Важное
Испытания МРК "Буря" вышли на финишную прямую
Нюансы доставки 
|
Главная / Издания / Литература / Книжная полка / Л.М. Бозин. Очерки торпедной жизни / Глава 3. Торпедная наука. Положение дел с противокорабельными торпедами в 60-е годы. Как принимают пароходы
Глава 3. Торпедная наука. Положение дел с противокорабельными торпедами в 60-е годы. Как принимают пароходыСостав Государственной приемной комиссии по приемке корабля определяется приказом Главнокомандующего Военно-морским флотом. От института руководитель секции Торпедно-ракетного вооружения. Практически постоянными членами Государственных комиссий были капитаны 1-го ранга Дементьев и Митяков и капитаны 2-го ранга Голубцов и Никифоров. В основном, из отдела Литкевича. По терминологии военных лет офицеры - окопники. В помощь им торпедисты или ракетчики. При необходимости.При Государственных испытаниях подводной лодки в части торпедно-ракетного вооружения необходимо, чтобы торпеда прошла по погрузочным трассам, правильно разместилась на стеллажах и в торпедном аппарате, чтобы сопрягаемые узлы торпеды и торпедного аппарата совпали по координатам. Торпеда должна правильно прочитать и запомнить задание БИУС на выстрел, выйти из торпедного аппарата без повреждений и в подтверждение задания на выстрел правильно выполнить послезалповый маневр. Наведение торпеды на цель и проверка работы неконтактного взрывателя желательны, но обязательны только, если предусмотрены Программой испытаний. Это хлопоты торпедистов, а не лодочников. На Государственные испытания должен бы предъявляться "товар лицом": все испытания позади, все недостатки обнаружены, устранены, комиссия смотрит на корабль и оружие и на радостях подписывает акт приемки. В качестве презента члены Госкомиссии получают от промышленности авторучки с золотыми перьями: те самые, которыми подписывают акт приемки. В действительности Государственные испытания выглядят совсем не так. Самое высокое строевое начальство не оставляет руководителей секций своей милостью. Зам. ГК ВМФ адмирал Котов П. Г. приказал очередному руководителю секции Торпедно-ракетнрго вооружения – это был Андрей Голубцов – прибыть к нему для получения указаний. А руководитель секции уже в городе Горьком, куда ему и сообщили об этом. Делать нечего, поехал за указаниями. В парикмахерской Ярославского вокзала Москвы "почистил перышки" и прибыл к адмиралу. Часа через два "получил указания": – Главное – не сорвать сроки сдачи лодки. Ну, и чтоб все работало, как надо! Краткость – сестра таланта. Для получения таких указаний офицеру пришлось почти трое суток провести на вокзалах, в поездах, в аэропортах, на самолетах… А на заводе работает межведомственная комиссия, идет приемка торпедных аппаратов. Из какой-то трубочки под большим давлением сочится тончайшая струйка воды. Военпред – украинец по национальности – оформляет возврат и пишет замечание: "труба ссыть, предъявить уновь". Труба торпедного аппарата изготовлена, ее проверил производственный мастер, затем мастер ОТК и труба предъявляется "уновь" военпредам. Вначале труба проверяется крестовым шаблоном: расстояния от оси трубы до различных стопоров, курков, зацепов… И все проверяльщики обязаны ползать по трубе и все размеры проверять специальными щупами "врукопашную". Затем труба проверяется макетами (болванками) всех образцов оружия, предназначенных для стрельбы из этого аппарата. Чтобы соблюдалась соосность различных участков трубы, чтобы различные устройства торпеды или ракеты совпадали по координатам с ответными частями аппарата. Труба отправляется в Северодвинск или куда–нибудь еще, где ее и вваривают в корпус подводной лодки. И снова все проверки шаблонами и макетами повторяются (швартовные испытания). Допроверялись. Год примерно 1974-ый. Сдается головная подводная лодка пр. 671РТ. Торпедные аппараты предназначены в том числе и для стрельбы ракетами "Вьюга". Курок "блокировка задержки запуска двигателя" должен натыкаться на первое обтюрирующее кольцо, откидываться и по выходе ракеты из трубы запускать двигатель ракеты. Для этого обтюрирующее кольцо должно быть в определенном секторе сплошным. А оно оказалось с прорезью, как у некоторых других аппаратов. Государственные испытания. Залп двумя ракетами "Вьюга". Радио с подводной лодки на корабль обеспечения, где находится часть Государственной комиссии: "Ракеты вышли!" Комиссия ракет не видела. Вышли, так вышли. Значит, улетели: ракеты фантастической надежности. Там, куда ракеты должны были прилететь, ракет тоже не видели. Но коли они вылетели, значит, и прилетели: куда же им деваться? И комиссия засчитывает сдатчикам лодки выполнение соответствующего пункта Программы испытаний. Испытания лодки закончены, подписан акт приемки, получены авторучки с золотыми перьям. Лодка уходит к месту постоянной дислокации. За сдачу головной лодки – по традиции – проектанты и строители получают различные звания и "знаки". Не забывают и военных. Несколько человек берут к себе в компанию. Начинается служба. Выполняется Боевое упражнение. Стреляют ракетой "Вьюга". Залп! Что-то вышло и ничего больше не слышно. Командир: – Акустик! Ну что ты там слышал? – Товарищ командир! Чего-то булькнуло – и все! Начинается выяснение того, что же на самом деле "булькнуло". Специалисты по торпедным аппаратам из Минно-торпедного управления выяснили, почему "булькнуло". Труба торпедного аппарата изготовлена с нарушением чертежа: на первом обтюрирующем кольце там, где не должно быть прорези, она имеется! Начинается "разбор полетов". Участников этого "пузыря" много, включая всю комиссию. Не всех же пропускать через "мясорубку". Это в кино "все за одного", а в жизни не всем же получать по шее, поэтому назначается "один за всех". Это военпред капитан 2-го ранга Коля Марин. Отстранили от должности, уволили в запас. Хорошие были времена! Лет бы 25 тому назад все члены комиссии, военпреды, мастера завода, а то и руководители, дружными рядами потопали бы в места, не столь отдаленные. Конечно все, кто еще мог бы ходить.v Ордена были получены до скандала. Возвращать? Этого еще не хватало! Конец 1977-го года. Государственные испытания головной подводной лодки проекта 671РТМ. "По нашей части" – комплексу Торпедно-ракетного вооружения – все испытания прошли благополучно. А вот по другим боевым частям проблемы были. Но не у тех, кто сдавал, а у тех, кто принимал лодку. У штурманов не работал навигационный комплекс "Медведица". У гидроакустиков не работал гидроакустический комплекс "Скат". Само собой, не работал БИУС "Омнибус". У кого-то не работало что-то еще. Позже все со временем, конечно, доделали. Видимо, не только руководители нашей секции получали указания: "главное: не сорвать сроки сдачи лодки". Указания, как известно, даются для того, чтобы их выполняли. Потому указания выполнили и сроки не сорвали. Не сорвали, конечно, и сроки получения наград и премий. Все, что угодно, но только не это! Подводные лодки 3-го поколения – новая эпоха в истории отечественного кораблестроения. Для новых лодок – новая торпеда. Когда много нового, мало проблем не будет. С настоящим для новой торпеды аппаратом торпеда впервые встретилась… на Государственных испытаниях. И пошло-поехало! Торпеда "не понимает" задания БИУС на выстрел: оригинальная система ввода стрельбовых величин в условиях сопряжения с реальным торпедным аппаратом оказалась неработоспособной. Да и разработчики БИУС в своей части системы ввода данных, как оказалось, "напахали" не меньше торпедистов. Подробности этого "пузыря" хорошо описаны в книге Р. Гусева "Такова торпедная жизнь". А торпедисты так накувыркались с торпедами, что в журнале замечаний Госкомиссии появилась запись: "система ввода данных в торпеды не обеспечивает ввода стрельбовых величин". А в России издавна повелось: "написано пером…". Амбец. Запись появилась не сама по себе: ее сделал член Госкомиссии капитан 2-го ранга Голубцов Андрей Михайлович . Сотрудник отдела Литкевича. И уперся "рогом", несмотря на титанические усилия "Гидроприбора" отстоять свою разработку. Вплоть до предложения индивидуального подбора торпед к торпедным аппаратам. Ничего себе штучки! (Кстати сказать, два выстрела именно так и были выполнены.) И даже помощь начальника отдела приборов управления Военно-морского института капитана 1-го ранга С. В. Зыбина – соавтора этого изобретения – не помогла. Не на того они напали! И не они Андрею, а он им всем немало попортил крови. Твердый "искровец!". Информация о столь свирепой записи прямо с моря немедленно дошла до самых высоких начальников в Москве: и военных и гражданских, пристально следивших за ходом Государственных испытаний первой подводной лодки 3-го поколения. Министр Судостроительной промышленности пообещал своим торпедистам оторвать то ли головы, то ли что-то еще более важное, если проблема не будет решена в течение месяца. Но это не потому, что он просто хороший человек или вдруг решил порадеть для Военно-морского флота. Министры далеки от этого. Ему нужно было лодку сдать, чтобы получить с заказчика приличные деньги для своей отрасли. В "Гидроприборе" закипела работа: на кон было поставлено немало. Не за месяц, но за два торпеда стала принимать задание от БИУС через разъем АЭРВД. Разработчикам БИУС тоже пришлось попотеть немало, выгребая свои "пузыри". Работали по Бисмарку: 15 лет запрягали, за 2 месяца доехали(1). Таковы уж мы русские люди. Нас не переделаешь. Приемка новых кораблей от промышленности – не главная забота МТУ флотов. А принимать участие в этом приходится: приготовление торпед, мин, иногда помощь в устранении поломок. Год примерно 1975-ый. Проект "Ленок". Подводная лодка-спасатель. Объект спасения – экипаж затонувшей подводной лодки. Вооружение – два автономных специальных подводных снаряда: маленькие подводные лодочки (СПС). Лодка-спасатель ложится поблизости от затонувшей лодки. СПС снимается с лодки-носителя, по акустическому излучателю находит аварийную лодку, садится на специальную комингс-площадку на ней, присасывается к ней, через люк принимает часть экипажа, возвращается на свою лодку и т. д. Надводные носители подобных снарядов – вполне понятное дело. Но подводные лодки? Сложная операция по посадке на комингс-площадку удваивается: вначале нужно "сесть" на аварийную лодку, а затем на свою. Кстати сказать, на "Курск" такой СПС не смог "сесть": не простое это дело. Участие торпедистов в проекте "Ленок" заключалось в обеспечении работы приемника акустического сигнала с аварийной лодки: это отличная для того времени аппаратура самонаведения торпеды СЭТ-53М. От завода "Двигатель" специалист по этой аппаратуре – стройная брюнетка. Звали ее, помнится, Ирина. От МТУ ТОФ тоже был специалист. Так что "по нашей части" проблем не предвиделось. Их и не оказалось. На лодке почти два экипажа: сдатчики от завода и военнослужащие от флота. Теснота, негде приткнуться. Командиру накормить всех – проблема. А после обеда и "продуться" надо, так в гальюн очередь. О том, чтобы умыться и речь не идет. Бытовых проблем навалом. Представитель от МТУ – достаточно опытный человек – местом своего пребывания избрал корабль обеспечения: флотский спасатель. Каюта, верхняя палуба, библиотека… Красота. А стройная брюнетка – подводную лодку. Более того, любопытство завело ее и на сам СПС: экзотики ей захотелось, подводной романтики. Всего этого ей хватит с избытком. Будет вспоминать всю оставшуюся жизнь. Начались испытания. А с ними и проблемы. На головных кораблях без этого не бывает. А тут и дело абсолютно новое. То СПС не может сесть на "аварийную" лодку, то не может сесть обратно на свою лодку. И тогда и лодка и СПС на буксире идут в базу, становятся под плавучий кран, который берет этот СПС на гак и "силовым приемом" сажает его в штатное гнездо на лодку, и лодку снова гонят в море. Наконец… вы думаете – получилось? Ничего подобного! СПС при отделении от лодки завис на полутораметровом тросе и ни туда, ни сюда. Ни совсем отделиться от лодки не может, ни назад на свое место сесть не может. Командир боится всплывать: при всплытии СПС может завалиться на бок, электролит выльется из аккумуляторов и экипаж может погибнуть, не успев открыть рубочный люк. Испытания превращались в свою противоположность: нужно было спасать самих спасателей. Начальство заволновалось. Что делать? В таком положении СПС находится почти сутки. Внутри у экипажа – а, значит, и у нашей дамы тоже – "давление" нарастает, а с гальюном на СПСе "большая проблема". Воздуха пока достаточно. В России, как известно, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Наконец, на СПСе сообразили, что нужно сделать: продули весь балласт, трос оборвался и СПС стремительно выскочил на поверхность. Из рубочного люка СПСа первой – впереди планеты всей! – выскочила стройная брюнетка (мужчины оказались достаточно деликатными), на спасатель и: – Где тут ближайший гальюн? Освоила морскую терминологию. Коллега из МТУ показал, где. Вопрос о том, мужской или женский не стоял: годился любой. И такой бывает торпедная жизнь. А руководители Госкомиссии, подержавшись за сердце, пошли снять стресс. Испытанным способом. После "снятия стресса" доложили Главкому, что они тут наиспытывали. В ответ услышали: "Лодку принять!" "И принимают пароходы совсем не так, как поезда". Надо бы хоть немного передохнуть от торпед и от подводных лодок. Поговорить о чем-нибудь хорошем и возвышенном. О наградах, что ли. Примечания1 - "Бисмарк" – Отто, фон, известен афоризмом: "русские долго запрягают, но быстро ездят".Содержание Читать далее Назад
|
