Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Судовые закрытия с автоматическим управлением

Флоту предложили
двери и люки
с автоматикой

Поиск на сайте

Пирров Синоп

12.07.12
Текст: Центральный Военно-Морской Портал, Юрий Кирпичев
Фото, иллюстрации: Центральный Военно-Морской Портал, Юрий Кирпичев
Эффективность ведения морского боя у Синопа во время Крымской войны, несмотря на блестящую победу российского флота, все еще вызывает сомнения у историков. Центральный Военно-Морской Портал публикует материал Юрия Кирпичева, журналиста и историка. Предполагая, что материал может вызвать споры, напоминаем, что мнение редакции ЦВМП не обязательно совпадает с мнением автора статьи. Мы считаем важным и нужным донести до читателей точку зрения кого бы то ни было, если она имеет под собой аргументированное основание.

Юрий Кирпичев
30 ноября 1853 г. корабли Нахимова ворвались в Синопскую бухту и уничтожили там турецкую эскадру. Увы, победа, в честь которой матросы русского флота носят одну из трех полосок на гюйсах, аукнулась осадой Севастополя, военным поражением России и рождением серии патриотических мифов, ставших устойчивыми стереотипами. Прошло полтора века, а объективная история боя так и не написана. Хотя появились новые источники, информации накопилось достаточно, и ее анализ показывает, что уже в Синопе крылись корни грядущего поражения. Недаром та победа стала последней для русского флота.

Критического рассмотрения заслуживает буквально каждая фаза боя, что предполагает объем, далеко выходящий за рамки журнальной статьи, рассмотрим лишь некоторые нюансы сражения.

Мифы и рифы

Вкратце канва событий выглядит следующим образом. 23 (11 по ст. ст.) октября 1853 г. эскадра Нахимова отправилась в крейсерство. 13 (1) ноября адмирал узнал о начале войны и о выходе в море эскадры Новосильского. Командование Черноморского флота требовало уничтожить фрегаты Осман паши, шедшие на Кавказ. 17 (5) ноября русские эскадры встретились. Бой с турецким пароходом "Перваз Бахри" вел пароходофрегат "Владимир" под флагом адмирала Корнилова. На следующий день Новосильский увел потрепанные штормом корабли в Севастополь – вместе с "Владимиром", который тащил захваченный приз, и "Бессарабией", а Нахимов двинулся к Синопу в поисках турецкой эскадры. Которая – ирония судьбы – в это время следовала вслед за ним туда же…

Разыгравшийся шторм унес эскадру Нахимова в море и к Синопу он вернулся с тремя линейными кораблями лишь 23 (11) ноября. Туда уже проскочили фрегаты Осман паши и пароходы Мустафы паши. Нахимов блокировал порт, дождался подмоги и 30 (18) ноября шесть русских линкоров ворвались в бухту, стали на якорь и открыли сокрушительный огонь. Через несколько часов все турецкие суда, за исключением вырвавшегося в море пароходофрегата "Таиф", были выведены из строя, береговые батареи уничтожены, а город горел. Русские корабли с победой вернулись в Севастополь. Начались всероссийские торжества, награждения, эйфория победы захлестнула страну – и лишь Нахимов был мрачен и нелюдим. А теперь немного анализа.

Синоп как упущение

Именно так следует рассматривать Синоп. Это серьезное служебное упущение – в буквальном смысле слова. Будь разведывательная и дозорная службы на Черноморском флоте налажены лучше, Новосильский и Нахимов могли покончить с эскадрой Осман паши на две недели раньше, не мотаясь по штормовому зимнему морю. Но они упустили турок. Причем есть серьезные основания полагать, что главным виновником был адмирал Корнилов. Вместо поиска главных сил врага он использовал пароходы для удовлетворения личного честолюбия, гоняясь – начштаба ЧФ, мозг флота! – за призами. Разумеется, после такого конфуза Нахимов землю готов был рыть, лишь бы загладить упущение. И судьба Синопа была решена – несмотря на жесткие предупреждения Англии и Франции о том, что они не потерпят нападения на турецкие порты. Тем самым решилась и судьба Севастополя…

Робкая блокада

Разумеется, с тремя линейными кораблями атаковать Синоп было нельзя, и пишут, что в ожидании помощи Нахимов блокировал порт. Препятствуя то ли бегству, то ли подходу новых сил врага. Но он не смог бы противостоять линейным силам турок (Слейд в это время изо всех сил уговаривал капудан-пашу отправить их в Синоп). Будь у Осман паши желание драться, он прорвался бы – семи фрегатов, трех корветов и двух пароходов для этого вполне достаточно. Да и своя гавань рядом. А вот что делать кораблям Нахимова в случае серьезных боевых повреждений далеко от базы?

Впрочем, турки могли прийти в Синоп и уйти из него без боя. Из шханечных журналов русских кораблей видно, что ночи они проводили в 10-12 милях к востоку и северо-востоку от Синопского полуострова, то есть путь на юг (к Герзе) был открыт. Почему "блокировали" так робко? Потому что опасались англо-французского флота, стоявшего в Босфоре. Как бы самим не оказаться в Синопской ловушке меж двух огней…

Мудрый приказ

Боевой приказ Нахимова, прославляемый историками, был очень прост и свелся, в сущности, к тому, чтобы подойти к противнику на максимально близкую по допустимым глубинам дистанцию, стать на якорь и палить изо всех сил, используя подавляющее огневое преимущество. "Какой там маневр! Вздор-с!" – говорил Павел Степанович о действиях Нельсона у Трафальгара. Хотя и позаимствовал у великого флотоводца заключительные слова приказа: "… я предоставляю каждому совершенно независимо действовать по усмотрению своему, но непременно исполнять свой долг. Россия ожидает славных подвигов от Черноморского флота; от вас зависит оправдать ожидания". Сравните: "Англия ожидает от всех и каждого исполнения своего долга".

Но и этот маневр удался плохо. Левая колонна стала на якорь дальше от противника, чем планировалось, что позволило "Таифу" вырваться, а "Императрица Мария", флагман самого Нахимова, не дошла до центра бухты, отчего "Чесма", концевая в правой колонне, не могла действовать против турецких кораблей, и бой для нее свелся к борьбе с батареями №3 и №4. К тому же "Чесма" и "Великий князь Константин" мешали друг другу, перекрывая секторы обстрела, так что пришлось им под турецким огнем перетягиваться. Никакого руководства боем не предусматривалось, да и не было возможно – огонь турок быстро перебил сигнальные фалы, а клубы дыма с первых же выстрелов окутали корабли до клотиков.

Бой или расстрел?

Синоп трактуют как тяжелую, славную и заслуженную победу. Цифры однако говорят о том, что он был скорее расстрелом слабого противника, но расстрелом неумелым, что и привело к затягиванию боя и серьезным повреждениям русских кораблей.

Итак, соотношение сил. Шести линкорам и двум фрегатам Нахимова плюс трем пароходам Корнилова противостояли семь турецких фрегатов, три корвета, два парохода и береговые батареи. Последние как будто компенсировали явное превосходство русских, отчего на них обязательно делают упор – 48 пушек (встречается и такая цифра)!

По данным А. Жандра, флаг-офицера Корнилова ("Материалы для истории обороны Севастополя…", СПб, 1859), бортовой залп 312 орудий одних только русских линкоров весил 344 пуда, тогда как залп 262 турецких пушек, включая береговые, весил 165 пудов – более чем двукратный перевес! Затем он еще вырос: к 14 часам из погони за "Таифом" вернулись фрегаты, а к 16 часам – пароходы.

На самом деле перевес был еще значительнее. По Жандру бой вели 24 береговых орудия: три мощных английских 68-фунтовки и двадцать одна 18-фунтовка (согласно показаниям пленных и некоего французского мичмана). Но турецкие историки К. Бадем и Б. Йозкан сообщают о разномастном старье в 14-19 фунтов (три пушки XV века были еще генуэзскими) с обслугой из ополченцев. К тому же сектор обстрела им перекрывали собственные суда. Что же касается 68-фунтовых ядер, найденных в бортах русских линкоров, то это их собственные: когда у "Трех святителей" перебило шпринг и корабль развернуло, он влепил их в "Париж". Да и "Ростиславу" Новосильский сигнал поднимал, чтобы перестал бить по своим.

И это еще не все. Из пушек стреляют люди. Осман паша жаловался, что перед самым выходом в море его опытные экипажи забрали для комплектования линейных сил, а ему всучили анатолийских крестьян, впервые увидевших море. Эскадру для того и послали в поход, чтобы "оморячить" команды.

Поэтому турецкий огонь не отличался интенсивностью и меткостью. Иное дело питомцы свирепого Лазарева, прошедшего английскую морскую школу. Они так вымуштровали комендоров, что из тяжелых бомбических орудий на ЧФ стреляли не хуже британцев и в два-три раза быстрее, чем на Балтфлоте. Куда уж там зеленым турецким новобранцам и милиции. Так что силы были явно неравны.

Потери турок и миф о десанте

Да, это был расстрел, о чем говорит соотношение потерь: 38 убитых и 210 раненных у русских против, по данным "Вокруг Света", 3000 убитых и раненных моряков и 1000 солдат десанта у турок. Последняя цифра основана на слухах. На таблице у памятника, стоящего в самом Синопе, указано 2700 погибших – но только моряков, ни о каком десанте упоминаний нет. А К. Бадем в своей докторской диссертации "The Ottomans and the Crimean war" (2007) ссылается на данные секретаря турецкого командующего флотом: общая численность экипажей составляла 2989 человек, из которых в Стамбул прибыли 958 человек. Еще 156 матросов и 4 офицера вернулись из плена. В итоге потери составили 1875 человек. О десанте ни слова. И если русские историки настаивают на своих данных, то от 1300 до 2125 погибших и раненных были мирными жителями города...

Иными словами, десант на Кавказ, который якобы везла турецкая эскадра, – миф. Историки ссылаются на некую разведку, но у Жандра читаем, что Нахимовым "…от одного грека получено было сведение, что на синопском рейде находится отряд турецких судов с десантом для доставления его и боевых припасов на Кавказский берег…". Вот и вся разведка. У Жандра регулярно встречаются такие ссылки на "источники": от одного грека, от одного французского мичмана, по показаниям пленных (чрезвычайно путанным и недостоверным), отчего к его данным следует подходить осторожно.

Чудеса скорострельности

Никто, насколько я знаю, не пытался проанализировать данные о русском огне с точки зрения его темпа. Напрасно. Концы с концами сходятся плохо и возникает подозрение в недостоверности этих данных. Эскадра Нахимова сделала 16873 выстрела и выпустила 18055 снарядов! Об этом пишут с гордостью, но анализ цифр вызывает большие вопросы, на которые нет ответов. Первый из них – феноменальная скорострельность.

Обычно пишут, что левая колонна палила до 16:00, затем огонь велся редко, так что подавляющее число выстрелов было сделано за три с половиной часа. На счету "Парижа" 3952 выстрела, 893 из них приходятся на четырнадцать 68-ф пушек левого борта. Это один выстрел в три с половиной минуты. Тридцать шесть 36-фунтовок выпалили 2111 раз – один выстрел за 3 минуты 35 секунд. Отличный темп для многочасового боя! Особенно если учесть, что временами пальба прекращалась, что надо было не только корректировать прицел, перенося огонь на новую цель, но порой и весь тяжелый линкор перетягивать на шпринге. Так что реальная скорострельность была еще выше. Если она была реальной…

Сомневаться заставляют неслыханные результаты "Ростислава". Он выпалил 3960 раз, выпустив 4962 снаряда! Учтите, что тысячу выстрелов сделали двойным снарядом, при этом увеличивается время заряжания, да и темп сбивался в результате разрыва пушек от сумасшедшей пальбы и больших сопутствующих потерь (половина из 5 убитых, 105 раненых и обожженных). 2800 выстрелов из двадцати восьми его 36-фунтовок за три с половиной часа – это 2 минуты 6 секунд на выстрел! И даже лучше, учитывая приведенные выше резоны.

В шканечном журнале "Трех святителей" записано: "Бой в 2 часа 30 минут почти прекратился. Правый фланг, не имея у себя ни одного противника, умолк, между тем как на левом были слышны изредка выстрелы с фрегата "Дамиад", который, лежа на мели под прикрытием навалившегося на него фрегата "Низамие", снова открыл огонь; мы и "Париж" по ним действовали, но в 3 часа все смолкло, и бой был окончен совершенно: неприятельской эскадры не существовало".

То есть левая колонна активно действовала два с половиной часа? Тогда один выстрел из 36-ф орудия "Ростислав" делал за полторы минуты, что поражает и настораживает.

Да, скорострельность бомбических орудий ЧФ на учениях (не под огнем противника и на короткое время артиллерийского балета) доходила до 2 минут при стрельбе ядрами, а 36-фунтовок – до 1,5 минуты. Но в бою такой темп возможен лишь первые три-четыре залпа, пока есть запас ядер и особенно картузов с порохом, сложенных у орудия (это опасно, поэтому картузы подносят из крюйт-камер). То есть пять-шесть минут. Два с половиной или три с половиной часов рекордной скорострельности?

Бомбические неувязки

Много пишут о новейших бомбических орудиях, решивших исход боя. Бомбы пробивали борта кораблей и взрывались, прошивая все горящими осколками. Так "Париж" взорвал корвет "Гюли-Сефид", "Вел. кн. Константин" – фрегат "Навек-Бахри", а "Мария", вероятно, зажгла "Фазли-Аллах". Кроме того, "Париж", "Ростислав" и "Три святителя" сожгли "Низамие". Вклад солидный, учитывая малую долю – всего 11% орудий от общего числа. Но бомбические орудия не означают обязательную стрельбу именно бомбами. Их как раз бросили очень мало! "Мария" – 5 из 176 снарядов, пущенных бомбическими пушками; "Вел. кн. Константин" – 30 из 457; "Чесма" – 18 из 88; "Париж" – 70 из 893; "Три святителя" – 28 из 147; "Ростислав" – 16 из 400. Правая колонна, выпустив 53 бомбы, управилась за час, а левая, бросив их 114, возилась до 16-17 часов. В итоге всего лишь 167 бомб из общего числа 18055 снарядов. Менее одного процента! В чем же дело?

Бомбы хранят в ящиках, занимающих много места, запальные трубки также в ящиках, но отдельно. Причем они бывают трех типов в зависимости от дальности стрельбы, и надо вскрыть нужный ящик, снять колпачок, ввернуть трубку в бомбу, в определенном положении вставить в ствол... Темп падает, артиллерийских чудес высочайшим посетителям не покажешь, так что большого внимания бомбам не уделяли. Стрельба бомбами требует точного прицела, тогда как в Синопе шла слепая батальная пальба на пределе скорострельности. Из-за дыма не видели кораблей противника и палили по вспышкам орудий!

Резюмируя, заметим, что, судя по приказам и инструкциям Корнилова до и после Синопа, бомбы освоили плохо. Трубки не шли по резьбе, реальное время горения не соответствовало указанному на рисках, поэтому приходилось самим пересверливать и перезаряжать их. В конце концов, бомбы были дороги. Потому по октябрьской 1853 г. инструкции полагалось иметь всего по 5 снаряженных бомб на орудие. Синопский бой решило старое доброе ядро.

Плохая организация стрельбы

Но решило неубедительно. Страшный батальный огонь привел… к затягиванию боя! А. Кротков ("Морской сборник" №6, 1905) убедительно показал плохую организацию русского огня. Вместо прицельной стрельбы бомбами, которые быстро взрывали суда противника, корабли вели беглый, едва ли не лихорадочный огонь буквально всем, что подвернется под руку, вплоть до пустых бомб, эффект от коих был невелик. Как и от картечи. Причем левая колонна, стоявшая дальше, особенно ей злоупотребляла.

Адмирал И.Ф. Крузенштерн в "Руководстве к морской артиллерии" (1832 г., перевод английской книги), по которому учились будущие офицеры, указывал, что на расстоянии более 130 сажен двойные снаряды недействительны. И капитан корпуса морской артиллерии А. Ильин в книге "Практическая морская артиллерия" (1841 г.) писал, что такой огонь полезен лишь на дистанциях до одного кабельтова. Картечью же стреляют тогда, когда на открытой палубе неприятельского корабля есть абордажные партии или десантные войска. Но туркам было не до абордажа, а о десанте мы уже писали: это миф. Даже если бы он был, никто не стал бы держать звереющих от безделья солдат на палубах кораблей, запертых в гавани штормами и противником.

Однако "Париж" дал картечью 23% выстрелов! Целью мог быть лишь дрейфовавший мимо "Ауни-Аллах", но он потому и дрейфовал, что никто не полез на мачты ставить паруса и некого было бить картечью. Скопиться же на палубе под русским огнем турки не могли даже с целью прыгнуть в зимнее море – кроме опытного экипажа египетского "Дамиада" на остальных судах сражались новобранцы, не умевшие плавать. Эстафету подхватили "Три святителя" – 19% выстрелов картечью, а затем "Ростислав" – более двадцати бортовых залпов ею! В итоге "Ауни-Аллах" остался на плаву и был сожжен на следующий день…

Особенно поражает, что картечи на "Ростиславе" было израсходовано больше, чем полагалось иметь по циркуляру Корнилова от 14 мая 1853 г.! Не в этом ли заключается разгадка феноменальной русской скорострельности и потрясающего расхода снарядов? Не зря говорят: война все спишет! Кажется, под шумок тогда списали многое… Кротков употребляет характерный для того времени термин "экономическая картечь", но где и когда ее могли сэкономить?! На учениях?

Похоже, русские артиллерийские офицеры еще и плохо учились! Вообще в своих выводах Кротков отмечает, что "инструкционная часть на эскадре слабо развита" (инструкции переводили с английского, и Корнилов сам занимался этим). Огонь кораблей отличался по темпу и выбору снарядов, что говорит об отсутствии единообразия в подготовке артиллеристов. В 1852 г. Корнилов добился перевода старых кораблей "Силистрия" и "Султан Махмуд" в артиллерийские именно с целью подготовки канониров сразу всей дивизии кораблей, но проводились ли на них такие тренировки, неизвестно. К тому же через год сам Корнилов отправил "Султана" на разборку…

Напрашивается грустный вывод: внешний блеск ЧФ скрывал весьма скромное содержание. Кажется, это понял и Нахимов. Во всяком случае отмечали, что после Синопа он впал в черную меланхолию и противился активным действиям флота, зато с готовностью топил свои корабли. Собственно говоря, кроме Корнилова, никто в Севастополе больше не рвался в морской бой.

Плохая меткость и горящий город

Рекордная скорострельность нахимовских кораблей привела к затягиванию боя и к трагедии Синопа. Русские канониры безбожно мазали и вместо кораблей крушили город!

Судите сами. За год до сражения флот проводил учебные стрельбы по цели, близкой к размерам фрегата. Щит 2 на 3 сажени стоял на валу длиной 15 сажен и высотой 5. Образцовый "Двенадцать Апостолов" с расстояния в 350 сажен (больше, чем в Синопе!) сделал 124 выстрела. В яблочко попали 6 снарядов, в щит – 82 и в вал – 24. 90% попаданий! У "Ростислава" из 84 выстрелов с 400 сажен: 2 попали в яблочко, 22 – в щит и 20 – в вал, но он стрелял при сильной диагональной качке. Превосходно!

Да, бой есть бой, даже со слабым противником под огнем меткость падает, но если бы из 18000 русских снарядов в цель попала хотя бы половина, то турецкие фрегаты, корветы и батареи, получив по 500 гостинцев, были бы разнесены вдребезги! Однако офицеры корниловских пароходов, огибавших Синоп с севера, видели, как море кипело от русских ядер, летевших мимо цели, поэтому большинство турецких кораблей взорвались лишь после боя поздно вечером или были сожжены на следующий день…

Зато Синоп сгорел дотла. "Русский Инвалид" (№ 261-262 от 1 декабря 1853 г.) писал: "В два часа огонь с неприятельских судов почти прекратился… Турецкая часть города горела в двух местах; в начале 3-го часа по сигналу адмирала велено было прекратить бой, и в то же время был послан офицер парламентером в город, чтобы объявить местному Турецкому начальству, что, если с батарей или с берега будет сделан хотя бы один выстрел, то адмирал разрушит и выжжет город до основания. Офицер сей, пробыв около часа на берегу, не мог отыскать не только местных начальников, но никого из Турок: они разбежались по близлежащим деревням".

Любопытно! Бой закончился, враг бежал, некому даже вручить ультиматум – почему же "подавляли" батарею №5, расположенную в центре турецкой части города, до 4-5 часов пополудни? Почему сгорел город? Нахимов винил турок, якобы поджегших свои фрегаты, а с тех уже пламя перекинулось на дома. Но художник А. Боголюбов, побывавший в Синопе в 1856 г. и оставивший нам одну из лучших картин сражения, писал со слов жителей, что это пламя горящего города подожгло прибившиеся к берегу суда.

Да и историк Тарле в книге о Нахимове цитирует корниловского офицера: "Большая часть города горела, древние зубчатые стены с башнями эпохи средних веков выделялись резко на фоне моря пламени. Большинство турецких фрегатов еще горело, и когда пламя доходило до заряженных орудий, происходили сами собой выстрелы, и ядра перелетали над нами, что было очень неприятно. Мы видели, как фрегаты один за другим взлетели на воздух".

То есть фрегаты еще не взорвались и не разнесли пламя, а город давно горел! А вот что пишет Бадем: "Корнилов опоздал. Нахимов уже сокрушил эскадру, исключая "Таиф". Он не прекратил огонь даже после того, как все корабли были сожжены. Мусульманские кварталы города были преданы огню, и после бегства мусульманского населения некому было гасить пожары. За свое поведение, за удар по гражданским целям Нахимов позднее был подвергнут критике, но он оправдывался тем, что к этому привело расположение турецкого флота".

Да, расположение турецкого флота было неудачным, но турецкие суда стояли и у греческой части города, которая не пострадала.

Легендарный "Таиф"

Наиболее выпукло и ярко пропагандистский подход к истории проявляется в эпизоде с прорывом "Таифа", поэтому ему стоит посвятить отдельную главу.

Странности боя "Флоры"

Грубые ляпы – будем уж называть вещи своими именами – начинаются с боя "Таифа" с русским фрегатом "Флора". Он предшествовал Синопу, и буквально все издания сообщают, что он состоялся 21 (9) ноября. Но этого никак не могло быть! По многим причинам (см. Юрий Кирпичев БОЙ ФРЕГАТА "ФЛОРА" № 650, 4 марта 2012 г.), главная из которых – дата 6 ноября, указанная самим командиром "Флоры" в рапорте о бое.

Откуда же взялась невозможная дата 9 ноября? Из книги Жандра! Что лишний раз свидетельствует: не следует ему доверять безоговорочно. В том числе и его данным о вооружении трех пароходофрегатов, напавших на "Флору" – он в сумме приписывает им 62 орудия. Старый 44-пушечный фрегат в таком случае совершил настоящий подвиг, обратив сих монстров в бегство! Но в английских источниках и в докторских диссертациях Б. Йозкана "Русский рейд на Синоп" ("Rus donanmasinin Sinop baskini", Erzurum, 1990) и А. Сойера "Русско-османские отношения. Рейды на Чесму и Синоп" (Стамбул, 2007, тур.) сообщается о 12-пушечных пароходах. И пафос боя резко снижается…

Старая басня о Слейде

Полтора века нас убеждали, что "Таифом" командовал англичанин Адольфус Слейд – этим и объясняется успех его бегства с поля боя. Именно так – трусливым бегством рисовали его прорыв в открытое море, но об этом позже, а пока о Слейде.

Он никак не мог быть командиром "Таифа" хотя бы потому, что у турок служил главным советником флота в чине контр-адмирала – такие шишки командуют эскадрами, а не кораблями. Но и в качестве советника ему совершенно нечего было делать на "Таифе" – ни в Батуме, ни под Пицундой, ни в Синопе – он не мог покинуть опекаемый им флот ради пароходных круизов по всему морю и с линейными силами штормовал в это время на фрегате "Нусретие" к северу от Стамбула. О чем и сообщает в своей книге "Slade A. (Musaver Pasha) Turkey and the Crimean War: a Narrative of Historical Events". Cогласно английскому биографическому справочнику (Dictionary of National Biography, 1885-1900, Volume 52), непосредственного участия в сражениях Крымской войны Слейд не принимал.

В последнее время, правда, ситуация меняется (Юрий Кирпичев В ПРИМЕР "ВАРЯГУ" № 634, 22 мая 2011 г.) и Википедия, например, уже убрала Слейда с капитанского мостика "Таифа". Появилось и имя настоящего его командира: согласно упомянутой диссертации Бадема и книге "Sinop Deniz Felaketi" ("Морская катастрофа при Синопе", 2009) профессора Йозкана, командиром "Таифа" был Арап Яхья Бей. Впрочем, и вокруг него сразу стали, ссылаясь на Йозкана, городить сплетни! Мол, Яхья-бей, ожидавший награду за спасение корабля, был уволен со службы с лишением чина за "недостойное поведение". Султан Абдул-Меджид был очень недоволен бегством "Таифа", сказав: "Я бы предпочел, чтобы он не спасся бегством, а погиб в бою, как и остальные".

Но Бадем, упоминая об этих слухах, сообщает, что никакого подтверждения в источниках они не нашли, и что старый капитан тихо и мирно вышел в отставку после войны.

Крапленая карта

Самым ярким примером надувательства на высочайшем историческом уровне является фальшивая карта-схема Синопского сражения, которая красуется на каждом сайте! Даже Военно-исторический журнал в № 12 за 2003 год, посвященный 150-летию Синопской победы, дал ее на обложке вместе с портретом Нахимова.

Но это советский новодел, идеологический фальсификат, впервые появившийся в III томе Морского атласа издания ГШ ВМФ 1959 года, откуда перекочевал в "Советскую военную энциклопедию" 1976-80 гг. Маршрут "Таифа" на схеме проложен между линией турецких судов и берегом – Слейд трусливо прятался за спинами товарищей!

Однако на всех имеющихся схемах боя – из шханечных журналов русских кораблей (см. сборник "П.С. Нахимов. Документы и материалы. Т.1. Санкт-Петербург, 2003"), из книг Е.В. Богдановича ("Синоп", 1878), Н. Дубровина ("Материалы для истории Крымской войны", 1871) и М.А. Петрова ("Обзор главнейших кампаний и сражений парового флота" Л. 1927) – путь "Таифа" проложен вдоль левой колонны русских линкоров.

Трусливое бегство? Блестящий прорыв!

Нет, бежать "Таифу", стоявшему в центре бухты, у берега, было некуда – география не позволяла. Он мог идти только на врага, что и подтверждается схемами из вахтенных журналов русских кораблей. А это прорыв! Иначе можно договориться до того, что "Варяг" пытался трусливо бежать из Чемульпо.

И "Таиф" прорвался. Сначала мимо русских линкоров, ведущих сокрушительный огонь (участник боя Сатин даже утверждал, что он прорезал их строй). Затем сквозь строй фрегатов. Те были на ветре, в хорошей позиции и пытались прижать пароход к берегу. Они уже били бортовыми залпами, но командир "Таифа" продемонстрировал исключительное хладнокровие, мастерски использовал свои преимущества и прорвался в море. Там он атаковал "Одессу" – в шханечном журнале "Ростислава" записано: "…"Таиф", увидя "Одессу", оставил фрегат и пошел к пароходу…" – и лишь вступление в бой "Крыма" и появление "Херсонеса" уберегло Корнилова от больших неприятностей. Пытаясь взять корабль с многочисленной и решительной командой на абордаж, он мог и в плен попасть!

Поэтому утверждение "Вокруг Света" о том, что "грамотные, хоть и не героические, действия капитана "Таифа" отвлекли от боя и фрегаты "Кагул" и "Кулевчи", и эскадру из 3 пароходов", звучит саркастически. Неужели настоящее геройство в том, чтобы, стоя на якоре и пользуясь подавляющим артиллерийским преимуществом, расстреливать необученных турок, как это делали русские линкоры?

С "Таифом" связан еще один сюжет. В примечаниях к картине Айвазовского "Вокруг Света" указывает: "Правее "Ростислава" на горизонте три парохода Корнилова, идущие на помощь русской эскадре". Но в том-то и дело, что они не спешили на помощь! Сигнал "Приблизиться к адмиралу!" Корнилов "не заметил" и бросился в погоню за турком. Допустим, не заметил. Но то, что русские линкоры ведут тяжелый бой, не заметить было нельзя, пушки гремели уже второй час! Желание захватить еще один приз, одержать личную победу перевесило чувство ответственности за товарищей. А ведь корабли Нахимова получали тяжелые повреждения, и при малейшей случайности все могло рухнуть. Пароходы были остро нужны, чтобы отвести линкоры, гребные суда которых были разбиты ядрами от горящих судов противника, вывести из-под обстрела, оказать иную помощь, но подошли они к эскадре лишь в самом конце схватки, когда огонь стих.

Заключение

Можно разбирать один эпизод боя за другим и везде Вы найдете мелкие неточности, грубые ошибки и прямые фальсификации. "Победа славная, выше Чесмы!" – писал Корнилов о Синопе, но так ли это? Анализ показывает, что не так.

Синоп послужил casus belli и означал вступление в войну сильнейших мировых держав, но, как писала английская пресса: "Петербург погрузился в экстатический восторг! Иллюминации, балы, фестивали, застолья следовали одно за другим много дней, Синопское сражение даже разыгрывалось на театре".

Ликовали! И никто не думал, что пожар Синопа аукнется бомбардировками и сдачей Севастополя, потерей флота. И все же самое, пожалуй, неожиданное заключается в том, что сражение продемонстрировало не столько отсталость техники, на что привычно сетуют, сколько неважную подготовку русских моряков, особенно офицерского состава. И где – на блестящем Черноморском флоте, муштра на котором вошла в легенды!


Главное за неделю