главный инженер, взмахом руки как бы отметая возможные возражения.- Мы живем по законам военного времени, и заказ будет выполнен в срок! Большую часть корпуса шаланд занимали, как и полагалось, открытые трюмы для приема жидкого грунта. Когда требовалось выбросить его за борт, открывались шлюзы с механическим приводом. Машинное отделение, ходовая и радиорубка находились в корме, а жилые и служебные помещения располагались по длине судна. Внешний вид грунтоотвозного судна, окрашенного в темно-серый непривлекательный цвет, с приземистым корпусом, двумя мачтами и кормовой надстройкой производил неблагоприятное впечатление, не имел ничего общего со стройными корпусами боевых кораблей, стоявших на ремонте. - Чтобы выиграть время,- продолжал С. М. Турунов,- надо параллельно с выпуском рабочих чертежей начать изготовление по ним деталей и узлов, собирать конструкции и устанавливать их на судах, монтировать вооружение и другое оборудование. Работа должна быть начата сегодня и вестись на всех трех судах одновременно. Общее техническое руководство вооружением и переоборудованием судов возлагаю на старшего строителя Мадеру. Прошу вас, Авнер Григорьевич, сегодня же составить график работ со сроком окончания на всех судах 20 июля. Учитывая срочность и сложность дела, привлеките наиболее опытных строителей судов. Желательно, чтобы на каждом судне был свой строитель. - Савва Матвеевич, у меня и так не хватает рабочих. Здесь же предстоит срочная и трудоемкая работав для выполнения которой я не имею ни рабочих, ни чертежей,- взмолился начальник корпусного цеха В. Л. Гуревич. - Как организовать, вам виднее, Владимир Львович, на то вы и есть начальник цеха, - отпарировал главный инженер. - Вам помогут краснофлотцы. А чертежи начнут разрабатывать сегодня же. - Конструкторы не имеют общих чертежей,- заметил начальник КБ Павел Михайлович Алексеев.- Кроме того, пока нет технического задания на вооружение и переоборудование судов, мы не знаем, что будет демонтироваться, а что устанавливаться вновь. - Михаил Николаевич, когда можно рассчитывать на получение чертежей общего расположения судов и технического задания на их вооружение и переоборудование? - обратился Турунов к инженеру Чарнецкому, представителю заказчика. - Техническое задание завод получит завтра. Оно уже подготовлено, но уточняется состав артиллерийского вооружения. На каждом судне, кроме зенитного вооружения, надо установить крупнокалиберные пушки. Сейчас этот вопрос решается командованием морской обороны Ленинграда. Что касается чертежей общего расположения, то на судах их, к сожалению, не оказалось. Пытаемся их найти. - Чтобы не терять дорогое время,- подвел итог С. М. Турунов,- я предлагаю сегодня же, не дожидаясь чертежей, приступить к осмотру судов и составлению необходимых эскизов и чертежей по месту. Поэтому, Павел Михайлович, выделяйте своих опытных конструкторов и немедленно приступайте к работе. Во второй половине дня бригада проектировщиков, в которую входил и автор этих строк, во главе с ведущим конструктором М. А. Ловягиным приступила к работе. Михаил Александрович Ловягин после осмотра судов поделился со мной своими впечатлениями: - Не знаю, какие из них получатся боевые корабли, но грунтовозы они отличные. Все сделано основательно и добротно. Поэтому подкрепления под артустановки главного калибра потребуются сравнительно небольшие. Основные работы предстоят по погребам боезапаса, которые нужно делать заново, и оборудованию кубриков для размещения команды. А. Г. Мадера - человек энергичный и уважаемый в заводском коллективе - сразу же горячо взялся за порученное дело. Он привлекал к руководству работами на судах опытных строителей Н. И. Топтыгина, А. И. Самойленко, Т. В. Арефьева и других квалифицированных специалистов. Все службы завода выполняли новые задания в первую очередь. Вскоре в цехи стали поступать наряды, технолого-нормировочные карты и началось срочное изготовление деталей, узлов и конструкций. На шаландах появились первые бригады корпусников, которые по указанию строителей и наскоро составленным рабочим чертежам и эскизам приступили к удалению корпусных конструкций, подлежавших замене. Одновременно намечались места для установки нового оборудования, погребов боезапаса и помещений для команды: шло превращение грунтоотвозных шаланд в боевые корабли. Но для того чтобы превратить их в боевые корабли, требовалось не только переделать помещения. Надо было еще установить мощное вооружение-на каждом корабле по два артиллерийских орудия калибром 100 или 130 мм, четыре 45-мм полуавтомата и один строенный пулемет. Для них необходимы были прочные фундаменты, способные выдержать не только вес вооружения, но, главным образом, динамические нагрузки при стрельбе. Наконец, нужны были погреба боезапаса с устройствами для подачи его к орудиям, а также различные боевые посты. Увеличение численности экипажа до 110 человек потребовало расширения жилых помещений. Кроме того, было еще много других работ: оборудование ходовой и радиорубок, обшивка их противопульной броней; установка дальномера; монтаж переговорных труб и т. д. Чтобы обезопасить корабль от магнитных мин,- требовалось смонтировать противоминную систему размагничивания. Экипаж кораблей формировался, в основном, из машинно- трюмных специалистов команды шаланд и военных моряков. Командирам и политработникам кораблей предстояло в короткий срок обучить и сплотить разношерстные по составу коллективы. Из-за нехватки рабочей силы личный состав привлекали для корпусодостроечных работ, которые выполнялись под руководством бригадиров или опытных рабочих. Возникли трудности с размещением личного состава будущих кораблей, так как работы на них велись одновременно и круглосуточно сразу по всем помещениям. Пришлось потесниться командам кораблей, стоявших на ремонте в акватории завода и вблизи от него. Краснофлотцы и командиры канонерок не только жили на других кораблях, но и проходили там боевую учебу. Метод работы был следующий: газорезкой отделяли заменяемые куски корпуса,- демонтировали лишнее оборудование, а вместо них устанавливали изготовленные в цехах детали и узлы, которые подгонялись по месту и фиксировались электроприхватками, а затем скреплялись намертво электросваркой. На смену сборщикам и сварщикам приходили другие специалисты, которые устанавливали тепловую изоляцию во вновь оборудованных жилых помещениях и зашивали ее листами дюралюминия, монтировали рундуки, подвесные койки и другое оборудование. Одновременно работали электромонтажники. Трубопроводчики вели работы по монтажу переговорных труб и отопления в жилых помещениях. Механики устанавливали парокомпрессор высокого давления, монтировали воздухопровод и баллоны для хранения сжатого воздуха. Маляры зачищали, шпаклевали и красили стены и подволоки новых помещений, погреба боезапаса, монтажники устанавливали корпусные конструкции. Работа кипела, темп ее стремительно нарастал. Уже в первые дни переоборудования судов на завод стали поступать вооружение, приборы управления артогнем и другое оборудование. А вскоре появились рабочие-вооруженцы. Началась установка и наладка артиллерийских систем. К этому времени основные корпусные работы уже были завершены. Тяжелые тумбы орудий монтировались с помощью портального крана. Прибористы на мостике вели монтаж дальномера и приборов управления артиллерийским огнем. Все работы по мере их завершения тут же принимались военными представителями - П. Д. Чередничкой, А. Ф. Ивановым, А. О. Луккеном, М. И. Чертковым, А. М. Бреевым - все они также работали круглосуточно, помогали судостроителям советами, принимали участие в решении технических задач, возникавших поминутно в ходе работ. Попутно личный состав будущих кораблей осваивал технику, вместе с рабочими занимался ее отладкой. Наконец, наступило время приемки боезапаса, шкиперского и другого имущества. Закончилось укомплектование команд. И вот подъем Военно-морского флага СССР. Просветлели озабоченные лица судостроителей и командиров кораблей. Адмиралтейцы дали КБФ корабли, не уступавшие по своему вооружению эскадренному миноносцу! И лишь только с подъемом флага на кораблях мы узнали, что они - для Ладожской флотилии. Работа по вооружению и переоборудованию судов была успешно завершена 15 июля. В ночь на 16-е "Селемджа", "Москва" и "Амгунь" ушли с завода. Одновременно на Балтийском заводе шло переоборудование грунтоотвозной шаланды "Олекма". Балтийцы также с честью справились со своей задачей, выполнив все работы по вооружению кораблей еще быстрее - за десять дней! Вскоре у стенки Адмиралтейского завода ошвартовались шаланды "Волга", "Кама", "Зея" и "Ока". Их также надлежало превратить в канонерские лодки для Ладожской военной флотилии. Характер и объем работ, которые предстояло выполнить на этих судах, был таким же, однако положение Ленинграда с каждым днем осложнялось. Острее, чем прежде, чувствовалась нехватка квалифицированных рабочих. Участились налеты вражеской авиации. Начались перебои с подачей электроэнергии, ухудшилось снабжение города продовольствием. А ведь, кроме работы по переделке шаланд, надо было еще и ремонтировать боевые корабли, приходившие на завод с серьезными повреждениями. Появились и многие другие фронтовые заказы. Партийная организация Адмиралтейского завода проводила в цехах, на участках, на ремонтируемых кораблях большую политическую работу, вдохновляя коллектив на преодоление трудностей. Несмотря на фронтовые условия работы, нехватку продовольствия, разрушения, причиняемые фашистскими бомбардировщиками, адмиралтейцы трудились, не жалея ни сил, ни времени. Большую помощь рабочим и инженерам оказывал личный состав будущих канонерок. К тому же имелся опыт, полученный во время переоборудования первых шаланд. Все это позволило выполнить задание в установленные сроки. Первыми закончились работы на канонерках "Волга" и "Кама" (с 13 по 28 июля), затем на "Зее" (с 22 августа по 3 сентября). Наиболее памятной для меня была работа по перестройке "Оки". Ее командиром был назначен капитан второго ранга В. Н. Герасимов, которого я хорошо знал как высокообразованного и требовательного командира. Простой в обращении, общительный, он быстро сумел: не только сплотить личный состав своего корабля, но и расположить к себе рабочих, мастеров, бригадиров, трудившихся на борту. Герасимов ежедневно интересовался ходом выполняемых работ. Все его просьбы к мастеру или к рабочему об устранении тех или иных недостатков исполнялись быстро и охотно. Свои просьбы В. Н. Герасимов облекал в столь деликатную форму, что отказать ему было невозможно. Краснофлотцы "Оки" самоотверженно трудились в составе рабочих бригад. Поэтому работы на канонерской лодке проходили успешно. И вскоре корабль покинул завод. 8 сентября 1941 г. фашистские войска ценой огромных потерь захватили Шлиссельбург, перерезав выход в Ладожское озеро из Невы. Город оказался в блокаде. "Ока", не успев перейти в Ладожское озеро, воевала на другом участке фронта. Она в составе других кораблей в первый период блокады Ленинграда находилась на огневой позиции на Неве и своим огнем уничтожала живую силу и технику врага. Капитан второго ранга В. Н. Герасимов впоследствии командовал отрядом шхерных мониторов и в начале июля 1944 г. погиб во время десантной операции при освобождении островов Выборгского залива. 22 июля 1941 г. Балтийский завод закончил переоборудование еще двух шаланд - "Норы" и "Буреи", а несколькими днями позже (25-26 июля 1941 г.) кронштадтский Морской завод завершил работы и на канонерских лодках "Вира" и "Лахта". Таким образом, ленинградские судостроители в рекордно короткий срок (даже по меркам военного времени!) превратили мирные грунтоотвозные шаланды в боевые корабли, которые с честью бились с врагом на подступах к городу Ленина. Канонерские лодки "Селемджа", "Олекма", "Нора", "Бурея", "Вира", "Лахта" и "Шексна> (ранее ледокольное судно) вошли в состав Ладожской военной флотилии. Что касается "Москвы", "Амгуни", "Волги", "Камы", "Зеи" и "Оки", то они вместе с канонерскими лодками "Красное знамя", "Селенга" и "Сестрорецк" составили шхерный отряд, оказывавший мощную артиллерийскую поддержку нашим наступавшим войскам, а также выполняли и другие боевые задания командования, например, участвовали в крупной десантной операции в феврале 1944 г., когда войска Ленинградского фронта готовились к прорыву мощного оборонительного вала гитлеровцев "Танненберг" на реке Нарове. Десант в Мерекюла должен был отвлечь часть сил гитлеровцев и облегчить наступление наших войск. Канонерки "Москва", "Амгунь" и "Волга" доставили десантников батальона майора Маслова из Кронштадта на остров Лавенсаари, а затем вошли в состав отряда кораблей артиллерийской поддержки десанта. Отряд канонерских лодок, являясь основным ядром Ладожской военной флотилии, сыграл исключительно важную роль в боевой деятельности флотилии. Эскортирование транспортных судов и барж на Дороге жизни на участке Осиновец - Новая Ладога, перевозка войск и высадка десантов, борьба с вражескими катерами и кораблями - вот далеко не полный перечень боевых задач, выполнявшихся канонерскими лодками. Общеизвестна их роль и в отражении вражеского десанта (и его полного разгрома) на остров Сухо, в южной части Ладожского озера 22 октября 1942 г. Здесь враг потерял 17 судов и 12 самолетов, сотни гитлеровцев нашли свою могилу в студеных водах Ладоги. Красноармейцы увереннее шли в бой, заслышав стрельбу канонерок, подавлявших вражеские огневые точки. В войсках их называли "ладожскими броненосцами". В этих словах - солдатская благодарность и уважение за эффективный "огонек". Но не знали пехотинцы, что "броненосцы" не имели защиты даже от пуль и осколков. Только ходовая рубка, где находился главный командный пост корабля, имела в носовой части ограждение в виде листа противопульной брони. Мне довелось побывать на Ладоге и воочию убедиться в том, как воюют вчерашние шаланды. Когда единственной транспортной фронтовой магистралью, связывавшей Ленинград с Большой землей, стала водная дорога через Ладожское озеро, увеличились потери судов от налетов неприятельской авиации - гитлеровцы всячески стремились перерезать эту магистраль. Потребовалось срочно установить зенитные пушки на транспортных судах, чтобы и они своим огнем отгоняли фашистских стервятников. Я с группой судостроителей, возглавляемых старшим строителем Н. И. Топтыгиным, прибыл с грузом материалов, оборудованием и инструментами 25 сентября 1942 г. в порт Осиновец. На транспортах Северо-Западного речного пароходства "Вилсанди", "Стенсо", "Ханси", "Илга" и других, приспособленных для перевозки людей и грузов, нам предстояло установить по две 45-мм пушки и крупнокалиберные пулеметы. Это были суда, разные по размерам, устройству и состоянию корпуса. Команды речников на судах числились вольнонаемными, но, по существу, работали, как и военнослужащие, в условиях боевой обстановки. Сразу же по прибытии начали подкреплять палубы в местах установки пушек и приваривать фундаменты для них, а затем крепить на болтах и пушки. Работа велась без вывода судов из эксплуатации, во время их погрузки и рейсов. Тут мы стали очевидцами боевых действий наших "броненосцев". На переходах канонерские лодки эскортировали груженые транспорты и баржи, а во время налетов фашистской авиации вели огонь и искусно маневрировали, уклоняясь от сыпавшихся на них бомб. Мощный огонь канонерок не позволял самолетам противника атаковать транспортные суда с малой высоты и вести прицельное бомбометание. Поэтому фашисты беспорядочно сбрасывали бомбы, не причиняя судам серьезных повреждений. Несколько самолетов на наших глазах были сбиты зенитчиками канонерских лодок. На переходе Осиновец-Новая Ладога, занимавшем 16-18 часов, атаки вражеских самолетов на конвой иногда повторялись по нескольку раз. Нередко можно было наблюдать, как основательно нагруженные мешками с зерном "броненосцы", находясь в составе конвоя, охраняли транспорты и баржи от налетов вражеской авиации, да к тому же на буксире тянули за собой груженые баржи. Бывало и так, что, находясь в порту Осиновец, канонерки прерывали разгрузку, выбирали якоря и выходили по срочному заданию командования в район боевых действий для поддержки артогнем флангов наших войск или для нанесения удара по наступавшему противнику. Подвиг моряков Ладожской военной флотилии и их боевых соратников из Северо-Западного речного пароходства, совершенный в трудный период блокады Ленинграда, был высоко оценен Коммунистической партией и Советским правительством. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 июля 1944 г. Ладожская военная флотилия за выдающиеся заслуги перед Родиной и образцовое выполнение боевых заданий была награждена орденом Красного Знамени. Это была награда и тем, кто вооружал и переоборудовал гражданские суда в военные корабли, тем, кто в трудных условиях блокады готовил для Ладоги суда, баржи и другие транспортные средства, необходимые для перевозок по летней трассе Дороги жизни.
|
