Шестой командир в истории АПЛ "Ленинский комсомол" Базько Александр Николаевич командовал "К-3" с января 1972 года по март 1977 года.
К сожалению, в настоящее время в нашем распоряжении нет хороших фотографий Александра Николаевича. Приведем ту, что есть. На ней он вместе с товарищами по 1-му взводу 5-й роты Ленинградского Нахимовского училища в 1948 году (6 класс).
1 ряд: Женя Петрикевич, Гена Алешинский, Роланд Крутский, Всеволод Калинин, Саша Мосолов, Гена Беляев, Юра Лазарев. 2 ряд: Коля Стрельник, Валя Балышев, Витя Кузнецов, Ксения Вячеславовна Толстая, преподаватель русского языка и литературы, Н.А.Климович, мичман Тетерев, Саша Базько. 3 ряд: Женя Кухарев, Вова Дроздов, Гера Марютичев, Валя Котов, Юра Дитин, Вова Виноградов, Юра Ахантьев, Боря Фомин, Гена Дроздов, В.Мельников, Андрей Тарасов. 4 ряд: Игорь Юнаков, Паша Данилкин, Азарий Кабанов, Игорь Демидович, Боря Драчев, ст. 2 ст. Белокуров, Владимир Михайлов, Витя Осипов, Юра Борисов, Арнольд Юдин.
Наиболее значимые события из летописи АПЛ, участником которых стал герой нашего очерка.
09.01.1972 г. Прибыла и вошла в состав 17 дивизии ПЛ в губе Гремиха;
1972-1975 гг. Совершила 2 автономных похода на БС общей продолжительностью 102 суток;
02.1975 г. В полигоне боевой подготовки на глубине 60 м произошло короткое замыкание в автоматическом переключателе резервного питательного насоса в VII отсеке. Пожар был ликвидирован подачей огнегасителя системы ЛОХ из VIII отсека. Серьезно пострадали 2 человека;
25.07.1977 г. Переклассифицирована из крейсерской ПЛ в большую ПЛ;
В 1974 году в двенадцатом номере "Морского сборника" была опубликована, скажем так, "дежурная" статья за подписью командира атомной подводной лодки "Ленинский комсомол" капитана 1 ранга А.Базько "В океанских просторах куется мастерство".
"Уходящий 1974 г. для личного состава атомной подводной лодки "Ленинский комсомол" был особенным. Матросы, старшины, мичмана и офицеры корабля приняли высокие обязательства и первыми на КСФ поддержали патриотический почин воинов-гвардейцев ракетного полка ПВО. На атомоходе развернулась упорная борьба за достижение поставленной цели... Настоящей школой боевого мастерства являются длительные океанские плавания. Личный состав достиг значительного повышения боеготовности корабля, всех показателей в учебе, службе и дисциплине, умелой и грамотной эксплуатации оружия и боевой техники. Сокращены сроки приведения заведований в боевую готовность. Образцовое содержание приборов и механизмов, тщательное выполнение всех планово-предупредительных осмотров материальной части, строжайшее соблюдение инструкций по ее эксплуатации позволили значительно продлить межремонтные сроки..."
Другие подробности службы неизвестны, но его фамилия отмечена Героем Советского Союза Евгением Дмитриевичем Черновым, командовавшим третьей дивизией АПЛ Северного флота на праздновании 50-летия атомного подводного флота и АПЛ "К-3".
Подготовила Т.А.Девятова, фото Ю.Мелейко. При подготовке материала использована информация из работ Н.Г.Мормуля и Р.А.Шмакова. 17.07.2008.
"Страны, как и люди, не помнящие свою историю или пытающиеся подкорректировать её, впадают в дикость и варварство (так писал «наше всё» Александр Сергеевич Пушкин), и вряд ли могут претендовать на цивилизованность, несмотря на внешний лоск и «успешность» сомнительного происхождения. Время всё расставит по своим местам. О сегодняшних «достижениях» многим придётся вспоминать, краснея, если преждевременное беспамятство услужливо не сотрёт чувство вины за совершённое, дабы не повредить психику «героям», уставшим от «глобальных свершений» и преждевременно мечтающим о пенсии. А вот о настоящих Героях, положивших жизнь и здоровье на защиту Отечества, вспоминать теперь принято только по большим праздникам, да и то, как правило, перед выборами. На 50-летие атомного подводного флота никаких правительственных телеграмм, поздравлений подводникам не поступало. Ветеранов - членов экипажей первой атомной подводной лодки К-3 пришли поздравить в Военно-морскую академию им. Н.Г.Кузнецова их друзья, коллеги по службе на флоте, проектировщики и строители первой отечественной АПЛ. Адмирал Герой Советского Союза Евгений Дмитриевич Чернов, командовавший третьей дивизией АПЛ Северного флота, сам прошедший не одну тысячу миль под водой, назвал АПЛ К-3 символом подводного флота России, а её командиров (Л.Г.Осипенко, Л.М.Жильцова, Г.С.Первушина, Ю.Ф.Степанова, А.Я.Жукова, А.Н.Базько, А.А.Растворова, О.В.Бурцева, С.В. Мурашова) и их экипажи достойными примера для всех будущих поколений подводников. Поздравляя сослуживцев со святым для моряков праздником подъёма Военно-морского флага, он сказал: «В конфигурации: армия, авиация и флот, именно на флоте, на подводных лодках собралась такая сила, такие люди, такое оборудование, которые не позволили холодной войне перерасти в горячую. Дивизия АПЛ была построена во время холодной войны, чтобы эта война не состоялась. Первый и все последующие экипажи К-3 всегда являлись для нас примером»."
Вернемся к теме сообщения Считаем необходимым хотя бы кратко рассказать об однокашниках Базько А.Н., в этом случае понятнее станет, в каком окружении товарищей, в какой атмосфере мыслей и чувств формировался его характер. Естественно, в меру наших сегодняшних знаний. В алфавитном порядке, что не только удобно, такой порядок справедлив и для отношений братства закономерен.
Авербах Арнольд Альбертович.
Авербах Арнольд Альбертович родился в 1934 году в Ленинграде. Учился в ЛНВМУ с 1946 по 1952 год. Закончил с серебряной медалью и поступил в ВВМУ инженеров оружия.
Айзенштейн Виктор Венедиктович (Вениаминович).
Родился в 1933 году. После окончания с золотой медалью ЛНВМУ закончил ВВМУ инженеров оружия. Было известно, что в газете "Красный флот" 24 июля 1948 года было опубликовано фото Н. Веринчука, на котором нахимовцы Витя Айзенштейн и Боря Драчев читают книгу. Сегодня в нашем виртуальном музее, благодаря юбилейной экспозиции музея реального, появились новые фото и новые знания, но, к сожалению не о нем. При том и ином варианте имени отца не удалось найти каких-либо упоминаний о нем, хотя благодаря В.К.Грабарю из архивных данных известно, что он преподавал в Военно-Медицинской Академии.
Об еще одном однокашнике Александра Николаевича Базько - Алексееве Викторе Петровиче - мы немного сообщили в публикации Здесь же расскажем более подробно.
После завершения службы на АПЛ - заместитель главного редактора журнала «Морской сборник». Кандидат военных наук. Автор книги "Морской бой: скрытность и внезапность"... Уместно именно здесь привести дополнительные факты из его биографии. В частности, о его службе в подводном флоте поведал "первонахимовец" - нахимовец первого военного набора 1944 года
В.В.Лободенко. О службе морской. - Краснознаменное ордена Ушакова 1-й степени соединение подводных лодок Северного флота. Серия "На службе Отечеству", выпуск 2, 2003 г.
"К концу 1970 г. дивизия пополнилась К-408 (капитан 2 ранга Виктор Васильевич Привалов). К-418 (капитан 1 ранга Анатолий Иванович Павлов), К-420 (капитан 1 ранга Олег Сергеевич Захаров), К-423 (капитан 1 ранга Иван Иванович Кочетовский) и двумя вторыми экипажами: К-210 и К-249 с командирами — капитанами 2 ранга Коваль Арленом Алексеевичем и Руденко Александром Григорьевичем. Пополнение кораблями дивизии закончилось в 1972 г., когда пришли К-403 (капитан 2 ранга Иван Никитович Литвинов, прибыла в 1971 г.), К-241 (капитан 1 ранга ), К-214 (капитан 1 ранга Владимир Иванович Кузнецов) и К-228 пр.667АУ (капитан 1 ранга Геннадий Васильевич Косинцев). В эти же 1971 и 1972 г. вошли в состав дивизии и вторые экипажи К-418 и К-214 с командирами капитаном 1 ранга Евгением Петровичем Бахминовым и капитаном 2 ранга Виктором Петровичем Алексеевым соответственно."
Вчера не было, а сегодня появилась возможность привести фотографии, благодаря Юбилею, благодаря открытию обновленного музея истории Училища.
Нахимовец Витя Алексеев. Капитан 1 ранга Виктор Петрович Алексеев.
Марат Смирнов, Виктор Алексеев, Юрий Крюков.
О предшествующем периоде службы Алексеева В.П. рассказал наш товарищ Владимир Терентьевич Селин в статье
18-й дивизии подводных лодок (629 пр.), которые были новейшими по тем временам. Корабли 1 ранга, на которых были установлены ракетный комплекс Д-2 с баллистическими ракетами Р-13 и навигационный комплекс "Плутон". После модернизации подводных лодок под ракетный комплекс Д-4 и навигационный комплекс "Сигма" они стали проектом 629-А. Вскоре в состав дивизии были приняты подводные лодки 658 и 658-М проектов с атомной энергетической установкой, а еще через несколько лет в состав дивизии вошли тяжёлые атомные подводные крейсера стратегического назначения 941 проекта.
В опубликованных на сайте Селина В.Т. автор посвятил нашему герою такие строки в главе "НА ПОДВОДНОЙ ЛОДКЕ "К-61":
Командир корабля капитан 1 ранга Матвиевский Олег Александрович. Старший помощник капитан 2 ранга Алексеев Виктор Петрович. Командир БЧ-1 капитан-лейтенант Будников Сергей Михайлович. Командир ЭНГ старший лейтенант Карпов Юрий Сергеевич. Подводная лодка "К-61" - один из первых четырех кораблей, которые составили основу при формировании 18-й дивизии в августе 1961 г. На "К-61" был дружный сплоченный экипаж с высокой профессиональной подготовкой. Грамотный, требовательный, волевой, с независимым самолюбивым характером Олег Александрович был одним из лучших командиров в 18-й дивизии. Не помню, кто у него был первым старпомом, а вот второго запомнил хорошо. Это был Анатолий Михайлович Косов - будущий командир 16-й дивизии, к которому Олег Александрович придет в подчинение вместе с подводной лодкой "К-61" в августе 1968 г. Впоследствии А.М. Косов - Командующий Балтийским флотом, затем Заместитель Главкома по ВМУЗ - Начальник ВМУЗ. В описываемый период старпомом был Виктор Петрович Алексеев, который с увлечением исполнял свои обязанности, он готовился стать командиром, знал, на что идет, и действительно он вскоре стал командиром подводной лодки "К-113". Мало того, и на этом В.П. Алексеев не остановится. Он пойдет командиром на атомный ракетный подводный крейсер стратегического назначения РПКСН "К-214"; Действительную военно-морскую службу Виктор Петрович закончит в тишине на Большом Козловском переулке заместителем главного редактора журнала "Морской сборник", кандидатом военных наук."
А еще ранее Виктор Петрович Алексеев проходил службу "НА ПОДВОДНОЙ ЛОДКЕ командиром БЧ-1 в звании капитан-лейтенанта.
Богомазов К.Я.: "К-153" один из последних заказов на СМП в Северодвинске, прибыла к месту постоянного базирования в бухту Ягельная в конце 1961 г. Экипаж в полном составе формировался на ТОФе, на Камчатке. С командиром БЧ-1 В.П. Алексеевым мы учились вместе на классах в Ленинграде на Малой Охте. Мне довелось в качестве врио флагштурмана дивизии неоднократно проверять БЧ-1 перед выходом в море. Я проникся чувством глубокого уважения к В.П.Алексееву за состояние дел в БЧ-1. Он отличался своей аккуратностью в работе, любил порядок во всем. Вскоре, в первой половине 1962 г., В.П.Алексеева назначат помощником командира в своём экипаже и он пойдёт по командной линии: помощник, старпом, командир "К-113" в нашей дивизии, затем - командир РПКСН пр.667А."
Некоторые статьи историка флота Алексеева В.П. (капитана 1 ранга в отставке).
Боевые подводные лодки на пьедестале славы. - Военно-исторический журнал. 2007. - N 9. - ISSN 0321-0626. - (Молодежный военно-исторический журнал.- 2007. N 7.- С. 71-74).- Ил.: 10 фот. Применение подводных лодок в интересах ведения разведки. - Военно-исторический журнал. 1987 № 1. Из истории морского тарана. - Военно-исторический журнал. 1987 № 7.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Для поиска однокашников попробуйте воспользоваться сервисами сайта
nvmu.ru.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Светлой памяти М.А. Рудницкого - инженер контр-адмирала, выдающегося советского главного конструктора и строителя крейсерских подводных лодок типа «К» XIV серии посвящается данная статья
Михаил Алексеевич Рудницкий - советский конструктор подводных лодок, инженер-контр-адмирал
Михаил Рудницкий родился 27 марта 1897 года на Онежском озере в городе Вытегра Олонецкого края Санкт-Петербургской губернии. Отец его, Алексей Александрович Рудницкий, был образованным человеком. До революции он состоял в должности старшего контролёра Олонецкого акцизного управления и по совместительству был командиром 4-й роты 24-й пешей Олонецкой дружины государственного ополчения в звании зауряд-капитана. Он участвовал в русско-японской и Первой мировой войнах. Пример отца, боевого офицера и патриота настроил его сына с детства готовиться к военной службе. После окончания реального училища в 1916 году он поступил в Выбор учебного заведения был не случаен - Михаил хотел служить в военном флоте, его привлекали боевые корабли и морская стихия. Учёба давалась ему легко. Всё в училище ему нравилось. Он приобретал специальность, к которой стремился. Но он не смог закончить Морское инженерное училище, так как эта прославленная школа инженеров русского флота была закрыта в 1918 году. Михаил Рудницкий добровольно пошёл служить в военный флот. Его назначили старшим машинистом на линкор и он участвовал в боях с немцами на Балтике.
Затем в составе морских отрядов воевал на сухопутном фронте против войск Юденича. Далее он воевал с белогвардейцами и белофиннами на Онежской флотилии машинистом паровых машин миноносца и участвовал в Видлицкой десантной операции на Ладоге.
В 1920 году всех «недоучек» с кораблей перевели на, так называемые, «соединённые классы» с целью подготовки для поступления в Морскую академию. В августе 1920 года были объявлены правила приёма слушателей в Морскую академию. Претендовать на поступление в академию могли только молодые красные командиры, окончившие Морское училище, отдельные гардемаринские классы, курсы гардемарин флота или соединённые классы, прослужившие на командирских должностях не менее одного года. Кроме того, чтобы стать кандидатом в слушатели на технические отделы академии, необходимо было иметь ходатайство соответствующего флагманского специалиста флота. Осенью 1920 года Михаил Рудницкий благополучно прошёл все эти препоны и стал слушателем Морской академии. Занятия начались первого октября. Срок обучения был установлен три года. Рудницкий с большим желанием и интересом слушал лекции выдающихся учёных и профессоров: А.Н. Крылова, Б.Б. Жерве, А.А.Фридмана, С.И. Покровского, К.П. Боклевского, Ю.А. Шиманского и других. Вот таким тогда был профессорско-преподавательский состав в академии. Слушателями академии набора 1920 года оказались бывшие офицеры царского флота и гардемарины, выходцы из образованных дворян. Представители пролетарской среды по уровню образования не соответствовали требованиям правил приёма в академию, поэтому на следующий год по требованию коммунистических ячеек правила изменили, чтобы принимать в академию малограмотных пролетариев. Организовали подготовительное отделение и снизили требования к знаниям для поступления на него. Теперь главным требованием была партийность и принадлежность к рабочим и крестьянам. Морскую академию заставили заниматься несвойственной ей задачей - элементарным ликбезом. 3 августа 1921 года Б.Б. Жерве был снят с должности начальника Морской академии. В это же время в академии работала специальная аттестационная комиссия, проверявшая политическую благонадёжность всех без исключения слушателей в связи с кронштадтским мятежом. Занятия были прекращены, а все слушатели распущены в полной неопределённости. Вынужденный перерыв в занятиях и неопределённость положения в академии заставили Рудницкого искать для себя другое приложение сил. Летом 1921 года он нанялся механиком на шхуну «Шарлотта», которая готовилась в плавание на Новую Землю для поиска месторождений каменного угля по программе Северной научно-промысловой экспедиции. Руководителем экспедиции был Л.Р. Самойлович, а капитаном шхуны И.Ф. Воронин, знаменитые в будущем полярники. Снаряжение экспедиции шло с трудом: не хватало продовольствия, тёплой одежды, топлива, специального поискового имущества, приборов и всего остального. Шхуна имела водоизмещение всего 80 тонн. Практически весь путь она должна была пройти под парусами. На ней был установлен старенький, слабосильный и ненадёжный двигатель. Михаил впервые был на Севере и шёл под парусом. Для него всё было необычно: скудная природа, холодное море, ледяной ветер. Рудницкий часто вспоминал и рассказывал об этой экспедиции и показывал фотографии, на которых он вместе с Р.Л.Самойловичем, О.Ю. Шмидтом и другими знаменитыми людьми. Но желания стать полярником у него не возникло, так как его уже тянуло в военное кораблестроение. В 1923 году Рудницкий успешно закончил Военно-Морскую академию и стал одним из первых дипломированных красных командиров на флоте. Рудницкого назначили инженером-механиком на подводную лодку «Красноармеец» типа «Барс» (бывший «Леопард»), базировавшуюся в Кронштадте. ПЛ типа «Барс» были построены по проекту выдающегося конструктора и строителя Ивана Григорьевича Бубнова ещё до Первой мировой войны.
Иван Григорьевич БУБНОВ, создатель первых русских подводных лодок
Рудницкий сразу начал приводить в порядок всю технику своей подводной лодки. В процессе этой работы он глубоко на практике изучил устройство подводной лодки и всех её механизмов. Приобретя бесценный опыт инженерной службы на подводных лодках, Рудницкий уже тогда думал об усовершенствовании их устройства. На дальнейшую флотскую службу и судьбу Рудницкого оказала влияние обстановка на флоте в тот период. Надо было возрождать флот. Для организации этого дела было создано Главное управление кораблестроения - «Глакор», как тогда говорили. Глакор кое-как сумел начать восстановление кораблей, оставшихся от царского флота. Но организовать строительство новых кораблей было невозможно, так как в стране была всеобщая разруха. Кроме того, строительство нового флота требовало научного обоснования и предварительных конструкторских проработок, а морских научных учреждений и конструкторских бюро тогда не существовало. Понимание необходимости строительства кораблей на новой научной основе привело к идее создания в 1923 году Морского Научно-технического комитета в составе Управления военно-морских сил РККА (МНТК). Разместили его в здании Адмиралтейства. Он состоял из нескольких секций: кораблестроительной, электро-механической, физико-химической, связи, артиллерийской, минно-торпедной и подводного плавания. Главным направлением работы МНТК была разработка новых проектов надводных кораблей и подводных лодок. Поэтому в 1925 году в секциях были организованы малочисленные конструкторские бюро для разработки эскизных проектов подводных лодок и надводных кораблей, а также тактико-технических заданий на проектирование и строительство кораблей промышленностью. МНТК привлекал к своим работам видных учёных: А.Н. Крылова, А.И. Берга, Ю.А. Шиманского, П.Ф. Папковича, М.И.Яновского и других.
Подводная лодка типа «Барс» готовится к погружению
Секцию подводного плавания МНТК возглавлял Александр Николаевич Гарсоев. Он был опытным офицером-подводником, командиром подводных лодок «Почтовый», «Минога» и «Львица» в разное время в период с 1906 по 1916 год, воевавшим на подводных лодках в Первую мировую и в Гражданскую войны. Он часто бывал в бригаде подводных лодок в Кронштадте, где познакомился с инженером-механиком ПЛ «Красноармеец» Рудницким. Гарсоев заметил, что молодой инженер-механик подводной лодки грамотно и творчески относится к своему делу, имеет академическое образование, интересуется вопросами совершенствования устройства подводных лодок. В частности, Рудницкий тщательно изучил остатки устройства для работы дизеля под водой (РДП), которое было установлено на «Красноармейце», бывшем «Леопарде», ещё в 1915 году по чертежам Н.А. Гудима, выдающегося русского подводника, командира подводной лодки «Акула». Сам Гудим не успел реализовать свою идею, так как «Акула», которой он командовал, погибла в 1915 году. Гарсоев и Рудницкий неоднократно обсуждали конструкцию РДП с целью её восстановления.
Александр Николаевич ГАРСОЕВ, офицер-подводник, начальник секции подводного плавания МНТК
Гарсоев стал давать Рудницкому отдельные задания технического характера, а затем поручил изучить проблему единого двигателя для надводного и подводного хода ПЛ. Рудницкий с большим интересом отнёсся к этому заданию. Он собрал всю имевшуюся русскую и зарубежную литературу по этому вопросу, но сведений о едином двигателе ПЛ было очень мало. Рудницкий выбрал возможный принцип единого двигателя - сжигание алюминия в струе кислорода. Получалось огромное количество тепла и почти отсутствовало выделение вредных газов. Он выполнил расчёты применительно к подводной лодке «Пролетарий» типа «Барс», на которой он тогда служил. При этом он не учёл только то, что алюминий в то время стоил почти как золото.
Подводная лодка «Декабрист» 1 серии на ходовых испытаниях
Однако эта техническая проработка показала Гарсоеву, что Рудницкий - очень способный инженер-механик, обладает склонностью к техническому творчеству и годится для работы в МНТК. Он стал добиваться перевода Рудницкого в секцию подводного плавания. М.А. Рудницкий был назначен для работы в секции подводного плавания в 1928 году. Это назначение было судьбоносным и соответствовало его творческой натуре. Он сразу включился в работу и очень скоро показал себя способным конструктором и строителем подводных лодок. Работал он увлечённо, не считаясь с затратами сил и времени. Руководство МНТК постоянно давало высокую оценку работе М.А. Рудницкого. В 1931 году Рудницкого назначили председателем секции подводного плавания. Гарсоев подготовил себе достойную замену. Он уже был болен и умер в 1934 году. Рудницкий как председатель секции подводного плавания МНТК принимал непосредственное участие в разработке и корректировке первой советской кораблестроительной программы. Под руководством Рудницкого разрабатывались тактико-технические задания на проектирование советских подводных лодок. Он руководил проектированием, постройкой, испытаниями и освоением всех новых ПЛ. Рудницкий тесно сотрудничал с Конструкторским бюро № 4 подводных лодок на Балтийском заводе, именуемым с 1933 года по-новому - ЦКБС-2, главным инженером которого стал Б.М. Малинин. Он участвует в проектировании, строительстве и испытаниях головной подводной лодки I серии «Декабрист» и последующих. Рудницкий принимал непосредственное участие в разработке ТТЗ, в проектировании и постройке ПЛ типа «Ленинец», «Щука», «Правда», «Малютка», «Сталинец» и других.
Пётр Зиновьевич ГОЛОСОВСКИЙ. Зосим Александрович ДЕРИБИН
Большого труда стоили испытания минных устройств на головном «Ленинце». Устройство оказалось очень сложным. Рудницкий позднее вспоминал: «Особенно много хлопот доставили минные устройства. Зато сами до всего дошли, накопили опыт. Он мне очень и очень пригодился, когда проектировались лодки XIV серии типа «К». Рудницкий доказал, что в пределах подводного водоизмещения в 2100 тонн на подводном крейсере можно разместить мощное торпедное, минное и артиллерийское вооружение. Ему удалось установить на ПЛ типа «К» 6 носовых торпедных аппаратов и 4 кормовых торпедных аппарата для беспузырной торпедной стрельбы и общим запасом торпед - 24 единицы, устройства для хранения и постановки 20 мин заграждения типа ЭП-36, две 100-миллиметровые артиллерийские установки и два орудия калибра 45 миллиметров. Такого мощного вооружения тогда не имела ни одна подводная лодка в мире. 15 апреля 1935 года Рудницкий защищал свой проект на заседании Совета Труда и Обороны в Кремле в присутствии К.Е. Ворошилова, Г.К. Орджоникидзе, командования ВМФ и руководителей промышленности. Присутствующие были поражены размерами и характеристиками небывалого сооружения, а также новизной технических решений. Рудницкому было задано множество вопросов, так как проект вызвал всеобщий интерес. А Орджоникидзе спросил: «Осилите?». Ответы Рудницкого не оставили сомнений ни у кого. Надо сказать при этом, что одновременно рассматривался и проект крейсерской подводной лодки Малинина, но Совет Труда и Обороны отдал предпочтение проекту Рудницкого. Совет Труда и Обороны принял решение утвердить проект Рудницкого для постройки серии из двенадцати крейсерских подводных лодок, дать ей наименование XIV серии и назначить Михаила Алексеевича Рудницкого главным конструктором проекта и главным строителем ПЛ типа «К». Сразу же после этого назначения Рудницкий перешел на работу в ЦКБС-2, конструкторское бюро подводных лодок, располагавшееся на Балтийском заводе, где главным инженером был Малинин. Рудницкий так рассказывает о встрече: «Был у Малинина свой проект, а я не конструктор, да ещё не корабел, а механик, вторгся в чужую область. Так что Малинин встретил меня без особого восторга». Результат разногласий конструкторов, особенно по минному вооружению, стал ясен значительно позднее, когда стало очевидно, что ПЛ типа «К» оказалась хорошим подводным крейсером. Но соперничество продолжалось. Проект подводного крейсера - авторская работа М.А. Рудницкого. Он не только предложил и отстоял идею ПЛ типа «К», но и лично разрабатывал эскизный проект, а далее вёл постоянное наблюдение и контроль за проектированием на последующих стадиях. Для Рудницкого начался интереснейший отрезок жизни, когда он был полностью поглощён творческой работой, воплощая в реальность свою мечту. В ЦКБС-2 и далее в ЦКБ-18 шла разработка рабочих чертежей крейсерской подводной лодки его проекта, а на стапелях трёх заводов было заложено двенадцать громадных корпусов. От него зависели труд большого коллектива конструкторов и строительство двенадцати подводных крейсеров. Это были самые большие подводные лодки, строившиеся в Советском Союзе перед Великой Отечественной войной. Ответственность на Рудницком лежала колоссальная, если учесть огромные государственные средства, вложенные в его проект, а также обстановку в стране в предвоенный период. Напряжённейшая работа в ЦКБ, в цехах и на стапелях заводов поглощала всё время и силы Михаила Рудницкого. Он совмещал должности главного конструктора и главного строителя подводных крейсеров при их серийном строительстве сразу на трёх заводах. Это был единственный пример такого совмещения должностей в подводном судостроении советского периода. Ранее только Иван Григорьевич Бубнов мог справляться с этими работами при создании первых русских подводных лодок. Во время войны в условиях блокады Ленинграда Рудницкий продолжал строить свои подводные крейсера. Осенью 1941 года он проводил испытания ПЛ К-51 в Финском заливе, а в декабре участвовал в боевом походе на ПЛ К-52 на Балтике. В мае 1942 года он приехал на Северный флот и ходил на ПЛ К-3 на минные постановки. Вот краткая выписка из наградного листа Рудницкого от 1943 года: «...Во время Отечественной войны успешно руководил сдаточными испытаниями подлодки К-51 в Балтийском море и оказал существенную помощь в освоении личным составом и в ремонте подлодок типа «К» на Северном флоте...». Рудницкий отдал делу создания ПЛ типа «К» семь лет жизни и самоотверженного труда. В истории подводного судостроения это уникальный случай, когда главный конструктор подводной лодки, работая в ЦКБ-18, был одновременно и главным строителем всей серии из двенадцати подводных лодок на трёх судостроительных заводах в течение семи лет. Это был титанический труд, не оценённый по достоинству в то время. В декабре 1942 года М.А. Рудницкий перешел на службу в ВМФ. Он не хотел быть профессиональным конструктором подводных лодок на всю жизнь. Он создал лично один проект прекрасного подводного корабля и показал всем, какие надо строить подводные крейсера. А далее его влекло более широкое поле деятельности. Его назначили начальником отдела проектирования подводных лодок уже нового НТК ВМФ. С 1946 по 1953 годы он служил Начальником Управления подводных кораблей Главного Управления кораблестроения (ГУК) ВМФ СССР. В этот период он работал над обобщением опыта боевых действий подводных лодок в период Второй мировой войны и редактировал три Сборника сведений об эксплуатационных неисправностях и боевых повреждениях советских подводных лодок всех серий: «Декабрист», «Щука», «Малютка, «Ленинец», «Сталинец», типа «Правда» и «К». Эти данные были необходимы для разработки послевоенной кораблестроительной программы по подводному судостроению, в которой М.А. Рудницкий принимал непосредственное участие.
Балтийское море, 1939 год. Первый советский подводный крейсер XIV серии во время испытаний
С этой же целью в 1947 году М.А. Рудницкий был командирован в Германию с широкими полномочиями для изучения методологии быстрого, поточного, серийного строительства подводных лодок на немецких верфях во время войны, а также для ознакомления с трофейными, бывшими германскими, подводными лодками разных проектов. Он руководил работами специалистов ЦКБ-18 и представителей ВМФ, специально направленных в Германию, в конструкторских бюро и на судостроительных заводах Германии, а также отбором и отправкой в Советский Союз трофейного вооружения, оборудования и специального имущества, необходимого для восстановления советского Военно-морского флота. В Германии он находился до апреля 1948 года. По результатам командировки он написал большую статью: «Материалы по германскому подводному судостроению в годы Второй мировой войны». В 1951 году Михаилу Алексеевичу Рудницкому было присвоено звание - контр-адмирал. В ГУКе он служил до 1956 года. За это время он участвовал в разработке и реализации послевоенной кораблестроительной программы в части подводных лодок. При его непосредственном участии были разработаны ТТЗ на проектирование и постройку дизель-электрических подводных лодок проектов 611, 613, 641 и 629 (ракетная), а также атомных подводных лодок первого поколения проектов 627, 627А, 658, 659, 675 и других. Он был активным сторонником внедрения в подводное судостроение новой техники, ядерной энергетики и ракетного оружия. Впоследствии Михаил Алексеевич служил в Группе исследования оперативно-тактических проблем Главного штаба ВМФ, а затем вновь в НТК ВМФ. Он был уволен в запас по возрасту в 1961 году с правом ношения военной формы одежды. М.А. Рудницкий награждён орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1-й степени и многочисленными медалями. Михаил Алексеевич Рудницкий умер 17 января 1976 года и похоронен в Москве на Кунцевском кладбище. Он прожил большую и интересную жизнь, наполненную постоянным творческим горением, огромным напряжением сил, большими событиями и очевидными успехами своей деятельности. Его не пугали технические трудности воплощения идеи и реализации задуманного проекта. Он был талантливым, целеустремлённым, сильным и смелым человеком, открыто идущим к своей мечте вопреки препятствиям. Его имя записано золотыми буквами в историю подводного судостроения России наравне с именами таких корифеев - создателей подводных лодок, как И.Г. Бубнов, М.Н. Беклемишев, Б.М. Малинин, С.А. Базилевский, В.Ф. Критский, В.Н. Перегудов, Н.Н. Исанин. Имя Михаила Алексеевича Рудницкого увековечено в названии спасательного корабля ВМФ
Некоторые источники по теме.
(Наиболее полный и обстоятельный свод сведений о Рудницком М.А. и его детище)
Еще один год минул с того страшного дня - 12 августа 2000 года, когда произошла жуткая катастрофа, потрясшая мир. В точке с координатами 69 градусов 40 минут северной широты и 37 градусов 35 минут восточной долготы затонула атомная подводная лодка "Курск". Мы не будем рассуждать о том, что это было, но понимающий человек, увидев пробоину с загнутыми вовнутрь прочного корпуса краями, сразу осознает, что причина катастрофы пришла извне. В своих публикациях мы уже говорили об этом печально известном районе боевой подготовки. Официальная версия трагедии до сих пор подвергается сомнениям. Как заявил ”РосБалту”вице-адмирал запаса возглавляющий Общество ветеранов 3-й дивизии подводных лодок Северного флота, правда о гибели АПЛ "Курск" станет известна через три десятка лет. “Там тоже не все так гладко, как нам рассказывают”, - пояснил ветеран.
"...Нас не пытайтесь приучать И будоражить боль и страсти. Флот научился не молчать И разучился верить власти.
...Навеки горе матерям. Отцы притихли отрешённо. Им не понять, увы, вождям, Как слёзы выплакали жёны..."
Накануне нынешней годовщины гибели, в Мурманске открыт памятник морякам-подводникам, погибшим в мирное время. Торжественная церемония состоялась рядом с маяком, вблизи храма Спас-на-Водах на территории мемориального комплекса "Погибшим в море". Проливной дождь и десятки людей под зонтами. Почётный караул у фрагмента рубки атомной подводной лодки "Курск". Здесь вспоминают имена моряков, которые в мирное время навсегда остались на боевом посту. Рубка "Курска" навечно обрела своё место в Мурманске. Прошло то время, когда имена подводников, оставшихся в море, помнили только близкие и сослуживцы. Моряки говорят, память о них должна жить вечно. Губернатор Мурманской области Дмитрий Дмитриенко заметил: "Это раньше, во времена холодной войны, было не принято говорить о понесённых потерях. Открытие такого памятника - это дань памяти и уважения тем людям, которые обеспечили развитие и безопасность России". На стене рядом с рубкой установлена табличка с именами погибших подводников. -
открылся в селе Малореченское в районе Алушты. Его залы, стилизованные под затонувший корабль, находятся в здании храма-маяка. Создатели Музея катастроф, черниговские художники, утверждают: такого в мире больше нет. В экспозиционных залах музея можно узнать подробности самых трагических катастроф в истории мирового мореплавания и самого разрушительного цунами. Заместитель директора музея Сергей Тонканов рассказывает: хотят пригласить в Музей катастроф вдов погибших моряков. Например, в этом зале увековечены имена погибших на подводной лодке «Курск».
12 августа по всей стране вспоминали моряков российского атомного подводного ракетного крейсера “Курск”. По приказу Главнокомандующего ВМФ РФ адмирала Владимира Высоцкого во всех воинских частях и военно-морских институтах память погибших подводников почтили минутой молчания. На кораблях были приспущены Андреевские флаги, а в храмах флотских гарнизонов отслужены заупокойные молебны. Рядом с храмом Спаса на Водах в Мурманске прошли памятные мероприятия, посвященные скорбной дате, в поселке Видяево в Мурманской области у мемориала подводникам, погибшим в океане, собрались родственники моряков. В Петербурге панихида прошла у мемориала погибшим морякам в Николо-Богоявленском морском соборе, венки и живые цветы были возложены к памятным доскам в Нахимовском училище и Военно-морском инженерном институте. Затем на Серафимовском кладбище рота почетного караула отдала почести погибшим на подлодке. В Северодвинске состоялся траурный митинг у Скорбного камня, заложенного в память о погибших моряках.
Построения личного состава прошли на всех кораблях Тихоокеанского флота, на Балтийском флоте прошли митинги, цветы и венки были возложены к памятной доске экипажу “Курска” в Балтийском военно-морском институте. -
Ныне мы просто склоним головы в память о наших 118 российских подводниках, ушедших в свой последний поход.
Вашему вниманию мы представляем стихотворение "Подлодка". (Александр - летчик погранавиации в 1976-1992 гг, подполковник запаса, на протяжении семи лет участвовал в боевых действиях в Афгане.)
Приказом министра обороны Российской Федерации от 23 августа 2000 г. № 442 г. члены экипажа подводной лодки "Курск" навечно зачислены в списки части. -
Наш долг и обязанность рассказать о членах экипажа - выпускниках Нахимовского училища.
Старший лейтенант Бубнив Вадим Ярославович. Выпускник 1994 года.
Инженер электронавигационной группы АПЛ "Курск" старший лейтенант Вадим Бубнив погиб в первые минуты аварии - он находился во втором отсеке, который получил значительные повреждения во время взрыва. У родных Вадима нет надежды похоронить его на родине, в городе Копейске. Могилой подводника навсегда останется море… Но в памяти своих близких Вадим будет жить всегда. Всегда - молодой, красивый, целеустремленный… О том, каким был Вадим, рассказывает его отец, Ярослав Степанович: "…Последний раз мы виделись 19 мая 2000 г. в 17 часов 55 минут, когда я провожал его из последнего отпуска на службу… На вокзале в Челябинске мы оставили мать в машине, чтобы не плакала при нас, а сами с дочерью Таней пошли устраивать Вадима в купе. Первый раз, провожая сына, я заплакал, было предчувствие, что больше его не увижу, но жене ничего не сказал. Боялся накликать беду. Сколько раз его встречал и провожал - не плакал, а тут не выдержал… И сейчас, когда пишу эти строки, плачу и жить неохота, но есть еще жена и дочь, которых нужно поддержать и успокоить. И жить дальше. Очень тяжело привыкать, что этого удивительного мальчика мы больше не увидим. Я даже не думал, что у меня может быть такой сын… …Вадим родился 18 ноября 1977 г. в городе Копейске, Челябинской области. В детстве он был очень подвижным мальчиком, даже хулиганистым. Иногда приходил с подбитым глазом, бывало и наоборот, приходили родители со своими чадами и жаловались нам на Вадима, что он поколотил кого-то. Он всегда торопился, словно чувствовал, что отпущено ему в жизни мало, всего 22 года. Не доходив в садик год, он категорически заявил, что больше туда не пойдет, и пришлось мне устраивать его в школу с 6 лет. Учился всегда хорошо, хотя за поведение бывали и "неуды", но поведение изменилось после школьной экскурсии в Санкт-Петербург. Было это после окончания 6 класса, в летние каникулы. После посещения "Авроры" они зашли в Нахимовское училище, увидели там мальчишек в строгой морской форме, с автоматами. В аудиториях царил порядок и чистота. Ему, видимо, это все понравилось. По приезду домой он сказал нам, что будет поступать в Нахимовское и что будет морским офицером… Раньше он просто гонял в футбол, ходил в секцию каратэ, бегал на лыжах и коньках, много читал. А после Санкт-Петербурга выстроил систему тренировок и поведения в школе и на улице, чтения литературы. Читал он очень много, занимался английским, впоследствии получил диплом переводчика - это уже в Военно-морском институте… После окончания 9 класса я повез его в Санкт-Петербург. Когда мы пришли к Нахимовскому на регистрацию документов, пошел сильный ливень. Это предвещало удачу. Настроение у меня испортилось, в душе я надеялся, что он не поступит, не хотелось его отпускать так далеко от себя, да еще в таком возрасте. Хотя был он уже не тот мальчишка, который приезжал когда-то на экскурсию, а крепко сбитый, подтянутый, хорошо тренированный подросток. Подтягивался он на турнике уже не 2-3 раза, как раньше, а 30 раз. Все экзамены и физподготовку сдал на "отлично". Сразу же был назначен старшиной класса и был им до окончания училища. Затем был ВМИ им. Фрунзе, штурманский факультет. Каждые каникулы Вадим приезжал домой. Приятно было смотреть, как он менялся - стал серьезным, имел свой взгляд на происходящее… На выпускной в ВМИ я поехал с дочерью Таней, его сестрой. После всех построений и приветственных речей, после того, как курсанты получили кортики и погоны и облачились в морскую офицерскую форму, мы, наконец, встретились с Вадимом у памятника Крузенштерну. У меня навернулись слезы, и у него слеза покатилась по щеке. Этот момент теперь всегда стоит у меня перед глазами, мне кажется, это был недобрый знак, и я корю себя за то, что отпустил его на подводную лодку. Получив "Красный диплом", он распределился в Видяево на АПЛ "Нижний Новгород", хотя мы с женой были против. Через некоторое время Лячин забрал его на АПРК "Курск". Ему было всего 22 года. А был он уже старшим лейтенантом, хорошее было начало, да, видно, не судьба. Он всегда меня слушал, а тут не послушал в первый и последний раз… Служба на АПРК была ему интересна. Огромный подводный крейсер с мощной энергетической установкой, сложная аппаратура, сильное вооружение… Планы были осенью привезти свою девушку в Видяево (они дружили еще с Нахимовского училища)… ...Я даже сейчас без слез не могу писать о сыне, так как воспоминания травмируют душу, а жена плачет, почти не переставая. В Видяево я встречался и разговаривал с отцами многих погибших подводников, все они в отчаянии. Очень жаль, что гибнут молодые, здоровые мужчины, и остается жулье, пьянь и наркота. Когда же Россия остановится?..
Его помнят земляки, что отражено на
Хотя Вадим Ярославович Бубнив похоронен в Санкт-Петербурге, на Копейском городском кладбище есть его символическая могила, в которой захоронена капсула с водой, взятой с места гибели атомохода "Курск" Памятная мемориальная доска открыта в школе № 1.
Проводится городские соревнования по гиревому спорту на приз Вадима Бубнива.
Капитан-лейтенант Логинов Сергей Николаевич. Выпускник 1990 года.
"Не дай мне бог пережить своих детей". Это, как молитву, как заклинание, я уверена, повторяет каждая любящая мать. В жизни много несправедливости. И одна из самых трагических - когда из жизни уходят молодые. Наши дети, наше будущее... Возможно, это расплата за ошибки старших поколений. Но от этого не легче, а боль и горе - не меньше. И скорбь становится всенародной, как в дни, когда мир узнал о трагической гибели экипажа подлодки "Курск"... Родился Сергей Николаевич Логинов 28 января 1973 года в г. Орске Оренбургской области. С детства мечтал о море. Общительный, добрый, отзывчивый в трудностях, весёлый, - одним словом, "знаете, каким он парнем был!" Играл на гитаре, пел. После окончания средней энергодарской школы №3 он поступил в Нахимовское училище Санкт-Петербурга. После его окончания в 1990 году поступил в Тихоокеанское училище имени С.О. Макарова. В 1995 году Сергей окончил высшее военно-морское училище с дипломом инженера по специальности "Радиотехнические средства подводных лодок". В 1997 году его назначили командиром гидроакустической группы РТС на атомоходе "Курск". На службе Сергей был ответственным, требовательным не только по отношению к себе, но и к подчинённой ему группе акустиков. Он был грамотным, знающим своё дело специалистом. Особое внимание он уделял качеству знания оружия и технических средств вероятного противника, отработке мероприятий по борьбе за живучесть. На учениях и тренировках Сергей отрабатывал свои действия на отлично. Одним словом, это был мастер своего военного дела. Неоднократно поощрялся командованием корабля и соединения атомных подводных лодок. За мужество и героизм, проявленные при исполнении служебного долга, Указом Президента Российской Федерации №1578 от 26 августа посмертно награжден орденом Мужества..."
"Сергея Логинова похоронили в г. Реутово Московской области по просьбе его родителей. Но трогательную память о подводнике хранят в его родном городе Энергодаре, где родился и вырос капитан третьего ранга (написан капитан-лейтенант). За полгода до трагедии он написал песню, в которой пророчески предсказал и слезы матерей, и муки самих моряков: «И когда в отсек наш прорвется вода, чтоб друзей спасти, мы себя задраим намертво. Это знают все, кто чинам клятву дал... Будут помнить тех, кто ушел и не обнял детей. Их женам ввек не выплакать глаза». Найти школу, в которой учился Сергей, оказалось очень просто. В Энергодаре каждый школьник знает о подвиге земляка. А возле школы в его честь установлена мраморная плита. Несколько раз в год возле нее проводятся уроки патриотического воспитания, посвященные Сергею Логинову. Бережно хранятся школьные фотографии моряка, особая гордость — снятый Сережей видеофильм о «Курске», в котором показаны фрагменты внутреннего устройства лодки, рабочее место Сергея, погружение и всплытие субмарины. Последний раз Сергей приезжал в Энергодар в конце января 2000 года, чтобы отметить вместе с родителями свой 27-й день рождения. А в начале февраля побывал на встрече выпускников в родной школе. «Сергей встретил меня словами — «поздравьте, я догнал вас по званию». Так он похвастался новенькими погонами капитан-лейтенанта, — вспоминает военрук школы Анатолий Ханюченко. — А позже, на встрече выпускников, Сергей под гитару спел песню собственного сочинения о моряках-подводниках. Тогда она показалась мне очень грустной, а сейчас кажется пророческой. Там были такие слова: «А я за воздуха глоток сейчас всю жизнь отдам». — Я спросила его, почему такая грустная песня, — пожимает плечами Нина Золотухина, классный руководитель Сергея. — А он ответил: «Не знаю, просто так сочинилось». А потом добавил: «Я служу на самой безопасной подводной лодке в мире». Он сказал это с гордостью, он был очень счастлив, что попал на «Курск». Тогда же Сергей подарил школе фотографию своего рабочего места на подводной лодке и много рассказывал о работе гидроакустика. Особенно я запомнила его рассказ о шумах, которые издают проплывающие мимо киты. Он просто «заражал» своей любовью к профессии, и думаю, что если бы не случилась такая катастрофа, многие наши мальчишки пошли бы по его стопам».
Маленький Сергей докладывает военруку о готовности отряда к проведению юнармейских соревнований
Сергей с детства мечтал быть морским офицером. Педагоги были уверены, что его судьба — актерство. Особенно все любили его роль маленького принца, которую он исполнял в спектакле по мотивам его любимого произведения — «Маленький принц» Экзюпери. После окончания 8 класса Сергей Логинов поступил в Ленинградское Нахимовское училище, а затем в Тихоокеанское высшее военно-морское училище во Владивостоке. По окончании в 1995 году он получил профессию офицера-подводника Военно-морского флота России. По распределению был направлен служить на Северный флот. После окончания пятилетнего контракта на «Курске» у Сергея была возможность перейти на другую работу, не связанную с погружениями в море, но он отказался. Не мог представить свою жизнь без друзей-подводников, без любимой работы, без моря, без «Курска». Осенью 2000 года у Сергея должен был родиться ребенок. Сергей ждал сына, которого хотел назвать Владиславом. Сергей так и не узнал о том, что у него — доченька. Назвали ее Владиславой. Ныне родители Сергея Логинова живут в Реутово, а вдова — Наталья с дочкой Владиславой — в Москве. Туда они переехали, когда всем семьям погибших моряков-подводников правительство России выделило в своей стране квартиры..."
Капитан 3 ранга Милютин Андрей Валентинович. Выпускник 1989 года.
До "Курска" Андрей Валентинович Милютин служил в экипаже "К-119" "Воронеж".
Один из старейших преподавателей Нахимовского училища Алексей Николаевич Бессонов: "... на «Курске» погиб Андрюша Милютин, которого хорошо помню. Звезд с неба не хватал, у меня даже сохранились учительские записи - иной раз и тройки проскакивали. Но это была личность, человек, с детства готовивший себя к службе на флоте. Неважно, каким ты был, важно, каким ты стал..."
22 декабря 2001 года в зале Революции Морского корпуса Петра Великого прошли отпевание и гражданская панихида. По флотской традиции вдове - Валерии Милютиной был передан офицерский кортик и Андреевский флаг. В 2000 году, когда погиб весь экипаж «Курска», ему было 28 лет. Андрей Валентинович Милютин похоронен на Серафимовском кладбище северной столицы по месту жительства родителей - матери Людмилы Викторовны и отца Валентина Борисовича. -
навечно зачислила в свой состав 10 человек, в том числе нахимовцев "Курска".
Капитан-лейтенант Репников Дмитрий Алексеевич. Выпускник 1990 года.
Экипаж. Последний поход "Курска". В.Шигин. - Морской сборник № 12, 2000 г.
"Помощник командира корабля капитан-лейтенант Дмитрий Репников. Наверное, если к кому-то и применимо понятие "блестящий офицер", то в первую очередь именно к Диме Репникову. Он вырос в семье подводника и с детства определил свой жизненный путь. Отличник в школе, он с красным дипломом закончил Нахимовское, а затем и высшее военно-морское училище. Почти в совершенстве владел английским и имел диплом военного переводчика. Увлекался каратэ и участвовал во многих соревнованиях. Всего он добивался сам, без посторонней помощи, исключительно своими силами и знаниями. У него всегда было много друзей, готовых поделиться с ним последним, и он отвечал им такой же искренностью и преданностью. В этом была огромная заслуга, прежде всего, Диминой мамы, очень рано ушедшей из жизни. Она вложила в своего сына все самое лучшее, всю свою душу и сердце.
Высокий и широкоплечий, Дмитрий Репников выделялся среди своих товарищей, это заметно даже на любительских фотографиях. Таких, как Дима, раньше брали в кавалергарды, командиры прочили ему прекрасное будущее. Его ждала прекрасная карьера, если судить по тому, что в двадцать семь он был уже помощником на одной из самых передовых подводных лодок флота. Впереди виделись новые моря и новые высоты. Когда Дмитрия назначили на "Курск", его жена Лена встретилась в городке с его бывшим командиром по другой подводной лодке. - Я очень рад за Диму! - сказал он ей. - Из него получится прекрасный помощник и отличный старпом! Из служебной характеристики капитан-лейтенанта Д. А. Репникова: "Обладает спокойным и уравновешенным характером. Рассудителен. Имеет хорошую память и высокую работоспособность. В сложной обстановке не теряется, действует грамотно. Правильно строит взаимоотношения с подчиненными и старшими. Пользуется заслуженным авторитетом в коллективе". Мы сидим в квартире Репниковых, и Лена, показывая мне семейные альбомы, рассказывает о своем муже, об их такой недолгой, но такой счастливой совместной жизни. Даже по фотографиям видно, что они идеально подходили друг другу: оба высокие, красивые и очень-очень счастливые...
- У нас была большая любовь, и нам всегда очень хотелось быть рядом друг с другом, - рассказывает Лена. - Отдыхать, делать какие-то домашние дела, даже готовить обед. Он очень любил свою дочь и, как все молодые папы, считал своего ребенка самым гениальным. - Если Даша делала что-либо хорошее, он всегда с гордостью говорил: "Ну ведь это же моя дочь!" В это роковое лето им так и не удалось провести отпуск вместе. Заболела дочь, и Лене пришлось срочно ехать с ней на юг к родителям. Когда она уезжала, то за прощальным ужином Дима произнес тост: - За наш совместный летний отпуск в следующем году! Лену он попросил привезти из Севастополя виноград, который очень любил. - Тринадцатого августа у меня было очень неспокойно на душе, - вспоминает Лена. - Словно какой-то камень. С Дашей вообще случилась истерика. Мы не могли понять, почему ребенок без видимой причины рыдает целый день. А потом нам позвонили... В день, когда родственники членов экипажа "Курска" вышли в море, чтобы почтить память своих близких, Диме исполнилось бы двадцать семь. Там, над его могилой, отец Димы и тесть опустили в воду последний подарок своему сыну и зятю, и была в нем кисть крымского винограда..."
Капитан-лейтенант Сафонов Максим Анатольевич. Выпускник 1991 года.
Владимир Шигин. АПРК «Курск». Послесловие к трагедии. М., 2002.
"С отцом командира штурманской боевой части «Курска» капитан-лейтенанта Сафонова капитаном 1-го ранга запаса Анатолием Ефимовичем Сафоновым и мамой — Людмилой Анастасьевной мы встретились в редакции журнала «Морской сборник». Не торопясь, листаю семейные альбомы Сафоновых, и перед глазами проходит вся короткая жизнь Максима. Он родился и вырос на берегу Великого океана в военно-морском гарнизоне Совгавань. Все было так, как всегда бывает в семьях моряков: отец плавал, а мама воспитывала сына. Затем были подмосковные Горки Рогачевские, где отец Максима дослуживал последние годы. На старых фотографиях маленький смеющийся малыш с веснушками на лице. Вот он с папой на пляже, где отчаянно бросается в набегающую волну, вот в форме юного моряка дает клятву на Красной площади, вот он уже курсант Нахимовского училища, затем – училища подводного плавания, вот уже повидавший моря и шторма офицер. Море влекло Максима с раннего детства. Так уж повелось, что почти всегда сыновья моряков, вырастая, сами уходят в море. Едва начав ходить, Максим начал и плавать. Едва начав читать, выучил наизусть типы и проекты военных кораблей, моделями которых был заставлен весь дом, а самыми счастливыми были дни, когда отец брал его к себе на корабль. В школе учился легко, словно играючи, особенно увлекался математикой. Был одарен музыкально и с удовольствием занимался в музыкальной школе по классу фортепиано. Зачитывался Купером, Кингом и Пикулем, был заядлым автолюбителем и старый «москвичок», который подарили родители, звал любовно «мой Боливар». Был счастлив, ибо любил свою избранницу Людмилу. На октябрь 2000 перед автономкой намечал свадьбу. Венчаться планировал в подмосковных Горках, в той церкви, в которой его потом будут отпевать. Вся жизнь Максима Сафонова как краткий пролог к большому роману о счастливой жизни и долгой службе, роман, который так и остался недописанным.
Рассказывает мама Максима Людмила Анастасьевна: «В Максиме всегда было много фантазии, очень любил животных, писал прекрасные сочинения. С большим трепетом относился к морской форме. Будучи еще в клубе юных моряков, по два раза в день гладил брюки и форменку. Офицером окончательно решил стать после поездки клуба на Северный флот и посещения атомного ракетного крейсера «Киров». Узнав, что при поступлении в Нахимовское училище особое внимание уделяется спорту, соорудил дома перекладину и ежедневно по несколько часов на ней занимался». Из писем Максима домой: «...Получилось, как я и хотел. Попал на корабль 949 А проекта, который совсем новый: 1994 года. Это самый ходовой «батон» на Севере. Дальше началась моя служба: выдали зачетные листы, и я стал сдавать зачеты, которые уже сдал. Свой день рождения отпраздновал на корабле. Отношения с командиром БЧ и командиром ЭНГ у меня хорошие. Они постоянно стараются научить меня чему-то новому. Потихоньку осваиваю свою профессию так, как следует. ...20 сентября вышли в море на вторую задачу. Штурман многие интересные моменты снимал на видеокамеру, так что, когда я приеду, покажу вам запись. 28 сентября мы вернулись, и корабль стал готовиться к переходу в Северодвинск…»
«…Я сейчас в своей боевой части за главного, так как командир БЧ ушел в автономку, а командира ЭНГ откомандировали на другой корабль, вот мне и приходится теперь одному выполнять все за троих, тем более что перед выходом в море работы очень много... Я сделаю фотографии со своим кораблем, с городком и отправлю их вам, чтобы вы хоть примерно представляли, где я живу и где служу. Со здоровьем у меня все в порядке, за всю зиму даже не чихнул...» «...Отношусь ко всем трудностям как к временным. Пока у меня нет мыслей о том, чтобы уволиться. К северу я уже привык, да и к службе тоже. Отношение со стороны старших офицеров хорошее. Конфликтов на служебной почве не случается. В этом году у нас увольняется много офицеров... С одной стороны, это хорошо: я очень быстро пойду в рост, а с другой, становится страшно даже представить, что после этого увольнения останется от нашего корабля... У нас многие офицеры учатся в Мурманске в университете заочно... Я вот тоже думаю после получки съездить в Мурманск, узнать все про это дело и, может быть, на следующий учебный год поступить».
«...Недавно мы приняли свой корабль, который в феврале сдавали другому экипажу. Так что теперь очень много работы, свободного времени практически не бывает, да еще приходится заступать на вахту через двое суток на третьи, так как очень мало людей в экипаже, а на корабле большая вахта. Я и сейчас сижу в своей каюте на корабле и вот пишу это письмо...» В декабре 1999 года Максим Сафонов стал командиром штурманской боевой части «Курска». И это всего спустя три года после окончания училища! Будучи дома в отпуске, Максим рассказывал, что во время одного из выходов в море лодка проходила недалеко от входа в Кольский залив — место гибели известного летчика дважды Героя Советского Союза Бориса Сафонова. Командир «Курска» Лячин подозвал к себе тогда еще совсем молодого штурмана и сказал назидательно: — Смотри, Максим, работай внимательнее, чтобы место гибели летчика Сафонова не стало местом гибели подводника Сафонова!
Разумеется, командир шутил, ибо в своем штурмане он был уверен на все сто. О профессиональной подготовке Максима говорит хотя бы такой факт. Незадолго до последнего выхода в море командир был вызван в Североморск с картами предварительной прокладки маршрута перехода. Составлял карту командир боевой части. Штаб флота — проверка серьезная. Морские офицеры знают, что предъявление карт флотским штурманам почти всегда заканчивается их возвращением на очередную доработку. Так было и в этот раз. Все командиры, поехавшие с Лячиным, привезли обратно свои карты для переделывания, все, кроме Лячина. Работа его штурмана была оценена на «отлично». Из служебной характеристики капитан-лейтенанта Максима Сафонова: «Дисциплинированный и грамотный офицер. К исполнению служебных обязанностей относится добросовестно. Служебные интересы ставит выше личных. Требователен к себе и подчиненным. Учился в Обнинске в 1999 году. Имеет опыт боевой службы в Норвежском, Гренландском, Средиземном морях и Атлантическом океане. Хорошие командирские качества. Способен добиваться поставленной цели. Общителен. Тактичен. Уравновешен. Развито чувство самокритики. Любит ВМФ».
У них была на редкость дружная боевая часть. Маленький сплоченный коллектив, в котором все были большими друзьями вне службы и настоящими товарищами во время нее: поэт-романтик Сережа Тылик и знаток английского языка, интеллектуал Вадим Бубнив, прямодушный и надежный Константин Козырев, настоящие специалисты своего дела и просто хорошие ребята Дима Леонов и Дима Миртов... 8 августа у Максима был очередной (двадцать шестой) день рождения. Дома вечером, как обычно, собрались все друзья. Люда накрыла стол. Ждали лишь виновника торжества, который, занятый по службе, смог прийти только к двенадцати. Потом поднимали тосты, желали здоровья, долгих лет, успехов в жизни и службе. А ранним утром Максим убыл на лодку готовиться к выходу в море. И никто из собравшихся не мог предположить, что они были приглашены вовсе не на день рождения, а на вечер прощания. Пройдет совсем немного времени, и, прощаясь с последней надеждой на возвращение любимого человека, Людмила бросит в волны Баренцева моря ровно двадцать шесть красных гвоздик. В тот день едва не ушел из жизни отец Максима - Анатолий Ефимович. Незадолго до трагических событий ему сделали операцию на сердце, рекомендовав полный покой и минимум волнений. Но разве мог он, старый моряк, не поехать в Видясво, чтобы отдать последний долг сыну? Прямо на пирсе у Анатолия Ефимовича остановилось сердце. Уже позднее станет известно, что минуту и двадцать секунд он находился в состоянии клинической смерти. Спасти отца штурмана «Курска» удалось лишь благодаря профессионализму и оперативности военно-морских врачей. А еше в видяевской квартире Сафоновых росла роза. Наблюдая и ухаживая за ней, Люда вывела для себя удивительную закономерность: когда Максим уходил в море, роза закрывалась, а в день его возвращения обязательно раскрывалась. Раскрылась она и 13 августа, когда он должен был прийти, но он так и не пришел..."
Капитан медицинской службы Станкевич Алексей Борисович. Выпускник 1991 года.
"Станкевич Алексей Борисович Родился 14 января 1974 года в г. Глухове. В 1989 году закончил 8 классов средней школы №3 и музыкальную школу им. Ю.А. Шапорина по классу скрипки. В том же году поступил в Ленинградское Нахимовское училище. Был зачислен в парадную роту и ансамбль скрипачей. Принимал участие в парадах на Красной площади в Москве. На протяжении учебы увлекался химией, занимал призовые места в олимпиадах по химии, активно занимался спортом. В 1991 году в составе команды Нахимовского училища принимал участие в спортивной олимпиаде в г. Казани. В 1991 году поступил в военно-медицинскую академию им. Кирова в г. Ленинграде. Успешно закончил академию и интернатуру. Написал 7 научных работ по нейрохирургии. В 1998 году получил направление на Северный Флот. С 2000 года начальник медицинской службы на атомной подводной лодке «Курск». Погиб 12 августа 2000 года при исполнении воинского долга в Баренцевом море. Награжден медалью за участие в параде на Красной площади, посвященного 45-летию Победы. Награжден орденом «Мужества». С 2001 года в г. Глухове, где жил и учился Алексей, ежегодно проводится турнир по пауэрлифтингу, который носит его имя. 12 августа 2004 года на доме, где жил герой-подводник была открыта мемориальная доска."
Красавкин В.К., Смуглин Ф.С. Здесь град Петра и флот навеки слиты: История морских частей в городе на Неве (1703-2003): Ист.-док. очерк. - СПб. : Рус.-Балт. информ. центр "БЛИЦ", 2004.
«17 ноября 2001 года для Санкт-Петербурга стало поистине днем скорби, — писал Дмитрий Петровский в "Морской газете". — В этот день город прощался с 11 моряками с АПРК "Курск", тела которых были извлечены из корпуса субмарины. Церемония почетного захоронения моряков-подводников по православной традиции началась с отпевания, которое провел настоятель Николо-Богоявленского кафедрального морского собора протоиерей Богдан Сойко... После гражданской панихиды траурный кортеж двинулся на Серафимовское мемориальное кладбище... На траурном митинге выступили губернатор Санкт-Петербурга В. Яковлев, первый заместитель Главнокомандующего ВМФ России адмирал М. Захаренко, заместитель полномочного представителя Президента России по Северо-Западному региону Е. Макаров, заместитель командующего Северным флотом вице-адмирал В. Доброскоченко... По окончании митинга протоиерей Богдан Сойко провел заупокойную литию. Затем состоялся ритуал отдания воинских почестей, и над кладбищем прозвучали прощальные залпы роты почетного караула... Спите спокойно, боевые товарищи капитан 2 ранга Виктор Белогунь, капитан 2 ранга Василий Исаенко, капитан 3 ранга Илья Шавинский, капитан 3 ранга Николай Белозоров, капитан медицинской службы Алексей Станкевич, капитан-лейтенант Андрей Васильев, старший лейтенант Арнольд Борисов, старший лейтенант Алексей Митяев, старший лейтенант Андрей Панарин, мичман Олег Троян, матрос Сергей Витченко. Пусть питерская земля будет вам пухом!» (Морская газета. 2001.24 ноября.)
Нахимовцы М.Бадеев и А.Станкевич любят музыку, но не только слушают других исполнителей, но и пробуют свои силы. Вместе со старшим преподавателем заслуженным работником культуры РСФСР М.Кочетовой, проработавшей в училище более 42 лет, овладевают азами скрипичной музыки. - "Флотские романтики". Фото Ю.Пахомова. - Морской сборник № 4, 1991 г.
АЛЕКСЕЮ СТАНКЕВИЧУ ПОСВЯЩАЕТСЯ... О.Н. Ширкевич. - (Публикуем с разрешения автора и с благодарностью)
Ее он любил, как любят друзей И с нею был ласков, был преданным ей. В минуты веселья, в минуты печали Взаимностью струны ему отвечали.
В дождливую ль осень, в весенние ль дни Поведать о многом умели они. Знавала ли скрипка подводную грусть, Пусть тайною это останется, пусть.
Там под водою, вторя волне, Реквием в мрачной звучит тишине. И чудится, будто мелодия тает: В печальной тоске твоя скрипка рыдает.
Капитан 3 ранга Щавинский Илья Вячеславович. Выпускник 1986 года.
Экипаж. Последний поход "Курска". В.Шигин. - Морской сборник № 12, 2000 г.
"Что касается командира электротехнического дивизиона капитана 3 ранга Ильи Щавинского, то едва речь зашла о нем, как все собравшиеся в один голос заявили: - Илья - это все! Капитан 3 ранга Щавинский, как и все в экипаже "Курска", прекрасно знал свое дело. За это его так и именовали, за глаза, конечно, "наш суперспец". Товарищи же звали его ласково Ильюшей. Воспитанник Нахимовского училища, он отличался особым тактом и никогда не позволял себе грубостей по отношению, как к начальникам, так и к подчиненным. Понятие офицерской чести было для него основополагающим. При этом Илья Щавинский был в жизни чрезвычайно остроумным и веселым человеком, что называется душа любой компании. Он мог часами, не переставая, травить флотские байки, да так, что никто не мог понять, где кончается правда и начинается вымысел. На все случаи жизни у него имелась наготове новая потрясающая история. Где был Щавинский - там всегда были смех и хорошее настроение. А как он рассказывал о себе! Впечатление складывалось такое, что вся жизнь Ильи Щавинского представляла собой сплошную череду самых невероятных приключений. Кроме того, командир электротехнического, дивизиона любил поесть, а потому его часто можно было увидеть у камбуза. Там Щавинский сходился в словесном противоборстве с коком-инструктором Анатолием Николаевичем Беляевым, который всегда выносил своему оппоненту добавку, и тогда от их шуток и прибауток, казалось, сотрясался весь корабль. Как и Беляев, Щавинский серьезно увлекался музыкой, прекрасно играл на электрогитаре, сам сочинял песни и исполнял их. Во время боевой службы они вдвоем с дядей Толей подготовили и дали несколько концертов. Как говорят ребята, по возвращении Илья с самым серьезным видом сообщил всем, что они с Беляевым прибыли с международных гастролей по Средиземноморью... Что ж, если принять во внимание панику в 6-м американском флоте, то следовало признать, что "гастроли" удались на славу! Кто-то из сидевших рядом офицеров сказал мне напоследок об Илье Щавинском так: - Если он еще какое-то время был жив, то наверняка до самого конца поддерживал тех, кто был рядом с ним, стремясь вселить в них уверенность и словом, и делом. Уже в Москве я спросил о Щавинском у его бывшего командира капитана 1 ранга Ежова. При упоминании фамилии Щавинского Сергей Николаевич сразу же улыбнулся, подтвердив в разговоре многое из сказанного ранее: - Илья происходил из семьи потомственных моряков. Дед вице-адмирал, отец - капитан 1 ранга. Сам он никогда не кичился родственниками, а вкалывал за двоих. Был очень добросовестен и безотказен и свои электротехнические дела знал просто великолепно. Когда мы прибыли в Видяево и нам дали полуразвалившуюся казарму, то он без всяких напоминаний привел там в порядок все электричество. У кого из ребят дома возникали неполадки со светом, они звали Илью. Он охотно откликался на просьбы. Илья фанатично увлекался музыкой. Профессионально играл на гитаре, сам сочинял песни и исполнял их в кругу друзей. Одним словом - душа экипажа! Собрал уникальную коллекцию записей всех отечественных рок-групп, начиная чуть ли не с пятидесятых годов. Вокруг Ильи всегда была своеобразная аура веселья и оптимизма. В его дивизионе вообще все делалось как-то легко и весело, будто играючи. После моего ухода Гена Лячин его к себе забрал, знал, что Илья не подведет."
Седьмая дивизия подводных лодок Северного флота. Люди, корабли, события. - Санкт-Петербург, серия "На страже Отчизны", выпуск 4, 2005 г.
Атомная подводная лодка К-141 «Курск» пр.949А. Основные этапы службы.
22.03.1990 — заложена на СМП в Северодвинске (зав. №662). 31.01.1991 — зачислена в списки кораблей ВМФ. Классифицирована как крейсерская АПЛ. 18.03.1991 — на основании директивы ГШ ВМФ от31.01.1991 г. на базе соединения 7-й ДиПЛ СФ завершено формирование экипажа (капитан 1 ранга В.Н.Рожков). Экипаж убыл в УЦ ВМФ в Обнинске для обучения по программе вновь сформированного экипажа. 3.06.1992 — переклассифицирована в атомный подводный крейсер. 6.04.1993 — на основании директивы ГШ ВМФ от 6 апреля 1993 г. лодке присвоено наименование «Курск». 1993 — по завершении обучения в УЦ ВМФ и укомплектования личным составом срочной службы экипаж прибыл в 339-ю БСПЛ для участие в постройке корабля, проведения испытаний и приема корабля от промышленности. 16.05.1994 — лодка спущена на воду. 4.10-30.12.1994 — проведены заводские ходовые и государственные испытания корабля. 30.12.1994 — подписан приемный акт (ответственный сдатчик — Т.К.Амиров, сдаточный механик — В.П.Синеговский, председатель приемной комиссии — капитан 1 ранга Г.А.Сорокин). 20.01.1995 — поднят Андреевский флаг. 1.03.1995 — включена в состав СФ. Лодка прибыла к месту постоянному базирования в Ара-губу и вошла в состав 7-й ДиПЛ 1-й ФлПЛ СФ. Экипаж начал отрабатывать и сдавать курсовые задачи. 6.03.1995 — лодка освящена епископом курским и белгородским владыкой Иоанном. 1997-1998 — после завершения курса БП К-141 «Курск» с основным экипажем введена в число кораблей ПГ. Между экипажем корабля и администрацией Курской области заключен договор о дружбе и сотрудничестве. С этого момента администрацией области регулярно оказывается финансовая и материальная помощь, в составе экипажа лодки проходят службу призывники Курска и Курской области. 12.1997-02.1998 — находилась на СМП в Северодвинске. Проведено докование корабля, выполнены дополнительные работы по устранению обнаруженных недостатков в гарантийный период эксплуатации. Сентябрь 1998 г. — на Белом море лодка прошла расширенные акустические испытания. 1998 — по итогам года лодка признана лучшей в 7-й ДиПЛ. 5.08-19.10.1999 —лодка с основным экипажем (командир — капитан 1 ранга Г.П.Лячин, старший на борту — капитан 1 ранга В.В.Кобелев) выполнила БС. В ходе «автономки» после долгого перерыва корабль действовал в Средиземном море, а для АПЛ пр.949А поход в этот регион был осуществлен впервые. В ходе длительного плавания выполнялись задачи по наблюдению за авианосными ударными и многоцелевыми группировками противника и по слежению за ними ракетным оружием, осуществлялся попутный поиск ракетных и многоцелевых ПЛ ВМС иностранных государств. Неоднократно устанавливалось слежение за ПЛ и надводными кораблями ВМС НАТО, в том числе и за авианосцем ВМС США. Действовать российским подводникам приходилось в условиях многократного превосходства противолодочных сил вероятного противника. В базе лодку встречали НШ СФ Герой Российской Федерации вице-адмирал М.В.Моцак, командование флотилии и дивизии, родные и близкие подводников, делегация шефов корабля во главе с заместителем губернатора Курской области С.Ильиным. В приветственной речи к возвратившимся с БС подводникам вице-адмирал М.В.Моцак отметил, что, хотя детальный разбор дальнего похода будет проведен позже, предварительные итоги плавания позволяют говорить о высокой профессиональной подготовке экипажа и тактическом мастерстве командира, проявленных в ходе выполнения поставленных перед кораблем задач. Результаты службы были высоко оценены командованием, командир корабля был представлен к званию Героя Российской Федерации, все члены экипажа — к правительственным наградам. Капитан 1 ранга Г.П.Лячин был принят 11.11.1999 г. в Кремле Президентом РФ В.В.Путиным. По результатам БС лучшей боевой частью корабля была признана БЧ-1 (капитан 3 ранга С.А.Чередниченко), лучшим дивизионом — электротехнический дивизион (капитан 3 ранга И.В.Щавинский), лучшей служб — служба снабжения (начальник службы помощник командира корабля капитан 3 ранга В.П.Олейник). Помимо указанных подводников лучшими за «автономку» по различным видам служебной деятельности признаны капитан-лейтенант Г.Е.Лущевич, ст. мичман Н.А.Мизяк, ст. матрос В.Ю.Воробьев.
Пока имя человека на устах, пока мы о нем помним, думаем, он жив, он среди нас, с нами. Зачисление павших в списки личного состава частей и соединений навечно - акт высокой духовности, проявление особой чуткости к подвигу, самоотверженности, готовности нести через десятилетия и века память о героях, держать на них равнение.
Пусть вечная память о них вселяет в сердца наследников столь же обостренное чувство долга и чести, ту же преданность Родине, службе и флоту.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
К 55-Й ГОДОВЩИНЕ 2-ГО ВЫПУСКА ОФИЦЕРОВ ИЗ 1-ГО БАЛТИЙСКОГО ВЫСШЕГО ВОЕННО-МОРСКОГО УЧИЛИЩА
Мы тем горды, что, не рядясь, Прошли пути, не потеряв лица, Свой долг перед Присягой и Страной исполнили сполна И до конца!
Б.И.Козлова: БИК ( выпускник 1949 года из ЛВМПУ и 1953 года из 1-го Балтийского высшего военно-морского училища, доктор философских наук, Профессор, заслуженный деятель науки).
Выхожу из вестибюля станции метро Перехожу на противоположную сторону Обводного канала. Еще несколько десятков метров и... «Лево на борт!». Я уже в Приютском (извиняюсь!) - Морском переулке. Приютским этот переулок был тогда, когда в одном из его зданий располагался приют, построенный на деньги известного в России мецената, родственника самодержца, генерала и Приютили полуразрушенные стены приюта в 1944 году учащихся двух специальных Военно-морских школ - Московской и Ленинградской.
Превратились тогда бывшие «спецы» в курсантов созданного по приказу любимца флота, мудрого и здравомыслящего Наркома ВМФ адмирала Ленинградского Военно-морского подготовительного училища, скоро их воинское звание «курсант» было, правда, заменено на более «детское» - «воспитанник», но это дело не меняло. Перейдя из ведения Наркомата просвещения под крыло Вооруженных Сил, а заодно и на казарменное существование, бывшие спецшкольники по-прежнему готовились стать курсантами высших военно-морских училищ, а затем и славными военно-морскими офицерами. А переулок продолжал именоваться «Приютским», и только тогда, когда на базе нашей любимой «Подготии» было создано 1-е Балтийское высшее военно-морское училище, переулок стал называться «Морским». И это было справедливо! Справедливо потому, что сегодня, когда я, свернув в этот переулок, подошел к знакомому, можно сказать с детства, Контрольно-пропускному пункту родного, много раз к настоящему времени менявшего свое название, училища, совершенно неожиданно для себя ощутил самый настоящий душевный трепет... И, как видно, немудрено. Ведь через этот вход-выход с казенным названием - КПП - несколько поколений, преданных Родине и флоту офицеров, проложили свой курс на моря и в океаны. С учетом «дрейфов» и «сносов» они превратили этот курс в, не побоюсь сказать, Славный путь! Так что переименование переулка в «Морской» наиболее соответствует его современной истории. А училище действительно многократно меняло свое название. От уже упоминавшегося Ленинградского военно-морского подготовительного и 1-го Балтийского высшего военно-морского до второй территории Высшего военно-морского училища имени М.В. Фрунзе, ныне тоже переименованного в Санкт-Петербургский Военно-морской институт - Морской корпус Петра Великого... Не пойму - грешник, «ретроград», почему нормально воспринимаемое на слух - «училище» ныне заменено каким-то полуштатским - «институт»? Неужели только ради того, чтобы избавиться от ненавистных нынешним «демократам» имен вроде Фрунзе, Дзержинского, Сталина и других, вошедших в нашу историю выдающихся Личностей с большой буквы? Может быть, это и не так, но такие мысли приходят в голову, когда вспоминаешь, что даже до, как говаривал О. Бендер, «исторического материализма», Россия не чуралась называть военные учебные заведения - училищами. Например, находившаяся аккурат против Приютского переулка (на другой стороне проспекта, названного в честь ее знаменитого выпускника «Лермонтовским») Школа гвардейских подпрапорщиков была еще до Революции переименована в Николаевское кавалерийское училище, да и тот же Морской корпус перед Революцией был назван Морским училищем. Так что какая-то загадка в названиях военных учебных заведений «институтами» и «университетами» все же, на мой взгляд, есть. Итак, предъявив дежурному по КПП очень красиво и, главное, очень содержательно оформленный пропуск-приглашение, шагаю через «вертушку» и оказываюсь в том самом дворе, на выбитый ленинградскими дождями асфальт которого я впервые шагнул жарким летом памятного 1947 года. Вспоминаю, что где-то здесь, недалеко от ворот, украшенных изображениями якорей со звездами, находилось сооружение, напоминавшее сигнальный мостик военного корабля. Над «мостиком» возвышалась самая настоящая, с реями и вантами мачта. Мачта эта, конечно же, возымела свое воздействие на романтически настроенное воображение мальчишки, каковым я в то время являлся. Позже на занятиях по военно-морской подготовке я и мои товарищи множество раз поднимали и разбирали значения сочетаний флагов на этой самой мачте и, размахивая флажками, «читали» тексты «флажного семафора». Чувствовали мы себя тогда заправскими сигнальщиками военных кораблей. Сигналы этого самого «семафора» я, кстати, помню до сих пор.
Сейчас я, конечно же, понимаю, что мачта и непременно украшающие входы в любую организацию, мало-мальски связанную с флотом, адмиралтейские якоря, украшавшие, естественно, парадный вход в училище, а особенно укрепленный над этим входом, надраенный до умопомрачительного, зеркального блеска корабельный колокол - «рында», раскачивая язык которой за «рындобулину», рассыльный дежурного офицера по училищу каждые полчаса был обязан «отбивать склянки», - были своеобразным морским антуражем, действовавшим на воображение мальчишек безотказно! Тем более, что антураж этот был рассчитан на романтику послевоенного поколения мальчишек. Только что закончилась победоносная война, и профессия военного была очень популярна. А зачитанные до дыр морские романы, повести и рассказы таких писателей, как Стивенсон, Жюль Верн, Грин, Джек Лондон, Станюкович, Новиков-Прибой, Соболев и т. п. (к сожалению, Сергей Колбасьев был тогда недоступен), сдобренные многократными просмотрами таких фильмов, как «Четвертый перископ», «Подводная лодка «Т-9», «Я -черноморец», «Малахов Курган», «Морской батальон», «Иван Никулин - русский матрос» и т. п. возбуждали во многих из нас жгучее желание стать военными моряками и морскими офицерами особенно! Да и красивая форма играла в этом желании огромную роль! Меня, например, это жгучее желание подвигло на преодоление природной лени. После сдачи экзаменов за седьмой класс средней школы я удалился от шумной московской суеты за город. Уехал с учебниками к тетушке в Химки и там на живописном берегу канала «Москва-Волга» (ныне «Канал имени Москвы») заново дважды (!) проштудировал ответы на билеты по предметам, вступительные экзамены по которым мне предстояло сдавать в училище. В Ленинграде перед сдачей экзаменов я еще раз (!) «пробежался» по ним. И результат не замедлил сказаться. После медицинской (довольно строгой) комиссии, придирчивой мандатной комиссии, преодолев довольно значительный конкурс, был я зачислен на первый курс (в восьмой класс) ЛВМПУ. Испытывая неимоверную радость и гордость, облачился я тогда вместе со своими будущими товарищами и закадычными друзьями в синюю рабочую одежду («робу») и украсил подстриженную «под ноль» голову казенной, не перешитой еще в соответствии с тогдашней «военно-морской модой» фуражкой без ленточки. Ленточку с заветной, золотом по черному, надписью «Подготовительное училище» надели мы тогда на бескозырки только перед первым увольнением в город - 1 сентября 1947 года...
Мог ли я тогда представить, что через семь с небольшим лет я буду маршировать по этому вот самому двору в еще не обмятой офицерской шинели, сверкая золотистыми погонами, украшенными двумя малюсенькими, но такими желанными (!) серебристыми лейтенантскими звездочками? Думаю, что, конечно, не мог. Не представлял тогда и детали будущей офицерской службы. Но уверенность в том, что флоту я буду нужен, была!
А годом раньше по этому же двору прошли те, на юбилей к которым я сегодня пришел. Флот бешено пополнялся новыми подводными лодками и испытывал явный офицерский голод. Именно поэтому значительная часть ребят этого выпуска убыли на флоты даже без обычной предофицерской стажировки. Многие из них, кстати, стали гордостью нашего флота. Но об этом чуть позже... Итак тогда прошагали по этому двору-плацу, образно говоря, на моря и океаны Родины те, к которым на юбилей их выпуска я сегодня и приглашен. «Подготы-первобалты» - такое название придумали себе эти ребята, выпустившиеся пятьдесят пять лет тому назад. Теперь это название закрепилось за выпускниками первых трех выпусков из высшего и последних трех выпусков из подготовительного училищ. Вообще эти три выпуска, проучившиеся в одних стенах вместе по пять и шесть лет, очень дружны между собой. И это несмотря на разницу в возрасте и на разбросавшую нас по флотам и кораблям службу. Безусловно, общее детство и юность под общей крышей и военное воспитание этому причиной. Годы далеко не простой учебы и все-таки веселой казарменной жизни - незабываемы! В шутку, по-моему, по инициативе выпустившихся в 1952 году старшекурсников, прозвали мы тогда себя «чудаками», а соответственно, училище свое - «Чудильником». Смех смехом, но «Чудильник» свое дело сделал. Военно-морское детство и военно-морская юность, благодаря очень грамотным преподавателям и чутким, талантливым воспитателям, сделали из нас, без ложной скромности скажу, совсем неплохих моряков и воинов, вынесших на своих плечах бремя «холодной» войны. Не случайно на, как я уже сказал, красочно оформленных пригласительных билетах-пропусках разместил Оргкомитет выпускников-53 портреты любимца флота Н. Г. Кузнецова и любимца ребят этого, сегодня юбилейного, выпуска и их бессменного, начиная с «подготских» времен, воспитателя - командира курса -
Активный участник Великой войны, раненый на этой войне - человек небывалой душевной щедрости и чуткости был для них настоящим заботливым и, главное, умным отцом. А о годах «холодной» войны напоминает изображение первого советского подводного корабля, вооруженного баллистическими ракетами - Между прочим, горжусь, что одной из таких лодок мне довелось командовать.
Такие мысли-воспоминания проносятся в моей голове пока я, обогнув ближайший к КПП угол здания, проникаю через малозаметную дверь в расположенный между лестницей (как мы, будущие марсофлоты, именовали её - «трапом») и входом в фойе клуба училища. Этот небольшой, своеобразный вестибюль был «в мое время» местом весьма оживленном. Тут опять начинаются воспоминания... Дело в том, что на одной из его стен висел единственный на все училище телефон-«таксофон»-автомат. А на автомате этом очень часто (если не сказать всегда) «висел» один из курсантов старшего курса - Витя Штейнберг. Ох, если бы мы, обиженные недоступностью телефона, знали, что курсант этот совсем скоро будет известен не только в СССР, но и во всем мире как талантливейший писатель-маринист и автор сценариев таких фильмов, как «Если позовет товарищ», «Путь к причалу», «Полосатый рейс», «Тридцать три» - Виктор Викторович Конецкий! Ах, если бы мы знали! Мы бы уже тогда гордились тем, что учимся с ним под одной крышей нашего любимого «Чудильника»...
Однако путь мой лежит в клуб, где встретятся выпускники 1953 года, чтобы посмотреть самодеятельный концерт и далее посидеть уже в курсантской столовой за товарищеским ужином. Поднимаюсь в фойе клуба, и тут опять меня охватывают воспоминания... В Подготовительном училище в этом фойе чета преподавателей - мужа и жены - учила нас... бальным танцам! Тут на натертом нами же паркете мы «выкаблучивались», взяв друг друга за руки, выделывая замысловатые «па». Время было тревожное: борьба с так называемым «космополитизмом», даже в области танцев, привела к тому, что гласно или почти гласно такие танцы, как фокстрот (переименованный в «быстрый танец») и танго (переименованное в «медленный танец») были фактически запрещены. Вот и скользили грубые каблуки наших рабочих ботинок, именуемых на курсантском сленге «гадами», по паркету в «мазурках», «па-де-катрах», «па-де-патенерах» и, довольно, кстати, нравящихся нам «польках», вроде «польки-бабочки». Её мы, почему-то, отплясывали самозабвенно! Однако, оставив за спиной связанные с танцами воспоминания, вхожу в зрительный (он же актовый) зал. Пятьдесят четыре года назад и я, грешный, услышал свою фамилию в приказе Министра обороны о присвоении звания «лейтенант - корабельный состав» именно в этом зале.
В этом же зале проходили и танцевальные вечера с приглашенными девушками, а на сцене частенько мелькали маститые ленинградские и московские актеры, да и многие из тех, кто сейчас медленно втягиваются в зал, пробовали свои силы на ниве самодеятельного искусства. Удивлял нас - тогдашних курсантов - своими музыкальными фельетонами, к сожалению, слишком рано ушедший из жизни, однокашник нынешних юбиляров -Лёша Кирносов - очень талантливый писатель, поэт, драматург и даже композитор. Нужно заметить, что вообще этот курс товарищей, учившихся годом старше моего курса, отличался множеством талантов. Четверо из тогдашних «подготов», например, имели «наглость» создать своеобразное .«Общество», вроде «Зеленой лампы», назвав его по начальным буквам своих имен - «Люксом»: - «Л» - - «Ю» - Юра (Юрий Юрьевич Гладких); - «К» - Коля (Николай Николаевич Калашников); - «С» - Общество это, собираясь то в небольшой «пещере» среди кладки дров в дальнем конце, двора училища, то на крыше примыкающего к тому же двору тира, то еще в некоторых укромных местах «Чудильника», выпускало, а вернее, пускало по ротам и курсам некое рукописное, иллюстрированное тем же многогранным Лёшей Кирносовым, произведение, названное «Обо всем и ни о чем». В этом полужурнале-полулистовке отражались, как правило, смешные и остроумные эпизоды из жизни и быта воспитанников, приводились «крылатые» высказывания младших и старших командиров и самих воспитанников. «Журнал», обойдя «читателей», возвращался в «Люкс» с добавлением эпизодов, эпиграмм, цитат и зарисовок, что позволяло «широкой» публике «Чудильника», вдоволь посмеявшись над училищными порядками, активно обмениваться своеобразными мнениями об этих порядках, проявляя столь любимую в нашей стране «кухонную» критику снизу. Критику, надо сказать, не злобную и не подрывающую, а лишь слегка «лягающую» устои. Однако, несмотря на это, при очередном «шмоне» по тумбочкам, столам и койкам, периодически производимом начальством, люксовские «труды» были обнаружены. До членов их редколлегии довольно быстро добрались, и на всю четверку было выдано сорок суток- карцера. Дисциплинарно арестованных воспитанников Подготовительного училища, по малолетству, содержали не на гарнизонной гауптвахте, а в имеющемся для этой . цели карцере. Внимательный читатель уже наверняка заметил, что имена и отчества вышеуказанных членов «Люкса» представляли из себя их имена, возведенные в квадрат. Это само по себе интересно, но просто к слову...
Первое, что отметил мой взгляд при входе в зал, это множество пустующих пока кресел. Однако это и не удивительно, поскольку из вестибюля до сих пор слышались возгласы давно не видевших друг друга друзей: «Ты где?»; «Ты как?»; «Как жив?»; «Как супруга?»; «Как дети и внуки?» и т.п. Неожиданно ощущаю, что кто-то дергает меня за рукав. Оборачиваюсь. - Ба! Это мой хороший приятель - выпускник первого, 1952 года выпуска «подгот-первобалт» Лёня (Леонид Феликсович) Андриевский. Рядом с ним его замечательная Надя - жена и подруга, надежная помощница во всех Лениных начинаниях. А начинаний у Лёни - ого-го! Он и прекрасный поэт (эпиграммы, просто стихи), он и художник, творящий дружеские, но довольно остроумные «подколы» - шаржи (в том числе и на меня и на некоторых присутствующих в зале), он и активный книголюб-книгочей, прекрасно освоивший компьютерные системы. С Лёней Андриевским мы сдружились на почве совместного представительства «подготов-первобалтов» в президиуме ветеранов - выпускников подготовительных училищ, возглавляемом тоже одним из выпускников Ленинградского подготовительного контр-адмиралом в отставке В этом президиуме я представляю свой, а Лёня свой выпуск. Леонид Феликсович основную часть своей службы провел на Камчатке. Командовал «тружеником моря» - тральщиком, служил на ответственных должностях в Штабе Камчатской военной флотилии. Лёня был и остается горячим патриотом флота и нашего «Чудильника». Он лично и бескорыстно выпустил «в свет» не только такие, например, рисовано-стихотворные книжки - шаржи, как: «Разрешите доложить!» и «Военморы мои - военморы», но и проделал огромную работу по сбору и обобщению послеучилищных биографий выпускников нашего «Чудильника»... Славная чета Андриевских приглашает присесть рядом с ними, что я и делаю, продолжая оглядывать зал.
Первый ряд уже заполнен. Здесь сидят: известный артист Ваня (Иван Иванович) контр-адмирал в отставке Володя (Владимир Георгиевич) - адмирал, по моему мнению, вполне заслуживший это высокое звание, мыслящий широко и масштабно, но... Опять же, на мой взгляд, и на взгляд некоторых наших «чудаков», излишне эмоционально критикующий промахи и ошибки некоторых наших «флотоводцев», скромно умалчивая, при этом, о своих промахах... Рядом с ним талантливейший поэт, мастер сиюминутного-поэтического экспромта, двойной тезка известного советского писателя - Илья Эренбург. Илья в любой момент способен «выдать» шуточное (и не только!) четверостишие на злобу любого события. Ныне он трудится в порту славного города Сочи, занимая должность, равноценную адмиральской. Рядом с ним сидит почти легендарная личность - Женя (Евгений Дмитриевич) Чернов. Вице-адмирал. Не каждый, даже достигший звания «контр-адмирал», удостаивался чести получить к своему званию приставку - «вице», да еще и Золотую Звезду Героя Советского Союза на грудь, а Женя всего этого удостоен заслуженно! Тут же вспоминаю, что в числе сегодняшних юбиляров был и целый адмирал флота - Костя (Константин Валентинович) Кстати, очень скромный, приветливый и доброжелательный человек. Мне во время службы в одном из управлений ВМФ приходилось с ним встречаться тогда, когда он еще не был начальником Главного штаба нашего флота, а был заместителем начальника оперативного управления этого штаба. Всегда он шел навстречу решениям любых проблем, к которым я был причастен, подходя к этим решениям без излишнего формализма и проволочек. Но это опять же, к слову. Хочется еще несколько слов посвятить Перед самым своим выпуском он был помощником командира взвода в соседнем с моим классе. Так вот, он не поленился и, прибыв в свой первый офицерский отпуск, собрал «свой» бывший взвод - класс, а заодно и «мой» - соседний - взвод на беседу. Много интересного, а главное, полезного поведал он нам, тогдашним выпускникам, о службе на флоте и того, как нужно начинать эту службу в первом ее году. Советы эти мне лично очень пригодились. Помню я Женю и в тот период его службы, когда он был старшим помощником командира ПЛ «С-80». Тогда ему крупно повезло: осенью он уехал на учебу, на командирские классы, а зимой «С-80» трагически погибла... Теперь я с удовлетворением наблюдаю его затылок. Женя жив и продолжает активно участвовать в этой жизни: возглавляет фонд помощи семьям погибших подводников на ПЛ «Комсомолец».
В центре Евгений Дмитриевич Чернов.
Постепенно зрительный зал заполняется. Среди юбиляров то и дело встречаются знакомые, как по училищу, так и по службе лица. Здесь и знакомые мне по службе на Тихоокеанском флоте Эрик Ильин, Толя Пикалёв - оба они командовали подводными лодками, здесь и очень хороший мой приятель, а если точнее, друг - Виталий Ленинцев. Фигура последнего - весьма одиозна. Мы служили с ним на средней подводной лодке - я в качестве старпома, а Виталий в качестве помощника командира. Замечательный это был помощник! А по характеру он - весельчак, «остроумец», организатор (организовал, например, на нашей лодке самодеятельный коллектив, в котором принимал участие абсолютно весь экипаж), поэт и музыкант. Каждая встреча с Виталием - для нас обоих - праздник! Или вот, например, тоже мой друг- Игорь Владимиров. Примечателен он тем, что, окончив артиллерийский факультет (училище в 1953 году еще не было «подводным») и служа по радиотехнической специальности, он добился того, что стал командиром подводной лодки. Для того времени это было большой редкостью и свидетельствовало не только о его грамотности и эрудированности, но и любви к подводной профессии... Однако мой осмотр зрительного зала и попытки по поседевшим и «поредевшим» затылкам, спинам и фигурам вспомнить, где, когда, и при каких обстоятельствах я встречал их владельцев, прерывается началом официальной части встречи. Из-за стола президиума поднимается председатель организационного, комитета.- «49-53» Толя (Анатолий Николаевич) Смирнов. Цифры «49-53» означают даты окончания юбилярами училищ: в 1949 году - ЛВМПУ и в 1953 году -1-го БВВМУ. Одетый в парадную форму Толя успокаивает зал. После прекращения шума он делает небольшой отчетный доклад о работе оргкомитета «49-53». Он перечисляет имена и фамилии ребят, ушедших из жизни за пять лет, прошедших после последней юбилейной встречи сегодняшних юбиляров. Объявляется минута молчания... Вспоминаю тех ребят этого выпуска, которых смерть уже успела унести из жизни. Иных я знал лично по службе и дружбе, иных встречал мимолетно во время учебы, но помню всех в лицо... Теперь память услужливо воспроизводит их светлые образы...
Командир "Авторы" с нахимовцами.
Вот, например, перед глазами, Юра Федоров. Знаменитый не только в нашей стране искуснейший модельный мастер, создающий уникальные модели кораблей, командир легендарного крейсера «Аврора» Юрий Иванович Федоров. Капитан 1 ранга, занимавшийся любимым делом до самой своей кончины. Приходилось встречаться и с его знаменитой в свое время спортсменкой-женой Галиной Зыбиной... Прошел перед глазами и образ Контр-адмирал, командир соединения, в которое входил авианесущий крейсер «Минск» (на борту этого современного, для того времени, корабля, мы с ним встретились), перспективнейший адмирал... До сих пор страшно вспоминается авиакатастрофа, унесшая вместе с жизнями руководящего состава Тихоокеанского флота и жизнь этого замечательного человека... Но... минута молчания заканчивается. Доклад продолжается. Между прочим, я не перестаю восхищаться работой организационного комитета ребят предыдущего выпуска. Работает этот ..комитет очень четко. Все его члены выполняют определенные обязанности. Имеет комитет и даже денежные средства от добровольных взносов «подготов-первобалтов», выпуска 49-53... Например, уже упомянутый Игорь Владимиров, ныне преуспевающий бизнесмен, иногда вносит в общий фонд оргкомитета довольно приличные суммы... Собирается оргкомитет обычно на квартире одного из его членов - Саши (того самого А. А. Спиридонова - члена редколлегии «Люкса»). Саша тоже, кстати, личность далеко не ординарная. Окончив артиллерийский факультет и курсы специалистов радиотехнической службы, он, после нескольких лет службы на надводных кораблях, поступил и окончил Военно-морскую академию, по окончании которой он превратился в специалиста по ракетному оружию подводных лодок. Из-за аварии (неисправности) одной из крылатых ракет, во время очередного испытания, упал он за борт подводной лодки в непереносимую человеком северную воду. В результате лишился Саша возможности ходить, да и руки его с тех пор работают не совсем нормально (хотя он и умудряется играть этими руками на рояле). Саша пишет стихи, публикуется в периодической печати, а самое главное, «держит руку на пульсе» жизни оргкомитета. Его так и называют «ОД» - оперативный дежурный оргкомитета 49-53. Талант общения и коммуникабельность Саши позволяют ему быть в курсе всех флотских и литературных событий. После отчетного доклада начинаются выступления присутствующих у «свободного микрофона». Со своеобразным выступлением, продолжающим отчетный доклад, выступает член оргкомитета 49-53 Гарик (Гарри Робертович) Арно. Он, в частности, критикует некоторые, по мнению оргкомитета, неудачные публикации, претендующие на объективность, но фактически искажающие и даже огрубляющие историю Ленинградского военно-морского подготовительного училища. Слово берет мой друг и сосед - Лёня Андриевский. Он от имени оргкомитета предыдущего выпуска (1952 года) поздравляет юбиляров и подчеркивает дружбу последних трех и первых трех выпусков из ЛВМПУ и 1-гоБВММУ. Выступления продолжаются. У меня тоже возникает желание сказать присутствующим несколько слов, но... Слово берет наша гордость -Иван Иванович Краско. Он «подводит черту» под выступлениями и объявляет о начале второй, концертной, части встречи... Он же берет на себя роль ведущего концерт. Участникам встречи доставляет истинное удовольствие концертные номера курсантской самодеятельности и особенно музыкально-танцевальные выступления детских коллективов, в том числе с участием внуков одного из присутствующих юбиляров - Эрика Ильина. После окончания концерта всем предлагается перейти в курсантскую столовую для более тесного общения за столами, покрытыми «скатертями-самобранками». К великому моему сожалению, поучаствовать в этом приятном «мероприятии» мне не приходится: именно в этот день нужно было заступать на дежурство по мемориалу где я сейчас работаю экскурсоводом и по совместительству - сторожем.
Так что, тепло простившись с друзьями-юбилярами, выхожу на уже описанный мною двор. И тут меня опять охватывают воспоминания... Да, о многом и о многих «чудаках» из «Чудильника» пришлось вспомнить в этот день. В метро под звук движущегося в тоннеле поезда из головы не выходила одна и та же фраза: «Побольше бы таких «чудаков» было у нашей Родины!».
13 августа, в Санкт-Петербурге, на родственники, друзья, однокашники и сослуживцы похоронили ветерана ВМФ Николая Павловича Панкова – выпускника 1-го БВВМУ 1952 года, черноморца, капитана 1 ранга в отставке, командира подводной лодки, а затем ответственного работника Ленгорисполкома. В последний путь его провожали не только те, с кем он учился в Подготовительном и Высшем училище, но и выпускники 1953-го и 1954-го года. Это не удивительно. Всей своей жизнью он являл пример служения родине и флоту. Он был достойнейшим офицером, образцом для друзей, товарищей и подчинённых. Всеобщее уважение сопровождало его и на море, и на суше. Он был гражданином и патриотом. Его облик – и внешний, и внутренний – в полной мере соответствовал словам «Честь имею!» В ноябре 2007 года Николай Павлович отмечал своё восьмидесятилетие. В посвящённом ему стихотворении, прозвучавшем тогда в клубе подводников, были отражены, с долей юмора, соотвуетствующей истинно флотскому характеру юбиляра, некоторые эпизоды его жизненного пути. Несмотря на горестность постигшей нас потери, приводим это оптимистическое стихотворение.
К 80-летию Николая Павловича Панкова, капитана 1 ранга
ВЫПИСКИ ИЗ ЛИЧНОГО ДЕЛА
Он рождён давным-давно В деревушке Больцино. С детства рвался к службе флотской, К морю шёл тропой подготской. В математике был хватом, И его заметил Хватов, И – отнюдь не медалиста – Записал в артиллеристы. Черноморский выбрав флот, Лейтенант приказа ждёт. Вот беда – для пушкарей Не хватает кораблей! Выпускник стремится в море – Нету места на линкоре, Не берут на крейсера И на бронекатера... Он, без лишних разговоров, Превращается в минёра И постиг азы науки На забытой Богом «Щуке». Изучая свой отсек, Стал подводником навек. И – отнюдь не из под палки – Перешёл на «Зажигалки». Мы читаем в деле личном: «Командиром стал отличным И во многом преуспел – Не тонул и не сгорел. Отслужив, ушёл домой С флотской выслугой двойной». А потом и на «гражданке» Он успешно «вышел в дамки»: Ухватив судьбу за хвост, В Исполкоме занял пост. Каждый день в приёмной рота Однокашников-подготов! Всем и каждому помог, Как умел и сколько мог. Он бессменно служит дружбе. Благородней нету службы.
