«Божею милостью мы, Николай Второй, император и самодержец Всероссийский, царь Польский, великий князь Финляндский, и прочая, и прочая, и прочая.
Нашему Коллежскому Асессору, начальнику Плёсской почтово-телеграфной конторы, Николаю Верюжскому.
В воздаяние отлично-усердной и ревностной службы Вашей Всемилостивейше пожаловали Мы Вас, Указом, в 15 день декабря 1904 года Капитулу данным, Кавалером Императорского и Царского Ордена Святого Станислава третьей степени, к 6 декабря 1904 года.
Грамоту сию во свидетельство подписать, Орденскою печатью укрепить и знаки Орденские препроводить к Вам Повелели Мы Капитулу Российских Императорских и Царских Орденов.
Дана в Санкт-Петербурге в 12 день Апреля 1905 года.
Печать Императорского и Царского Ордена Святого
Станислава.
Управляющий делами Капитула Орденов = Подпись.
Делопроизводитель Канцелярии Капитула Орденов
= Подпись».
Я полагаю, что самым благоприятным, плодотворным и счастливым периодом была жизнь в Плёсе. Всё складывалось лучшим образом: работа, приносящая удовлетворение, и благополучная семья.
С людьми дедушка мог ладить и в коллективе сотрудников почтовой конторы, которые считали его «гуманным и отзывчивым начальником, добрым и хорошим человеком, трудолюбивым работником», строил взаимоотношения не по принципу личной привязанности, а на основе деловых качеств каждого. По своему общественному положению ему приходилось поддерживать служебные отношения с представителями местных городских властей, среди которых он пользовался «полным уважением, любовью и глубоким расположением».
Семья Верюжских: стоят дочь Шура, Николай Павлович, сыновья Саня и Коля; сидят Анемаиса Ивановна, держит за руку дочь Агриппину, сын Ваня. 1904 год. Плёс.
Несмотря на то, что основную часть времени дедушка посвящал работе, вместе с тем, в семье он оставался внимательным, добрым и заботливым родителем и мужем. К этому времени денежное вознаграждение у дедушки за службу несколько повысилось: ежемесячное жалованье 41 рубль 66 копеек и столовые 20 рублей 83 копейки, а в сумме уже составляло 62 рубля 49 копеек. Ежесуточные расходы на каждого члена семьи из семи человек приходились в среднем не более 30 копеек. Но зато и расходы значительно увеличились: требовалось платить за обучение детей. Дедушка считал, чтобы все дети получили образование, как бы не было трудно. Во всяком случае, доходы требовали жить экономно и расчётливо.
В марте 1907 года дедушка получил за выслугу лет очередной и последний свой гражданский чин седьмого класса Надворного советника с сохранением прежнего титула «Высокоблагородие», что соответствовало военному чину подполковник, а морскому чину капитан 2 ранга и давало право на переход в потомственное дворянство.
Наступило время, когда старшие дети подросли и не требовали большого ухода, тогда на радость всей счастливой семье 6 октября 1907 года родился шестой ребёнок дочь Алла, ставшая всеобщей любимицей как для родителей, так и для братьев и сестёр.
Я просто не могу рассказывать без восхищения и человеческой гордости о своих прародителях. Особенно, пожалуй, важно лишний раз напомнить об этом, когда в наш просвещённый век, пронизанный эгоистичным прагматизмом, наглым цинизмом, вседозволенной вульгарной доступностью и распущенностью, постепенно разрушаются традиционно крепкие устои русских семей.
В связи с этим мне особенно бы хотелось низко поклониться и сказать много-много тёплых слов о своей бабушке и её большой роли хранительницы домашнего очага в семье, которую несла на своих плечах Анемаиса Ивановна, бескорыстная и щедрая душой, заботливая и нежная, сохранившая и вырастившая в здравии и бодрости всех шестерых детей.
В декабре 1910 года Николай Павлович получил должностное повышение по службе. Его назначили начальником Даниловской почтово-телеграфной конторы 5-го класса. Проводы в уездный город Данилов Ярославской губернии, к новому месту службы были тёплыми и чистосердечными с пожеланиями «от всей души и от всего сердца успеха на новом месте и быстро двигаться по пути службы». Приветственный адрес подписали 36 человек, включая Городского Голову Плёса П.Смирнова, секретаря управы К.Дмитриева, станового пристава Нерехтинского уезда, местных священников, всех сотрудников почтово-телеграфной конторы и других лиц.
На новом месте в Данилове дедушка проработал восемь лет. На первых порах никаких проблем не было. Николай Павлович быстро освоился с новым хозяйством, в руководстве с коллективом придерживался своих принципов, уже доказавших на практике их положительный эффект.
В 1911 году последовало очередное награждение: «Всемилостивейше пожалован орденом Святой Анны третьей степени», а в 1913 году «На основании Высочайшего повеления пожалован светло-бронзовой медалью для ношения на груди в память 300-летия Царствования Дома Романовых».
Однако этот период, наверное, был самым сложным, жизненным непредсказуемым этапом в семье Верюжских, который складывался в силу неожиданно возникавших многих причин.
Со временем, естественно, появлялись новые семейные заботы и беспокойства, которые, как правило, разрешались при общем понимании и согласии. Старшие приобретали самостоятельность: Александра, а вслед за ней и Иван, закончив обучение в гимназии, пошли по стопам отца и стали почтово-телеграфными чиновниками. Александр и Николай, получив гимназическое образование, намеревались стать военными и попытались поступить в военные училища. Под непосредственным родительским присмотром в семье оставались младшие дочери: Агриппина и Алла.
Слева направо. Первый ряд: Иван (старший сын), Нина, племянница бабушки (старшая дочь Пантелеймона Кузнецова), Николай Павлович, Алла (младшая дочь), Анемаиса Ивановна, Агриппина (средняя дочь). Второй ряд: Александр (второй сын), Мария, племянница бабушки (младшая дочь Пантелеймона Кузнецова), Николай (третий сын), Александра (старшая дочь). 1916 г. Город Данилов Ярославской губернии.
Дедушку стали крайне беспокоить появившиеся признаки неблагополучия в отношениях среди коллектива почтовых работников вверенной ему конторы. Несмотря на тактичность, сдержанность и доброжелательность Николая Павловича, предпринимавшего меры уладить все конфликты по-деловому или по-дружески, обстановка взаимных обид, беспричинной нервозности, выдуманных интриг, вычурного фрондёрства, глупых инсинуаций, порой, перехлёстывала допустимые пределы нормальных и корректных человеческих отношений.
Пожалуй, общая нестабильная обстановка того периода по всей России, стоящей на рубеже грандиозных событий изменения государственного строя, докатилась до провинции и будоражила умы простых обывателей, бессознательно вызывая тревогу, душевное беспокойство и волнение, что приводило к психологическому возбуждению и, возможно, потере душевного равновесия.
Надо по справедливости сказать, что дедушка, как бы то ни было трудно, справился с разгулом эмоций в коллективе, удержал людей от взаимных оскорблений, сохранил своё лицо и авторитет руководителя.
Получив новое назначение на равнозначную должность начальника Угличской почтово-телеграфной конторы, и расставаясь в октябре 1918 года с прежним местом, дедушка услышал от бывших подчинённых мало убедительные слова раскаяния за то, что «часто, очень часто доставляли массу неприятностей, массу горя» и просили принять «глубокие извинения». Такие полудетские признания своих ошибок, где говорилось, что «несмотря на все дрязги в нашей конторе, из которых Вы вышли с честью. Вы всегда относились к нам не как начальник, а как отец родной к своим детям. И вот лишь только теперь мы поняли как Вы нам дороги. Пусть в Вашем сердце не останется ни капли горечи, а в наших сердцах о Вас останется самое светлое воспоминание, которое не изгладится никогда», скорее похоже на раскаяние расшалившихся школяров-первоклашек, нечаянно разбивших футбольным мячом школьный аквариум с рыбками, а не взрослых людей с маниакально-депрессивными наклонностями.
По всей видимости, как мне думается, дедушка покидал город Данилов с некоторым чувством неудовлетворённости, зазря растраченных душевных сил своей неутомимой деятельности, не получив от коллег и сослуживцев в ответ равноценной поддержки и человеческого понимания.
Переезжая к новому месту работы в город , Николай Павлович заканчивал служение царю и отечеству и открывал новую страницу своей биографии во славу Советской России. Имея за плечами 35-летний практический опыт работы в почтово-телеграфной сфере, к осени 1918 года он отметил своё 55-летие, был крепок, здоров, энергичен, профессионально пригоден. К новым требованиям, которые были установлены диктатурой пролетариата, отнёсся с должным пониманием: поскольку всегда был дисциплинирован и исполнителен, правильно полагая, что любой власти нужна надёжная почтово-телеграфная связь. По правде сказать, ни в каких партиях он не состоял и ни в каких политических дискуссиях не участвовал.
Новое вышестоящее начальство настойчиво предупредило Николая Павловича об уходе на пенсию по достижении шестидесятилетнего рубежа. Далее последовали решительные меры. 13 сентября 1924 года, он был снят с должности начальника Угличской почтово-телеграфной конторы, поставлен на штат простого специалиста, что соответствовало той должности, с которой сорок лет тому назад он начинал свою карьеру почтового работника. Продержав так около двух месяцев, дедушку уволили с мизерной пенсией, не сказав ни спасибо, ни до свидания. Отобрав служебную площадь, которой он пользовался по занимаемой должности, где проживали все его домочадцы, и, не предоставив никакой компенсации взамен отобранного, семья нового советского пенсионера оказалась выброшенной на улицу. Оставшись на проживание в Угличе, дедушке пришлось срочно для семьи снимать жильё частным образом. Данный факт мной подробно изложен в предыдущей главе.
Теперь мне хотелось бы поведать о том, как сложилась дальнейшая жизнь у всех членов большой и дружной семьи Верюжских.
Первой Александре Николаевне (тёте Шуре), как бы по старшинству, пришлось в 20 лет начинать свою жизнь самостоятельно. Она, став почтово-телеграфным чиновником, работала в Рыбинске Ярославской губернии и Калуге. Оказавшись вдали от семьи, она поддерживала постоянную переписку с родителями, родственниками Кузнецовыми, проживающими в Тотьме, подругами по гимназии. В своей регулярной переписке очень тепло обращалась к родителям, непременно приглашая, приехать к ней в гости, и всегда упоминала свою младшую сестру Агриппину, называя её ласково Гранечкой.
К большому сожалению, личная жизнь у Александры сложилась трагически. Александра вышла замуж, мужа звали Григорием. На проживание они переехали в город Юрьевец Ивановской губернии. Счастливое замужество продолжалось не долго: первый ребёнок прожил только два месяца, а вскоре во время второй беременности врачам не удалось спасти саму роженицу.
Иван Николаевич Верюжский (дядя Ваня), второй по старшинству ребёнок в семье, так же ставший почтово-телеграфным чиновником после переезда дедушки в Углич остался в Данилове, женился на работнице той же конторы, в которой сам работал.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
