Первый выход в море. Продолжение

     Градусов 25 северной широты. Космонавты взлетели успешно, судя по телеметрии. Держим связь, вместе с Центром полетов. Дрейфуем.
     Я назначен дублером вахтенного офицера. Бегу в каюту, перечитываю КУ ВМФ-78, освежаю память. У нас корабль первого ранга, надо соответствовать крейсерской организации.
 Так, вот он, повседневный ремень для кортика. Подворотничок кителя белоснежен, «записная книжка в/о», карандаш, готов! Последний взгляд в зеркало-красавец! Как я себе нравлюсь в кителе! А женщинам! Бегу в рубку, на трапах  придерживая бьющий под колено и путающийся в ногах кортик. Встречные матросы жмутся к переборкам…И глаза круглые… А, не до них!
 Спросил разрешения  войти, доложился. Старпом почему-то хрюкнул, махнул рукой и выскочил на крыло мостика.
  Вахтенным стоит командир БЧ-4  Игорь Павлов, наставник и старший друг.
Осмотрел меня критически, в глазах бесенята скачут, но сдерживается.
- Понимаешь, Андрей, у нас , конечно, корабль первого ранга…Но, как бы объяснить тебе…Вобщем, не надо этой внешней атрибутики, не приветствуется она у нас. Сходи, переоденься. Кстати, я сейчас для офицеров и мичманов объявлю брюки-рубашку с коротким рукавом, без галстука…Так и приходи.
  А старпом на крыле мостика продолжал хрюкать от удовольствия и что-то бормотать  об «уставниках»-лейтенантах. Но одобрительно.
 Кровь прилила к ушам и щекам. Горячо. Срываю в каюте китель, умываюсь, прихожу в себя. Рубашки с коротким рукавом у меня нет. Ну и ладно. Иду в рубку.
  Старпом с Игорем уже не смеются. Старпом, видя мою надутую физиономию,
решил исправить ситуацию:
-Лейтенант, а ты видел, как кальмаров ловят? Мы тут с Павловым справимся. Иди посмотри, доложишь, сколько наловили.
-Есть!
 Бегу на ют. Кальмаров я съел множество, но как ловят- не видел. У левого борта толпится народ. Кто со спиннингом, кто с леской в руке. Вместо крючков- «кальмарницы». Что-то вроде растянутого эллипса, сантиметров 4-5 длиной, утыканного иголками, остриями  наружу. Кальмарницы разноцветные, с искоркой, флюоресцентные, яркие. Главное в ловле- подсечь кальмара, когда он схватит приманку, и вытягивать его , не ослабляя натяжения лески, иначе сойдет, отцепится. Он же морской примат, с мозгами. Взять можно только натиском и скоростью, думает он медленно.
   Спиннингистам хорошо, верти себе катушку, дел-то. А вот с руки тяжело, навык нужен. И берет кальмар ощутимо, как крупная рыба. А когда его из воды вытягиваешь, он похож на огромный карандаш, застывший такой, идеально ровный. Ну, это я позже все познал и попробовал.
   Начальник гидрометеослужбы Рязанов как раз вытянул кальмара. Спрута бросили в обрез типа «шайка банная». Хвост свисал на палубу. Голова с обвисшими  щупальцами чуть-чуть до палубы не доставала. Сантиметров 60-70 зверюга. Таких больших в магазине не увидишь.
Перламутровое мерцающее тело кальмара, сантиметров 15 в диаметре, медленно приобрело коричневую окраску, искорки затухли, глаза подернулись серой пеленой.
  Я наклонился над засыпающим чудищем, испытывая любопытство и легкую жалость.
    И вот тут чудовище показало свою суть: оно встрепенулось и смачно выплюнуло мне в лицо не меньше полулитра вонючих фиолетовых чернил!
    Глаза щипало, рубашка на груди промокла насквозь. Не обращая внимания на сочувствующие возгласы и смех, я ринулся в каюту. А громче всех смеялся замкомандира по РТС! Гадкий дядька!
    Как же щиплет  глаза!
   Чернила оказались несмываемыми. Рубашку отстирать не удалось. И это не смотря на то, что потом  заведующему прачечной я заплатил по тройному тарифу- 66 копеек за стирку одной рубашки! Пуговицы у рубашки оторвались, а пятно осталось! Из трех лейтенантских рубах у меня осталось две. А все сочувствие, любовь к братьям нашим меньшим. Ввел в расход, сволочь кальмарская! Рубашку пришлось по прибытии в базу  покупать!
   Я тер морду лица мылом, мыльной тряпкой, пемзой, в конце концов! Она не отмывалась…
 На мостик я поднялся лиловым  негром, альбиносящим частью левой стороны лица и кончиком носа.
    Старпом опять ушел хрюкать на крыло мостика, а потом объявил Павлову выговор за не проведенный со мной инструктаж по технике безопасности при общении с обитателями морских глубин. Думаю, все это было неискренне, потому что Павлов даже не огорчился…И хихикал в кулак, глядя на меня.
  А на старпома я с тех пор затаил обиду. Хотя хороший старпом был. Когда на корабле, в 18.00, объявляли сход, в 18.05 он шел по каютам. И горе тому, кто не успел сойти во-время.  С.Погоцкий не шутил.
- Не сошли вовремя, любезный…Ну-ну. Отсутствие самоорганизации, бардак в службе ( БЧ), неумение рассчитывать силы и время. Дети есть? Хорошо, что нет. Такие, как Вы, плодиться не должны. Бардак, пусть и всеобщий,  усиливать не нужно. Послужите, любезный, Родине.  Недели через три поговорим о сходе…
  А я еще дней десять носил на лице предсмертный плевок морской твари. И с тех пор я их, кальмаров, ем с нескрываемым удовольствием и злорадством…
      Переходим в другой район.
       Наконец-то, 3 градуса южной широты. Мы за экватором. Ложимся в дрейф и ждем, когда космонавты выполнят свою программу на орбите. Понятно, Нептун, черти, дипломы.
Веселимся…А у меня морда фиолетовая…Без грима участвовал…Чертом. Пользовался   успехом.
 Кроме нас, вдоль экватора выстроились другие суда обеспечения.  Между кораблями миль по 150-200.
 Прошел слушок, что в этот раз, наконец-то, утверждена и будет впервые отрабатываться посадка- приводнение. А то как-то перед американцами неудобно, они приводняются, а наши все по казахским степям…А мы ж во всем впереди, согласно заявлений руководства.
 Проверили тор. Это такой надувной резиновый круг, одевается на спускаемый аппарат , чтоб не затонул, пока мы космонавтов вытаскивать будем.
   Ждем.
 Ночью, обходя посты, узнал, что с помощью факсимильного устройства можно принимать не только погоду, но и порнорисунки, транслируемые  японцами для судов на путине. Худшие порвал на глазах у оператора, лучшие унес в каюту для более детального изучения. Проклятый империализм, с каких сторон берет! А рисунки занятные…Уснуть не мог долго. Что, кто, в каких позициях и как снилось- умолчу. Ох, и сон! Повторить бы…
   Сегодня утром все море было утыкано столбиками коротких, метров по пять в высоту, радуг. Дуги нет, а столбики есть. Их сотни полторы, столбиков. Интересно. Загадочно. Красиво. Красочно.
   Каждый вечер по левому борту снаряжается прожектор. Кальмары-твари летают в его луче как маленькие ракеты,стаями, этакая ракетно-ядерная война. Нам, миротворцам, все ракеты не выловить. В холодильнике уже 2 тонны зверюг. Матросы отказываются есть кальмаров. И вообще, на всем корабле кальмаров готов есть только я. Близки к «Потемкину», с его червивым мясом и бунтом. Командир приказал открыть консерву  «Камбалу в томате».Мудрый человек. Бунт усох…Опять едят кальмаров…
  Старпом запретил ловить кальмаров. Теперь мы ловим летучих рыбок. Когда их рыбье-птичья стая поднимается над водой, матросы забрасывают простую снасть типа «краболовки».  Обруч от бочки, обтянутый сеткой, на длинном шкерте. Пара-тройка попадается. Крылья маленькие, скорее, очень длинные плавники. По всему кораблю на ниточках сушатся летучие рыбки, с распорками из спичек- чтоб плавнички- крылышки  в стороны стояли.. Старпом ругается. Но не срывает.
  Ну вот, космонавты садятся. Опять в Казахстане.Не получилось приводнение, а как ждали!Центр не хочет рисковать. Трусы!
 Идем домой. Всем- благодарность от Генсека, Л.И.Брежнева. Приятно, все-таки, первая благодарность в офицерском качестве. И уже от Генсека. Прет лейтенанта!
   За двое суток до Камчатки- шторм. На палубу, привлеченная светом топовых огней, села стая птиц. Многие погибли, разбились о надстройки.. Тушки смыл океан. Матросы приносят мне в каюту выжившую   птичку.   Птичка похожа на утенка черного цвета, с красными перепончатыми лапками. Крылышки маленькие, какие -то недоразвитые. А взгляд- грустный- грустный. Глазки-пуговки.
  Выхаживаю. Ловлю тараканов. Не жрет. Хлеб не жрет тоже. Сидит в умывальнике. Грустит. Утешаю, глажу.  
   На горизонте, изогнутом дугой,  появились вершины камчатских вулканов. А море слева и справа- вниз закругляется. А вулканы торчат. По центру.  Убеждаюсь, что Земля все-таки  круглая.
  Я открыл иллюминатор, посадил птичку на руку…Она вскрикнула, накакала мне в руку и улетела к берегу… Вот и делай после этого добрые дела- думал я, плещась в умывальнике. Хотя,  что еще она могла мне оставить в знак благодарности? Птица…
    А какашки- это к деньгам…
    В базу мы во-время  не пришли. Потерпел катастрофу американский «Орион».Самолет базовой патрульной авиации США. Депеша по связи…
     Только у нас есть аппаратура, обнаруживающая одиночного пловца на расстоянии сорок миль. Ищем. Нашли. Двоих. Доложили..
   Идем в точку.
 Старшина второй статьи Должиков приносит мне робу. Американцы будут размещены в каюте летчиков. Я у них- приборщик.  Лейтенант.А по легенде-  я теперь старшина. Мастер совка и веника.
        Командир корабля инструктирует меня лично. Слушать и запоминать.  Remember. Кэп общается со мной только по –аглицки. «Шкиперская» борода угрожающе шевелится. Папиросу от папиросы прикуривает. С.Я. Кролик. Фамилии не соответствует явно. Тигр, Буйвол, Чупакабра…Всю кровь выпил.  
   Остается доволен. Он даже  английский технический знает в совершенстве…
    Узнаем все ихние  тайны!Я готов!
   Зам говорит:
     - Не подведи…Иначе…
   Я озадачен «по самые помидоры»…Все серьезно. Ночью освежаю знания по словарю. Зама подвести нельзя…Это тебе не кто-то, это – зам. Он слов на ветер не бросает…
      Хожу в робе. Обживаю каюту. Погода ухудшается.
     Матросы уже не жмутся к переборкам. Типа, свой. Годки, отлупленные мной на ринге в первые воскресенья лейтенанства, начинают поднимать головы и считать за наглого «молодого».И вспоминают чайник с брагой, выброшенный мной в иллюминатор в первый день знакомства с экипажем.
- Выпей, лейтенант, одним из нас, спецназовцев будешь…
До сих пор третий кубрик за чаем на камбуз с кружками ходит…
Что значит форма!
Опять их  бить…Ну, ничего, придем в базу, канаты ринга натянем…А прежде- на турник, 10 раз подъем переворотом, после меня. А они, годки- толстые…И все на своем месте будут. Ладно, это- потом.
   А сейчас  у нас ход  1 узел при встречном ветре. Парусность.
   Дойти не могем. Сдувает назад. Координаты америкосов передали СКРу.
    Он, СКР,  и забрал. И  сдал в госпиталь летчиков. ТАСС об этом писало.
   А мы – в базу…
   Не герои. Работники… И не надо нам славы…