Отечественное военно-морское искусство в действиях по нарушению морских коммуникаций в Великой Отечественной войне

1. Предвоенные взгляды в советском флоте на нарушение морских коммуникаций противника

            Взгляды советского командования на применение сил флота в действиях по нарушению морских коммуникаций противника в предвоенный период нашли свое отражение во временном Боевом Уставе Морских Сил РККА 1937 г. (БУМС-37) и во временном Наставлении по ведению морских операций (НМО-40). В соответствии с НМО-40 целями действий по нарушению морских коммуникаций могли быть:

-          подрыв общей экономической и военной мощи противника,

-       нарушение или прекращение питания приморских группировок его войск, стеснение развертывания боеготовых сил его флота.

Основной формой применения сил считалась операция. Основные усилия рекомендовалось направлять против особенно ценных для противника морских перевозок. При условии длительного воздействия на противника операция, считалось, может перерастать в  форму  блокады (или систематических повседневных действий)., строить которую предполагалось по классической схеме из нескольких блокадных линий: самая удаленная от противника - из надводных кораблей, средняя - из подводных лодок, самая ближняя - из минных заграждений. Всю блокадную зону предполагалось перекрывать действиями авиации.

Важнейшим принципом операции считалась централизация управления всеми силами, действующими на коммуникациях на данном направлении, в руках командующего флотом.

Рассмотрим взгляды на применение различных родов сил флота в действиях на морских коммуникациях противника. Основным родом сил признавались ПОДВОДНЫЕ ЛОДКИ (всего перед войной их было 212 ед. на всех флотах) Рекомендации по их боевому применению были изложены во Временном наставлении по боевой деятельности подводных лодок 1939 г. Предусматривались как самостоятельные действия пл на морских коммуникациях, так и совместные их действия с надводными кораблями и авиацией. При самостоятельных действиях рекомендовалось использовать подводные лодки тремя методами: 1) крейсерства одиночных и группы подводных лодок, 2) завес 3) позиционным. При этом предпочтение отдавалось маневренным методам: крейсерства и завес. Для обеспечения успешности действий против конвоев предлагалось массированное использование подводных лодок в сочетании с наведением подвижных завес на конвои противника по данным авиации и комбинированным применением оружия.

Наставление давало рекомендации также по тактике действий подводных лодок и применению торпедного, минного и артиллерийского оружия. Подчеркивалась необходимость всемерной экономии торпед, которые надлежало применять по наиболее ценным кораблям противника или в тех случаях, когда уничтожить их другими видами боеприпасов не представлялось возможным, поэтому основным способом применения торпедного оружия считалась: стрельба одиночными торпедами, и только по большим быстроходным кораблям предполагалось стрелять залпом из двух-трех торпед.

НАДВОДНЫЕ КОРАБЛИ предполагалось использовать для осуществления блокады, крейсерских и набеговых действий. По боевому использованию надводных кораблей имелись частные наставления. Эти задачи и отрабатывались надводными кораблями в ходе боевой подготовки в предвоенные годы.

МОРСКАЯ АВИАЦИЯ считалась главным родом сил флота при воздействии по портам и базам противника (как конечным пунктам коммуникаций),кроме того в документах указывалось, что она является «главным разведывательным средством на море».

В Боевом уставе Морских Сил РККА 1937 г. указывалось, что авиация способна наносить мощные бомбовые и минно-торпедные удары по морским коммуникациям противника самостоятельно и во взаимодействии с другими силами флота. Во Временном наставлении по боевому применению морской авиации 1937 г. (основном руководящем документе авиации) также указывалось, что боевым назначением морской авиации, в частности, являются самостоятельные и совместные в оперативном и тактическом взаимодействии с другими родами сил флота действия против морских сообщений противника. Эти действия рекомендовалось осуществлять как при ведении флотом операций против коммуникаций противника, так и в порядке повседневной боевой деятельности морской авиации на театре и вести специально созданной группировкой бомбардировочной и МТА.

Основными объектами ударов по конвоям считались транспорты. В ходе предвоенной боевой подготовки морской авиации минно-торпедная и бомбардировочная авиация флотов отрабатывала: одиночные и групповые удары по транспортам и кораблям в море, постановку активных минных заграждений на путях сообщений противника.

Применению МИННОГО ОРУЖИЯ в действиях на коммуникациях в предвоенные годы в нашем флоте также уделялось большое внимание. Наша теория рассматривала возможность перерастания этих действий в «минную войну». Для постановки минных заграждений предполагалось использовать все рода сил ВМФ. В документах подчеркивалась необходимость организации оперативного и тактического взаимодействия разнородных сил флота,             при этом отмечалось, что совместные действия надводных, воздушных и подводных сил позволяют наносить наибольший урон перевозкам противника.

Таким образом, в целом предвоенная теория советского военно-морского искусства, закрепленная в основных руководящих документах: правильно оценивала роль различных родов сил флота в решении задачи нарушения морских коммуникаций противника, содержала обоснованные рекомендации на их боевое применение.. Однако подготовленность наших флотов к решению задачи нарушения морских коммуникаций противника накануне Великой Отечественной войны была недостаточной. Это объяснялось тем, что 1. Последние предвоенные годы флот интенсивно пополнялся новыми надводными кораблями и подводными лодками. Из них не все к началу войны смогли в достаточной степени отработать полный курс боевой подготовки. 2. Морская авиация накануне войны перевооружалась на новые типы самолетов, что также сказалось на степени отработки боевых задач. 3. В боевой подготовке сил флота существовала определенная несбалансированность отработки задач в качестве первостепенной задачи выделялось уничтожение сил флота противника на минно-артиллерийских позициях.

2. Характеристика морских коммуникаций фашистской Германии на Баренцевом, Балтийском и Черном морях, организация их обороны.

В ходе войны фашистская Германия на Северном, Балтийском и Черноморском театрах военных действий осуществляла довольно крупные морские перевозки. Это объяснялось потребностью германской военной экономики в некоторых видах стратегического сырья и необходимостью обеспечения крупных группировок своих войск, действовавших на приморских направлениях.

Особенно большое значение для военной экономики Германии имел ввоз таких видов стратегического сырья, как железная руда, никель и жидкое топливо. Ввоз шведской и норвежской железной руды фактически определял возможность Германии вести войну. «Если бы удалось прекратить и этот ввоз, пишет адмирал Руге, -германская военная промышленность осталась бы без стали, и победа союзников стала бы лишь вопросом времени». Наиболее напряженная коммуникация железной руды проходила по Балтийскому морю. Большое значение, особенно на Баренцевом море, имели в ходе войны и воинские перевозки в интересах обеспечения группировки немецко-фашистских войск. Характер коммуникаций и значимость экономических и воинских перевозок для фашистской Германии на различных театрах не были одинаковыми.

На Северном театре. Готовясь к нападению на Советский Союз, немецко-фашистское командование развернуло на территории Норвегии и в Северной Финляндии отдельную армию «Норвегия», которую поддерживал 5-й воздушный флот. В базах Северной Норвегии (Тронхейм, Нарвик, Тромсе, Хаммерфест и Киркинес) к началу войны находилась  незначительная группировка ВМС.Уже в 1941 г. войска 14-й армии в тесном взаимодействии с силами Северного флота остановили войска противника на рубеже реки Большая Лица и на подступах к полуострову Средний и вынудили их перейти к обороне. В течение трех лет положение сухопутного фронта  оставалось почти неизменным , всё это время обстановка на море характеризовалась активными действиями сторон на морских коммуникациях.

Морские сообщения вдоль северного побережья Норвегии являлись основным и практически единственным путем питания группировки немецких войск, флота и авиации, действовавшей на Мурманском направлении, а также вывоза из портов Варангер-фьорда в Германию стратегического сырья, прежде всего железной руды и никелевого концентрата (из района Петсамо вывозилось в год около 20 тыс. тонн никелевого концентрата это 65-70%, потребности германской промышленности в этом виде сырья).

Морские коммуникации противника на театре, входившие в операционную зону Северного флота, располагались между Тромсё и портами Варангер-фьорда' и носили прибрежный характер. Общая их протяженность составляла около 400 миль. Климатические условия театра позволяли осуществлять перевозки систематически в течение года. В начале войны противник пытался осуществлять перевозки одиночными транспортами без охранения. Однако провал гитлеровских планов на суше и потери на коммуникациях, понесенные в первые недели войны, заставили его перейти к системе конвоев с конца июля 1941 года. Средний грузооборот доходил до 5 млн.т/год (в отдельные годы до 6 млн.т, За месяц проходило в среднем 25-30 конвоев в обоих направлениях. Основными портами противника являлись Киркенес, Хоннингсвог, Хаммерфест и Тромсе.

В целях защиты коммуникаций противник проводил целый ряд мероприятий и действий: Для прикрытия с моря открытых участков пути он с января 1942 года начал создание «минного барьера» (постановку оборонительных минных заграждений). К концу 1943 года этот барьер в основном был закончен; он состоял из 65 минных заграждений на всех открытых участках коммуникации. Всего было выставлено около 8000 мин и минных защитников. Подходы к портам и якорным стоянкам были прикрыты боно-сетевыми заграждениями. Противник широко использовал развитую систему береговых батарей и наблюдательных постов на северном побережье Норвегии: вел разведку, выставлял дозоры, осуществлял все виды обороны района коммуникаций, ввел систему конвоев..

На Балтийском театре. Морские коммуникации на Балтийском море в течение всей войны имели стратегическое значение. Вывоз стратегического сырья из Швеции, Норвегии и Финляндии покрывал недостаток собственных ресурсов для питания военной промышленности. Из Швеции в Германию поставлялась железная руда, из Финляндии, Швеции и Норвегии лесоматериалы, целлюлоза, никель, кобальт, медь. Германия, в свою очередь, вывозила в Швецию каменный уголь. Объем перевозок только между Германией и Швецией составлял 10 -15 млн. тонн в год, при этом до 80% грузов проходило через порты Балт. моря (Свинемюнде, Засниц, Росток) и только 20% через порты Северного моря. Стратегическое сырье перевозилось главным образом вдоль шведского побережья, в территориальных водах Швеции. Протяженность этой коммуникации от портов Германии на южном побережье Балтийского моря до шведского порта Лулео составляла около 900 миль.

Воинские перевозки для пополнения и снабжения войск, действовавших в Прибалтике, Финляндии и на Ленинградском направлении, проводились в основном вдоль восточного побережья Балтийского моря и в Финском заливе вдоль побережья Финляндии. Ее протяженность также составляла около 900 миль. Только за 1942 год здесь было перевезено более 400.000 солдат и офицеров, около 13.000 автомашин, около 400.000 тонн различных воинских грузов.

Решить задачу безопасности своих коммуникаций в Балтийском море немецко-фашистское командование стремилось блокадой сил КБФ в районе Кронштадта-Ленинграда. С этой целью противник уже в 1941г. приступил к оборудованию противолодочных рубежей в Финском заливе, закончив их к навигации 1943 г. На Гогландском и Порккалауддском ПЛР были поставлены свыше 20.000 мин и минных защитников, противолодочные сети, большое количество береговых шумопеленгаторных станций, береговых артиллерийских батарей. Наряду с блокадой противник с самого начала войны он ввел конвоирование транспортов. Конвои, как правило, формировались небольшие, в среднем от четырех до шести транспортов в охранении боевых кораблей. Только с 1943 года Порккалауддский рубеж оказался непреодолимым для наших подводных лодок. Однако надежды противника на полную безопасность своих коммуникаций не оправдались и на этот раз, поскольку Краснознаменный Балтийский флот активизировал действия торпедоносной авиации

На Черноморском театре. Морские коммуникации для противника не имели столь важного значения, как на Северном и Балтийском театрах. Основные перевозки на Черном море были связаны с необходимостью обеспечения действий сухопутных войск. По мере продвижения немецко-фашистских войск в глубь территории Советского Союза вдоль побережья Черного и Азовского морей масштабы этих перевозок возрастали. Они осуществлялись вплоть до середины 1944 г. в основном по прибрежной коммуникации и заметно возрастали, когда противник готовился к наступлению или вынужден был отступать. Наибольшее значение для противника морские коммуникации на Черном море приобрели с конца 1943 г., когда советскими войсками была заблокирована в Крыму крупная группировка немецко-румынских войск (17-я немецкая армия, в состав которой входило 5 немецких и 7 румынских дивизий, всего около 200.000 человек, до 3.600 орудий и минометов и 215 танков и штурмовых орудий). Ее питание и эвакуация уже всецело зависели от возможностей морских коммуникаций..

Прибрежный характер коммуникаций позволял широко использовать для ее зашиты береговую артиллерию и минные заграждения. Только на южном побережье Крыма противником было установлено более двадцати береговых артиллерийских батарей. На побережье были развернуты посты наблюдения, шумопеленгаторные и радиолокационные станции. По немецким данным, для прикрытия черноморских коммуникаций было выставлено около 20 тыс.мин и минных защитников. Наличие на побережье развитой аэродромной сети давало возможность противнику иметь надежное прикрытие конвоев с воздуха.

С первых дней войны противник ввел на Черном море конвоирование, которое осуществлялось миноносцами, канонерскими лодками, сторожевыми и другими катерами, а также самоходными десантными баржами.

Наши флоты (кроме Северного) имели значительный состав корабельных сил и авиации. Однако следует учитывать, что часть кораблей была построена еще до первой мировой войны, часть находилась в ремонте. Так, например, из 45 лидеров и эскадренных миноносцев 15, или более 30%,были. типа «Новик» постройки 1913-1917 гг., а 5 ремонтировались. В авиации было лишь 12,5% самолетов новых типов (истребителей типа МиГ-1, Як-1; бомбардировщики Ил-4, Пе-2). В первые месяцы войны КБФ понес значительные потери. Только при эвакуации главной базы флота Таллина (28-29 авг. 1941 г.) погибло 17 боевых кораблей, в том числе 5 эскадренных миноносцев. Большие потери в 1941 г. КБФ имел и в авиации, которая использовалась в это время преимущественно на сухопутном направлении. ~

Обстановка, сложившаяся на советско-германском фронте в первые месяцы войны, потребовала направления основных усилий флотов на поддержку фланга сухопутных войск на приморских направлениях. Вследствие этого для действий на морских коммуникациях противника в 1941-1942 гг. привлекались только подводные лодки, частично авиация и небольшое количество надводных кораблей, главным образом торпедных катеров. Поэтому в первые полтора года войны основную роль в уничтожении транспортов на коммуникациях противника играли подводные лодки. В ходе войны состав сил флотов, привлекавшихся для действия на морских коммуникациях противника, изменялся. За время войны наши флоты получили от промышленности более 200 кораблей (см. классы в табл. 5.1). Пополнение флотов производилось также за счет мобилизации гражданских судов. И хотя вооруженные гражданские суда не решали задач нарушения морских коммуникаций противника, привлечение их для решения других задач, стоявших перед флотами, увеличивало возможности сил на коммуникациях противника.

 Определенную роль сыграл в ходе войны межтеатровый маневр силами. Так, в конце 1942 года по Северному морскому пути с Тихого океана на Северный флот были переведены лидер и два эскадренных миноносца, а в первой половине 1943 года через Панамский канал пять подводных лодок. Постоянно изменялся количественный и качественный состав авиации, что позволило уже в 1943 году и особенно в 1944 и 1945 годах усилить использование авиации на морских коммуникациях противника. Это привело к тому, что с 1943 года ведущая роль в уничтожении транспортов противника перешла к авиации и оставалась за ней до конца войны.

В разные периоды войны и на различных театрах задача нарушения морских коммуникаций противника не была для флота равнозначной. Для Северного флота это одна из основных задач в течение всей войны, для Черноморского во втором и третьем периодах, а для Краснознаменного Балтийского в последнем периоде войны. На всех театрах для нарушения морских коммуникаций противника привлекались разнородные силы: подводные лодки, авиация, надводные корабли и береговая артиллерия (где это было возможно). Эти рода сил флота действовали как самостоятельно, так иногда  в оперативном и тактическом взаимодействии между собой. Основной формой оперативно-тактического применения сил флота на морских коммуникациях противника в ходе войны являлась повседневная боевая деятельность (систематические действия), в отдельных случаях в интересах нарушения морских коммуникаций противника проводились и операции. Характер и значимость морских коммуникаций противника, особенности общей обстановки, сложившейся на различных театрах, где действовали силы наших флотов, были таковы, что наиболее активно систематические действия на морских коммуникациях противника вел Северный флот. Поскольку все наши флоты руководствовались одними и теми же документами и принципами да к тому же обменивались в ходе войны опытом, мы рассмотрим здесь боевое применение сил Северного флота, а из опыта Балтийского и Черноморского флотов лишь некоторые особенности.

3. Анализ опыта боевого применения сил Северного флота на морских коммуникациях противника

Задача нарушения морских коммуникаций противника была поставлена перед Северным флотом с первых дней войны, а в 1942 году она стала для флота главной. Ввиду того, что противник, как правило, формировал небольшие конвои и даже производил перевозки на одиночных транспортах основной формой применения сил для решения задачи нарушения коммуникаций противника командование Северного флота стали СИСТЕМАТИЧЕСКИЕ ДЕЙСТВИЯ. При этом боевые действия велись непрерывно в светлое и темное время года и суток и на всем протяжении коммуникации противника. ГЛАВНЫМИ ОБЪЕКТАМИ уничтожения назначались, как правило, танкеры и транспорты противника. Боевое применение сил флота по нарушению морских коммуникаций противника включало в себя:

-          разведку морских коммуникаций;

-          уничтожение конвоев и одиночных транспортов на переходе морем;

-          удары по пунктам формирования и назначения конвоев;

-          постановку активных минных заграждений.

Рассмотрим содержание боевого применения сил флота по каждой из его составных частей. Разведка морских коммуникаций противника. Задачами разведки морских коммуникаций являлись: выявление оборудования театра, времени и маршрутов переходов КОН и отдельных тр-тов, интенсивности движения, форм и способов применения сил охранения, а определение результатов применения своих сил. Добытые разведкой данные использовались прежде всего с целью наведения на обнаруженные конвои и транспорты ударных сил флота.

Для разведки привлекались: подводные лодки, авиация, надводные корабли; береговые радиоразведывательные посты и посты зрительного наблюдения, а также разведывательные группы, высаживаемые на побережье Северной Норвегии. Наиболее ценные данные добывались подводными лодками, которые длительное время находились в водах противника и одновременно с основными боевыми задачами решали и задачи разведки. Подлодки давали довольно точные сведения по оборудованию театра, движению транспортов, фарватерам. Большая роль принадлежала подводным лодкам в обнаружении минных заграждений противника. С 1943 года, когда на вооружение подводных лодок стали поступать гидролокационные станции типа «Дракон», они, по существу, являлись единственным родом сил, которые добывали достаточно достоверные данные о минных заграждениях противника. Наиболее существенным недостатком подводных лодок как сил разведки являлась то, что они не всегда своевременно могли передавать командованию добытые разведданные о противнике.

Воздушная разведка морских коммуникаций в начале войны велась нерегулярно и в основном в районе Варангер-фьорда, так как на вооружении были самолеты устаревших типов с малым радиусом действия. В конце 1942 года была сформирована новая разведэскадрилья, в которую были переданы лучшие летные кадры и новейшие самолеты. Разведывательные данные от авиации передавались по радио в адрес «По флоту». Слабым местом воздушной разведки до 1944 г. было отсутствия на вооружении самолетов РЛС (в темное время суток и в плохую видимость ее интенсивность снижалась).

 Для разведки широко практиковалась высадка разведывательных групп на острова и мысы Северной Норвегии, откуда данные наблюдения передавались по радио.  На театре успешно велась и радиоразведка с целью радиоперехвата, а также радиопеленгования. Особенно ценны были сведения радиоразведки в темное время суток, в периоды полярной ночи и в неблагоприятных погодных условиях. В течение войны радиоразведка дала до тысячи обнаружений конвоев. Роль различных родов сил и средств разведки в обнаружении кораблей и судов противника на театре в целом показана в табл.

Сочетание разнородных сил и средств для целей разведки давало возможность командованию достаточно полно оценивать обстановку на театре и более целеустремленно организовывать боевые действия.

Уничтожение конвоев и одиночных транспортов на переходе морем являлось наиболее радикальным способом нарушения перевозок противника. Потопленные в море транспорты и корабли составляли безвозвратные потери противника и при значительном их количестве могли вынудить его отказаться от использования морской коммуникации. Потери противника на коммуникации вдоль норвежского побережья существенно ограничивали наступательные возможности горнострелкового корпуса «Норвегия»  и создавали трудности в доставке стратегического сырья для германской военной промышленности. Вследствие этого командование Северного флота с первых дней войны стремилось к активным действиям своих сил на морских коммуникациях противника. Однако ограниченный состав сил флота и их занятость решением других задач не позволяли интенсивно применять на коммуникациях противника разнородные силы. Наиболее систематически в первый период войны здесь действовали подводные лодки. Им отводилась в этом виде боевых действий основная роль.

Действия подводных лодок. С первых и до последних дней войны подводные лодки Северного флота успешно действовали на коммуникациях противника. Организационно они были сведены в одну бригаду (командир капитан 1 ранга Н. И. Виноградов) в составе трех (1-й, 3-й и 4-й) дивизионов: 1-й дивизион (к-р капитан 2 ранга М. И. Гаджиев) -3 большие подводные лодки («К-1», «К-2», «Д-З»); 3-й дивизион (к-р капитан 2 ранга И. А. Колышкин) - 6 средних («Щ-401 404, -421, -422») и 4-й дивизион (к-р капитан 3 ранга Н. И. Морозов) - 6 малых («М-171 - 176). В ходе войны состав бригады постоянно менялся. Уже в первые два месяца войны с Балтийского флота по внутренним водным путям были переведены шесть больших (типа «К» и «Л») и две средних (типа «С») пл. Шесть из них («К-З», «К-21», «К-22», «К23», «С-101», «С-102») вошли в состав бригады в сентябре -декабре 1941 года, а подводные лодки типа «Л» («Л-20» и «Л-22») достраивались в Северодвинске и вступили в строй в начале октября 1942 года.' В 1942 году по железной дороге на специальных транспортерах из Горького на Северный флот были перевезены восемь малых подводных лодок («М-104 -.108, 119, 121, 122»), а в 1943 году бригада пополнилась одиннадцатью подводными лодками («Л-15», «С-14, 15, 51, 54, 55, 56, 103, 104», «М-200, 201»), прибывшими с Тихого океана и Каспийского моря.) Благодаря систематическому пополнению бригада в ходе войны постоянно насчитывала 20 - 22 подводные лодки. Основным местом базирования подводных лодок являлся Полярный, где имелась вполне оборудованная береговая база, однако ремонтные возможности фактически отсутствовали. Ремонт подводных лодок производился в Мурманске. Подводные лодки бригады к началу войны в основном были современными боевыми кораблями (пл типа «Щ» - Х серии, типа «М»- XII серии), отвечавшими требованиям ведения боевых действий.

В течение войны подводные лодки использовались следующими методами: позиционный; крейсерства в назначенном районе и нависающей завесы. П о з и ц и о н н ы й  м е т о д. С началом войны для подводных лодок были нарезаны на всей коммуникации от Тромсё до Варангер-фьорда 8 позиций. Они примыкали к побережью и были вытянуты в сторону моря, размеры их  были довольно большими, нарезка их определялась в основном географическими условиями района. Такое положение приближало метод боевого применения подводных лодок к крейсерству в ограниченном (назначенном) районе, однако между позициями имелись достаточно широкие разгран. полосы, заходить в которые подводным лодкам запрещалось. Заняв позицию, они действовали одиночно и самостоятельно, ожидая прохода конвоя или отдельного транспорта через их позицию, и в этом смысле метод носил пассивный характер. Взаимодействие между подводными лодками и другими силами флота не осуществлялось. Применение позиционного метода на коммуникации протяженностью более 300 миль было вынужденным и не могло дать высоких результатов. Оно обусловливалось: - отсутствием постоянно действующей в интересах подводных лодок разведки морских коммуникаций противника, - ненадежностью связи подводных лодок с береговыми пунктами управления, - отсутствием боевого опыта у командиров подводных лодок. К этому нужно добавить и влияние способа торпедной стрельбы. Основным способом применении торпедного оружия являлась стрельба одиночной торпедой.

 По мере выявления маршрутов наиболее интенсивного движения конвоев и отдельных транспортов противника командование флота изменяло нарезку позиций. Такое изменение было произведено в октябре 1941 года. К этому времени было выявлено, что противник использует только прибрежные маршруты движения, поэтому разграничительные полосы у берега были упразднены, размеры позиций несколько увеличены. Командиры подводных лодок получили большую свободу действий при преследовании и атаке целей. Они стали осуществлять поиск и атаки противника в глубине фьордов и бухт. Все это фактически означало переход к новому (более эффективному) методу боевого применения подводных лодок - крейсерству в назначенном районе.

 К р е й с е р с т в о  в  н а з н а ч е н н о м  р а й о н е. имело существенные преимущества перед позиционным. Большие по размерам районы действий позволяли подводным лодкам производить активный поиск транспортов противника как на переходе, так и в возможных пунктах отстоя, поскольку районы примыкали к побережью. Хотя и в этом случае подводные лодки продолжали действовать одиночно, но одним из важных преимуществ данного метода являлось то,  что  при обнаружении  противолодочных сил противника подводная лодка успевала перейти в безопасную часть своего района. Для улучшения поиска конвоев противника в 1942 г. подводным лодкам стали систематически сообщать данные разведки, которые передавались по несколько раз ночью, когда было больше вероятности нахождения подводных лодок в надводном положении (перископных антенн тогда на подводных лодках еще не было). Метод крейсерства в назначенном районе являлся основным в течение 1942-1943 гг. В феврале 1943 г. была предпринята первая попытка крейсерства тактической группы подводных лодок. Две подводные лодки «К-3» (к-р кап 3 ранга К.И. Малофеев, на борту находился к-р бригады контр-адмирал Н.И.Виноградов, который и командовал всей группой) «К-22» (к-р кап 3 ранга В.Ф.Кульбакин, на борту находился к-р дивизиона кап 1 ранга В.Н.Котельников) после отработки совместных действий (совместное плавание в надводном и подводном положении, связь и взаимная информация, совместные атаки) в начале февраля вышли в море и осуществляли крейсерство в районе между о.Варде и м.Нордкап. В течение двух первых суток подводные лодки успешно осуществляли совместный поиск, с помощью УЗПН типа «Дракон» поддерживали надежную двухстороннюю подводную связь. Однако, когда был обнаружен конвой противника, совместная атака не получилась. Подводная лодка «К-22» в атаку не вышла. Еще через сутки связь с ней была потеряна, и она из боевого похода не вернулась. Других попыток использования пл в тактических группах не предпринималось .

В период полярного дня подводные лодки для зарядки аккумуляторных батарей вынуждены были уходить далеко в море. При этом коммуникации противника длительное время не контролировались. Поэтому в 1943г. была произведена новая нарезка двух районов крейсерства: - первый для 3-х подводных лодок с 3-мя районами зарядки аккумуляторных батарей, - второй для 2-х подводных лодок с 2-мя районами зарядки;. Подводные лодки уходили в районы зарядки поочередно. Смена их производилась строго по графику, с расчетом непрерывного нахождения в районе крейсерства одной из пл. Такая организация повысила успешность боевых действий подводных лодок в условиях полярного дня по сравнению с аналогичным периодом 1942 г.

Во второй половине 1943 года противник усилил противолодочную оборону своих конвоев, активизировал борьбу с нашими подводными лодками в районах своего судоходства. Это привело к снижению результатов действий и увеличению потерь плпл. За последний квартал 1943 года более 75% их атак было сорвано ПЛС противника. За это же время флот потерял четыре подводные лодки. Усиливающееся противодействие противника требовало изменений методов применения подводных лодок. Поэтому в 1944 г. метод крейсерства практиковался редко и уже не являлся основным. Подводные лодки перешли на новый метод - нависающей завесы. М е т о д   н а в и с а ю щ е й  з а в е с ы. Впервые был применён в январе 1944 года, а окончательно сложился к середине мая 1944 года. Суть этого метода заключалась в том, что для подводных лодок были определены районы ожидания, расположенные за внешней кромкой минного заграждения в 25- 30 милях от берега. Находясь в этих районах, подводные лодки держали радиосвязь с самолетами-разведчиками и штабом флота, образуя как бы завесу, нависающую над определенным участком прибрежной коммуникации противника. Одновременно в завесе находилось 4-5 плпл, которые могли выбирать позиции атаки в пределах всей зоны, отведенной для их действий. Во избежание ошибок атаковать подводные лодки запрещалось, за исключением случаев, когда командиры были полностью уверены, что обнаруженная подводная лодка является неприятельской. Получив данные о противнике, командиры подводных лодок рассчитывали места атак. Позиции для атаки транспортов они стремились занять на острых курсовых углах, а позиции стрельбы торпедами на курсовых углах, близких к траверзу. После атаки они возвращались в районы ожидания, где производили зарядку и затем ожидали новых данных о противнике от разведки или поста управления. В случае нелетной погоды по сигналу с БКП бригады подводные лодки производили самостоятельный поиск конвоев на вероятных путях их движения в течение 24-30 ч, после чего возвращались в районы ожидания. Подводные лодки завесы, выбывшие из строя или израсходовавшие торпеды, заменялись другими. Этот метод был основным в применении подводных лодок на Севере до конца войны. Он стал возможным благодаря надежной связи подводных лодок с самолетами-разведчиками и береговыми командными пунктами, чему способствовало оснащение подводных лодок в конце 1943 года перископными антеннами (ВАН-ПЗ). Данный метод обеспечил: - снижение потерь подводных лодок, так как они меньше находились под воздействием противолодочных сил противника и реже форсировали минные поля; -возможность более оперативно управлять подводными лодками и последовательно наносить удары несколькими подводными лодками по одному конвою, т.е. использовать их в группах, что повышало эффективность действий. Таким образом, метод нависающей завесы был своеобразной разновидностью группового маневренного метода боевого применения плпл в специфических условиях обстановки, сложившейся на северном театре. До конца боевых действий в 1944г. подводные лодки развертывались в нависающие завесы 8 раз, сделав в общей сложности для этих целей 59 выходов. В результате было достоверно потоплено 11 тр (общ.в/измещ > 30.000 т, а также 3 боевых корабля.

В действий на коммуникациях противника происходило и развитие способов использования торпедного оружия подводных лодок. Торпедное оружие было основным на протяжении всей войны. На его долю приходится до 89% потопленных транспортов и боевых кораблей. В первые месяцы войны подводные лодки стреляли одиночными торпедами. Успешность атак при таком способе стрельбы была невелика. Таковы были рекомендации предвоенных документов (в целях экономии торпед). Как показал опыт первых месяцев войны, выполнение этих рекомендаций ни экономии, ни хорошего результата не давало. Способ залповой торпедной стрельбы с временным интервалом быстро получил распространение на флоте благодаря относительной простоте выполнения. С конца сентября 1941 г. подводники СФ стали переходить на залповую стрельбу с временным интервалом, а затем и «веером». Эти способы стрельбы вполне оправдали себя и стали основными на Северном флоте до конца войны. Изменение способа торпедной стрельбы значительно повысило общую успешность атак подводных лодок. Так, если в июне сентябре 1941 года успешных атак было всего 44,5%, то в октябре декабре уже 81,5%. Залповый способ стрельбы позволил, не снижая успешности, увеличить дистанцию стрельбы с 4 8 до 8 12 каб, что было важно в условиях постоянного усиления охранения транспортов противника.

В начале войны подводные лодки использовали и артиллерию для уничтожения транспортов. Чаще других ее применяли большие подводные лодки, имевшие на вооружении до двух 100-мм орудий. Однако со второй половины 1942 г., в связи с усилением ПЛО противника, нахождение подводных лодок в надводном положении становилось все более опасным, и они почти перестали использовать артиллерию.

 Важнейшими условиями успешных боевых действий плпл на морских коммуникациях противника являлись; хорошо организованное управление ими и полноценное боевое (оперативное) обеспечение их действий. У п р а в л е н и е. До декабря 1942 г. управление подводными лодками, действовавшими на коммуникациях противника, осуществлялось командующим флотом. Через командира бригады он ставил подводным лодкам задачи, определял сроки выхода в море и возвращения в базу, назначал позиции или районы боевых действий и маршруты развертывания в них. С момента выхода подводной лодки из базы на всех этапах ее боевого применения она находилась в непосредственном подчинении командующего флотом. Им отдавались все приказания на подводную лодку в море. Перед боевым походом в море командир подводной лодки получал боевой приказ или наставление по боевой деятельности на поход, схему нарезки позиций или районов, плановую таблицу и схему маршрута перехода и возвращения, указания по связи с таблицей условных сигналов. Для управления подводными лодками при развертывании и возвращении была разработана система отправных и приемных точек, выходных и входных фарватеров, маршрутов перехода в районы боевого применения и порядок их использования. Все эти точки, фарватеры и маршруты имели условные наименования. С декабря 1942 года система управления подводными лодками была изменена. Управление подводными лодками полностью перешло к командиру бригады подводных лодок. С этого времени: Командующий флотом ставил боевую задачу бригаде подводных лодок, контролировал через свой штаб выполнение этих задач, давал общие указания по боевому применению подводных лодок и приказания на выделение сил обеспечения, организовывал взаимодействие плпл с другими силами флота. Командир бригады подводных лодок уже самостоятельно управлял подводными лодками при решении ими поставленных задач. Такая система управления подводными лодками сохранилась на Северном флоте до конца войны.

Обеспечение действий подводных лодок. на коммуникациях противника включало следующие виды: разведку, маскировку и организацию всех видов обороны подводных лодок. Значение разведки как вида оперативного и боевого обеспечения всех сил, действовавших на морских коммуникациях противника, было столь велико, что её мы рассмотрели как самостоятельную составную часть тех мероприятий, которые проводились командованием флота в интересах нарушения морских коммуникаций противника. Основой маскировки действий плпл было постоянное совершенствование главного тактического их качества скрытности. С этой целью проводились мероприятия по снижению заметности, шумности и обеспечению бесследности. Выход подводных лодок из баз, как правило, осуществлялся в темное время суток. В мае 1943 г. было введено в действие специальное «Положение о контроле шумности плпл (предписывался обязательный контрольный замер шумов на полигоне ГКС перед каждым выходом подводной лодки на боевые действия); маршруты развертывания назначались, по возможности, за пределами зон активных действий прибрежной ПЛО противника; -с середины 1943 г. стала практиковаться частая смена точек выхода и возвращения подводных лодок. Чередование точек по месту и времени исключало шаблон и затрудняло выявление их разведкой противника. Оповещение о переходе подводных лодок давалось только ограниченному кругу заинтересованных в этом соединений и частей. -Радиосвязь с подводными лодками в направлении «берег подводные лодки» организовывалась бесквитанционным способом, а сеансы связи назначались на темное время суток (до вооружения их ВАН-ПЗ). При нахождении в базе подводные лодки рассредоточивались по бухтам Кольского залива.

Виды обороны ПМО: Минная опасность для подводных лодок существовала в течение всей войны и на всех этапах их боевых действий. Для выхода из баз и возвращения в базу подводным лодкам назначались протраленные фарватеры. На переходе морем основную угрозу представляли плавающие мины. Только за 1942 - 44 гг. подводными лодками было обнаружено до 400 плавающих мин, а всего в ходе войны разнородными силами Северного флота обнаружено около около 2200 мин. Действуя на морских коммуникациях противника, подводные лодки вынуждены были форсировать минные заграждения, выставленные противником вдоль побережья Северной Норвегии. Уже в 1942 г., когда противник только приступил к постановке оборонительных минных заграждений, СФ потерял на минах (достоверно и предположительно) 7 пл, в то время как в 1941 г. флот не имел потерь. Проанализировав минную опасность в районах коммуникаций противника, командование флота разработало ряд оперативно-тактических, организационных, технических и других мероприятий и рекомендаций в интересах ПМО подводных лодок: контрольные замеры магнитного поля и при необходимости размагничивание, начинать форсирование минных заграждений с расстояния не менее 20 миль от берега, в подводном положении, на рабочих или предельных глубинах. (При полной воде в темное время суток разрешалось форсировать минные заграждения в надводном положении. Наиболее часто, таким образом, форсировали минные заграждения малые подводные лодки. Только в последнем квартале 1943 года они это делали более 170 раз. К концу 1943 г. (по мере накопления опыта) были составлены карты минной обстановки вдоль побережья Северной Норвегии, выявлены наиболее безопасные маршруты форсирования минных заграждений. Достаточно эффективно использовались для обнаружения мин и уклонения от них ГЛС «Дракон-129». Однако как показывает опыт, принятых мер для полной безопасности от подрыва на минах оказалось недостаточно. В результате в 1943 г. подводные лодки продолжали нести потери на минных заграждениях противника. При количественном уменьшении почти вдвое в общем балансе потерь подводных лодок за 1943г. они тем не менее составили как минимум 40%.

ПВО подводных лодок при нахождении их в базе осуществлялось силами и средствами ПВО базы. На маршрутах развертывания и в районах боевого применения каждый обнаруженный подводной лодкой самолет считался вражеским, от которого рекомендовалось уклоняться погружением на глубину не менее 25-40 м и всплывать не ранее, чем через полчаса.

ПЛО Основой ПЛО плпл являлась скрытность их боевых действий. Угроза со стороны немецких подводных лодок на Северном театре была реальной. Противник постоянно наращивал здесь группировку своих подводных лодок. Так, если в начале войны в базах Северной Норвегии он имел 6, то в 1942 г. уже 21, а в 1943-1944 до 34-36 подводных лодок, которые использовались не только против наших коммуникаций, но и для борьбы с лодками, прежде всего при выходах их из баз. Поэтому в светлое время суток все переходы пл производились в подводном положении (только в исключительных случаях в надводном, с применением при этом противолодочного зигзага). В порядке обеспечения развертывания пл на выходах из баз производился контрольный поиск плпл противника силами ОВР. В районах боевого применения при обнаружении пл противника наши пл стремились немедленно атаковать противника торпедами, а если это не удавалось или обнаружение противника происходило на курсовых углах, близких к траверзу, уклонялись приведением пл противника за корму и погружением на глубину 30-40 м.

Результаты боевого применения пл Ведение боевых действий на морских коммуникациях противника для подводных лодок СФ в течение всей войны было главной и основной задачей. В течение войны из 48 пл СФ 47 принимали участие в боевых действиях. Для решения этой задачи они совершили  402 боевых похода (около 87% общего количества походов), 260 торпедных атак и в 8 случаях применяли артиллерию. 215 торп. атак (ок. 83%) в светлое время суток и только 45 в темное. Основной причиной этого было отсутствие на наших плпл радиолокационного вооружения. Из-за слабых ремонтных возможностей на флоте непрерывно снижали коэффициент оперативного напряжения плпл. Если в 1941 г. он доходил до 0,6,то в 1942 г. снизился до - 0,4,а в 1943 г. - до 0,35, в 1944 г. составил всего 0,2. Всего за войну пл СФ потоплено 59 тр противника общим водоизмещением 184475 т и 16 боевых кораблей, повреждено 9 транспортов и боевых кораблей. На 1 потопленный и поврежденный транспорт и боевой корабль противника в среднем за войну плпл СФ совершали 4,4 выхода и расходовали 8 торпед.

Действия авиации. К началу войны в ВВС имелось всего 116 самолетов устаревших типов ( 11 бомбардировшиков типа СБ, 49 истребителей типа И-15бис, И-153 и И-16, 56 разведчиков типа МБР-2 и ГСТ.) Минно-торпедная авиация на флоте отсутствовала, а имевшаяся бомбардировочная авиация была явно недостаточной для решения стоящих перед флотом задач. По существу, ударной авиации на флоте не было. Флот не располагал развитой аэродромной сетью. (В районе главной базы флота имелся лишь 1 хорошо оборудованный сухопутный аэродром Ваенга-1). Кроме того, с началом войны авиация флота привлекалась для содействия сухопутным войскам. Вследствие всего этого в начале войны авиация флота не вела достаточно активных действий на коммуникациях противника .

Несмотря на ограниченный численный состав и трудности базирования, авиация Северного флота в течение 1941 года произвела для действий по нарушению коммуникаций противника более 530 самолето-вылетов, в том числе около 290 самолето-вылетов для нанесения бомбово-штурмовых ударов по транспортам и портовым сооружениям. В марте 1942 года была сформирована первая эскадрилья МТА (9 самолетов типа Ил-4). К концу первого периода войны ВВС флота насчитывали в своем составе вместе с приданными частями уже около 320 боевых самолетов, в том числе 54 бомбардировщика и торпедоносца. К середине 1943 г. численное соотношение уравнялось. К концу 1944 г. авиация СФ имела уже четырехкратное превосходство. Существенно изменилось и ее качество. К тому же авиация была в значительной степени освобождена от действий на сухопутном направлении. Поэтому, начиная с 1943 года, авиация наряду с подводными лодками стала основным родом сил в борьбе на морских коммуникациях противника. В 1943 г ею было потоплено 26, а за 10 мес. 1944 г. 70 судов и кораблей противника. Основными методами действий авиации на коммуникациях противника были: крейсерство («свободная охота»); групповые удары в однородных и разнородных тактических группах.

 Крейсерство заключалось в том, что одиночные самолеты-торпедоносцы, реже пара, и совсем редко небольшая группа самолетов, вылетали в заданный район или по намеченному маршруту на самостоятельный поиск транспортов и конвоев противника. Полеты, как правило, выполнялись на малых высотах и на полный радиус действия самолетов. При обнаружении противника экипажи оценивали обстановку и производили атаку. Полеты торпедоносцев на крейсерство начались в июне 1942 года и продолжались до конца военных действий на Севере. В первый период войны этот метод являлся основным. В дальнейшем, по мере изменения оперативно-стратегической обстановки на театре, увеличения численности авиации, изменения ее качества и накопления боевого опыта, командование ВВС стало практиковать и групповое применение авиации, а метод крейсерства применялся в тех случаях, когда групповое использование авиации было затруднено. Эффективность этого метода была небольшой. Всего за войну на крейсерство торпедоносцы произвели 372 самолето-вылета. До 80% оказались безрезультатными, поскольку, не имея данных разведки, поиск противника производили сами торпедоносцы. В целом за войну торпедоносцы, действовавшие методом крейсерства, потопили 8 транспортов и 3 боевых корабля, повредили 3 транспорта и 1 боевой корабль.

Групповые удары В 1941 г. групповые удары авиации по одиночным транспортам и конвоям противника на переходе морем осуществлялись эпизодически. Небольшие однородные тактические группы 2-3 бомбардировщика вылетали для атаки транспортов противника в Варангер-фьорде, как правило, без истребительного прикрытия. В 1942 г. с поступлением на флот торпедоносцев и увеличением числа бомбардировщиков групповые удары стали применяться значительно чаще. Однако они производились по-прежнему однородными тактическими группами по 2-4 бомбардировщика или торпедоносца и часто без истребительного прикрытия. В начале войны применялось горизонтальное бомбометание (Вероятность попадания бомбы в корабль при этом даже при малых высотах составляла всего 0,2) и высотное торпедометание. (За первый год войны из 13 сброшенных торпед ни одна не попала в цель)

В дальнейшем бомбардировщики производили атаки с горизонтального полета, с пикирования,  топ-мачтовое бомбометание; торпедоносцы осуществляли  низкое торпедометание и высотное торпедометание. Особенно эффективным был топ-мачтовый способ бомбометания, при котором вероятность попадания бомбы в корабль составляла 0,85 -  0,96. Бомба, как правило, попадала в борт, пробивала его, разрывалась внутри транспорта или корабля и производила такие разрушения, которые часто приводили к их потоплению.

С 1943 года с целью повышения эффективности стало широко практиковаться использование разнородных групп, состоящих из торпедоносцев, бомбардировщиков, штурмовиков и истребителей. Состав ударных групп непрерывно рос (от 50 - 70 самолетов в 1943г., до        100 и более в 1944 г.). Основной ударной силой, как правило, являлись торпедоносцы. Их количество в ударных группах также постоянно росло (5- 6 в 1943 г., 10 -11 в 1944 г.). Сосредоточенные удары наносились эшелонированно по времени, с блокированием ближайших аэродромов противника, организацией демонстративных действий. Продолжали совершенствоваться тактические приемы действий авиации. Групповые удары наносились с разных направлений и высот, с применением различных боевых средств. Это вынуждало противника рассредоточивать средства ПВО, т.е. снижать их эффективность. Например, 13 октября 1943 года по обнаруженному конвою противника в составе 3-х транспортов и 26 кораблей и катеров охранения с истребительным прикрытием, следовавшему в Киркенес, в районе мыса Кибергнес был нанесен комбинированный удар разнородных тактических групп авиации. В течение 9 мин с интервалом в 2-4 мин конвой последовательно атаковали с разных направлений, эшелонированно по высоте группы штурмовиков, бомбардировщиков, высотных и низких торпедоносцев. Всего в ударе участвовало 48 самолетов, из них 18 ударных, которые использовали торпеды, фугасные и зажигательные бомбы и реактивные снаряды. В результате удара были потоплены транспорт водоизмещением 10 тыс.т и сторожевой корабль, 2 транспорта повреждены, при этом было сбито 15 истребителей противника.

Значительным достижением искусства боевого применения авиации с приобретением огромного боевого опыта, улучшением общей организации управления силами явилось то, что к концу войны начало складываться оперативное и тактическое взаимодействие авиации с другими родами сил флота подводными лодками и торпедными катерами. Имелись случаи нанесения последовательных ударов по конвоям подводных лодок и авиации и одновременных ударов авиации с торпедными катерами. Характерной особенностью действий авиации в конце войны была их решительность и настойчивость в достижении поставленных целей. Например, 7 апреля 1944 года по конвою в составе трех транспортов и 6 кораблей охранения, обнаруженному в районе мыса Кибергнес, было нанесено четыре последовательных удара. Конвой противника находился под боевым воздействием наших штурмовиков и торпедоносцев более 7 ч на пути его следования от мыса Кибергнес до Тана-фьорда. В ударах участвовало более 80 самолетов, в том числе 17 ударных. В результате один транспорт был потоплен, а два других и четыре корабля охранения повреждены. Вследствие отсутствия на самолетах радиолокации и сложных метеорологических условий на Северном театре авиация действовала преимущественно в светлое время.

Всего в групповых ударах за войну было потоплено 54 транспорт, 20 боевых кораблей и вспомогательных судов повреждено >60 транспортов и боевых кораблей. В целом за войну авиация Северного флота на переходе морем потопила 62 транспорта общим водоизмещением ок. 150 тыс.т повредила 53 транспорта (более 150 тыс.т). В среднем на 1 потопленный транспорт авиация флота 179 самолето-вылетов (включая полеты на разведку и сопровождение), расходовала 21,4 т бомб и 5,4 торпеды.

Действия надводных кораблей.; Из надводных кораблей на морских коммуникациях противника наиболее систематически действовали лишь торпедные катера. Небольшое количество эсминцев, привлечение их к решению других задач, трудности обеспечения ПВО этих кораблей все это не давало возможности регулярно использовать их против морских коммуникаций. Они произвели за войну только семь таких выходов на участке от Варде до Тана-фьорда и лишь в одном случае имели небольшой успех. К началу войны на Северном флоте торпедных катеров не было. Первые торпедные катера типа «Д-3» прибыли с КБФ лишь в августе. Действовать они начали уже в 1941 г. в Варангер-фьорде. Однако вплоть до 1944 г. эти действия носили эпизодический характер. На коммуникации противника катера выходили только в темное время суток. Когда в 1944 г. состав торпедных катеров увеличился до 40-44 ед. и была сформирована бригада, они развернули более активные действия. Торпедные катера использовались следующими методами: свободный поиск; поиск по данным разведки; поиск совместно с авиацией. До конца 1943 г. в основном применялся метод свободного поиска, как правило, группой из 2-х катеров. Эффективность этого метода была низкой: только в 8% случаев они имели встречи с противником. Вместе с тем при поиске по данным разведки более 40% выходов закончилось встречей с противником. За это время торпедные катера потопили только 5 транспортов и 2 боевых корабля.

В 1944 г., когда советская авиация завоевала господство в воздухе, торпедные катера осуществляли поиск при обеспечении разведывательной авиации и перешли преимущественно к дневным атакам Выход катеров на поиск по данным разведки в 1944 г. составлял 37%, а в сентябре октябре 1944 г. 50%. В тактическую группу теперь включалось в среднем четыре катера. Практиковались выходы одновременно двух-трех групп катеров для расширения фронта поиска, а наличие на вооружении части катеров радиолокации позволяло осуществлять взаимный обмен более обстоятельной информацией и на этой основе организовывать четкое взаимодействие групп. Управление непосредственно катерами тактической группы при ведении боя в море производилось командиром группы, который находился на одном из тка (его называли «старший офицер в море»). Как правило, это был командир или начальник штаба дивизиона. Самолет-разведчик, обнаружив конвой, наводил на него торпедные катера. Этот метод применялся главным образом в дневных условиях, так как не оборудованные радиолокацией самолеты-разведчики ночью не могли обнаружить конвой противника.

В 1943 - 1944 гг. при воздействии по коммуникации противника на подходе к району Петсамо имело место тактическое взаимодействие торпедных катеров и береговой артиллерии с п-ва Средний. Сущность такого взаимодействия заключалась в том, что катера атаковали транспорты противника в период интенсивного обстрела береговыми батареями кораблей охранения. Прекращение или перенос огня производились по требованию командира группы торпедных катеров или катера.

В 1944 году было несколько случаев совместных действий торпедных катеров с истребительной и штурмовой авиацией, когда катера прикрывались истребителями и наносили удары вместе со штурмовиками. Активные действия торпедных катеров в 1944г. вынудили противника принимать спец. меры обеспечения своих коммуникаций в Варангер-фьорде. Им было усилено охранение, изменен походный порядок конвоев. Успеху совместных действий торпедных катеров и авиации в 1944 г. в значительной степени способствовала разработка штабом флота соответствующих документов. Так, в начале мая 1944 г штабом Северного флота было издано спец. Наставление по совместным действиям торпедных катеров с истребительной, штурмовой и бомбардировочной авиацией по конвоям противника в Варангер-фьорде при хорошей видимости (полярный день). Наставлением рекомендовались примерный состав ударных и обеспечивающих групп, организация и последовательность их действий, давались рекомендации по организации командования и управлению силами, по боевому обеспечению ударных групп.

Таким образом, переход в 1944 г. к совместным действиям торпедных катеров и авиации по данным разведки и наведения являлся шагом вперед в развитии тактики применения сил флота на морских коммуникациях противника. За время войны торпедные катера произвели 178 групповых выходов (из них до 70% в 1944 г.) имели 29 боевых встреч с противником, 26 завершились успешными атаками. За войну тка потоплено 12 транспортов и 9 боевых кораблей, повреждено 6 транспортов и боевых кораблей. На потопление 1 транспорта или корабля противника СФ было произведено 22 катеро-выхода торпедных катеров и израсходовано 6,7 торпеды.

Действия береговой артиллерии. Береговые батареи Северного флота, расположенные на полуострове Средний (в начале войны одна четырехорудийная 130-мм батарея, а к концу 1942 года четыре батареи 152, 130 и 100 мм всего 15 орудий), систематически с первых дней войны наносили удары по транспортам, кораблям и конвоям, следовавшим в Печенгский залив и выходящим из него. Артиллерийские батареи, позиции которых располагались на удалении от 60 до 100 каб от входа в Печенгский залив, имели возможность постоянно держать под контролем вход в залив. Как только противник пытался прорваться в залив или вывести из него транспорты, батареи открывали огонь. Фактически береговые батареи с полуострова Средний осуществляли артиллерийскую блокаду порта Петсамо - конечного пункта морской коммуникации противника на севере. Они решали следующие задачи: артиллерийским огнем уничтожали транспорты и корабли противника на подходах к заливу; ставили заградительный огонь перед выходом из залива; обстреливали порт Лиинахамари и находившиеся в нем транспорты и корабли противника.

Боевое применение береговой артиллерии Северного флота по морской коммуникации противника в Варангер-фьорде привело за время войны к потоплению 14 транспортов и кораблей охранения (транспорты общим водоизмещением 19486 т). Кроме того, 15 транспортов и кораблей были повреждены. На потопление или повреждение одного транспорта или корабля береговая артиллерия расходовала в среднем около 390 снарядов. 0 высоких результатах свидетельствует также тот факт, что противник вынужден был начиная с 1943 года значительно ограничить разгрузку воинских конвоев в Петсамо и использовать для нее более удаленный порт Киркенес, а это ухудшало снабжение группировки его сухопутных войск.

Удары по пунктам формирования и назначения конвоев. Осуществлялись главным образом авиацией. Ударам подвергались такие порты Варангер-фьорда, как Лиинахамари, Печенга, Вардё, Вадсё и особенно Киркенес. Эпизодически удары наносились по портам Берлевог, Хоннингсвог, Хаммерфест, Тромсе. Основной задачей при нанесении ударов являлось уничтожение транспортов и боевых кораблей. Запасными целями, как правило, были портовые сооружения. Удары по портам до конца 1943 года производились небольшими группами бомбардировщиков по три шесть самолетов, а иногда и одиночными самолетами. Бомбометание осуществлялось с горизонтального полета с высот от 3 тыс. до 5 тыс. метров. Поэтому эффект таких ударов был низким. Так, до конца 1943 года в портах были потоплены только один транспорт и два малых судна. В июне 1943 года на Северный флот с Черного моря был перебазирован полк штурмовой авиации (самолеты Ил-2), который со второй половины 1943 года стал привлекаться к ударам по портам. Штурмовая авиация также действовала небольшими группами, но с истребительным прикрытием.

В 1944 году авиация переходит к массированным дневным ударам разнородной авиации, которые наносились группами до 150 самолетов. Характерным для этих ударов являлось массирование сил, применение новых тактических приемов, всестороннее обеспечение, четкое взаимодействие тактических групп между собой и надежное управление. При организации таких ударов имело место оперативное взаимодействие авиации флота с ВВС фронта. Примером могут служить удары по порту Киркенес 13 - 14 мая 1944 года, в которых участвовали все рода авиации Северного флота и истребительная авиация 7-й воздушной армии. В течение 13 и 14 мая по обнаруженному воздушной разведкой скоплению транспортов и кораблей охранения в Киркенесе (всего до 13 транспортов и более 30 кораблей охранения) было нанесено два удара, в каждом из которых участвовали по четыре группы разнородной авиации флота (торпедоносцы, бомбардировщики, штурмовики) с мощным истребительным прикрытием. Разнос по времени применения каждой ударной группы в ударе составлял от одной до десяти минут. Подход ударных групп к цели производился с разных направлений. Самолеты в группах применяли различные тактические приемы использования оружия: низкое и высотное торпедометание, бомбардировка с горизонтального полета, с пикирования и топ-мачтовым способом. Всего в двух ударах участвовало 152 самолета, из них 88 ударных. При нанесении ударов истребительная авиация (более 30 самолетов) 7-й воздушной армии Карельского фронта блокировала ближайшие аэродромы противника Луостари и Салмиярви. Хорошо отработанное оперативное управление силами со стороны командующего ВВС флота позволило использовать с разных аэродромов большое количество разнородной авиации в одновременных ударах по заранее намеченным целям, находящимся в одном порту. Общий результат этих ударов был достаточно высок. Было потоплено и повреждено до десяти транспортов и кораблей охранения.

Всего за время войны авиацией Северного флота в портах было потоплено двенадцать транспортов, три боевых корабля, большое число малых судов и повреждено девять транспортов и несколько малых судов. Удары по пунктам формирования и назначения конвоев. осуществлялись главным образом авиацией. Эта задача будет подробно рассмотрена при изучении действий сил флота против баз и береговых объектов.

Активные минные постановки на морских коммуникациях противника. командование СФ применяло с целью затруднить судоходство противника на всем протяжении коммуникаций от Тромсе до Варангер-фьорда и заставить неприятельские конвои совершать переходы не по внутренним шхерным фарватерам, а мористее, вдоль внешней кромки шхер, т. е. в районах, более доступных для действий наших под. лодок. К началу войны Северный флот имел ограниченные возможности для постановки активных минных заграждений, тем не менее командование флота стремилось использовать для решения этих задач разнородные силы.

Постановка мин подводными лодками. Для постановки активных минных заграждений привлекались плпл типа «К» и «Л». Все минные постановки подводных лодок производились по единому плану минно-заградительных действий флота. Задача на постановку активных минных заграждений ставилась командиром бригады боевым приказом, к которому прилагалась схема района и варианты постановки. В течение всей войны плпл при выходах на минные постановки использовались обычно в минно-торпедном варианте. Сначала они выполняли задачу минной постановки, после чего оставались в этом же районе и при обнаружении конвоев или одиночных транспортов противника атаковали их торпедами. Мины обычно ставились банками (две десять мин, с минным интервалом от 60 до 370 м). Такие постановки создавали большое напряжение тральных сил противника. В 1944 году практиковались постановки маневренных минных заграждений. Однако из-за ошибок командиров подводных лодок в определении элементов движения цели и оценке обстановки они оказались безрезультатными. Всего за войну на минные постановки подводными лодками Северного флота было сделано 46 выходов и поставлено 887 мин.

Постановка мин авиацией. была ограниченной из-за позднего прибытия на флот миноносной авиации и ее малочисленности. Авиация ставила мины на подходах к портам, на прибрежных фарватерах, в узкостях. Постановка обычно производилась в темное время суток и в плохую погоду, как правило, одиночными самолетами или парами. Для постановки авиацией использовалась беспарашютная якорная мина, которая сбрасывалась с высоты 400-600 м. Всего авиацией было поставлено 111 мин.

Постановка мин катерами. Постановки активных минных заграждений начались только с декабря 1941 года. К этому времени два малых охотника были оборудованы минными скатами. Они и осуществили на подходах к Петсамо постановку первого активного МЗМ. С 1944 г. к активным минным постановкам привлекаются и торп катера. Мал. охотники и торп. катера осуществляли постановки мин в темное время суток на подходах к портам Варангер-фьорда. Небольшие группы катеров, ставивших мины, как правило, прикрывались торпедными катерами, авиацией и береговой артиллерией с полуострова Средний. Наибольшее количество мин (около 40%) было поставлено катерами в 1943 г., а всего за войну сторожевые и торпедные катера Северного флота поставили в активных минных заграждениях 287 мин и минных защитников.

В течение всей войны разнородными силами Северного флота на морских коммуникациях противника в активных минных постановках были выставлены 1271 мина и 13 минных защитников. Активные минные постановки вызывали у противника большое напряжение тральных сил, снижали его грузооборот и наносили значительные потери судоходству. Успеху использования минного оружия в активных минных заграждениях способствовал прибрежный характер морских коммуникаций противника. На активных минных заграждениях на севере противник потерял 25 транспортов (общим водоизмещением ок. 79,5 тыс.т) и 6 боевых кораблей.

ТАКИМ ОБРАЗОМ, РЕЗУЛЬТАТЫ: Разнородные силы СФ, непрерывно действуя на морских коммуникациях противника, в течение войны причинили его судоходству значительный урон. Только боевые потери противника составили 177 транспортов (около 500 тыс. брт), были повреждены 86 транспортов (более 250 тыс. брт). Наибольшие потери противник понес от действий подводных авиации и подводных лодок.  На их долю приходится ок. 74% потопленного и > 82% поврежденного тоннажа противника. Значительные потери противник понес от применения минного оружия. Эти потери превысили суммарные потери от нкнк и береговой артиллерии СФ.

Действия сил СФ на морских коммуникациях противника оказали существенное влияние на возможности его сухопутных войск вести наступательные боевые действия на северном фланге советско-германского фронта. Уже в конце июля 1941 г. командир 19-го горно-стрелкового корпуса генерал Дитл высказывал опасения за снабжение своих войск. А в сентябре 1941 года в директиве Гитлера № 36 прямо оценивалась эффективность действий сил СФ на мор. коммуникациях: «Нарушение противником наших прибрежных коммуникаций в Заполярье,- говорилось в директиве,- еще более ограничило возможности осуществления планов горно-стрелкового корпуса достигнуть Мурманска еще в этом году»

4. Особенности боевого применения сил Балтийского и Черноморского флотов на морских коммуникациях противника.

Применение сил Краснознаменного Балтийского флота. Быстрое и крайне неблагоприятное для Советских ВС развитие событий в Прибалтике в первые месяцы войны вызвало необходимость перебазирования всех сил КБФ в восточную часть Финского залива. Это значительно облегчило противнику организацию зашиты своих коммуникаций на Балтийском море. Широкомасштабными минными постановками противник пытался заблокировать силы КБФ в районе Ленинграда и Кронштадта. Уже в 1941 г им было поставлено около 9 тыс. мин и минных защитников, а к началу навигации 1942 еще более 13 тыс. Однако расчеты противника на полную изоляцию сил КБФ не оправдались. Подводные лодки КБФ в течение 1941-1942 гг. систематически действовали на коммуникациях противника в Балт. море. Основным методом использования плпл в 1941 г. был позиционный. Но позиции значительных размеров не перекрывали всех возможных маршрутов движения судов противника (тем более что часть из них проходила по территориальным водам Швеции), это отрицательно влияло на успешность действий подводных лодок. Поэтому в  1942 г. основным методом использования подводных лодок стало крейсерство в назначенном районе, а позиционный метод применялся лишь в Финском заливе. при этом  главной особенностью использования подводных лодок КБФ в 1941-42 гг была необходимость форсирования минных заграждений Финского залива. В 1941 г. форсирование Финского залива производилось в три этапа: На первом этапе подводные лодки в сопровождении тральщиков и малых охотников осуществляли переход из Кронштадта к о.Гогланд, где до наступления темного времени находились на грунте. На втором этапе в составе того же эскорта подводные лодки осуществляли переход от о.Гогланд до о.Кэри. На третьем этапе от о.Кэри до выхода в Балтийское море подводные лодки совершали переход самостоятельно.

В марте 1942г. противнику удалось захватить о-ва Гогланд и Большой Тютерс. Он развернул здесь силы береговой обороны, посты СНИС, а на о.Гогланд две шумопеленгаторные станции. В изменившихся условиях обстановки лодкам КБФ в 1942 г. предстояло самостоятельно форсировать большую часть Финского залива. Все плпл, которые можно было использовать в 1942 г. для боевых действий, были разделены на три эшелона в зависимости от степени их готовности для форсирования Финского залива. План предусматривал организацию перехода подводных лодок также в три этапа. П е р в ы й э т а п - переход из Ленинграда в Кронштадт совершался в темное время суток, в надводном положении, под прикрытием береговых батарей и авиации. Наибольшую угрозу подводным лодкам на этом этапе представляли мины (в том числе неконтактные) и береговая артиллерия противника. Вто р о й  э т а п - из Кронштадта до о.Лавенсари (о.Мощный) подводные лодки переходили по протраленным фарватерам: первого эшелона самостоятельно, а 2-го и 3-го до Шепелевского маяка эскортировались сторожевыми катерами и проводились за тралами, а далее следовали самостоятельно в подводном положении. В 1942г. для проводки за тралами потребовалось 137 выходов быстроходных тральщиков. Т р е т и й  э т а п -  самостоятельный прорыв противолодочных рубежей в Финском заливе. Весь этот путь плпл совершали в подводном положении, всплывая лишь для зарядки аккумуляторов в ночное время. Штабом бригады были разработаны рекомендованные курсы форсирования минных заграждений. По мере накопления развед. данных о минных заграждениях рекомендованные курсы изменялись. Форсирование Финского залива от о.Лавенсари до устья (160-180 миль) в 1942 г. занимало 4-5 суток. Возвращавшиеся подводные лодки встречались силами эскорта сначала на восточном Гогландском плесе, а затем на подходах к о-ву Лавенсари. В 1942 г. (несмотря на исключительно сложную минную обстановку) подводные лодки КБФ форсировали Финский залив и почти непрерывно 3- 4 плпл действовали на коммуникациях противника в Балтийском море.

 К кампании 1943 года противник значительно усилил минные заграждения на противолодочных рубежах и, на Порккалаудском рубеже выставил две линии противолодочных сетей, которые перекрывали весь залив. В районе между Гогландским и Порккалаудским рубежами действовало 5 поисково-ударных групп из 2-х 3-х кораблей каждая осуществлялось патрулирование самолетов, на островах и побережье были установлены артиллерийские батареи. Эти силы и средства образовали единую противолодочную зону глубиной более 150 миль. Нигде до и в ходе второй мировой войны не создавалось таких сильных противолодочных рубежей, как в Финском заливе. Командование КБФ не имело возможности выделить достаточных сил для обеспечения прорыва подводных лодок через эти рубежи. Попытки самостоятельного прорыва подводными лодками рубежей ПЛО не увенчались успехом. Из пяти подводных лодок, которые пытались форсировать Финский залив, ни одной не удалось преодолеть противолодочные сети Порккалаудского рубежа, при этом четыре погибли. В результате командование БФ временно отказалось от использования плпл на коммуникациях противника. Действия подводных лодок были возобновлены только во второй половине 1944 г., после вывода из войны Финляндии и перебазирования части подводных лодок на Ханко и в Турку. Общие потери противника на морских коммуникациях в транспортах от воздействия сил Балтийского флота показаны в табл. 5.4. учебника (стр 344).Основным методом использования подводных лодок КБФ в 1944 и 1945 гг. продолжало оставаться крейсерство в назначенных районах. Однако в отдельные периоды плпл использовались и позиционно.

Несмотря на то, что подводные лодки КБФ в 1943 г. не смогли выйти в Балтийское море, морские коммуникации противника не оставались без воздействия наших сил. Задача их нарушения целиком была возложена на торпедоносную авиацию, которая до середины 1944 года использовалась методом крейсерства. Групповое использование авиации стало основным только после перебазирования ее на освобожденные аэродромы Прибалтики. Трудность использования торпедоносной авиации на коммуникациях противника в 1943 г. состояла прежде всего в значительном удалении системы ее базирования от основных путей сообщения противника. Полет по маршруту крейсерства протяженностью 1700 - 900 км длился до 8 ч и проходил над территорией, занятой противником. И в этот период торпедоносцы использовали разнообразные тактические приемы: поиск на высотах 600 800м, сближение на бреющем полете, выход в атаку со стороны берега или темной части горизонта.

В результате действий всех сил на морских коммуникациях противника Балтийский флот добился хороших показателей. Боевые потери транспортных судов противника составили свыше 800 тыс. брт потопленными и более 300 тыс. брт поврежденными. Наибольших успехов добились авиация и подводные лодки, на долю которых приходится соответственно около 53 % и 23% всего потопленного тоннажа. Опыт использования пл КБФ на морских коммуникациях противника позволил выявить подлинную значимость маневренных и позиционных сил и средств борьбы с плпл на закрытом морском театре. Противнику удалось создать в Финском заливе труднопреодолимые противолодочные рубежи, основой которых были плотные минные заграждения и противолодочные сети. В этих условиях развертывание плпл на принципе скрытности с самостоятельным преодолением этих рубежей было нереальным. Требовалось их мощное обеспечение, которое в данной обстановке выливалось в самостоятельную оперативно-тактическую задачу флота с использованием значительной группировки его разнородных сил. Создать такую группировку в обстановке 1943 и большей части 1944 года командование КБФ объективно не имело возможности.

Применение сил Черноморского флота. Особенностью действий сил ЧФ на морских коммуникациях противника было довольно интенсивное использование крупных надводных кораблей до крейсеров включительно. Вплоть до конца 1943 г. командование Черноморского флота планировало и проводило набеговые действия надводных кораблей на прибрежные коммуникации и порты противника. Всего 26 набегов, в ходе которых Черноморский флот накопил достаточный опыт организации подобных действий, которого не получил ни один другой наш флот. На характер этих действий существенное влияние оказывал ряд обстоятельств: превосходство противника в воздухе до середины 1943 года, что вынуждало проводить набеговые действия, как правило, только в темное время суток; оборона осажденных противником военно-морских баз, что ограничивало возможности использования сил флота для решения других задач и т.д., ухудшение системы базирования сил флота, особенно вследствие потери Крыма, также сказывалось на ведении набеговых действий. Опыт использования надводных кораблей в набеговых действиях на морские коммуникации противника показал, что успех этих действий всецело зависел от тщательности подготовки, организации взаимодействия с авиацией и надежного обеспечения. Поскольку большинство набегов было проведено в темное время суток (22 из 26), исключительное значение приобретало своевременное обнаружение противника. Отсутствие же на наших кораблях РЛС обнаружения надводных целей значительно затрудняло поиск противника и часто делало его малоэффективным. Опыт показал, что, действуя на прибрежных коммуникациях, необходимо особое внимание уделять организации ПМО кораблей, при этом такая мера, как плавание с караванами-охранителями, недостаточна.(лидер «Москва»-24ииня 1941 г.)

 Осенью 1943 года и особенно весной 1944 г. обстановка на Черном море заметно изменилась. В результате наступления наших войск крымская группировка противника (17-я армия около 200 тыс.чел.) была изолирована от остальных его сил. Питание и эвакуация этой группировки могли осуществляться только морем. В этой связи значительно возросло значение его морских коммуникаций. В начале 1944 года Ставка Верховного Главнокомандования поставила перед Советскими Вооруженными Силами задачу освободить Крым от немецко-фашистских захватчиков. Черноморскому флоту было предписано систематически нарушать коммуникации противника на море, главной задачей Ставка определила нарушение коммуникаций с Крымом.

В период с 8 апреля по 12 мая 1944 года Черноморский флот провел операцию по нарушению коммуникаций противника между Крымским полуостровом и портами Румынии (схема № ) Операция преследовала цели: на первом этапе не допустить усиления группировки вражеских войск в Крыму, на втором сорвать эвакуацию 17-й немецкой армии из Крыма. В соответствии с директивой Ставки на операцию было выделено 430 самолетов, 13 подводных лодок (все находившиеся в строю) и 32 торпедных катера. Использовать в операции крупные надводные корабли до эскадренных миноносцев включительно Ставка фактически запретила, их было приказано тщательно готовить к морским операциям, о которых при изменении обстановки должны были последовать указания.

Подготовка к операции началась еще в ноябре 1943 года, когда в северо-западном районе Черного моря уже постоянно действовали подводные лодки и авиация Черноморского флота. В этих действиях отрабатывались вопросы взаимодействия разнородных сил авиации, обеспечения подводных лодок разведывательными данными, изучался район операции и характер морских коммуникаций. Летный состав осваивал материальную часть. В полигонах боевой подготовки отрабатывался новый, топмачтовый способ бомбометания. Планом операции предусматривались: оперативное развертывание сил в районе боевых действий, нанесение ударов по конвоям в море, плавсредствам в портах погрузки и разгрузки, постановка минных заграждений.

В интересах оперативного обеспечения осуществлялась оперативная разведка маршрутов движения транспортов и конвоев противника, а также портов Крыма и Румынии. Основными силами и средствами разведки являлись авиация, подводные лодки и береговые посты радиоразведки. Планом оперативной маскировки предусматривалось обеспечение скрытности развертывания сил, ведение борьбы с разведкой противника и скрытной связи. Планировалась организация всех видов обороны, главное внимание при этом было обращено на ПВО.

Все силы, выделенные для участия в операции, подчинялись командующему флотом. К ее началу было проведено оперативное развертывание сил. На аэродромах Южной Таврии (Скадовск, Сокологорное, Искровка) было сосредоточено до 50% выделенной авиации флота, торпедных катеров (1-я бригада, командир капитан 3 ранга Г.Д.Дьяченко) были перебазированы в Анапу, где была организована маневренная база. В Скадовске было сосредоточено 15 торпедных катеров (2-я бригада, командир капитан 2 ранга В.Т.Проценко). Подводные лодки действовали из Поти, Батуми и Очамчире.

Черноморский флот приступил к ведению операции в ночь на 9 апреля. Для уничтожения судов, выходивших из портов Крыма, в прибрежной зоне использовались торпедные катера. Разграничительной линией между двумя бригадами торпедных катеров была установлена параллель Херсонесского маяка. Каждая бригада катеров действовала самостоятельно в своем районе. Основным методом использования торпедных катеров был свободный поиск группами от двух до шести катеров в темное время суток. Для обеспечения торпедных катеров в группы включались артиллерийские катера. Кроме того, торпедные катера обеспечивались самолетами-осветителями. В ходе операции по мере освобождения Крымского полуострова торпедные катера второй бригады были последовательно перебазированы из Скадовска в Караджу и Евпаторию, а катера первой бригады из Анапы в Ялту.

У берегов Румынии и в открытом море борьбу с конвоями вели подводные лодки. Для них на операцию была введена новая нарезка восемнадцати позиций, шестнадцать из которых располагались в северо-западной и западной частях Черного моря, а две у южного берега Крыма. Находясь в назначенных позициях, подводные лодки держали связь по радио с самолетами-разведчиками, с КП командира бригады и друг с другом. В зависимости от обстановки, по мере выявления разведкой маршрутов движения конвоев противника, подводные лодки перемещались на другие позиции. Этот метод использования подводных лодок получил название позиционно-маневренный. Он давал возможность гибко управлять подводными лодками в море и оперативно сосредоточивать их в районах наиболее интенсивного движения конвоев противника. За время операции подводные лодки 33 раза наводились на противника по данным самолетов-разведчиков и 19 раз - подводных лодок. При атаках подводные лодки применяли залповый способ торпедной стрельбы «веером». Как правило, стрельба производилась двумя-четырьмя торпедами с дистанций 4 - 6 каб.

Авиация флота наносила удары на всем протяжении коммуникаций противника от берегов Крыма до румынских портов и добилась наибольших успехов. Она использовалась методами крейсерства торпедоносцев и групповых ударов однородных и разнородных тактических групп. Основным явился метод групповых ударов однородной авиации. В этих ударах было достигнуто довольно четкое тактическое взаимодействие. Впервые авиацией был применен топ-мачтовый способ бомбометания, который явился неожиданным для противника и дал положительные результаты. Впоследствии этот способ нашел широкое применение и на других наших флотах. Нанося удары по портам Крыма и Румынии, авиация также действовала однородными тактическими группами. Днем эти группы состояли из штурмовиков, ночью из бомбардировщиков. Кроме того, авиация была привлечена для производства активных минных постановок. В период с 9 апреля по 13 мая авиация флота совершила 86 самолето-вылетов, произвела 15 минных постановок, поставив в общей сложности у Севастополя, Сулины и Констанцы 154 мины (АМД-500 и А-IV). Наибольшее число мин было поставлено на подходах к Сулине (116 штук). Другие силы для постановки мин не привлекались.

 Действия авиации, подводных лодок и торпедных катеров Черноморского флота в операции с 9 апреля по 12 мая привели к потерям свыше 100 судов, кораблей и катеров противника, более 60 его судов и кораблей были повреждены. По данным главного морского штаба Румынии за время эвакуации противника из Крыма силы Черноморского флота потопили 43% имевшегося на Черном море тоннажа немецких, румынских и венгерских судов. Только с 3 по 13 мая на переходе морем противник потерял 37тыс. немецких и около 5 тыс. румынских солдат и офицеров, что свидетельствует о значительности той роли, которую сыграл Черноморский флот в освобождении Крыма. За время операции морские коммуникации противника были серьезно нарушены, однако прервать их полностью из-за ограниченного количества выделенных сил, слабости разведки в ночное время, перебоев в материально-техническом обеспечении, а также из-за недостатков в оперативных расчетах не удалось. Общие потери противника на морских коммуникациях в транспортах от воздействия сил Черноморского флота показаны в табл.5.5. учебника .

5. ВЫВОДЫ А. ИТОГИ

Советский ВМФ в действиях на морских коммуникациях противника добился значительных РЕЗУЛЬТАТОВ: противник потерял 676 транспортов общим тоннажем свыше 1,5 млн.брт, что составляет >35% общей вместимости торговогофлота Германии к началу второй мировой войны.

Наибольших успехов из всех родов сил флота добилась авиация: ею потоплено 371 тр (>50% торгового тоннажа); подводные лодки потопили 157 тр (около 30% тоннажа); от подрыва на минах противник потерял 110 тр (около 16% тоннажа); надводные корабли потопили 24 тр (около 3% 2.)

Эффективность действий сил нашего флота на коммуникациях противника в ходе войны постоянно повышалась. Так, например, количество потопленного тоннажа противника на одну потерянную нами подводную лодку составляло в среднем в 1941-42 гг. около 4 тыс. брт, в 1943 году - 5 тыс. брт, в 1944 году - 12 тыс. брт, а в 1945 году 73 тыс. брт; количество самолето-вылетов ударной авиации на одно потопленное судно противника составляло: в 1941-1943 гг. - 122, в 1943-1944 гг. - 33, а в 1945 г. всего 25 самолето-вылетов.

Действия советского флота по нарушению морских коммуникаций противника оказали серьезное влияние на ход вооруженной борьбы на приморских направлениях советско-германского фронта. Они лишали противника возможности значительно пополнять группировки своих войск, в ряде случаев срывали сроки ведения наступательных действий и ограничивали оборонительные возможности этих группировок. например, потопление одного среднего танкера срывало заправку топливом 1,5 тыс. бомбардировщиков или 5 тыс. истребителей противника.

Из опыта действий сил Советского ВМФ по нарушению морских коммуникаций противника в ходе Великой Отечественной войны можно сделать следующие ВЫВОДЫ:

1 Морские коммуникации имели для противника весьма важное значение на всех ТВД и особенно на Балтийском и Северном. В течение почти всей войны противник осуществлял перевозки как стратегического сырья, так и воинских грузов. Поэтому нарушение морских коммуникаций противника было одной из основных задач, решаемых флотами непрерывно с первый дней войны, с использованием разнородных сил.

2 Привлечение разнородных сил позволяло оказывать воздействие на противника в различных условиях обстановки и в разных районах театров. Распределение сил по районам и задачам давало возможность осуществлять воздействие по на всем протяжении коммуникаций, сосредоточивая усилия на наиболее важных и уязвимых их участках. Главные усилия были направлены на уничтожение тртр на переходе морем Именно этим достигался наибольший эффект воздействия на коммуникации так как потери, понесенные противником в море, как правило, были безвозвратными и наиболее ощутимыми.

3.Основной формой применения сил флота в действиях на коммуникациях противника были систематические действия или, как они назывались во время войны, повседневная боевая деятельность. В конце войны Северный и Черноморский флоты проводили и операции на коммуникациях противника. Опыт войны не подтвердил предвоенных взглядов нашего командования, в которых основной формой боевого использования сил флота в действиях на коммуникациях противника считалась операция.

4 Основными родами сил флота в нарушении морских коммуникаций противника в ходе войны, были авиация и подводные лодки; действия которых дополнялись другими родами сил флота. Значительную роль сыграло минное оружие из-за того, что коммуникации противника носили преимущественно прибрежный характер. Несмотря на ограниченное кол-во мин, поставленных нашими флотами, потери транспортов противника на них оказались выше, чем от надводных кораблей и береговой артиллерии, вместе взятых.

5 Максимальное привлечение сил флота для содействия сухопутным войскам на всех театрах в начале войны привело к тому, что в первые годы войны на коммуникациях противника могли использоваться только подводные лодки.

6 Использование подводных лодок в ходе войны получило развитие от позиционного метода, примененного в начале войны, к методу крейсерства, а затем приближавшее их к групповому использованию (позиционно-маневренному и нависающей завесы). Основным оружием подводных лодок являлись торпеды, способы стрельбы которыми в ходе войны развивались, при этом увеличивалась их успешность. Успешность при прицельной стрельбе одиночными торпедами составляла 28%,при стрельбе по площади с временным интервалом- 54,75%, при залповой стрельбе «веером». - 63,4%. Успешность по годам постоянно росла и в среднем за войну была свыше 77%. Использование подводными лодками минного и особенно артиллерийского оружия было ограниченным.

7. С 1943 г. в борьбе на морских коммуникациях противника ведущее место стала занимать авиация. Это было обусловлено количественным ростом и качественным улучшением самолётов, освобождением морской авиации от действий на сухопутных направлениях накоплением боевого опыта и завоеванием господства в воздухе. Методы применения авиации в ходе войны непрерывно развивались В начале войны в основном действовали одиночные самолеты торпедоносной, бомбардировочной или штурмовой авиации - метод крейсерства (свободная охота), либо небольшие (6-12 самолетов) однородные группы.-  метод удар однородных групп авиации В дальнейшем постепенно перешли к групповому методу нанесения ударов разнородными тактическими группами. Последний метод явился наиболее эффективным. Одновременно совершенствовались и тактические приемы действий авиации, Основным ее оружием в действиях против транспортов и кораблей в море были торпеды и бомбы. В ходе войны было высотное и низкое торпедометание, отработано бомбометание с горизонтального полета и с пикирования, а также топ-мачтовое бомбометание. Наиболее эффективно против крупных кораблей и судов действовали самолеты-торпедоносцы, а против малых самолеты-штурмовики.

 Основным недостатком действий авиации была ее низкая активность в темное время суток, что объясняется отсутствием на самолетах радиолокации.

 8 Большое значение в ходе войны приобрело уничтожение транспортов противника в портах и разрушение портовых сооружений, для чего командование флота стремилось использовать разнородные силы. Однако, как показал опыт, успешно решать эту задачу смогла только авиация. При этом основным ее оружием была бомба, а наибольший успех достигался при массированном применении авиации. Опыт показал, что по мере усиления ПВО портов противника в ходе войны потребовались значительные усилия по обеспечению действий ударной авиации.

9 Действия на морских коммуникациях противника показали, что при применении только одного рода сил флота полный разгром конвоя маловероятен. Необходима организация совместных действий разнородных сил во взаимодействии их между собой. В ходе войны в основу способов действий сил при этом были положены последовательные и одновременные удары по одному и тому же конвою подводными лодками, авиацией и торпедными катерами.

10. Опыт войны показывает, что успешность действий сил на морских коммуникациях противника в значительной степени зависела от всех видов обеспечения, и прежде всего от разведки, которая может обеспечить правильное планирование и организацию действий сил только в том случае, если она ведется постоянно, разнородными силами и средствами. Такая организация разведки позволяла достоверно и полно вскрывать обстановку и принимать правильное решение. Недостаточное внимание разведке в начале войны приводило к тому, что командование, не имея полных сведений о противнике, осуществляло не всегда соответствующее обстановке развертывание сил, что, в свою очередь, приводило к неоправданным потерям. Основным недостатком разведки в ходе войны была ее низкая эффективность в темное время из-за отсутствия на самолетах радиолокации.

ЛИТЕРАТУРА ОСНОВНАЯ:

1.ЗАМЧАЛОВ А Н. История военно-морского искусства: Советское военно-морское искусство в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.: Учебник./ ВМА. Л., 1987. (Гл.5, с.295-356)

2. Морской Атлас, т.III Военно-исторический, ч.2. Описание к картам./ ГШ ВМФ М., 1963.

3. Морской атлас, т.III Военно-исторический, ч.2../ ГШ ВМФ М., 1963.

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ:

1.Актуальные проблемы истории военно-морского искусства. Тематический сборник. СПб.: ВМА 1992.         

2 АЧКАСОВ В.И., ПАВЛОВИЧ Н.Б. Советское военно-морское искусство в Великой Отечественной войне. М.: Воениздат, 1973.   

3. Военно-Морской Флот Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Военно-исторический очерк. Т.I-III. / ГШ ВМФ М., 1963.

4. Боевая деятельность авиации ВМФ в Великой Отечественной войне Советского Союза 1941-1945 гг. Ч.I-4. М.: Воениздат, 1963.         

5. Боевая деятельность подводных лодок ВМФ СССР в Великую Отечественную войну 1941-1945 гг. Т.I-III. М.: Воениздат, 1969-1970 гг.

6. Боевой путь Советского Военно-Морского Флота. Изд. 4-е, доп. М.: Воениздат, 1974.       

7.БЕЛЛИ В.А. и др. Блокада и контрблокада: Борьба на океанско-морских сообщениях во второй мировой войне. М.: Наука, 1967.

.