«Подводных трактористов» орденами не баловали. Если и награждали, то скупо и главным образом в юбилейно-распределительном порядке: «всем сестрам по серьгам». В фаворе у Главнокомандующего ВМФ адмирала флота Советского Союза С.Горшкова был флот атомный. Тех награждали часто, хотя дизелисты действовали подчас в более сложных условиях и выполняли не менее трудные задачи. На Героев «трактористы» явно не тянули.
Но дальновидный и хитрый Главком умело гасил внутренние недовольства подопечных. Им был учрежден нагрудный знак-жетон «За дальний поход» с изображением подводной лодки (несколько позже для надводников - с изображением крейсера). Эти значки вручались приказом ГК ВМФ поименно и порой ценились выше орденов.
Стоило посмотреть, с какой гордостью прикалывали значок к своим форменкам матросы и старшины, да и лейтенанты к тужуркам, отправляясь в отпуска в родные Сосновки и Березовки. Впрочем, как все в нашей Державе, этот значок-жетон быстро девальвировался: подводники-атомщики начали вытачивать свои значки, непременно с «дельфином»; стараниями политорганов значками «За дальний поход» стали награждать всех, кто отплывал от берега хотя бы на полсуток: проверяющих, корреспондентов, артистов, «шефов» с колхозных полей. А в последующем начали выдавать значки горстями, всякому желающему. Так девальвировалась профессиональная .
Было и материальное стимулирование: при выходе в океан, с пересечением кораблем определенных меридианов и параллелей (на каждом флоте - своих) морякам назначалась дополнительная выплата «бонов» (суррогата инвалютных рублей), с которыми матросы не очень-то соображали, что делать.
Возникали спекуляции со стороны некоторых флотоначальников, подменявших боны выплатой матросам двойных рублей. Но это были единичные факты. В данном изложении вряд ли стоит упоминать фамилии лиц (а были и высокопоставленные), сломавших свои карьеры на столь неблаговидном деле.
Подводники пользовались преимущественным правом получения путевок в санатории, трудоустройства жен в смешанных гарнизонах, они чуть раньше получали воинские звания младших офицеров и чуть раньше могли уходить на пенсию.
ДИСЦИПЛИНА
На подводных лодках она всегда отличалась от дисциплины на надводных кораблях. На субмаринах существовали более или менее спаянные коллективы, и это гарантировало защиту от многих негативов, обычных для крупных надводных кораблей. Во-первых, экипажи лодок меньше и «всяк друг у друга на виду»; во-вторых, военкоматский отбор был более строг - далеко не каждого на лодку отбирали. А в-третьих, в какой-то степени над подводниками довлел старый императив: «на лодке если погибают, то все вместе».
: «Нет нигде и не может быть такого равенства перед лицом смерти, как среди экипажа подводной лодки, на которой либо все погибают, либо все побеждают».
Убийств не было. Воспитательный мордобой не поощрялся. Обираловки на большинстве лодок не было. Издевательств тоже. Не только на «отличных», но и обычных, посредственных лодках существовала своя гордость за корабль, экипаж, свою трудную профессию.
Были моменты, когда списываемые в береговые части матросы (по болезни ли, по иным ли причинам) негодующе протестовали: «Вы не имеете права! Я дослужу на своей лодке! Я до главкома дойду!» Это было. И матросский устный телеграф безошибочно передавал сведения о тех лодках, где: старшины - на «вы», молодых не обижают, командир - «во!», а остальные - все поровну.
Но все это, конечно, «цветочки». Были и «ягодки». В основном они выражались в самоволках и коллективных «шапках дыма». Этому косвенно способствовала «воспитательно-увещевательная метода» и двойная дисциплинарная бухгалтерия. На соединениях издавна бытовала хитрая система дисциплинарного учета: если пьяный матрос попадался на территории части, а не комендатуры гарнизона - в статистику не шло; одна «коллективка» шла за одно грубое нарушение дисциплины, опять-таки, если она проходила через комендатуру. Памятны случаи, когда в военно-морской базе, где тысячи военморов, в великие соцпраздники не фиксировалось ни одной пьянки, за исключением случаев, когда кто-нибудь из подводников просыпался на лежаках . Там был свой учет, комендантская служба отрабатывала свой хлеб.
На крупных надводных кораблях существовали свои карцеры (хотя и несанкционированные); подводным соединениям гауптвахт не полагалось. Считалось, что к их услугам - гарнизонные. Последние всегда оказывались по-китайски перенаселенными. Возникала извечная проблема: как посадить матроса, которому объявлен арест? Поэтому прежде чем объявить нашкодившему матросу арест, командир крепко думал: а как реализовать свою власть, чтобы не видеть ехидные ухмылки команды в строю?
Здесь здорово помогал испытанный метод: к записке об аресте добавлялся презент, доставляемый сопровождающим (бутылка «шила» и банка тараньки). Презент действовал безотказно - «шлите еще, для вас - зеленая улица». Для высвобождения мест на гауптвахте под бравых корсаров глубин из камер вытряхивалась «пехтура», начальники которой, как правило, не поднимались до таких высот дисциплинарной стратегии.
Вспоминается одна памятная история.
1955 год. Министр обороны Г.К.Жуков прибыл с визитом на Дальний Восток. Жукова боялись до нервного заикания и медвежьего синдрома.
На энской бригаде подводных лодок, которую собирался порадовать своим посещением скорый на расправу маршал, вылизали все казармы, выскребли пирсы, выпололи травку-муравку. Кто-то спохватился: а рельсы-то (для прокатки торпед из арсенала на пирсы) ржавые! Навалились - драить шкуркой, смазывать тавотом. Блестят!
Общее построение. Все в форме первого срока. Министр - с минуты на минуту. Командование бегает вдоль строя, подравнивает носки и волнуется. Через раскрытые ворота - на дальность видимости - замаскированные махальщики. Наконец те засигналили: «Едет! Едет!»
Все замерли. А в этот самый момент матросы в кочегарке натянули на гарнизонного козла Ваську драный матросский тельник, крутанули ему хвост и выпустили на оперативный просмотр.
Возмущенный таким отношением к своей персоне, баловень Васька с громким «бе-э!» бросился к флотской общественности, замершей в строю.
Поднялась суматоха. Бригадное начальство схватилось за головы: «Убрать! Убрать подлеца!» Однако козел ловко крутился между шеренг, тряс бородой и норовил поддать ловцам рогами.
К счастью, махальщики ошиблись: вместо министра на джипе промчался какой-то армейский чин. А министр внезапно изменил маршрут.
К счастью...
Слева направо: Председатель Комитета государственной безопасности генерал-лейтенант И.А.Серов, заместитель Главнокомандующего ВВС маршал авиации А.А.Новиков, Г.К.Жуков, 1-й заместитель Министра обороны СССР, Главнокомандующий ВМФ Н.Г.Кузнецов, 1-й заместитель Главнокомандующего ВМФ вице-адмирал С.Г.Горшков.
ИЗВЕСТНЫЕ «ОТЦЫ» ДИЗЕЛЬНОГО ПОДВОДНОГО ФЛОТА
Отдавая дань высокого уважения родоначальникам и «отцам» дизельного подводного флота, автор и вовсе не полагает «подать» их в анкетном отображении. И постарался зафиксировать их в истории такими, какими они виделись и запомнились в незабвенные годы подводной службы своим ученикам и подчиненным.
Все мы - не ангелы с сахарными крылышками. Однако «никто не должен быть забыт, ничто не забыто». А эти люди, подлинные мастера своего дела, порой незаслуженно забыты.
(в начале 1950-х годов командир дивизии подводных лодок 7-го флота, впоследствии - командующий подводными силами Черноморского флота, контр-адмирал).
Гроза командиров подводных соединений и береговых баз. Требователен до жестокости. Самолюбив и безжалостен. Умелый воспитатель молодых подводников первого послевоенного поколения.
Это он в бериевские времена (1952 г., Камчатка), невзирая на строжайшие указания из Москвы немедленно изъять и поэкземплярно возвратить (на уничтожение) труд профессора-адмирала А. Томашевича «Действия союзных флотов в конвойных операциях на Северном ТВД», задержал и заставил переписать от руки «для потомства».
Внешне напоминал знаменитого Н.Лунина, по несгибаемой воле и характеру - прообраз «папы Деница» (для молодых подводников). В результате московских интриг преждевременно скончался от инфаркта.
(в середине 1950-х годов - командующий подводными силами ТОФ, контр-адмирал; впоследствии - начальник кафедры в военно-морской академии).
Среди подводников имел прозвище Папа Хи.
Суров. Гроза подводников, особо чувствующих за собой тайные слабинки. Небрежений к службе и подводным кораблям не прощал. Всевозможные проверки начинал с личного «прополза на пузе» с переноской в руке трюмов и выгородок подводных лодок; при малейших упущениях не принимал никаких докладов и доводов.
Главный идеолог и практик внедрения на флоте методов группового боевого использования дизельных ПЛ в завесах и тактических группах. Идеи эти не получили развития и воплощения только потому, что опередили свое время.
Синецкий Петр Владимирович (в середине 1950-х - командир эскадры подводных лодок ТОФ, контр-адмирал). (В.М.Лурье. Адмиралы и генералы...)
Мастер управления подводными лодками в ударных завесах. Умелый воспитатель. Гнева на подчиненных не срывал, за безделицы не наказывал, но разгильдяйства не прощал. Умел вовремя сгруппировать офицеров, отпустить умную шутку и необидно пожурить.
Пользовался непреходящей любовью молодых подводников. Обладал большим личным обаянием.
(в начале 1950-х - командир бригады подводных лодок 7-го флота, впоследствии - с начала 1960-х - командир эскадры лодок ТОФ, начальник ВВМУРЭ им. А.С.Попова, вице-адмирал).
Имел прозвище Ефим. Осторожный воспитатель командиров-подводников. При нем в условиях крайней напряженности в боевой подготовке меньше, чем когда-либо, допущено поломок и аварийных происшествий на эскадре.
Первый из командиров соединений, возглавивший с началом «боевой службы» вывод группы подводных лодок в океан и их непосредственное управление с плавбазы в период «собачьей свадьбы» с кораблями 7-го флота США.
Был суров, но в личных контактах с подчиненными глубоко человечен.
Продолжение следует
.jpg)
