Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Импортозамещение в судостроении

Как "Северная верфь"
решила вопросы
импортозамещения

Поиск на сайте

Азаров Всеволод Борисович, бессменный руководитель флотского литературного объединения "Путь на моря"

...в 1945г. – капитан-лейтенант, не покидавший Ленинград ни на день, за все время блокады…

Вечная слава героям, защитившим Ленинград!

Об авторе

В годы Отечественной войны и в послевоенное время с нашей флотской газетой (Страж Балтики") были связаны жизнь и творчество известного поэта Всеволода Борисовича Азарова (1913-1990). "Морская соль в мои проникла вены" - написал Азаров не без основания. Уроженец Одессы с детства он полюбил море и в поэзию вошел как певец морской романтики. В годы войны в блокадном Ленинграде его творчество внесло свою лепту в нашу Победу. Его стихи звучали по радио в осажденном городе, воспевая мужество воинов и моряков. Он служил в Политуправлении Балтфлота. Вместе со Всеволодом Вишневским и Александром Кроном Азаров стал автором пьесы "Раскинулось море широко". Спектакль по пьесе состоялся в блокадном городе 7 ноября 1942 года. "Мой долг был труден, день тревожен. Войною обожжен мой стих…", - так написал Азаров о том времени.

После войны Азаров не утратил связь с флотской газетой. Он стал бессменным руководителем литературного объединения "Путь на моря". Его поэтическую школу прошли многие флотские поэты. Перефразируя известную фразу Достоевского можно сказать, что они вышли из флотской азаровской шинели. Своим учителем называли его такие, ставшие известными поэты, как Никита Суслович, Вячеслав Лукашевич, Борис Орлов, Марк Кабаков, Вячеслав Кузнецов, Игорь Пантюхов… Большая часть из них связала свою поэтическую судьбу с флотом. Когда газета стала выходить в Балтийске, в ее работе продолжили участвовать поэты Азаровской школы. Они не порывали своей связи с Учителем. Всеволод Борисович часто приезжал в Балтийск и Калининград. Выступал с чтением своих стихов на кораблях и в воинских частях. Его приезды превращались в большие поэтические праздники. Это были шестидесятые годы, годы оживления творчества и пробуждения новых надежд.

С Всеволодом Борисовичем мне посчастливилось подолгу беседовать. Я помню его неторопливую убедительную речь, его заинтересованность в судьбе каждого из нас, его готовность всегда придти на помощь. И особенно запомнился мне взгляд его прищуренных добрых глаз из-под толстых линз очков. Мы ходили по городу, где еще высились руины замка, подолгу стояли на набережной и смотрели на мачты судов и стрелы кранов. Меня поражала широта его взглядов. Он обо всех творцах говорил только хорошее. Да и всегда его окружали талантливые и благородные люди. Он был дружен с флагманом флотской поэзии Алексеем Лебедевым, памяти которого посвятил немало искренних строк. Он перенял поэтическую эстафету Багрицкого и Грина, Тихонова и Луговского. Для него это были не просто имена, он лично знал их, они были его наставниками. О своем творчестве Азаров говорил реже. Он был очень скромным человеком. Превыше всего для него было человеческое достоинство. Теперь он продолжает жить в своих стихах, в памяти его учеников, во флотской поэзии...




"Раскинулось море широко"
Всю ночь в огромный рог трубило море...
Берег
Четыре года по команде «к бою!»
Во сне и наяву всегда со мною...
Мой долг был труден...
Золотогранный слиток янтаря...
Старое танго

"Раскинулось море широко" (героическая комедия, премьера 07.11.1942 г.)


Седьмое ноября
Сорок второго года.
Багровая заря
Не сходит с небосвода.

Но это не заря.
Как Ленинград изранен!
Листок календаря
Срывает горожанин.

Ему приснился сон,
Что будет день отличный.
Он нынче приглашен
На праздник необычный.

Стреляют корабли.
То Балтика родная
Передний край земли
Собою прикрывает.

И летчикам дано
Беречь мосты и зданья.
Звено, еще звено
Уходит на заданье.

Встал праздник у ворот,
Для нас безмерно дорог.
Здесь борется, живет
Непобедимый город.

Сквозь ветер фронтовой
По огневой тропинке
Боец с передовой
Идет к Александринке.

Свет в зале гаснуть стал,
Уже смычки запели,
Переполняют зал
Бушлаты и шинели.

Танцоры и певцы
Блокадной оперетты,
Спасибо вам, бойцы,
За представленье это.

За музыку и стих,
Наивные порою,
И что себя самих
Здесь узнают герои.

Творили бытие,
Шутили в час тревожный
И авторы ее
И фронтовой художник.

Я в памяти своей
Тот воскрешаю вечер,
Хоть многих из друзей
Теперь уже не встречу.

Навеки сохраню
Завещанное счастье,
Ведь к этому огню
Я тоже был причастен.

Звучал оваций гром,
Был людям страх неведом,
Мы нашу над врагом
Предвидели победу.

Под небом грозовым
Морские флаги вьются.
Народ непобедим,
Когда бойцы смеются!



* * *


Всю ночь в огромный рог трубило море
И мучило бессонной маетой.
Дымились звезды, небосвод был черен,
Метался в тучах месяц молодой.

И ветер достигал могучей силы,
Ночное море плавилось в огне.
О чем оно со мною говорило,
Какую бурю предвещало мне?!

Таилось в нем судьбы моей начало:
Исток надежды, испытаний срок.
Оно меня в младенчестве качало
И плавно опускало на песок.

То было море смелости и славы,
Которому и мой корабль служил.
Оно томило горечью отравы,
Укором неопознанных могил.

Я помню самый первый шаг по сходням,
Честь флагу, что хранил я с давних лет…
В какую глубину зовешь сегодня,
Где мне прикажешь свой оставить след?!

И снова я твой властный голос слышу
И вижу яркий месяца клинок
На том пути, куда я юнгой вышел
Для радости, и горя, и тревог!


БЕРЕГ


Солнце возникает из-за моря.
Ладят рыбаки тугие снасти,
Столько этот берег видел горя,
Что особого достоин счастья.

Здесь темно-лиловый цепок вереск.
Словно кровь знамен, алеют маки.
Где, взбежав на каменистый берег,
Поднимались парни для атаки.

Чайки, чайки, вы о чем кричите,
Имя чье несет гудящий ветер,
Не того ль, кто встал, как победитель
За грядущее людей в ответе?

Чтобы мать не знала слез горючих,
Чтобы на цветах сияли росы…
Перемешаны с песком колючим
Кости неизвестного матроса.

Бронза боевого автомата.
Бескозырка лаврами увита.
Вырос, где скипалась кровь когда-то,
Памятник из красного гранита.

Моряки бессмертия достойны.
В солнечных лучах теплеет камень.
В память тех, кого скосили войны,
В чаще полыхает вечный пламень.

Я гляжу в огонь тугой и гибкий,
Сильный, словно бури нарастанье,
Вижу отблеск молодой улыбки,
Трепетное чувствую дыханье.

Пролетают ветры вкруговую,
Стяги облаков спуская низко,
Корабли проходят, салютуя
Вечному огню и обелиску.



* * *


Четыре года по команде «к бою!»
Мгновенно собирался наш расчет.
Спроси у нас орудие любое –
Оно ответит, как сражался флот.

Спроси на «Петропавловске», на «Минске»,
Спроси у раскаленных жерл фортов –
Тебе ответит грохот исполинский
И гордая отвага моряков.

Мы шли сквозь испытанья, зубы стиснув,
В боях теряя дорогих друзей.
Все одолел, все вынес флот Балтийский,
И, закалясь, он стал еще сильней.

С ним возмужали мы, его питомцы,
Заветной думой сплочены одной.
За нами в золотых знаменах солнца
Стоит любимый город над Невой!

1945 г.




* * *


Во сне и наяву всегда со мною
Веселой юности высокая вода.
О, если б окунуться с головою,
Доплыть, с тобой остаться навсегда!

Морская соль в мои проникла вены,
Когда в курчавую седую пену
Меня впервые окунула мать,
Когда впервые море "морем" звать

Я стал, и в детском сердце шевельнулся
Созвучный волнам первый лепет строк.
И я бездонным небом захлебнулся
В начале бурных жизненных дорог.

У этих берегов я стал любимым
И горе испытал у этих вод,
Когда прощальным пароходным дымом
Разлука затемнила небосвод.

Тогда не знал, теперь я понимаю
Стремленье давней юности моей,
Когда внезапный ветер настигает
Меня
И гонит в даль моих путей.

Он говорит: "За поворотом море,
Уже не в сновиденье – наяву…
Ты видел смерть, тебя хлестало горе,
Теперь войди в живую синеву".

В бескрайнем небе отпылали грозы.
Тот ценит радость, кто изведал боль.
И на глазах, как будто в детстве, слезы,
И на губах, как в молодости, соль!


* * *


Век шествует путем своим железным.
Баратынский

Мой долг был труден,
День тревожен.
Войною обожжен мой стих.
Нет, я ничем не отгорожен
От вслед идущих, молодых.

Не спрятан за чужой спиною,
Я жил с живыми. Шел в моря.
Мое - оно всегда со мною,
Любовь моя и боль моя.

И если ты переиначишь
Иные замыслы, пускай.
Но нерешенные задачи
За нас и за себя решай.

Пусть электронные машины
Нашли разгадку древних слов,
Ты века моего былины
Узнаешь сам, из голосов

Срывающихся, хрипловатых,
Где вперемежку смех и стон,
Сквозь орудийные раскаты
Врывающихся в микрофон.

Ты, девочка на Поле Павших,
С мечтою свидишься опять.
Здесь будут школьники все так же
Дороги в жизни выбирать.

И только жаль, уже не будет
Нас, штурмовавших небеса,
Но и тогда услышат люди
Живые наши голоса!


* * *


Золотогранный слиток янтаря
Хранит в себе былых веков сиянье,
Рожденная в начале мирозданья,
В нем вечно отражается заря.



Старое Танго


Весенний шум со всех сторон
Летел вдогонку.
А я был по уши влюблен
В одну девчонку.

И под небес голубизной
Необычайной.
Делилась музыка со мной
Своею тайной.

В тех незатейливых словах,
В простом звучанье,
Угадывался крыльев взмах
И обещанье.

Как будто звали паруса,
Морские мили...
О, эти черные глаза
Меня пленили.

Я вспомнил много лет спустя
Об этом миге
У композитора в гостях,
В старинной Риге.

Путь прошагав нелегкий свой,
В ладонях слабых
Он поднимал над головой
Не бремя славы.

Смиряя каждый нотный знак
Своею властью,
Мелодию слагал чудак,
Нес людям счастье.

Певучей прочности запас
Не знает срока,
Как Штраусом рожденный вальс,
Как танго Строка.

Стыл на ветвях весенний дым
И скрипка пела,
Прошаясь с мастером седым
В капелле белой.

И у березовых стволов,
В купели света
Мы вспоминали ту любовь,
Что недопета.


Подборка стихов выполнена писателем-маринистом Олегом Глушкиным и Олегом Драченко.

Ссылки

Олег Борисович Глушкин. ЛИТО имени Алексея Лебедева, г. Калининград. Страничка автора
Олег Драченко, выпускник 1980 г. Страничка автора


Главное за неделю