Глава 1. Корабельная Фанагория

Текст: В.В. Дугинец. Корабельная фанагория

10 августа 1971 года, ранним утром на Казанский вокзал столицы меня примчал зачуханный и держащийся на честном слове пассажирский поезд 'Владивосток - Москва'.

Его огромные, старинные рессоры всю дорогу трещали и скрипели под вагоном, а иной раз и стреляли, отчего вздрагивал весь вагон вместе с обитателями и казалось, что вот сейчас вагон под эти выстрелы свалится со своих колесных пар или, по крайней мере, загорится от песка в разогретых до предела буксах. Грязный он был только потому, что пока доедешь из Владивостока до Москвы, то вся пыль Советского Союза не только равномерно ложится на вагоны, но и оседает на самих пассажирах, постепенно чернеющих от грязи столь дальней дороги.

В вагоне, куда я сел с билетом в руках на станции Галич, места для меня не нашлось, и проводница отвела меня в соседний 'купированный' вагон. Здесь я на птичьих правах устроился среди уже ехавших 7 пассажиров купе и стал 8-ым по счету обитателем душной камеры, вообще-то рассчитанной на 4-х человек.

Всем нужно было ехать, и никто не роптал на эти неудобства, оказываемые нам железной дорогой в период горячего сезона отпусков. Хоть так, но ведь едешь, да еще едешь в столицу нашей Родины, а не в убогий Галич. Ночь сидячего сна в жаре и вони мужских носок, сдобренного ароматами вагонного туалета, в этой камере пыток совсем не способствовала здоровому цвету лица при пробуждении поутру.

И откуда только такие поезда выходят, их каких таких депо?! От Казанского до Рижского вокзала я добирался на столичном метро. Все бы ничего, но огромный чемоданище по прозвищу 'мечта оккупанта', набитый формой и лейтенантским приданым, да еще и сумка, настолько отягощали мои конечности, что мне уже было не до красот метрополитена имени В.И. Ленина с его величием и помпезностью. Только бы дотащить вес.Погода стояла августовская, а теплынь была необыкновенная. Мокрый, как мышь, неся на себе еще и ароматы общего вагона, я притащил себя и свои пожитки на Рижский вокзал и сбагрил их в камеру хранения. Вот теперь можно почувствовать себя гостем столицы, а не ломовым грузчиком. За свой летний отпуск я прилично зарос и уже по курсантской привычке чувствовал себя не совсем нормально, когда из-под фуражки торчали лихие вихры неуставной прически. Да еще какой-то далекий голос начальника строевого отдела Жоры Коноплева нашептывал мне в самое ухо: 'Товарищ курсант, вы, почему не бриты и не стрижены?'

'Мы люди не местные и пока не знаем, где здесь стригут и бреют, - так и напрашивался ответ невидимому Жоре.

Никогда не брился в парикмахерской, но видимо настало время и до этого дойти. Сейчас бы Савельича как у Петруши... И деньги бы были и шмотки мои он таскал. Жаль, но у современных лейтенантов нет денщиков, как нет и нянек. Я не Петруша Гринев, я - простой советский лейтенант.

- Подстричь, побрить и освежить! - бросил я на ходу, располагаясь в свободное кресло привокзальной парикмахерской, маленькому и шустрому цирюльнику, уж больно смахивающему на Ролана Быкова.

- Как будем стричься, командир? - лукаво намекая на мои 'гигантские' звезды на погонах, спросил Ролан своим умиротворяющим тенорком, явно картавящим на букве 'р'.

- Строго по-уставному... Короткую канадку с прямыми висками, чтобы можно предстать перед командованием без замечаний, - поддержал я его тон. Пока мастер своего дела шустрил вокруг моей головы расческой и ножницами, меня вдруг стало уносить в мертвецкий сон. И чего это так разобрало? Словно убаюкал меня своими магическими пассами этот столичный парикмахер.

Ролан, бережно придерживая мою падающую на грудь голову и возвращая ее в исходное положение, виртуозными движениями брал на свою огромную бритву типа 'Золинген' щетину и мурлыкал себе под нос 'Ландыши'.

- Молодой человек, у вас совсем железные нервы, - утверждал брадобрей, демонстрируя в руках клинок блестевшей крупповской стали.

Когда я, подстриженный и чисто выбритый, словно новый хрущевский рубль, несущий за собой еще целый шлейф запаха 'Красной Москвы', вырулил из ворот мастерской мастера 'Быкова', то до поезда на Ригу оставалось еще целых 10 часов.

Куда деваться в Москве нищему лейтенанту, протрынкавшему за один месяц свое двухмесячное денежное довольствие?

Я культурно устроился подальше от посторонних глаз на лавочке сквера, напротив вокзала и выложил на газетку тещин тормозок. А как сопротивлялся и не хотел брать с собой эти тещины гостинцы в дорогу, объясняя ей, что мне уже некуда запихнуть еще и этот пакет.

Крутые посиневшие яйца и вкуснейший пирог с капустой показались заморским деликатесом после полусуточного поста в вонючем купе. Спасибо родной теще - не дала погибнуть от голода в самой столице.

Ну, а дальше дело ясное. Дабы не пугать окружающий народ, я прикрылся для маскировки газетой и опять впал в полулетаргический сон, в который меня так мастерски погрузил еврей-парикмахер.

Временами я оживал и смотрел на проносившиеся мимо меня по проспекту Мира огромное скопище автомобилей самых разных марок и расцветок. Они носились по улице словно по чистому полю, а таксисты и в этом потоке резко выделялись своими шальными зигзагами на повышенных скоростях, то и дело создавая почти аварийные ситуации. Куда так носятся, как сумасшедшие.

Да... В Москве был какой-то особый скоростной ритм жизни и все стремились быть в первых рядах, не важно чего, но главное впереди и как можно скорее. Простой человек, попадая в бурный поток московской жизни, тоже стремился приноровиться к этому темпу, но у многих это получалось не сразу, а кое у кого и вовсе не получалось - бежать в ногу с сумасшедшей жизнью.

Под этот монотонный автомобильный шум у меня перед глазами стояли грустные глаза моей жены, одиноко стоящей на полупустом перроне захолустной станции Галич, куда она приехала меня провожать на поезд.

В этот самый момент мне чудилось, что я прощаюсь с жизнью и непонятно на какой такой срок. Мне все казалось, что это происходит не со мной, стоит только спрыгнуть с подножки вагона и жизнь вернется в прежнее русло. Но прыгать уже было поздно, так как поезд набирал обороты, а мое счастье проплывало мимо меня чудным видением.

Ведь целый месяц, настоящий медовый месяц я провел со своей молодой женой. Мы ни на минуту не расставались, даже во сне. Просыпаешься, а у тебя на руке тихо посапывает миленькая мордочка родного человека, и такое счастье держишь в своих руках, что петь хочется.

И даже в поездах наших путешествий, когда спишь на верхней полке, стоит только опустить вниз свою голову, и ты снова видишь родные спящие, а чаще улыбающиеся тебе в ответ глаза. И где мы только не носились с ней и в каких только краях не побывали.

Отпуск свой мы начали с города Кирова, где у друга Лехи с его тоже молодой женой Галкой было домашнее повторение свадьбы.

В Питере у нас были свадьбы с разницей всего в три дня, но Леха посчитал ту свадебную вечеринку в общежитии Института советской торговли им. Энгельса, где училась его подруга, как тренировку настоящей, домашней. В Пулково, откуда мы вчетвером начали свои забеги медовых месяцев, мне ну очень понравилось новое стеклянное здание аэропорта и не только своей красотой, но и щедростью.

Мы подошли к обычному автомату с газированной водой, стоящему справа от входа, попить водички с сиропом. С этими автоматами я умел 'обращаться на ты' еще с детства, был такой грех в моей биографии.

То ли автомат заранее испугался моей опытной руки, способной на апперкот в его железное брюхо, то ли... Ну, в общем, когда я бросил в щель 3 копейки, он вроде как описался от страха, и из-под него полилась не вода, а со звоном посыпались россыпи меди. Да так много, прямо как из опрокинутого сказочного сундука звенели монеты об асфальт.

Какой-то гнусный тонюсенький, но уже вполне командный, внутренний лейтенантский голосок командовал мне:

'Сволочь! У тебя же офицерские погоны на плечах. Не твое, так и не лапай!'

Женились - пора разбегаться по флотам

Но устоявшийся за курсантские годы инстинкт говорил совсем обратное: 'Греби лопатой, да побыстрее! Чего задумался!? Не ты, так другие сопрут!'

И второй, конечно, побеждал. Не ждать же когда кто-то другой, а не мы из-за своей скромности, соберет четверть ведра монет достоинством в 3 копейки.

Мы с Лехой изобразили стойки и прикрыли наших подруг от посторонних глаз своими широкими телами, а уж они даром время не теряли - бедные студенты тоже понимали, что деньги на дороге валяются не часто.

Получилось так, что наши жены набили нам с другом медяками целых три объемистых кармана форменных брюк. Пригодятся на свадьбе посыпать жениха с невестой.

Оглавление

Читать далее

Предисловие
Глава 1. Корабельная Фанагория
Глава 2. Дом уже не корабль
Глава 3. Три адмирала и Цусима
Глава 4. Железяка
Глава 5. Штабной
Глава 6. Тут уж не до шуток!

Copyright © 1998-2024 Центральный Военно-Морской Портал. Использование материалов портала разрешено только при условии указания источника: при публикации в Интернете необходимо размещение прямой гипертекстовой ссылки, не запрещенной к индексированию для хотя бы одной из поисковых систем: Google, Yandex; при публикации вне Интернета - указание адреса сайта. Редакция портала, его концепция и условия сотрудничества. Сайт создан компанией ProLabs. English version.