Важное
Испытания МРК "Буря" вышли на финишную прямую
"Эникс" рассказал, 
|
Главная / Издания / Литература / Книжная полка / Л.М. Бозин. Очерки торпедной жизни / Глава 2. Торпедная жизнь на флоте. Начальник Управления. Взгляд на Минно-торпедную службу и торпеды из его кабинета
Глава 2. Торпедная жизнь на флоте. Начальник Управления. Взгляд на Минно-торпедную службу и торпеды из его кабинетаКапитан 1 ранга Бродский Михаил Александрович в должности начальника МТУ ТОФ уже около 10 лет. Достаточно, для того, чтобы судить о положении дел в минно-торпедной службе Военно-Морского флота. Опыт есть. Довелось повидать всякого. Его размышления о минно-торпедной службе были нерадостными. Не все, ох, не все ладно в нашем королевстве...Конечная цель развития любого вида оружия поражение противника в бою. Применительно к торпедному оружию это атака цели. А в атаке, естественно успешной, кроме оружия и его носителей участвуют еще и люди, хорошо им владеющие. Командир и экипаж носителя. Известная философская категория: "единство противоположностей". Оружие без людей – металл, люди без оружия – толпа, а не воинское подразделение. Со времени окончания Второй мировой войны прошло сравнительно немного времени. Как изменились за это время цели? Практически исчезли одиночные надводные цели. Существенно усилилась противолодочная и противовоздушная охрана групповых целей – конвоев. Появились новые быстроходные групповые цели: Авианосные ударные соединения с сильнейшей охраной наиболее ценного корабля в группе – авианосца, Корабельные противолодочные ударные группы. Есть институт, разрабатывающий модели будущих морских сражений. Есть институт, который на основе моделей будущих боев разрабатывает требования к оружию. Есть институт, который на основе этих требований разрабатывает торпеды, мины и пр. Ясно, что не все требования могут быть реализованы. Такого положения, чтобы нажал красную кнопку – и противник уничтожен, наверное, никогда не будет. Есть носители минно-торпедного оружия – корабли и подводные лодки. Есть базы оружия, вооружающие этим оружием корабли, а на кораблях – командиры и личный состав. Как будто бы все элементы минно-торпедной службы имеются в наличии. А как связаны эти элементы между собой в систему, которая была бы направлена на достижение победы в бою? Итак, наше оружие. В основном, торпедное. Каково его состояние, хранение запасов, готовность к вооружению кораблей? Торпеды мы получаем от заводов – изготовителей в виде отдельных составных частей, каждая в своем контейнере. А лет шесть тому назад – в деревянных ящиках. 53-61, САЭТ-60, СЭТ-65 – 5-6 составных частей, да еще отдельно взрыватели, да еще отдельно по линии топливной службы флота окислитель – перекись водорода для 53-61, да 5 ящиков с электролитом в полиэтиленовой таре для САЭТ-60 и СЭТ-65. Есть логика в отдельной поставке – в цистернах по линии топливной службы флота – агрессивного окислителя: перекиси водорода. Проще обеспечить безопасную транспортировку 50-ти тонн перекиси в специальной цистерне, чем транспортировку той же перекиси в составе почти 200 торпед, требующих постоянного наблюдения в пути следования. Понятной представляется поставка флоту боевых зарядных отделений торпед прямо с заводов Химической промышленности, минуя торпедные заводы. Заводы, бывшие когда-то на окраинах городов, оказались теперь в центрах этих городов. Возить взрывчатку в больших количествах в центры городов, работать там с нею, а затем из этих городов через всю страну на базы оружия флота, не очень хорошо. Пусть уж прямо с заводов Химической промышленности боевые зарядные отделения торпед идут на флот. А вот остальная-то материальная часть торпед почему поставляется нам в таком кусочном виде? Не получают же, скажем, автобазы отдельно моторы, отдельно колеса автомобилей и после самостоятельно собирают все в автомобиль. А мы получаем. Часть собираем, а часть так и храним. Подземных сооружений не хватает, территории баз заставлены этими контейнерами. И уж совсем непонятно, как возможно такое: – изготавливаются торпеды по документам главного конструктора – техническим условиям. – проверяются отдельные составные части на стендах, столах прокачки и пр. по документам другой организации – технологическим процессам 176-го СКТБ. – готовятся к выдаче на носители по документам 3-ей организации – Правилам Минной Службы Военно-морского института. Не очень-то это хорошо. Роль этих документов особенно важна для предотвращения Чрезвычайных происшествий. В случае всякого рода происшествий с оружием никогда не подается, но всегда исполняется команда: "спасайся, кто может". И спасаются, кто как умеет. Cухари сушить – кому охота? Хозяин у торпеды должен быть один: Главный конструктор. В торпеды постоянно вносятся изменения: следствие недостаточного объема Государственных испытаний, в ходе которых остаются необнаруженными многочисленные недоработки проектантов. Эти изменения немедленно реализуются на заводах-изготовителях, с отставанием по времени отражаются в документах 176-го СКТБ и Военно-морского института и с еще большим отставанием все эти Ведомости изменений и Бюллетени на доработку реализуются в торпедах, уже полученных флотом. Коли уж силой обстоятельств нашим флотским арсеналам суждено быть производственными площадками по сборке торпед из отдельных составных частей, так уж пусть они будут сборочными цехами заводов-изготовителей, их филиалами, где под руководством заводских инженеров производилась бы сборка торпед. Мы – флот – должны получать торпеды в высокой степени готовности к выдаче на носители и в таком виде хранить их в подземных сооружениях и на плавсредствах в готовности к рассредоточению. Хранение торпед в виде отдельных составных частей крайне опасно: лишись в случае, скажем, удара авиации хотя бы одной составной части – и оставайся с остальными некомплектными торпедами. Да и для хранения торпед в виде отдельных составных частей в подземных сооружениях просто не хватит места. Содержание же торпед в повышенной степени готовности позволит быстро перевести их в полную готовность и выдать на корабли. Личному составу срочной службы должны быть оставлены заключительные операции: включение каких-нибудь включателей, установка взрывателей, проверка герметичности под руководством мичманов или офицеров, т.е. перевод в полную боевую готовность. Да и степеней готовности торпед должно быть не более трех: полная, повышенная, ремонтный фонд. То, что делает сейчас личный состав расчетов по приготовлению торпед к выдаче на носители: проверка аппаратуры самонаведения и неконтактного взрывателя, функционирование в сборе всех систем торпеды и т.д. – это работа, требующая высокой квалификации. Такая работа на заводах-изготовителях тарифицируется высокими 5-м и 6-м разрядами. Так заводские специалисты бьются за такие разряды до десяти лет и более. А наш личный состав только научится специальности, как к концу четвертого года службы увольняется в запас. Налицо рост сложности в подготовке торпед и отставание в возможности подготовки квалифицированного личного состава срочной службы для работы с торпедами. Да и не все работы с торпедами свойственны нашим молодым матросам, по существу юношам. Подготовка батареи СЦА-240 для торпеды СЭТ-65 требует заливки 160-ти ампул электролитом. Эта работа требует большой внимательности и аккуратности. Пропусти при заливке хоть одну ампулу – и торпеда небоеспособна. Урони хоть одну каплю электролита на батарею – и долго восстанавливай сопротивление изоляции. А внимательность и аккуратность в работе свойственны женщинам, лучше – в возрасте. А эти более чем странные сроки службы батарей? 10 лет с "сухом" состоянии (без электролита в ампулах) и три года в "залитом"? Так ведь активная масса батареи и не подозревает, есть над нею в бачке электролит, или его там нет. Корабль или подводная лодка служит в среднем четверть века. Лет 5-6 простоит в ремонте, а лет 15-20 плавает в кампании с торпедами на борту. Так за 20 лет торпедам 1-го боекомплекта нужно раз шесть заменить батареи, что раза в четыре увеличит стоимость торпеды, и без того не дешевой. Эти сроки не поддаются никакой логике. Может быть, портится от времени электролит? Так его и заменить можно. Словом, проблема перевода торпед в повышенную степень готовности созрела для передачи гражданскому персоналу арсеналов и баз оружия соединений. Очень непродуманны в плане эксплуатации наши торпеды. Не привлекают Минно-торпедные управления флотов на защиту эскизных и технических проектов новых торпед. Сверхсекретно. Круг лиц, допущенных к ознакомлению с документами, строго ограничен. Похоже, что слишком строго. Вот и результат. Если подвести по торпедному оружию итоги, пока итоги не подвели нас, то в сухом остатке следующее: Главные задачи баз оружия флота: – Перевод торпед в повышенную степень готовности под руководством инженеров заводов-изготовителей по документации Главного конструктора. – Хранение торпед в повышенной готовности в подземных и железобетонных (арочных) сооружениях или на плавсредствах в готовности к немедленному рассредоточению. – Степеней готовности должно быть не более трех: полная, повышенная, ремонтный фонд. Определение количественного состава торпед, хранимых в полной и повышенной степени готовности – прерогатива Оперативного управления Штаба флота. Подтверждение этому совсем недавний перевод эскадры подводных лодок в повышенную готовность. "Карибский кризис". Для срочно вышедших из ремонта, из доков кораблей и подводных лодок просто не хватило торпед для их вооружения. При существующей системе содержания торпед и приготовления их к выдаче на носители производительность баз оружия явно недостаточна для своевременного вооружения кораблей при переводе флота в повышенную готовность: один торпедный расчет – один рабочий день – одна торпеда. Похоже на формулу генерала Карбышева. (Один батальон – один час – один кол – один километр). А Тихоокеанскому флоту может понадобиться срочно до трех сотен торпед и более. А когда фактически понадобилось, то Минно–торпедное управление вышло из положения, организовав приготовление торпед для эскадры лодок силами срочно сформированных расчетов из рабочих арсенала под руководством начальников цехов и офицеров Управления, задействовав все базы оружия в районе Владивостока и залива "Стрелок". Да и рассредотачивать нужно готовые торпеды, в сборе, а то потом и не соберешь. Выход один: организация в арсенале цеха по переводу торпед после получения от промышленности и после ремонта в повышенную готовность. Мое решение – моя и ответственность. За готовность и сохранность торпедного оружия спрос с меня. Вообще-то, количество торпед в повышенной и полной степенях готовности должно быть обсчитано и утверждено на самом высоком уровне: Главнокомандующего ВМФ. Выходить с такими серьезными предложениями в УПВ бессмысленно: упоминание моей фамилии действует на начальника УПВ, как красная мулета тореадора на испанского быка. Государственный человек, во всяком случае, должен им быть, а вот, поди ж ты, амбиции заели. Оставим на время кабинет начальника. Сюда мы еще вернемся. Не одни торпеды предмет его забот. Содержание Читать далее Назад
|
