Тут Александр Михайлович чуток лукавит - туда "на ковер" вызывали меня, но я-то в отпуске! Вот и заслали мы его. Узнать таки правду-матку)..
Говорили о сохранении культурно-исторического наследия в рамках поручения межведомственной комиссии при Морской коллегии при Правительстве Российской Федерации. Специально привел все эти названия одним махом, чтоб понятно было, как все у нас на сегодня в государстве не просто.
Для начала наградили друг друга почетными грамотами – Морской совет, Военно-морской музей и прочая и прочая – произошла-таки раздача этих кусочков разрисованного картона, все были чрезвычайно довольны и милы.
А потом за полтора часа я выслушал столько неправильной русской речи, что чуть не заболел. И как это чиновникам удается сказать столько слов, в которых капельки смысла напоминают капельки жира в пустом бульоне – гоняются друг за другом, но никак не сольются? Потрясающе.
Но смысл я, все-таки, уловил. Он в том, что вокруг все хорошо. Собрание вел господин Лялин, директор музея – ЦВММ. И он, и его содокладчики поведали нам, сколько еще вокруг брошенного военно-морского культурного наследия, и не все еще оно принадлежит военно-морскому музею. И еще господин Лялин вмешивался почти во все прочие выступления, так что никто там ничего особенного толком и не сказал.
Пытались, правда, выяснить оклады служащих на «Авроре», но тут господин Лялин явил перед нами чудеса подвижности своему ума, в результате чего мы так и не выяснили эти цифры. Ранее в СМИ мелькало, что они примерно такие – 4,5 тысячи рублей для обычного служащего, а начальнику – 8. Но из уст господина Лялина получить их не удалось.
А еще говорили об «Авроре», ее уникальности, и как все-таки, хорошо (в который раз), что она попала в руки музея. А что у нас с законностью пребывания на корабле матросов срочной службы? И тут все хорошо – с Северо-Западным округом есть договоренность.
Вы не ослышались – именно договоренность, потому что на самом деле матросы находятся на «Авроре» теперь уже незаконно, и если, к примеру, какой-то матросик упадет на палубу и истечет кровушкой, то отвечать за все это будет его флотский начальник из города Выборга – музей эту ответственность ему сразу же и передаст.
И вообще, как отметил господин Лялин, «Аврора» передана в музей флотом в ненадлежащем виде.
Правда, ранее тот же господин Лялин рассказывал всем с телеэкрана, что вот уже год, как специализированное предприятие «Славянка» трудится на «Авроре». Как она трудится
неизвестно, но вот только ко Дню Военно-Морского флота в этом году «Аврора» покрашена не была, чего никогда не было раньше – в дни, когда она находилась под крылом ВМФ.
И ржавчина на палубе была в те времена не видна – что тоже можно отметить.
Но на «Авроре» все еще выполняется ритуал подъема флага, о чем напомнил директор музея. И, в общем-то, все ритуалы выполняются – беспокоится не о чем.
Но вот, как раз о ритуалах: подъем флага над музейными объектами осуществляться не может. Так что подъем флага – это дело для «Авроры» теперь тоже незаконное, как и участие в парадах, и представление ее, как «корабля №1».
К слову, хотелось бы, все же, выяснить: нужна ли «Аврора» государству в этом самом качестве «корабля №1». Потому что если она России нужна, то придется ее принимать опять в ВМФ, ставить на нее двигатель, винт, сажать на борт военную команду, а иначе все это превращается в маскарад, в ряженных, окруженных со всех сторон кибитками маркитанок.
Правда, эту мысль до высокого собрания, как не пытались отдельные представители флотской общественности, так донести и не удалось – их просто не поняли – все эти мысли о Корабельном уставе – это что-то.
И еще складывалось впечатление, что разговор происходит не только на разных языках, но и на разных планетах.
На той планете, где размещается господин Лялин, Морской совет, постоянные комиссии и все такое прочее, все очень хорошо, все даже благостно.
А на той планете, где все еще помещается флот, не так все радужно, и сойдутся эти планеты только тогда, когда на палубу упадет матросик, или «Аврора» опять накренится
