Здесь тебе только надлежит выполнять свои обязанности, и, находясь
в составе дежурно-вахтенной или караульной службы, знать и выполнять
свои инструкции, в которых прописаны все твои действия, начиная от
наводнения в Неве или пожара и заканчивая лаем караульной собаки. Всё
прописано, в инструкции...
Вся сложная иерархия дежурной службы представляла собой
настоящую пирамиду Хеопса, на вершине которой значился дежурный
по училищу и далее шли дежурные по факультетам, дежурные по ротам.
Основанием и становым хребтом этой сложной системы были дневальные.
Обычные рабы, глаза и уши дежурных по ротам и исполнители самых
грязных хозяйственных и приборочных работ. Это были безропотные
ходячие швабры и веники, ночные сторожа телефонных аппаратов на
своём столике и одновременно мальчики на побегушках, и мальчики для
бития.
Чтобы ни случилось в роте, ответственность за негативные последствия
несли дежурные и дневальные по роте. Толи грязь нашёл проверяющий
за рундуками, то ли койки в кубрике плохо заправлены - дневальный
карлится и ликвидирует все замечания назойливых проверяющих.
Два, а то и три раза в месяц я, как и основная масса наших курсантов,
заступал на дневальство. Торжественный развод суточного наряда в
нашей системе всегда проходил в точности по уставу. Даже оркестр,
как и положено, исполнял 'Встречный марш' при встрече дежурного по
училищу, потом играл 'Зарю' и 'Развод'. При отсутствии оркестра его
трубное звучание маршей заменял барабанщик, который тоже не слабо
исполнял свою дробь. Это торжество в честь заступающих на дежурство
придавало значимость моменту и здорово вздёргивало нервную систему,
настраивая человека на ратные подвиги.
Стоять, как пенёк, у столика дневального по 4 часа было невыносимой
мукой. Вокруг по коридору снуют курсанты, проходят целые строи по
дороге в столовую и обратно, а ты должен отдавать честь строю и старшим
по званию. И охранять этот стол с телефоном и документацией дежурного
по роте. Кому они нужны?
Так уж получилось, что наш ротный кубрик находился на очень
оживлённой коридорной трассе, ведущей в столовую.
На вечерний чай в столовую тянулись бесконечные строи факультета,
а мичмана 5-го курса были свободными слушателями, и их это уже не
касалось. Они и перемещались, как вольные слушатели, поодиночке. Вот
тут и возникала первая угроза.
За идущим строем курсантов я не успел разглядеть мичмана, спешащего
в столовую. И тут же заполучил.
- Товарищ дневальный, вы, почему не отдаёте честь мичману? - вдруг
прозвучал справа от меня этот вопрос.
Рядом стоял, ехидно улыбающийся, мичман Казачук и ждал моего
ответа на свой вопрос.
- Виноват, товарищ мичман! За строем вас не заметил, - приложив руку
к бескозырке и застыв в раболепствующей позе, оправдывался я.
- Кто у вас старшина роты?
- Мичман Изотов.
- Доложите Шуре, что я, мичман Казачук, сделал вам замечание
за не отдание воинской чести старшему по званию, - с нескрываемым
высокомерием большого начальника потребовал бдительный мичман.
- Чего пристал... Козёл! Делать больше ему нечего? - думал я, удивлённый
такой неожиданной наблюдательностью ушлого Казачука. - Ну, если уж
он ко мне пристал, то наверняка спросит у Изотова об этом замечании.
Моня был моим напарником на этом дневальстве, и он наблюдал со
стороны этот мой прокол.
- Володь, не переживай ты, даже в голову не бери. Этот гад ко всем
присерается со своей честью. Я тебе ещё покажу пару мичманов, которые
тоже такие же. Начальство надо знать в лицо, - успокаивал меня Славка.
Изотов, как должное, принял мой доклад и, не повышая голоса, объявил
мне устное замечание.
- Учитесь, товарищ Дугинец, замечать старших по званию за версту, а
тем более на дежурстве, - вынес мне своё порицание старшина роты, и у
меня отлегло на душе.
Другой ведь мог и наряд вне очереди вкатить.
Когда рота угомонилась и начала забываться в казарменном сне,
стало совсем скучно. Телефон, стоящий на моём столике, привлекал моё
внимание и не только своей громоздкой стариной. У нас ведь никогда не
было дома телефона. Но звонить по этому служебному телефоны можно
было только в подразделения и лицам дежурной службы.
Я со скуки стал внимательно изучать большой перечень абонентов
училищной АТС. Список был большой, начиная от начальника училища
и кончая швальней (швейная мастерская). И вдруг в конце этого перечня
я заметил телефон гостиницы.
- Это ещё что? Где это такая находится, - подумал я и набрал номер.
- Гостиница. Дежурная, слушаю вас, - приветливый и молодой женский
голос ответил в трубке.
- Скажите, пожалуйста, а можно у вас заказать номер для заморенного
службой курсанта? Уж очень поспать хочется в тишине и подальше от
всех начальников, - вежливо поинтересовался я.
- Давайте ваши данные, мы забронируем вам номер, - на полном серьёзе
ответила дежурная.
- У меня вот только паспорта нет, есть военный билет, - предупредил я
заранее о своём бесправном положении.
- Устроим, - с весёлой ноткой в голосе поддержала мою просьбу
женщина.
Само собой получилось так, что она стала расспрашивать меня о себе,
а я и не скрывал ничего. Мы проговорили с ней час без малого, и дело
дошло до чтения стихов и робких попыток с моей стороны договориться
о будущей встрече.
Тут я немного увлёкся и уже забыл, что ночь настала и у меня совершенно
другие задачи стоят на текущий момент. Сколько бы мог длиться диалог с
моим приятным собеседником, не знаю, но я вдруг заметил появившуюся
в полутёмном коридоре и движущуюся в мою сторону тень дежурного
офицера.
Дневальство - это тоже своеобразная школа выживания. Стоишь и
ждёшь, откуда нагрянет угроза. Чуть что орёшь во все горло:
- Дежурный по роте! На выход!
Пусть он сам разбирается с очередным проверяющим, внезапно
нагрянувшим для очередной проверки дежурной службы.
Ну, я и резко вскочил со стола, на котором сидел во время разговора
по телефону. Ножнами штыка, на кончике которых был крючок для
резки проволоки, я зацепил телефонный провод, и массивный старинный
аппарат с грохотом ударился об пол.
- Рота, смирно! - заорал я своей спокойно спящей в кубрике роте. -
Дежурный на выход!
Из 'старшинской' выскочил шустрый дежурный Слава Амелёшин
и, перейдя на чёткий строевой шаг, встретил дежурного по училищу
рапортом.
- Ты скажи этому молодому придурку, чтобы не орал по ночам, когда
все нормальные люди спят, - вполголоса произнёс дежурный по училищу
Амелёшину.
Но в ночной тишине я расслышал эту фразу и понял, что эти метафоры
в мой адрес. Опять не в струю.
Днём, когда рота была на занятиях, к нам в гости пожаловал майор
Круглик со своей очередной проверкой. Этот копал своим опытным рогом
просто профессионально.
Майор Круглик Г.П.
Сначала он собственной рукой полез под тумбочки, стоящие у коек,
в поисках неубранной пыли. Не нашёл. Начал шерстить все тумбочки
подряд, но и там все было в порядке.
- Дневальный! Заверните матрасы на трёх крайних койках, - прозвучала
команда в мой адрес.
Я недоумённо задрал матрасы на указанных кроватях и замер в
ожидании дальнейших указаний.
- Почему на койках нет подматрасников? - повис в тишине передо мной
и Амелёшиным непонятный вопрос.
Я и понятия не имел, что такое подматрасник, и для чего он вообще
нужен. Слава Амелёшин тоже почесал затылок и ответил:
- У нас в роте нет ни у кого подматрасников.
- Это нэ порадок, - изрёк майор и пошёл продолжать свои изыскания в
рундучную.
Здесь пожилой майор подпрыгивал, как молодой козлик, и своим
единственным инструментом, рукой брал пробы пыли на верхней
поверхности рундучных шкафов.
Мне было даже смешно смотреть на эти неудачные попытки целого
майора отыскать грязь или другие недостатки в бытовых условиях нашей
роты.
Когда происки Круглика наконец завершились, мы с Амелёшиным
облегченно вздохнули и, улыбаясь каждый своему, начали восстанавливать
нарушенный непрошенным гостем порядок.
Наш зам. начальника факультета по строевой части майор Круглик
Григорий Палыч был вот такой неординарной личностью.
Его старообрядческое лицо с крупным носом и суровым взглядом
преображалось именно в те моменты, когда он работал над поддержанием
порядка и чистоты во вверенных ему подразделениях факультета.
Его красные просветы майорских погон мелькали на факультете с
небывалой частотой и, куда не сунься, везде встретишь нашего Круглика.
Везде он успевал сунуть свой нос в поисках беспорядка и нарушений
устава.
Федя говорил, что Круглик по своему образованию непонятно кто. Он,
якобы, в стародавние времена, когда нас ещё не было на белом свете,
закончил какую-то пистолетно-пулемётную школу и соображает хорошо
только в стрелковом оружии, да в уставах Вооружённых Сил.
Это наш Палыч, как никто другой, всегда вбивал в наши головы,
что все инструкции и уставы написаны кровью прошлых поколений.
Поэтому, это святые догмы, которые не подлежат пререканиям, а требуют
неукоснительного их исполнения. Но в то время до нас это никак ещё не
доходило - ни умом, ни душой.
Если эта легендарная личность шла по длинному коридору, то здесь
наш строевик первым отдавал честь любому встречному курсанту. Он
делал элегантную отмашку двумя руками, словно тетерев перед взлётом,
и резко прижимал их к своим бедрам, а гусарским поворотом головы на
гордо выгнутой шее обозначал свои намерения. При этом глаза Круглика
пожирали приветствуемого и в свою очередь загорались надеждой на
подобный жест со стороны курсанта.
Мы всячески поддерживали эту демонстративную игру в оловянных
солдатиков и не давали нашему служаке повода для его огорчения.
Завидев гордую голову Палыча, плывущую по коридору среди множества
коридорных пешеходов, мы сразу переходили на чёткий строевой шаг и
поворотом головы приветствовали Круглика. Его глаза теплели и блестели
каким-то непонятным мне азартом.
Дневальство я своё закончил без дальнейших замечаний, и сразу
позвонил в гостиницу. Я признался, что просто от скуки пошутил насчёт
номера, а она в свою очередь призналась мне, что ей на ночном дежурстве
тоже было скучно, а я своими разговорами помог ей не заскучать совсем.
- А вы знаете, сколько мне лет? - в заключении спросила меня
собеседница.
- ?! - откуда я мог знать.
А потом я впервые услышал добрые слова в свой адрес:
- Спасибо тебе, сынок! Ты очень славный и добрый парнишка. И всё у
тебя будет хорошо в твоей жизни. Ты, я уверена, найдёшь себе хорошую
девочку. А у меня уже внуки в школу ходят.
Когда я вечером поделился с Юркой этим анекдотом, он долго хохотал.
Лучше бы и не рассказывал.
- Да, Вова, ты действительно настоящий карась. Учить тебя жизни надо,
а то попадёшься на удочку какой-нибудь бабке, - сделал своё заключение
Федя по этому небывалому случаю из практики дневального.
На лекционные занятия по математике в огромной поточной аудитории
нас набивалось больше сотни и мы, как заворожённые, слушали настоящую
питерскую балладу о высшей математике.
Наш лектор с простой крестьянской фамилией Квашнин словно детскую
сказку доводил до наших извилин необыкновенные теоремы Коши или
Лагранжа. Он делал это с таким упоением, что, по-моему, совсем забывал
о том, где он и в каком измерении находится.
По внешнему виду он в точности напоминает сегодняшнего академика
Велихова. Такой же академический череп, слегка прикрытый пушком
седых волос, маленькие круглые очки на переносице, и голос способный
укачать в дремоту любого недоспавшего курсанта.
К середине своего выступления он весь покрытый испариной и меловой
пылью входил в самый настоящий преподавательский раж, и мы только
успевали записывать его уравнения и краткое пояснение к ним, а он, как
бы между делом, успевал вытирать платочком слюни, пот и мел.
Важное
