На главную страницу


ВЫХОД ТУРЕЦКОЙ ЭСКАДРЫ К БЕРЕГАМ КАВКАЗА


Турецкое командование узнало о крейсерстве русских кораблей в середине октября. Командир турецкого паро­хода, встретивший эскадру Нахимова днем 13 октября, доложил главному начальнику турецкого флота Махмуду-паше о составе и районе плавания русской эскадры. Изве­стия об этом произвели сильное впечатление в Константинополе. Первой мерой турецкого командования явилось оповещение всех турецких судов, находящихся в Черном море, о появлении русских кораблей у анатолийского по­бережья. Один из турецких фрегатов под флагом А. Слейда был специально выслан в море, чтобы предупредить свои суда о крейсерстве русских кораблей.

Не сделав ни одного боевого выстрела, русские ко­рабли с самого начала плавания явились серьезной пре­градой для противника. Несмотря на то, что они не име­ли разрешения останавливать, осматривать и уничтожать неприятельские корабли, их появление у турецких бере­гов в значительной степени сковывало действия турецкого флота. Турки в начале крейсерства русской эскадры опаса­лись открыто показываться у анатолийского побережья. Тайком, вдоль самого берега и преимущественно ночью, отдельные турецкие суда проходили мимо эскадры, но основные силы своего флота Махмуд-паша не рисковал направить из Босфора в Черное море. Характерно, напри­мер, что А. Слейд, боявшийся выйти в море с одним лишь фрегатом, просил у Махмуда-паши направить вместе с ним два линейных корабля, но командующий турецким флотом категорически отказал в этом.

Турецкое командование не без основания полагало, что русская эскадра со дня на день может получить разреше­ние на открытие военных действий как против, турецкого военного флота, так против купеческого судоходства, снабжающего восточно-анатолийскую армию. Однако у турок был свой расчет: пока русские дождутся разреше­ния, они будут настолько обессилены в борьбе со стихией, что им придется итти на отдых и ремонт в главную базу. Именно в этот момент турки и рассчитывали на успеш­ные действия своего флота в Черном море.

Шли дни и недели, но русские корабли не уходили в Севастополь. Это непрерывно продолжающееся крей­серство русской эскадры спутало все расчеты турецкого командования. Приближался ноябрь месяц, когда кабо­тажное плавание у анатолийского побережья почти пол­ностью прекращалось. Для того чтобы содействовать своей сухопутной армии, турецкий флот должен был вый­ти в море до начала зимы.

Западноевропейские советники, находившиеся в турец­ком флоте, а также английские и французские офицеры эскадр, пришедших к Босфору для оказания «помощи» Турции, давно занимались разработкой планов нападения на русское побережье. Основной их целью являлся, как и прежде, захват Севастополя — главной базы русского флота на Черном море. Вместе с тем пристальное внима­ние англо-французского командования было приковано и к Кавказу, где оно рассчитывало на серьезную помощь Шамиля. По сведениям разведки союзники знали, что основные русские силы на Кавказе заняты борьбой с от­рядами Шамиля, а для отпора турецким войскам у рус­ских нет достаточной армии. Характерно, что главный советник в турецком флоте — англичанин А. Слейд считал Кавказ слабым местом в обороне России, где турки при «надлежащем руководстве» могли якобы достичь несомненных успехов, которые «привели бы их к Тиф­лису».

Главари Шамиля были заранее уведомлены о предпо­лагавшихся турецких десантах. К наибу Шамиля на севе­ро-западном Кавказе Мухаммед-Эмину прибывали с сек­ретными поручениями агенты, завербованные англичана­ми. Мухаммед-Эмин был связан с британским посольством в Константинополе и, намечая военные действия против русских войск, предполагал осуществлять тесное взаимо­действие с турецкими вооруженными силами. Главная задача, которую должны были выполнить горцы Шамиля под руководством Мухаммед-Эмина, заключалась в овла­дении опорными пунктами черноморской береговой линии с целью облегчения высадки турецких десантов на кавказ­ское побережье. «Впоследствии Мухаммед-Эмин сам при­знавался, что все его военные операции были согласованы с агрессивными замыслами правящих кругов Турции и Англии»(1).

Непосредственная подготовка горцев Шамиля к со­вместным действиям с турецкой армией началась еще ле­том 1853 г., а когда турки уже заканчивали сосредоточение своих войск на кавказской границе, Мухаммед-Эмин «принял прибывшего из Константинополя турецкого эмис­сара Хануко, а затем лично отправился в Абхазию (т. е. к черноморскому побережью Кавказа) для встречи ожи­даемого турецкого десанта»(2).

Для боевых действий на кавказском побережье подго­товлялись крупные части турецких войск. Восточно-анатолийская армия к середине ноября была дислоцирована в различных пунктах у русской границы и в том числе — на приморском фланге в районе Батума. Собранные рус­ским командованием в ноябре 1853 года сведения пока­зывали, что против правого фланга русской армии, упи­равшегося в море, турецкое командование сосредоточило большие силы.

Начальник штаба Кавказского корпуса в начале но­ября доносил, что в Батуме собрана «отдельная и очень большая часть турецких войск»(3). В «Журнале военных происшествий в действующем корпусе на турецкой гра­нице» указывалось, что на приморском участке, в районе Батум — пост св. Николая, сосредоточены турецкие войска в количестве 21 500 человек. В донесений на имя М. Д. Горчакова также говорилось, что в районе Батума «войска турецкие продолжают усиливаться беспрестанно приходящими новыми подкреплениями, так что теперь считают там до 30 000 человек при 30 полевых орудиях»(4). По другим источникам было известно, что в этом районе и его окрестностях находилось не 30, а 65 орудий. Русских же войск у Поти—Сухума было всего около 7000 человек с восемью орудиями.

Намечая усиление военных действий своих сухопут­ных войск и реакционных отрядов горцев на Кавказе, ту­рецкое командование по настоятельным требованиям английских советников решило направить к кавказскому побережью и свои военно-морские силы.

В октябре 1853 г. в Константинополе была сформиро­вана большая эскадра из лучших быстроходных кораб­лей. Командующим эскадрой был назначен вице-адмирал Осман-паша, вторым флагманом контр-адмирал Гуссейн-паша. Для разведки и оповещения отрядов Шамиля на Кавказе впереди эскадры должен был следовать отряд из трех пароходо-фрегатов под флагом вице-адмирала Мустафы-паши. Главным руководителем для осуществле­ния всего плана был назначен англичанин А. Слейд, имевший в турецком флоте также чин контр-адмирала с титулом Мушавера-паши.

Перед турецкими адмиралами во главе с А. Слейдом была поставлена одна основная задача: прорваться мимо русской эскадры, крейсирующей у мыса Керемпе, и во что бы то ни стало достичь кавказских берегов.

Командующий турецкой эскадрой вице-адмирал Ос­ман-паша был старым и опытным моряком. В 1827 г. на глазах у Османа-паши был разгромлен турецкий флот в Наваринской битве, и это воспоминание осталось у него на всю жизнь. С тех пор прошло 26 лет; за это время за­падноевропейские державы прилагали все усилия, чтобы заново создать военно-морской флот Турции. Осман-паша, как и другие турецкие офицеры, слепо верил евро­пейским советникам и сам энергично готовился к войне с Россией. Незадолго до Крымской войны он был послан в Англию, проходил там английскую выучку, доставлял в Турцию английское оборудование, покорно подчинялся английским наставникам. В 1853 году Осман-паша также оказался под опекой — к нему был приставлен англича­нин А. Слейд.

Слейду давно была знакома роль советника, инструк­тора, разведчика и шпиона. Еще за 25 лет до Крымской войны он появился в Турции и начал свою активную дея­тельность. Во время русско-турецкой войны 1827 — 1829 годов он готовил турецкий флот к боевым действиям против русского Черноморского флота. В начале 30-х го­дов Слейд осмотрел важнейшие русские порты и военно-морские базы Черного моря. Вскоре он появился в Сева­стополе и, благодаря попустительству и халатности пор­тового начальства, сделал подробное описание главной базы русского Черноморского флота.

Шпионская деятельность Слейда и его рьяное стрем­ление к войне с Россией не были оставлены без внима­ния. Перед Крымской войной английское министерство иностранных дел периодически использовало его услуги. Будучи помощником командующего английским флотом в Средиземном море, Слейд исполнял самые важные и секретные дела, касавшиеся Константинополя. Став по­мощником начальника турецкого морского штаба, Слейд еще активнее готовил турецкий флот к боевым действиям на Черном море.

Исполнение турецкого плана началось в конце октяб­ря 1853 г. Когда эскадра Нахимова крейсировала в рай­оне Амастро—Керемпе, трем турецким пароходо-фрегатам Мустафы-паши удалось пройти к кавказскому побе­режью. Мустафа-паша «скинул там до шестидесяти бо­чонков пороху и много свинца в пластинах, провозглася черкесам, что турецкий флот около 20 ноября высадит к ним многочисленный десант из Синопа и Николаев­ского поста»(5)

Оповещенные Мустафой-пашой и Слейдом отряды Шамиля и турецкое командование восточно-анатолий­ской армии начали большие приготовления к десанту на кавказское побережье и с этой целью собрали в Батуме большую флотилию кочерм — одномачтовых каботажных судов, очень удобных для перевозки и высадки десант­ных войск. В ноябре командованию русского гурийского отряда стало известно, что в Батуме «250 вооруженных кочерм с тремя фрегатами-пароходами находятся в го­товности»(6). Из восточно-анатолийских портов Турции в Батум прибывали новые подкрепления.

Русское командование сделало попытку помешать концентрации турецкого флота в Батуме. С этой целью вице-адмирал Серебряков вышел с отрядом пароходов и парусных судов из Сухум-кале, бомбардировал пост св. Николая и пошел к Трапезунду. «...К рассвету 8 ноября на траверзе старого Трапезунда были открыты вице-адмиралом Серебряковым 5 неприятельских кочерм под военным флагом, одна из них взята нашим парохо­дом «Молодец», а прочие были вытащены на берег и спаслись тем, что волнение не позволяло сделать де­сант»(7). Но выход отряда Серебрякова не помешал про­тивнику продолжать сосредоточение своих военных ко­раблей в Батуме. 9 ноября Серебряков доносил, что из Трапезунда в Батум вышли четыре турецких пароходо-фрегата.

После оповещения реакционных отрядов горцев и под­готовки турецких войск к десантам на кавказское побе­режье пароходный отряд Мустафы-паши и Слейда дол­жен был присоединиться к эскадре Османа-паши и Гусоейна-паши, чтобы совместно прибыть к Кавказу. В начале ноября Мустафа-паша и Слейд уже рассчитывали выйти навстречу Осману-паше, однако небольшое событие, про­исшедшее 9 ноября между Гаграми и Бомборами, яви­лось первым ощутительным ударом по расчетам про­тивника.

Русский фрегат «Флора», вышедший из Севасто­поля в Сухум, в ночь с 8 на 9 ноября встретил неизвест­ные пароходы в 12 милях от мыса Пицунды. В ответ на опознавательные сигналы «Флоры» пароходы выстрои­лись в боевую линию и пошли на сближение с русским фрегатом: это был тот самый отряд адмирала Мустафы-паши, который должен был направляться от кавказского побережья к Осману-паше. Отряд состоял из трех боль­ших двухбатарейных пароходов «Фейзи-Бахри», «Таиф» и «Саик-Ишаде», вооруженных бомбическими орудиями. Не поднимая флага, неприятельские пароходы открыли огонь по русскому фрегату, но «Флора», умело манев­рируя, ушла от продольных выстрелов неприятеля и мет­ким огнем заставила турецкие пароходы отойти. После 10-минутного совещания турки возобновили бой; русский фрегат своим огнем вновь нанес им серьезные поврежде­ния и вынудил их отойти.

Внимание командира «Флоры» капитан-лейтенанта Скоробогатова привлек один из неприятельских парохо­дов, без которого «ни одно совещание не делалось; даже так, что он подходил к каждому (из других пароходов) по несколько раз и потом уже начиналась атака; на нем видно было ясно, что все бывшие наверху люди не в ту­рецком костюме, как были на остальных двух...»(8) Этот пароход был «Таиф», на котором находился Слейд, взяв­ший на себя руководство боем с русским фрегатом «Флорой».

В течение нескольких часов неприятельские пароходы продолжали безуспешно атаковывать «Флору», но рус­ские моряки неизменно отражали натиск неприятеля. К утру 9 ноября в четырех милях от берега показалась небольшая русская шхуна «Дротик». Слейд, желая по­живиться беззащитным русским судном, бросился к нему с двумя пароходами. Против «Флоры» остался только один пароход под флагом Мустафы-паши. Капитан-лейте­нант Скоробогатов, стараясь спасти шхуну, сосредоточил сильный огонь по пароходу Мустафы-паши, рассчи­тывая, что остальные неприятельские пароходы оставят шхуну и придут на помощь своему адмиралу. Расчет Скоробогатова полностью оправдался: Слейд был вы­нужден отойти от русской шхуны и поспешить на помощь Мустафе-паше. Но к этому времени адмиральский паро­ход был уже настолько сильно поврежден метким огнем русских комендоров, что Слейд приказал взять его на буксир. Три турецких парохода, вооруженные бомбической артиллерией и руководимые своим главным «со­ветником» по морским делам, оказались бессильными против одного русского парусного судна. Неравный бой закончился блистательной победой русского фрегата «Флоры».


Фрегат "Флора" У берегов Пицунды 9 (21) ноября 1853 г С рисунка художника А. П. Боголюбова.

Находившийся в Сухуме контр-адмирал П. М. Вукотич, командир отряда русских судов у кавказского побе­режья, считал, что геройский подвиг «Флоры» спас Су-хум от нападения турецких пароходов. Однако значение небольшого, но блестящего для русских моряков события не ограничивалось только этим. Бой «Флоры» нарушил планы турок. Вместо того, чтобы итти на при­соединение к Осману, адмирал Мустафа-паша с парохо­дами «Фейзи-Бахри» и «Саик-Ишаде» отправился на ре­монт в Константинополь. Навстречу эскадре Османа-паши пошел только один пароход «Таиф», на котором остался «Мушавер-паша» — Слейд.

Эскадра Османа-паши вышла из Константинополя, когда передовой пароходный отряд Мустафы-паши на­ходился еще у кавказского побережья. Командующий эскадрой сразу же по выходе из Босфора разделил свои корабли на два отряда: головной отряд вел Гуссейн-паша, второй — сам Осман-паша. К 6 ноября 1853 г. ко­рабли Гуссейна-паши прошли от Константинополя около 300 миль и достигли Синопа. Спустя несколько дней в Синайскую бухту прибыл и отряд Османа-паши, и паро­ход «Таиф» под флагом Слейда. Таким образом, против­нику удалось соединить в Синопе эскадру в составе 16 вымпелов.

Синопская бухта издавна считалась лучшим убежи­щем для флота на всем анатолийском побережье Черного моря. Расположенная почти на середине пути между Константинополем и Батумом, она неизменно привлекала к себе все суда, идущие вдоль анатолийских берегов.

Природа уготовила здесь все условия для удобной и спо­койной стоянки кораблей: обширные размеры бухты, хо­роший грунт и глубину. От жестоких северных ветров бухту надежно закрывали холмы полуострова, прости­рающегося к востоку от материка и соединенного с ним узким, невысоким перешейком.

К началу Крымской войны в Синопе было 10—12 ты­сяч жителей, преимущественно турок и греков. Турецкая часть города находилась на перешейке, соединяющем Синопский полуостров с материком, и была обнесена массивной каменной стеной, над которой возвышалась крепость. К востоку от города, вне крепостной стены, располагались греческое предместье и дома европейских консулов. Непосредственно у берега бухты было по­строено синопское адмиралтейство с хорошими верфями. Здесь же помещались портовые сооружения, склады, казармы.

Перед Крымской войной Синоп был превращен англи­чанами и турками в одну из своих основных баз для сна­ряжения судов, доставлявших оружие и боеприпасы от­рядам Шамиля. Часть кораблей, выходивших из Кон­стантинополя к берегам Кавказа, использовала Синоп как один из лучших промежуточных портов. Эти корабли после кратковременной остановки в Синопе продолжали путь на восток. Для других же турецких и английских судов Синоп служил конечным пунктом. Оружие и бое­припасы, предназначенные для кавказских горцев, пере­гружались с этих кораблей на одномачтовые каботажные суда — кочермы. Корабли шли обратно в Константино­поль, а кочермы — к кавказскому побережью. Строитель­ство каботажных судов, поддерживающих непрерывную связь с мюридами Шамиля накануне войны, было осо­бенно широко развернуто в синайском адмиралтействе.

Синоп вновь гостеприимно принимал корабли, возвра­щавшиеся с Кавказа. Вместо оружия и боеприпасов они теперь везли в Турцию черкешенок и русских крестьянок, чтобы продать их в рабство. Англичане усиленно поощ­ряли работорговлю на Черном море; при постыдном уча­стии представителей «европейской цивилизации» с Кав­каза в Турцию увозились в рабство тысячи человек. В Синопе производился открытый торг русскими полонян­ками. Этот город был превращен англичанами в центр работорговли и в опорный пункт для осуществления агрессивных замыслов Англии на Кавказе. В этом порту и остановились корабли Османа-паши, Гуссейна-паши и Слейда.

Синоп, таким образом, снова служил основной базой для проникновения на кавказские берега, однако теперь в нем находились не отдельные суда, как это было до войны, а сильная и большая эскадра турецких военных кораблей, которая должна была сыграть важную роль в планах турецкого командования на кавказском театре военных действий.

Слейд, Осман-паша и Гуссейн-паша не предполагали долго задерживаться в Синопе, т. к. их прибытия давно ожидали и турецкие войска, сосредоточенные против при­морского фланга русской кавказской армии, и реакцион­ные отряды горцев, уведомленные о предстоящих турец­ких десантах. Даже русскому командованию на Кавказе по донесениям разведки стало известно, что, помимо большой флотилии десантных судов (250 кочерм) и не­скольких пароходо-фрегатов, сосредоточенных в Батуме, «ожидается прибытие двух пароходов и двенадцати дру­гих военных судов для одновременного будто бы вторже­ния сухопутно в Гурию и со стороны моря в Поти, Редут и Сухум-Кале»(8). Именно эти суда (и несколько транспор­тов) готовились к переходу от Синопа к кавказскому по­бережью.

Концентрация турецких войск против приморского фланга русской армии на Кавказе, подготовка большой флотилии, десантных средств, активизация реакционных отрядов горцев, наличие значительного числа турецких паровых судов у кавказского побережья и, наконец, сле­дование эскадры Османа-паши к берегам Кавказа,— все это свидетельствовало о серьезных намерениях против­ника на кавказском театре осенью 1853 г. Для русских войск обстановка на Кавказе могла сложиться чрезвы­чайно неблагоприятно, т. к. широкое наступление турецких войск, их «движение вперед, на Кавказ — все равно из Батума или Эрзерума — в случае успеха устанавливает прямую связь их с их союзниками, горцами, и может од­ним ударом отрезать, по крайней мере с суши, южно­кавказскую русскую армию от России. А это может привести к полному уничтожению этой армии»(9).

(1) А. Фадеев, «Мюридизм как орудие агрессивной политики Турции и Англии», Журн. «Вопросы истории», 1951 г., № 9, стр. 92.

(2) Там же.

(3) Цит. по Зайончковскому, «Вост. война», т. II, ч. 1, стр. 441.

(4) ЦГВИА, ф. ВУА, д. 5429, л. 256.

(5) Адмирал Нахимов, «Материалы для истории русского флота», стр. 130.

(6) ЦГВИА, ф. ВУА, д. 5429, л. 278 об.

(7) Там же, л. 277.

(8) ЦГВИА, ф. ВУА, д. 5429, л. 278 об.

(9) К. Маркс, Ф. Энгельс, Сочинения, т. IX, стр. 556.

Вперед
Оглавление
Назад


Copyright © 1998-2024 Центральный Военно-Морской Портал. Использование материалов портала разрешено только при условии указания источника: при публикации в Интернете необходимо размещение прямой гипертекстовой ссылки, не запрещенной к индексированию для хотя бы одной из поисковых систем: Google, Yandex; при публикации вне Интернета - указание адреса сайта. Редакция портала, его концепция и условия сотрудничества. Сайт создан компанией ProLabs. English version.