По приказанию командира подводной лодки я вместе с начальником службы радиационной безопасности старшим лейтенантом В.Кимом и дозиметристом мичманом Б.Хромовым, надев средства защиты, убыл в реакторный отсек. На Центрально-дозиметрическом посту остался нести вахту мичман Л.Гурьев. По моему предложению Главный командный пункт остановил систему вентиляции реакторного отсека, которая работала по замкнутому циклу. В отсеке, надев шланг на трубопровод системы воздухозабора по контролю непроходного коридора 3-го этажа реакторного отсека и установив связь с Центрально-дозиметрическим постом, начали обследовать его. По докладу мичмана Гурьева концентрация радиоактивных газов, аэрозолей в непроходном коридоре сопоставима с замеренной ранее. Отсоединив шланг, присоединив его к трубопроводу системы воздухозабора по контролю проходного коридора 3-го этажа реакторного отсека и установив связь с центрально-дозиметрическим постом, начали обследовать коридор. По докладу мичмана Гурьева концентрация радиоактивных газов, аэрозолей в проходном коридоре сопоставима с замеренной ранее.
Если посмотреть на разрез энергетического отсека атомной подводной лодки, где всё заполнено техникой, в этом плотнейшем сплетении электрических кабелей, гидравлики и воздуховодов трудно представить себе человека, многие дни, недели и месяцы несущего службу в этих энергонапряжённых, пространственно стеснённых условиях. И, тем не менее, подводники исправно выполняют свою святую обязанность, защищая морские рубежи нашего Отечества. -
Опустили шланг на второй, эпизодически посещаемый, этаж реакторного отсека, где находились электродвигатели главных и вспомогательных циркуляционных насосов 1-го контура, обратимые преобразователи и другие механизмы, а также трубопроводы 2-го и 3-го контуров. Сразу же получили доклад из ЦДП, что концентрация радиоактивных газов, аэрозолей резко возросла, по радиоактивным газам до 5000 ПДК, по радиоактивным аэрозолям до 1000 ПДК. Сделали вывод, что протечку теплоносителя надо искать на 2-ом эпизодически посещаемом этаже реакторного отсека. Согласно технологической схеме для смазки верхних подшипников, электродвигателей главных и вспомогательных циркуляционных насосов к ним через трубопровод подводилась вода 1-го контура. Так как вспомогательные циркуляционные насосы 1-го контура не работали, то начали обследование трубопровода, подводящего теплоноситель 1-го контура к подшипнику главного циркуляционного насоса левого борта. По докладу мичмана Гурьева концентрация радиоактивных газов, аэрозолей без изменений. Поднеся шланг к трубопроводу, подводящему теплоноситель 1-го контура к подшипнику главного циркуляционного насоса правого борта, получили доклад мичмана Гурьева о резком увеличении концентрации радиоактивных газов, аэрозолей, по радиоактивным газам до 11000 ПДК, по радиоактивным аэрозолям до 4000 ПДК. После визуального обследования трубопровода и места сварки обнаружил капельку воды, которая была снята «мазком» из ткани для дальнейшего обсчета. Обсчет «мазка» на радиометре КРАБ-2 дал ß-загрязненность более 50000 расп./см² мин. «Мазок» в дальнейшем был передан в Службу радиационной безопасности дивизии для исследования.
О проделанной работе по поиску повышения концентрации радиоактивных газов и аэрозолей было доложено командиру подводной лодки на главный командный пункт. Борис Михайлович приказал нам покинуть отсек и также принял решение: сбросить аварийную защиту реактора правого борта и перевести его в режим расхолаживания и включить систему вентиляции реакторного отсека в атмосферу. О радиационной обстановке на подводной лодке и принятых мерах по локализации и нормализации радиационной обстановки в реакторном отсеке была послана радиограмма в адрес командующего Тихоокеанского флота. В ответ мы получили радиограмму с приказом о возвращении в базу. При возвращении в базу на переходе морем по приказанию главного командного пункта личный состав отсеков произвел радиационное обследование поверхностей отсеков, приборов и механизмов подводной лодки. Радиационная загрязненность не была обнаружена, но все равно провели дезактивацию всех поверхностей. Радиационное обследование поверхностей 3-го этажа реакторного отсека произвел личный состав службы радиационной безопасности подводной лодки. Была обнаруженная ß-загрязненность около 500 расп./см² мин. в районе люка перехода на 2-ой этаж реакторного отсека. Личный состав реакторного отсека самостоятельно провел дезактивацию, загрязненность была ликвидирована.
При входе в базу б. Павловского и швартовке к 4-му пирсу увидели, что нас встречает весь личный состав службы радиационной безопасности дивизии поднятый по тревоге: в средствах защиты органов дыхания и кожи, под командованием командира полковника В.Соколова. После швартовки к пирсу и приема питания электроэнергии с берега выход на пирс нам всем был запрещен до окончания радиационного обследования подводной лодки. Кроме этого, командир 1-го дивизиона капитан 3 ранга Б.Завьялов, командир реакторного отсека капитан-лейтенант Л.Гаврилов и вахтенный отсека (к сожалению Ф.И.О. не помню) были отправлены на санитарной машине в изолятор медсанчасти, где им прочистили желудки, напичкали таблетками, на стационарной установке провели обследование щитовидной железы на радиоактивный йод. Все обошлось хорошо. Через сутки наблюдения их отпустили домой.
Командование службы радиационной безопасности дивизии были удивлены, что загрязненность поверхностей подводной лодки, кроме 2-го этажа реакторного отсека, отсутствует. Командование Тихоокеанского флота и 26-ой дивизии ожидали худшего, а обстановка на АПЛ еще раз подтвердила, что бдительное несение вахты, грамотные, своевременные, правильные действия личного состава АПЛ никогда не приведут к аварии с тяжелыми радиационными последствиями. Личный состав 4-го и 6-го отсеков, смежных с реакторным отеком, получил суточную дозу облучения, а аварийная партия, вместе со мной, получили по месячной дозе облучения. Приказом командира 26-ой дивизии всем участникам поиска источника повышения концентрации радиоактивных газов и аэрозолей на 2-м и 3-м этажах реакторного отсеков была объявлена благодарность. Микротрещина в месте сварки трубопровода охлаждения подшипника электродвигателя главного циркуляционного насоса реактора правого борта была устранена в конце июня 1972 года сварщиками Судоремонтного завода «Восток».
В сентябре 1972 года я убыл с атомной подводной лодки на учебу в г. Ленинград на командный факультет 6-х Высших Специальных Офицерских ордена Ленина классов ВМФ, а через год после окончания учебы был назначен старшим помощником командира подводной лодки «К-59» 26-ой дивизии.
В заключении я хочу привести слова Главнокомандующего ВМФ адмирал флота Советского Союза С.Горшков: «Нет аварийности оправданной и неизбежной, ее создают сами люди своей недисциплинированностью и безграмотными действиями». Из этих слов можно сделать вывод, если командование и офицерский состав корабля постоянно занимается политико-воспитательной работой, командирской, специальной и общей подготовкой, если весь экипаж будет отлично знать устройство корабля, то такой экипаж будет с уверенностью выходить в море для выполнения боевых задач. И вот такую уверенность давал всему экипажу командир атомной подводной лодки «К-122» капитан 1 ранга Борис Михайлович Мальков.
В ноябре 1973 года Борис Михайлович был назначен заместителем командира , а в октябре 1975 года переведен в Москву, в Главный штаб ВМФ на должность старшего оперативного дежурного Центрального Командного пункта ВМФ, в феврале 1983 года ему было присвоено воинское звание «контр-адмирал». Борис Михайлович, мы подводники с атомной подводной лодки «К-122» Вами гордимся, потому что Вы наш «Учитель – человек с большой буквы». Вы отдавали каждому из нас частичку своей души!
Георгий: Служил в экипаже Малькова на К-122 в должности КГДУ. Хорошо помню торпедные стрельбы на приз Главкома осенью 1972 года. Длинный звонок оповещения о заклинке кормовых рулей на погружение, дифферент на нос. Я - командир 5 отсека – открываю согласно инструкции кормовую переборочную дверь и боцман пулей летит в девятый перекладывать рули вручную на всплытие.
Потом в кают-компании замполит – Михайленко, пожалуй, единственный из замов которого вспоминаю с уважением, утешал командира: Ну и что, Борис Михайлович, что стрельбы сорвались, зато лодку спас, людей спас. Б.М.Малькова вспоминаю очень с большим уважением. Грамотный, требовательный и справедливый командир.
Шауров Александр Алексеевич. Штрихи биографии
Нахимовец, курсант. Парусно-моторная шхуна «Нахимовец», на которой воспитанники училища проходили морскую практику. (До 04.11.1950. - «Лавена» (б. финская шхуна «Амбра») нашла место в памяти и сердце подводника-адмирала.
И даже обрела новую жизнь в виде картины, подтвердив его художественные способности, многогранную талантливость.
:
Однако энтузиазм у всех был высокий. Даже наш замполит Дорогов Михаил Кузьмич, решил получить допуск к самостоятельному управлению кораблём и начал сдавать экзамены и зачёты. Помощник командира капитан-лейтенант Шауров Александр Алексеевич, опытный подводник дизельных лодок, будучи прекрасным карикатуристом, изобразил замполита на ходовом мостике со штурвалом в руках. Подпись под рисунком была такая:
Все зачёты по плечу
Замполиту Кузьмичу!
Пройдёт неделя –
Волнам назло
Будет он водить судно!
.
Первый командир второго экипажа "К-137", первого по классификации ГШ ВМФ ракетного подводного крейсера стратегического назначения (РПК СН) - головной подводной лодки проекта 667А с 16-ю баллистическими ракетами РСМ-25 комплекса Д-5.
Начальник штаба дивизии РПКСН
В.М.Москалев. Кое-что о связи и связистах. - На службе отечеству: история выпуска ВВМУРЭ им. А.С.Попова 1971 г. - Санкт-Петербург: ВВМУРЭ, 2007.
У старпома поинтересовался, когда выходим, ответ последовал неопределенный. Такая неопределенность сохранялась пару дней, в итоге утром, около 6 утра, а ночевал я дома, раздался звонок. В дверях стоял водитель штабного УАЗика, который сообщил, что лодка уходит. Тревожный чемоданчик был наготове, прыгнул в машину, приезжаем на пирс, а лодка уже проходит боковые ворота. Опоздал на выход на боевую службу! Это — конец карьере, выговор по партийной линии, если не больше, и клеймо на служебной биографии, если она еще будет продолжаться. Я, уже не торопясь, сошел на пирс, дошел до его конца, было тихо, акватория подсвечивала разноцветными огоньками, и эти невеселые мысли крутились в голове. Прошла пара минут, слышу, кто-то сзади подходит, обернулся — начальник штаба дивизии, капитан 1 ранга Шауров, он знал меня еще по Гаджиево, с 1971 г., когда командовал экипажем первой лодки проекта 667А, «К-137». Я тогда был прикомандирован к его кораблю. «Ну, что, Москалев, на боевую службу опоздал?», — сказал он, но как-то без особой суровости в голосе. Я посмотрел на него удивленно, не шутит ли? Какие тут шутки, лодка там, а я здесь на пирсе, обернулся к выходу из базы, смотрю, приближаются пара огней, красный и зеленый. Подошел буксир, Шауров легонько толкнул в плечо. Нагнали лодку, к этому времени она уже вышла за острова, с рубки кинули конец, обвязали меня, и, крикнув в мегафон: «Принимайте представителя», — переправили мое тело вместе с чемоданчиком на борт субмарины.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
