«Знаешь Михалыч,за что Конецкого люблю?»- в голосе командира интонация угрозы,словно я уже не понимаю его- люблю.
Хотя ничего ещё не сказано,но в этом люблю, ничего и не нужно больше говорить.
«За правду без ретуши.Правда,какая может быть правда,если её ретушировать надо?»
«Мостик,прошу добро ,замполит»
Командир,замолчал,дождался когда на мостике появится замполит, продолжил:
«Вся наша жизнь сплошная ретушь и даже заму это понятно.»
«Стакан опрокинул в горло и побулькав водой перед зеркалом,штурман вышел на мостик,Да и кто положа руку на сердце сможет честно сказать,что не пил один перед зеркалом,уставший от однообразия волн и скучной жизни кают»-процитировал Лев.
«Проза правды,а замполит?»
Уставший от безделья и сна,замполит явно обрадовался этой прозе правды.
Прошедший тяжёлую лестницу жизни,крестьянским умом осознав,матросской службой проверив,он безошибочно выбрал свою специальность-наблюдателя, не вмешивающегося ни во что,кроме дележа шила(спирта).За что мы все его бесконечно уважали,всегда беспрекословно отдавая долю партии.
«Лев Владимирович»-замполит, затянувшись сигаретой не обиделся на сарказм прозвучавший в голосе командира-«матросиком мне пришлось служить на Тихом,а поскольку я уже тогда понял своё призвание»
Он усмехнулся-»то вступил в партию и был допущен до всяких выборных должностей вроде заседателя в суде.
Служил в нашей бригаде лейтенантик из студентов.Служба обрыдла,перспектив никаких,решил правдами и неправдами демобилизоваться.
Комбриг же ни в какую-служи,ты Родине-матери нужен здесь.Я тебе карьеру до старшего лейтенанта сделаю.
Лейтенантик и запил,другого пути вырваться из такой карьры не видел.
Нажрался один раз до чёртиков,ему немного было нужно-тощий и практики никакой-студентик,свалился в яму.Заснул.
Просыпается от чего-то мягкого и шершавого,лизавшего его по щеке.
Глаз открыл,а его собака лижет,блевотину слизывает.
Что ему спьяну померещилось,открыл рот и откусил у собаки язык.Собака так завыла,что посёлок проснулся по боевой тревоге.
Лейтенантика по полной программе отдраили,да ещё с песочком,но на этом не закончилось.
Хозяйка псины в суд подала,собака была редкая с большой земли ею привезённая.А теперь только мычащая.
Её комбриг уговаривал,мол счастье ей привалило-собака не гавкает,только мычит,тишина и покой.
Но она заладила-в суд.Ну в суд,так в суд.
Заседание проходило в Доме Офицеров,Зал полон,такое ощущение было,что артисты из Владика концерт дают,яблоку негде упасть.
В первом ряду,чуть выгородив её от зала - сидела дамочка с собакой.Морда собаки была перевязана в глазах слезливая грусть обиды.
Лейтенантик чуть опоздал,влетел в зал,когда было произнесено:»Встать.Суд идёт»
Собака,почувствовав в зале обидчика,замычала,лапами начала сдирать повязку с морды и наконец забилась под кресло жалобно мыча.
Проза ли это жизни,но не жизнь- точно.»
Замполит замолчал и над мостиком нашей субмарины почти по Симонову взошла Венера....
День выскользнул из рук-мой хрупкий шар.
Невнятных снов в ночи толпятся сонмы.
Что стоит он,осколок невесомый в оставшиеся сутках полчаса?
Зачатье образа ночи.
Бывают и часы бедней минут,тогда мы тратим их без сожаленья.
Дни торопясь складываются в года.
Вверх по спирали забираясь круто,но и тогда бывает иногда лишь предисловием минута.
И вновь повисла на антенне шалая звезда напоминанием о прошлом.
А в перископе виден серп луны с евангельским ликом Дон-Кихота.
Богиня кораблевождения-звезда и лунная тоска в отсеке лодки-автономка.....
Замполитом – заместителем командира лодки по политической части (зам) был капитан третьего ранга Татаринцев. Это быт интеллигентный офицер с добродушным круглым лицом. На политзанятиях, да и в быту говорил он тихим вкрадчивым голосом. Я видел его всё время улыбающимся. Почему-то я не запомнил его политических бесед или занятий, хотя всё время на корабле выпускался боевой листок, и на плавбазе регулярно вывешивалась стенгазета. Мы, видимо его усилиями, были всегда в курсе политических событий в стране и в мире, но делалось это как-то незаметно, как бы само собой. Зам служил уже двадцать третий год и крепко задумывайся о своей жизни на гражданке, после демобилизации. Он поступил, и успешно учился в заочном торговом институте.
Я не знаю, что повлияло на нашего зама, но во время нашего прибытия на север и вхождения лодки в боевой строй, обсуждалось ЧП флотского масштаба. Несколько сравнительно молодых офицеров, желавших досрочно демобилизоваться пьяные с песнями по гитару, на телеге, с запряженной лошадью, прибыли под окна, командующего флотом адмирала Лобова. Я не ручаюсь за достоверность события, но слышал я это точно. Все несколько были тут же разжалованы и демобилизованы.
Толи это послужило примером для зама, толи само по себе так сложилось, но зам наш стал прикладываться к спиртному, и через какое-то время втянулся. Естественно пошли доносы. При инспекции морально-политической подготовки экипажа К-85 у замполита отмечается – запах спиртного. На политзанятиях отмечена не чёткая речь и жестикуляция. Кончилось это печально.
Уже в Западной Лице мы пришли с трёхдневного перехода. Пришли ночью. Ошвартовались. За полночь отбой – легли спать уже на плавбазе. В семь утра, как у всех экипажей живущих там же подъём. Подъём флага – завтрак. Бегом по трапу на камбуз. Сели завтракать. Так хотелось свежего белого хлеба, испеченного ноздрястой буханкой из береговой пекарни, ан нет на столах хлеб, недоеденный в походе. Надо рассказать, что на лодках хлеб в проспиртованном виде хранится в запаянных полиэтиленовых пакетах. Перед подачей к столу он должен был быть разогрет в духовке, тогда он разбухает и, принимая форму пакета, становится съедобным. Если этого не сделать, то при вскрытии пакета хлеб рассыпается в руках. Нам на столы подали, конечно, не разогретый хлеб и конечно чёрный. Команда возмутилась. Кто-то крикнул: «Замполита сюда! Пусть заступится за нас!» Дежурный сбегал в каюту зама. Доложил о случившемся. Татаринцев надел китель, отвернулся, принял для храбрости … грамм, и спустился с дежурным на камбуз. Выслушав недовольный гомон команды, он приказал дежурному пригласить начальника штаба дивизии, благо, что штаб располагался на той же плавбазе. Прибыл начальник штаба. «Встать смирно, - скомандовал зам, - товарищ капитан первого ранга, - начал он по-военному громко, и вдруг, - вы народу правду скажите, почему хлеб плесневелый?» Минута тишины длилась вечность. Наконец начальник штаба нарушил тишину: «Дежурный по кухне – хлеб заменить! Почему у матросов банки из-под сгущенки вместо кружек? – заменить! – капитан третьего ранга Татаринцев – ко мне!» Он развернулся и быстро по трапу поднялся на верхнюю палубу.
Вскоре бала партийная конференция флота. Меня делегировали от экипажа К-85. Я храню этот мандат доверия до сих пор. В клубе Заозёрска в президиуме всё флотское начальство, много адмиральских погон, но в основном капитаны первого ранга. Командующий адмирал Лобов. Это был высокий и плотный мужчина. Настоящий командующий, возвышавшийся головой выше всех окружающих его офицеров. Голос глухой, но громкий. Сидя в президиуме, он внимательно выслушивал доклады, но регламент есть регламент. Докладчик на трибуне, он увлечён своим докладом, Лобов внимательно посматривает на часы. «Перерыв», - объявляет он, докладчик, не закончив фразу, умолкает. После перерыва, а может быть и на следующий день - доклад командующего. Я не помню содержания долклада, кроме одной фразы: «А такие замполиты, как капитан третьего ранга Татаринцев с подводной лодки К-85 мне не нужны».
Зам был разжалован, уволен из вооруженных сил без права на пенсию. Я после партконференции его не видел. Вскоре к нам назначили нового замполита - капитана третьего ранга Шипенко, говорили, что он к нам был переведен с плавкрана, но это другая история.
Спасибо за лошадь,прекрасный сюжет...
Знаете,Максим,нам довелось служить в одной дикой дивизии,но вот что удивительно- меняется время,люди,но неизменно что-то делающее постоянным,упругим и не трансформируемым ауру,создающую дивизию дикой.
Это как лодка с только ей присущей однообразно повторяющейся судьбой,можно поменять экипаж,но всё рано или поздно вернётся на круги своя то ли несчастий,то ли побед..
К-70. То швартовые оборвут, то кто-нибудь упадёт в ЦГБ. Их отправили на ТОФ по Северному морскому пути с караваном. Впереди ледокол, сзади ледокол. Так умудрились замерзнуть во льдах. Зимовали.
А нам К-85 доставалось, мы почему-то не ломались. И нами затыкали все дыры, пока не подошли новые лодки построенные в Сормово.
У меня к нему тоже симпатия.