СКР «Неустрашимый», вид на полубак. Балтийск, 1770
Формирование экипажа велось на базе нашей бригады ПЛК в Балтийске и закончилось к 1988 г. Изначально корабль предназначался для СФ. Служившие на флоте знают, что такое отдать матроса на другой флот. Естественно, все командиры кораблей отдавали, мягко говоря, не лучших людей. Поэтому экипаж первоначально был сформирован так, что, как потом рассказывали, по ночам на корабле было жутко.
Первым командиром «Неустрашимого» был капитан 3 ранга Игорь Аркадьевич Кольяков, назначенный на эту должность 29 июня 1990 г. Под его командованием корабль совершил первые выходы в море, однако по ряду причин он оставил свой пост, и 23 февраля 1991 г. на должность командира назначили меня. Спустя некоторое время выяснилось, что на Север корабль не пойдет, а останется на Балтике. Была издана соответствующая директива, что позволило комплектовать экипаж, скажем так, не худшими матросами. Мне разрешили проводить даже некоторый отбор.
Такое решение командованию далось непросто. Мне пришлось многих убеждать, в т.ч. командование бригады, что решение комплектовать корабль, который имеет новейшую технику, только что пришедшими на флот молодыми моряками, а также матросами, имеющими серьезные проступки, ошибочно. Так можно загубить не только технику, но и корабль. В конце концов, с таким подходом согласились, и вскоре в экипаже появилось немало толковых ребят. Постепенно из них стали выходить отличные специалисты, знатоки своего дела. Этому способствовало наличие на корабле представителей промышленности, сдаточной команды. Непосредственное общение, изучение техники прямо на месте, под контролем специалистов ВПК, позволило хорошо подготовить экипаж.
Корабль был насыщен современной техникой, и для ее управления требовались в первую очередь профессионалы. Поэтому в дальнейшем как командир я старался комплектовать экипаж "контрактниками". В основном, это были матросы, которые уже выслужили свои сроки службы и стали специалистами в своем деле. Предпочтение отдавалось ракетчикам, торпедистам, минерам, штурманским электрикам, специалистам БЧ-7 и др. В результате, когда я уходил с корабля, примерно 40% матросов и старшин служили по контракту.
Хороший подобрался офицерский коллектив. Трое офицеров — Игорь Бухалин (командир БЧ-1), Михаил Головачев (командир БЧ-5) и Павел Престенский (командир БЧ-7) — признавались лучшими специалистами ВМФ по своей специальности. Соответственно, они могли качественно обучать подчиненных, что, в конечном итоге, позволяло иметь боеготовый экипаж.
Служба
Начиная рассказ о службе корабля, надо обязательно отметить, что начало моего командования СКР «Неустрашимый» пришлось на заводские и государственные испытания корабля. Это значит, что экипажу пришлось проводить множество испытаний, участвовать в различных стрельбах. Стреляли мы очень интенсивно, разными комплексами по несколько раз (а иногда — и десятки раз). Впоследствии, когда корабль перешел в состав сил постоянной готовности, он не выполнял на практике столько боевых задач, сколько довелось выполнить нам за период приема его от промышленности.
СКР «Неустрашимый», фок-мачта (Hanny & Leo van Ginderen collection)
Был период, когда мы практически еженедельно стреляли зенитными ракетами, ежемесячно — ПЛУР "Водопад-НК". Каждую неделю выходили в море на 3-4 дня, активно провели мореходные испытания. Такая нагрузка положительно сказалась на экипаже — он сплотился, в нем появилось много высококлассных специалистов. Поэтому, думаю, многие остались на корабле, чтобы не терять полученные навыки и не получать новую специальность.
Испытывалось все оружие. АУ АК-100, РБУ "Запад", ЗРК "Кинжал", ПЛРК "Водопад", ЗРАК "Кортик" — все было опробовано в действии и отлично себя проявило. Не удалось нам сразу овладеть "Кортиком" — первые пуски ЗУР оказались неудачными. "Промышленность" косилась на экипаж, экипаж — на "промышленность", а в результате выяснилось, что причиной неудачи было разгильдяйство базы оружия флота, готовившей для нас ЗУР. В итоге все было сделано как надо, и спустя некоторое время "Кортик" уничтожал все цели, которые "посягали" на наш корабль.
Такой подход, видимо, связан с нашим российским менталитетом. С одной стороны — мощное современное оружие для качественного решения любых боевых задач, с другой — досадные промахи и недоработки, в первую очередь, по чьему-то недосмотру. Например, на одном из испытания ПЛРК "Водопад-НК" потребовалась мишень. Ее сварили из четырех пустых бочек прямо на борту, скрепили каким-то ржавым уголком, сверху приварили трубу, на нее сделали своеобразное перекрестье из уголков, чтобы увеличить отражающую поверхность. Потом эта "бандура" весом ок. 600 кг была вручную матросами на концах опущена за борт. Что-то не рассчитали, и мишень три раза теряла остойчивость и переворачивалась. Нам приходилось опять подходить к ней. чтобы возвратить в рабочее положение. Мы ее все же поставили и по ней стреляли. Спрашивается: что, не было возможности выделить какой-нибудь щит или специальную мишень, чтобы провести испытания? Вспоминать об этом смешно, но это — "норма" нашего ВМФ.
СКР «Неустрашимый», 19 июня 1995 г. (Наппу & 1_ео уап Ота'егеп соНесНоп)
Если говорить об интересе к «Неустрашимому» со стороны "иностранцев", то надо заметить, что любой выход корабля в море обязательно сопровождался кораблем НАТО (обычно немецким или шведским). Один раз дело дошло до морского хулиганства. При испытании УРТПУ ПЛРК "Водопад-НК" мы стреляли старой парогазовой торпедой, которые к тому времени уже были сняты с вооружения. Нам поставили задачу проверить работу УРТПУ (образно говоря, как работает ее "труба", как "выплевывает" изделие). Торпеду "выплюнули" нормально, она пошла. Спустя некоторое время к ней подскочил «Мат» (есть у немцев такой РЗК). Немцы вытащили торпеду из воды, погрузили ее на палубу и быстро потащили ее к себе, взяв курс в сторону Германии. Но далеко уйти им не удалось — разведчик был настигнут нашими славными кораблями 128-й противолодочной бригады, и после коротких переговоров на 16-м канале радиостанции "Рейд" торпеда была возвращена (видимо, они успели убедиться, что это обычная торпеда). Наверно, думали, что из УРТПУ выстрелили что-то суперсовременное, а получили торпеду обр. 1953 г. Так что немцы готовы были идти почти до пиратства, чтобы заполучить наши "секреты".
Мы отработали задачи №1, 2 и 3. Подняли 24 января 1993 г. андреевский военно-морской флаг, вошли в состав противолодочной бригады БФ.А 13 мая 1993г. я, получив новое назначение, был вынужден уйти с корабля.
Честно говоря, всю жизнь я мечтал быть командиром корабля, и если бы была такая возможность, то командовал бы до сих пор. Мне эта должность очень нравилась, я получал от нее удовольствие, даже при всех трудностях в Вооруженных силах страны и на флоте в частности. Несколько раз мне предлагали идти учиться в ВМА с перспективой дальнейшего повышения, но я отказывался, потому что мне нравилось командовать кораблем — именно здесь было мое призвание.
Корабль — это своеобразный организм, государство в государстве. Чувствуешь себя не то чтобы царем, но в определенной степени хозяином, главой одной большой семьи, которая называется экипажем. Очень многое сосредоточено в твоих руках, очень много от тебя зависит. Любой человек, начиная с матроса первогодка и заканчивая старшим помощником — все это люди, которые преданы не только Родине, но и мне лично. Ведь Родина поставила меня командиром. Мы настолько друг друга понимали, что они знали: любая моя команда — не самодурство, и воспринимали это совершенно нормально. Функционировал наш экипаж как единый организм. Это самое главное.
Так распорядилась "судьба", что за испытания и прием в состав ВМФ головного СКР пр.11540 никто не был награжден: ни проектанты, ни председатель Государственной комиссии военной приемки, ни один член экипажа. Видимо, сдача корабля пришлась на тот период в истории нашей страны, когда России было не до флота. Если же говорить о себе, то самая большая награда и самая большая гордость для моряка-надводника — иметь на груди значок командира корабля. Этим значком я горжусь больше, чем некоторые — орденами и медалями. Еще я горжусь теплыми и добрыми письмами матерей матросов, которые мне писали после возвращения сыновей домой или во время службы их на корабле.
Небольшое дополнение от редакции
СКР «Неустрашимый» пр.11540 (зав.№401) заложен 25 марта 1987 г. на Прибалтийском ССЗ "Янтарь" (Калининград), спущен на воду 25 мая 1988 г.; военно-морской флаг поднят 24 января 1993 г.; 2 февраля корабль вошел в состав бригады противолодочных кораблей БФ.
В 1994 г. СКР принял участие в учениях НАТО "BALTOPS-94", в совместных российско-германских учениях, в учениях НАТО "Совместные действия-94". Совершил официальные визиты в Киль, Гдыню, Кристиансанн и Ставангер. В составе КУГ БФ завоевал приз ГК ВМФ по ПВО. В 1995 г. корабль участвовал в праздновании юбилея Кильского канала. В составе КПУГ БФ завоевал приз ГК ВМФ по ПЛО, а в следующем году в составе КУГ флота — приз по ПВО.
Командиры корабля: капитан 3 ранга Игорь Аркадьевич Кольяков (29.06.1990-23.02.1991), капитан 2 ранга Николай Георгиевич Авраамов (23.02.1991-13.05.1993), капитан 2 ранга Игорь Георгиевич Рыжков (13.05.1993-04.07.1996). капитан 3 ранга Игорь Дмитриевич Демидович (4.07.1996-1998), с 1998 г. — капитан 3 ранга Павел Геннадьевич Ясницкий.
Второй слева Павел Геннадьевич Ясницкий (выпускник Нахимовского училища 1986 г.), четвертый - Игорь Георгиевич Рыжков (Спасибо Албузову Д.Ю.)
В прошлом году "Неустрашимый", уникальный сторожевой корабль, гордость Балтийского флота, отметил 15-летие. - Репортаж Юлии Карецкой. 28.01.2008. видео
"15 лет в боевом строю – «Неустрашимый» празднует юбилей. Это самый молодой корабль Балтийского флота, но единственный в своем классе. Ничего лучшего кораблестроители и оружейники до сих пор не придумали. «Неустрашимому», действительно, ничего не страшно. Корабль способен находить, отслеживать и уничтожать подводные лодки противника.
Алексей Аппанович, капитан корабля: Самая знаменательная дата для корабля – это его день рождения. Сегодня 15 лет Сторожевому кораблю «Неустрашимый», самому молодому в своем классе и единственному в своем роде военному кораблю.
День рождения корабля отмечают с размахом. Команда несколько дней готовилась к юбилею. Заутюжить стрелки на брюках и ленты на безкозырках – дело не минутное. А еще надраить палубу и начистить до зеркального блеска все, что должно блестеть. Тигран в матросах уже полтора года, так что у него свои секреты мастерства.
Тиграну сегодня сто советов дали – на корабле полная палуба гостей, все из бывших. На юбилей собрались те, у кого армейская молодость на «Неустрашимом» прошла. Сколько лет, сколько зим – бывший командир Аврамов не сразу своих помощников признал.
Николай Авраамов, Командир корабля в 1993-1997 годах (ошибка, - ред.): Если я дал этому кораблю путевку в жизнь, то Павел его потом обкатывал по океанам, бывал за рубежом. И мне это очень приятно. Ну, и другие офицеры… сейчас и не узнаешь всех – все-таки 15 лет прошло."
Николай Авраамов
Такая «встреча выпускников» получилась. Договорились через 15 лет повторить."
Отец Николая Георгиевича - вице-адмирал Авраамов Георгий Николаевич, о нем следующий очерк.
Авраамов Георгий Николаевич. Подгот, надводник, адмирал, историк.
Вернемся к очерку капитана 2 ранга Е.Водопьянова "Три возраста Авраамовых". - Морской сборник № 7, 1991 г.
"На флотскую службу Юрка Авраамов (так на свой манер звали Георгия сверстники) ехал в прямом смысле на крыше вагона. Да еще в обнимку с трубой, чтобы не замерзнуть.
Вспоминая это, вице-адмирал в запасе Георгий Николаевич Авраамов, с которым мы встретились в его ленинградской квартире, улыбнулся. В молодости все воспринимается просто. Тем более когда юношеская пора совпадает с годами лихолетья. А поступать в Бакинское подготовительное училище Георгий ехал, уже хлебнув пустой блокадной похлебки.
После учебы в подготовительном училище Георгий Авраамов становится курсантом училища имени М. В. Фрунзе. Того самого — бывшего Морского корпуса, который окончил его отец.
В далеком 1949 году Георгий Авраамов впервые в парадном строю прошел по Красной площади. Через тридцать шесть лет вице-адмирал Георгий Николаевич Авраамов — начальник Черноморского высшего военно-морского училища имени П. С. Нахимова — провел по ней парадный строй своих курсантов.
Между этими двумя памятными для него датами — двадцать один год, проведенный в корабельных отсеках. Сначала был эсминец «Стойкий», затем — «Степенный», большой ракетный корабль «Неутомимый», другие корабли... И все эти годы Георгия Николаевича провожала в далекие походы и встречала, снова провожала и вновь встречала жена — Эра Павловна.
Об Эре Павловне Авраамовой, урожденной Тюньковой, хочется сказать особо. Ее дед — Александр Фомич Тюньков — еще в прошлом веке ходил капитаном на колесных пароходах по Оби и Иртышу. Отец — капитан 1 ранга Павел Александрович Тюньков — был одним из первых советских гидрографов. В тридцать восьмом году он командовал судном, которое совершило переход из Ленинграда через Атлантику, Панамский канал и Тихий океан во Владивосток. В доме Авраамовых я видел картины, написанные Павлом Александровичем. Уже пройдя войну, в пятидесятилетнем возрасте он поступил вольнослушателем в Ленинградскую академию художеств и успешно окончил ее.
Слушая плавный рассказ Эры Павловны о житье-бытье, все больше поражался счастливому сочетанию в ней качеств, которые так необходимы жене военного моряка. Обреченной на долгие ожидания, бесчисленные переезды, неустроенность жизни. Как не хватает порой преданности нынешним девчонкам, которые, столкнувшись с первыми же трудностями, спешат обратно к родным пенатам, под теплое родительское «крылышко»! И склоняю голову перед теми морячками, кто сумел стать для своих мужей надежным тылом. Как Эра Павловна, которая по сути одна воспитала сначала дочь Елену, а затем и сына Николая. Служба всегда была у Георгия Николаевича на первом месте, где бы он ни служил — от командира корабля до заместителя начальника штаба ДКБФ.
Во время маневров «Океан» ордер десантных кораблей шел в район полуострова Рыбачий. И вдруг на флагманский корабль поступил доклад от командира одного из больших противолодочных кораблей (ВПК), следовавших в охранении: заболел матрос, подозревается аппендицит, из-за неопытности корабельного врача операцию самостоятельно провести не могу.
Перед Георгием Николаевичем, бывшим тогда командиром бригады десантных кораблей, встал вопрос: что делать? Возвратить корабль в базу — потребуется много времени, а ждать нельзя. Срочно пересадить на БПК опытного врача — тоже рискованно: корабли находились в проливной зоне, где и в обычных условиях маневрировать нелегко. А тут, как назло, опустился густой туман. Но промедление смертельно опасно. И капитан 1 ранга Авраамов решил пересадить на БПК хирурга.
По его команде на флагмане застопорили машины, а БПК, которому Авраамов по УКВ-связи постоянно выдавал данные о местоположении большого десантного корабля, начал маневрировать.
На ходовом мостике рядом с Авраамовым все замерли. Прошла минута, вторая... Вдруг из тумана уже почти у борта флагмана выплыл форштевень большого противолодочного корабля, который шел курсом прямо на БДК. Георгий Николаевич скомандовал по электромегафону на БПК: «Отрабатывать полный назад!» А там уже и сами заметили опасность: корабль начал сбавлять ход. Но поздно: БПК, словно в замедленной съемке, форштевнем плавно навалился на борт флагманского корабля.
— Делать было нечего, — рассказывал мне Георгий Николаевич. — Доложили на КП флота о происшествии. Наложили на пробоину пластырь, но переправили хирурга на БПК. И человека спасли, и задачу выполнили.
Да, не всегда был ровен служебный фарватер Георгия Николаевича. Это, видимо, в генах у Авраамовых: не мириться с несправедливостью, прямо говорить то, что думаешь. Будучи еще командиром эсминца, Георгий Николаевич как-то высказал свою точку зрения, не совпавшую с мнением высокого начальства, в его присутствии. И был снят с должности «за недостатки». Правда, к чести сказать, на флоте посчитали, что негоже разбрасываться командирами, подобными Авраамову. В скором времени он был назначен командиром на корабль-новостройку.
— Может, и не сложилась бы моя дальнейшая судьба в том виде, как есть, — заметил в разговоре со мной Георгий Николаевич, — не попадись я тогда со своим неподходящим мнением «под горячую руку». Так и дослуживал бы на старых эсминцах, как многие из моих бывших сослуживцев. Я же, приняв под командование большой противолодочный корабль нового проекта, вдруг пошел «в гору»...
Каждый служебный «шторм» — «зарубка» на сердце. Этих «отметин» у Георгия Николаевича накопилось столько, что однажды сердце дало сбой. В сорок девять лет Авраамов попал в госпиталь с тяжелым инфарктом. Но и здесь он проявил твердость духа и мужество. Ограничил себя во всем, но от службы не отрекся. И еще десять лет исправно отдал флоту."
Георгий Николаевич Авраамов подробно рассказал о своей службе в "Воспоминаниях заместителя командующего БФ". - Военно-технический альманах "Тайфун". Выпуск 21, 2000 г. Отразил немало нюансов времени, в которое приходилось командовать и подчиняться.
"Родился я в Севастополе в военно-морской семье. В 1932 г. мой отец был назначен преподавателем в ВВМУ им. М.В.Фрунзе. При училище был детский сад, который посещали дети преподавателей. Запомнился пионерский лагерь, который был также организован при училище. В 1936 г. на построили дом для комсостава, куда мы вскоре переехали. В доме жили только семьи комсостава ВМФ, и наша семья имела в нем квартиру до 1985 г.
С 1941 по 1943 г. я находился в Ленинграде. С началом войны меня еще мальчишкой мобилизовали добровольцем в отряд местной ПВО. Отряду, который подчинялся тылу КБФ, приходилось нести круглосуточную службу на крыше нашего дома: во время налетов вражеской авиации бывало тушили зажигательные бомбы.
В 1943 г. отца перевели начальником школы юнг на Соловецкие острова. Там я проучился три месяца, освоив основы военно-морского дела. Когда в сентябре 1943 г. было создано Бакинское военно-морское подготовительное училище, я убыл в Баку. В следующем году появилось еще три таких училища: Ленинградское. Горьковское и Владивостокское. С 1944 по 1946 г. я учился в Ленинградском. Среди воспитанников училища было значительное количество участников Великой Отечественной войны, многие имели награды, в т.ч. четверо были удостоены звания Героя Советского Союза. Основу училищ составляли воспитанники московских и ленинградских школ.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Для поиска однокашников попробуйте воспользоваться сервисами сайта
nvmu.ru.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
