Глава 5. Штабной

Текст: В.В. Дугинец. "Корабельная фанагория"

Серега Денисюк с прибытием штатного НШ резко засобирался в очередной отпуск.

- Так, Дугинец, давай, принимай у меня дела и обязанности дивизионного минера, - внезапно огорошил меня Серега, как гигантская торпеда, с шумом влетев ко мне в каюту.

- Как? А ты куда собрался? - удивился я столь неожиданному приказанию своего спецшефа.

- Как, как... Каком кверху... Все! - обрадовано ухмылялся Денисюк. - Ухожу в отпуск, а потом на классы в родной Питер. Хер я больше вернусь на эти помойки. После классов найду себе должностишку в Питере, и вы служите - мы вас подождем. Батька уже дал тебе добро на новую должность. Я ему сказал, что лучше твоей кандидатуры на эту должность не найти.

И как в подтверждение Серегиных слов в каюту постучал и вошел молодой и стройный, как кипарис, лейтенант, ярко блестевший своими гранеными звездами на погонах новейшей тужурки.

- Лейтенант Ожогин, - представилось это явление, взяв под козырек и грациозно изогнувшись, чтобы ненароком не зацепить крупную фигуру Денисюка, стоящую у дверей. - Назначен на должность командира БЧ-2-3.

Незнакомая и совсем пока непонятная тревога и одновременно затаенная радость закрались в душу: неужели дожил до такого момента своей корабельной службы, что уже мне на смену прибыл молодой летюха, а я совершенно случайно рвану на каплейскую должность.

- Из Фрунзе? - невольно вырвалось у меня предположение.

- Так точно, из училища Фрунзе, - как отбойный молоток чеканил слова молодой.

В непредвиденной спешке я стал сдавать дела помощника командира корабля нашему штурману Михно, а Ожогину всю матчасть и имущество боевой части.

Если с Ожогиным мы это дело сварганили быстро и без всяких проволочек подписали акт према-передачи с чистой совестью, то с Михно дела обстояли с затруднениями. Я как мог, парил ему мозги, проявляя при этом смекалку и опыт старших товарищей нечистых на руку, и всучивал своему тезке все рванье и старье вещевого имущества: рукава от канадок вместо целых курток и кусок дерматина вместо кожаного командирского пальто.

Уговорил таки я штурмана, а он мне поверил, что эти самые ошметки былой роскоши и являются числящимися за кораблем 12-тью канадками и командирским пальто, но только на них нужно оформить акт на списание, после чего можно будет получить на складе новые шмотки.

Странно мне было, но Железнов почему-то особо не вникал в подробности хода передачи дел и я покинул корабль с нечистой совестью, но зато без финансовых начетов за разворованное за долгие годы корабельное вещевое имущество.

Теперь, приняв дела и обязанности штабной должности, я, наконец, узнал, что кроме дивизионного минера, я еще и офицер ПЛО (противолодочная оборона), а это уже звучало гордо. Офицер ПЛО являлся правой рукой начальника штаба и на выходах в море автоматически награждался дополнительными обязанностями начальника походного штаба.

Почетная обязанность хоть какого-то маленького начальника уже предполагала руководящую должность в штабном коллективе и ответственность.

Эта почетная обязанность начиналась с получения мной секретного чемодана с секретными документами, транспортировки его на флагманский корабль и развертывание на ГКП скромного столика под громким названием КП, с назначением дежурных смен из дивизионных специалистов штабного поста управления корабельно-поисковой группы.

Как вскоре я понял из своей бурной деятельности на новом посту, что главными скрипками в этом оркестре, кроме НШ, были всего-то два человека: дивизионный штурман и офицер ПЛО.

Были главными потому, что все расчеты и обстановку для принятия решения комдива на выход в море, на все виды стрельб или поиск подводной лодки совместно с авиацией флота или еще какими-либо противолодочными силами, приходилось рассчитывать и добывать нам с Осиповым.

До поздней ночи мы в творческих муках рожали вместе со штурманом шедевры современной противолодочной мысли и перекладывали его на бумагу в виде навигационной карты района предстоящих 'боевых' действий. Комдив проверял принятое нами, но его решение, и корректировал те моменты, которые ему казались слабыми, мы тут же на ходу вносили изменения в наш черновик рабочей карты и отдавали ее в надежные руки матроса-чертежника, специально допущенного к работам За ночь этот способный и, можно сказать, талантливый парнишка в петухах и красках разрисовывал на новой карте наше решение, превращая его в настоящий шедевр штабного искусства, и оно приобретало окончательный вид, от вида которого даже Батька, подписывая его, приходил в хорошее расположение своего противолодочного духа.

Осипов до этого был штурманом на 119-ом. Штурманом он был прекрасным, за что и пошел на повышение, но вот человеком был слишком серьезным и в коллективе офицеров всячески уклонялся от совместных мероприятий развлекательного характера. И не смотря на эту положительную черту, в его характере проскальзывала некая самоуверенность в своих действиях и поступках.

'Далеко пойдет наш Илюха' - мыслил я иногда, наблюдая за этим штурманом. Некоторым это не нравилось.

Когда в 74 году Илья перешел служить в штаб, то на его место, как обычно, прибыл служить молодой, но уже с гордой осанкой будущего адмирала, лейтенант Боря Клейнершехет.

Боря с такой странной фамилией по внешности совсем не походил на своих далеких земляков с обетованной земли. Его худое белокожее лицо со светло- русыми волосами прически скорее претендовало на голливудского красавчика их местных вестернов. До поры до времени Клейнер служил на штурманском поприще тихой сапой, и никто из простых смертных не подозревал о его крепких подпорах в верхних этажах военного руководства.

Но, когда ровно через год, Борю неожиданно назначили командиром МПК- 119, то на этого скромного лейтенанта все и сразу обратили пристальное внимание. Еще бы! Это был, по-моему, первый из могикан такой быстрый и скороспелый командир корабля 3 ранга в лейтенантском звании.

А когда через месяц после назначения на новую должность, Боря еще прикатил к трапу своего корабля на новеньких 'Жигулях', то тут уж все окончательно поняли, что не все так просто в нашем противолодочном мире и в карьере этого молодого человека.

Новая 'копейка' блестела своим желто-салатным колером краски и... ничем не отличалась от автомобиля старого морского волка Кожухаря, стоящим рядом на причале.

- Везет же мужику! - с неким чувством сожаления произнес Илья, отрываясь от карты, на которой мы с ним рожали очередное Батькино решение. - Мы с ним учились на штурманском факультете в калининградском училище, но он на год моложе. И подруги наши проживали в одном подъезде и на одной лестничной клетке. Чего бы мне, дураку было не постучать в соседнюю дверь... У Бори невеста генеральская дочка, а у меня из простой советской семьи.

- А кто у него тесть? - заинтересовался я столь удивительной историей двух курсантов.

- Генерал - командующий 158 ЗРБР (зенитная ракетная бригада), которая осуществляет наше прикрытие с воздуха на Балтике, делился своими разведданными Илья.

Начальники наши проглотили эту пилюлю молча, поверив в то, что чудеса бывают и в наше время, а вот новый командир вмб контр-адмирал Шадрич Олег Петрович не смог равнодушно наблюдать, как молодой командир в звании лейтенанта выруливает по городу на своей личной 'копейке'.

Он правильно считал, что лейтенант должен до командирской должности пройти все ступени карьерного роста, а уж потом рулить на ходовом мостике в должности командира.

При любом удобном случае на собраниях офицеров под его личным руководством, он обязательно считал своим долгом попинать Борю для приличия перед офицерским собранием:

'Где этот командир-лейтенант...', - орлиным взором оглядывая притихший зал, непонятно у кого спрашивал адмирал.

При этом каждый сидящий командир в меру своей испорченности вместо моих многоточий добавлял крепкое словечко из корабельных 'погонял'. 'Это я, выросший и воспитанный на подножках одесских трамваев, прежде чем стать командиром подводной лодки служил 10 лет, а этот...

Лейтенант... Уже рулит кораблем за штурвалом своих 'Жигулей!' - делился опытом службы возмущенный Щадрич.

Но Боря в таких случаях старался не обращать внимания на адмиральский сарказм и прекрасно водил машину за своим рулем со спокойной душой. Какое ему дело до адмиральских причуд и шуточек.

Мой 'лучший друг' Белякович, а по совместительству зам. комдива по политической части как-то похвастался принародно, что начал заочное обучение на первом курсе ВПА им. Ленина (Военно-политическая академия).

Ну, поступил - молодец. Повышай свой уровень, мы за тебя только рады. Но, как только ему секретной почтой пришли первые задания из академии, то тут и я вдруг почувствовал, что тоже вместе с Ильей начали заочное обучение в этом высшем учебном заведении.

Этот непомерно шустрый и до предела наглый слушатель вызвал нас с Осиповым в тактический кабинет, где он пыхтел над выполнением самостоятельных работ и ознакомил с вопросами, на которые он - Белякович должен был отвечать.

- Так! - совсем по-деловому такнул политический начальник, потирая рученками. - Дугинец, ты мне решаешь вот эти задачи по своей специальности,- указал он на простенькие задачки по торпедным треугольникам и аппаратным углам в своем задании. - А эти по штурмании, Илья, бери на себя, остальное я буду добивать сам.

В принципе для нас с Ильей эти задачи и примеры не вызывали затруднений, и ровно через 15 минут мы с ним вернули Беляковичу выполненные задания.

А через месяц, сияющий Белякович, столкнувшись со мной у трапа корабля, радостно и не моргнув глазом, оповестил:

'Можете поздравить меня, я получил оценку 'отлично' за то задание, которое вы мне помогали делать'.

И такая практика по невольному повышению моего образования начала расширять свои масштабы. Разве позволит военная субординация отказать своему же начальнику в культурной просьбе о помощи?

Оборону вмб Стрелок, что находится на Дальнем Востоке, мы с Ильей построили на карте так, что даже мышь не могла проскочить через наши кордоны, а не то, что какая-то сверхмалая подводная лодка. Наворотили на сопках средств ПВО, а в проливах наставили стационарных радиогидроакустических буев и противолодочных сетей, что некуда деваться было агрессору со своими коварными замыслами. Разрисовали всю карту- решение для Беляковича так, что нашему протеже поставили еще одну жирную 'пятерку'. А Белякович все знай себе хвастается перед нами своими отличными достижениями в учебе.

'Молодцы, мужики! Вам уже можно в Генштабе служить'. Так уж случилось, что при первой же проверке дежурной поисково- ударной группы нашего дивизиона офицерами отдела боевой подготовки Главного штаба ВМФ мы с Ильей здорово прогнулись.

По сигналу тревоги, объявленной совершенно неожиданно, к рубке дивизиона прикатила черная 'Волга', из дверей которой, как черти их табакерки, выскочили сразу два бравых капраза и два капдва и давай хронометрировать весь процесс экстренного приготовления дежурных сил к выходу в море.

- Александр Иваныч, давай мне срочно походный чемодан и Денисюковскую бандуру в придачу, - торопил я нашего дивизионного секретчика мичмана Рязанова.

- Викторович, зачем тебе этот шарабан-то нужен, - ехидно улыбался Рязанов, выдавая вместе с чемоданом громоздкое фанерное творение рук человеческих Сереги Денисюка.

- Сам пока не знаю, но думаю обязательно пригодится, пыль в глаза пустить приезжим товарищам, - парировал я издевку мичмана.

Как бывалый коробейник со своими коробами в руках, я влетел по трапу на ГКП флагманского корабля и мы с Ильей в одночасье разложили карту- самобранку и свои документы на штурманском столе в ходовой рубке, прогнав со своего рабочего места штатного штурмана лейтенанта Попова.

- Вам вводная! - с театральным жестом главного режиссера произнес вошедший в двери капитан 1 ранга, диктуя свою заготовку из записной книжки. - В точке Ш-... Д-... противолодочной авиацией флота обнаружен перископ подводной лодки, предположительно проекта U-206. Кораблям ПУГ выйти в район и произвести поиск ПЛ по вызову. Мне доложить решение на поиск и время поиска кораблями для достижения вероятности обнаружения в этом районе равной 0,4. Время пошло!

В малых объемах тесноты ходовой рубки набились все приехавшие проверяющие, начальники местного масштаба, даже сам комбриг Иванов приехал на корабль для поддержания Батькиных флотских штанов перед проверяющими. А если учесть, что по комплекции часть проверяющих фигурами мало отличались от нашего комдива, то можно представить, что творилось в этой каморке. Все эти лица беззастенчиво теснили нас с Ильей к столу в попытке своими глазами лицезреть, как два старших лейтенанта производят расчеты и оформляют решение на поиск.

Мы же с Осиповым, нахально оттесняя своими тощими задницами налегающих сзади любопытных капразов, склонились над заготовкой карты-решения и начали заполнять ее имеемыми данными и расчетами по выданной нам вводной.

Илья быстро набросал район, получившийся на момент начала поиска лодки, а я, пользуясь данными гидрологии моря на настоящий момент, расставил на карте корабли ПУГ в начальные позиции.

И тут настал торжественный момент, когда я должен был закончить расчет вероятности обнаружения.

На полном серьезе я протиснулся сквозь плотную массу начальственных тел со своим фанерным изобретением нашего рационализатора и на колонке рулевого устройства откинул верхнюю крышко своей 'карманной' ЭВМ.

Небрежно ткнув контактом провода в нужное перекрестие, я показал главному загоревшуюся лампочку под значением вероятности 0, 23 и голосом доложил окончательные цифры:

'Вероятность обнаружения лодки двумя кораблями поисково-ударной группы равна 23% при времени поиска 10 часов. Для достижения вероятности обнаружения 40% потребуется производить поиск в расширяющемся районе 48 часов', - доложил я всей присутствующей публике, и в рубке воцарилась мертвая тишина.

Такое молниеносное окончание решения на поиск, и даже без логарифмической линейки в моих руках, привело в молчаливое замешательство капитана 1 ранга, и он, недоверчиво посмотрел на меня и мой саморешающий планшет, спросил:

- Как это, ты, так быстро все рассчитал? Результат-то правильный... Что это у вас за ЭВМ такая?

- Это планшет для облегчения расчетов по таблицам из 'Наставления противолодочным кораблям'. Экономит время при расчетах, - пояснил я суть устройства своего самосчетного шарабана.

- Виталий Адамович, у тебя лихие бойцы в походном штабе! Таким ребятам палец в рот не клади..., - улыбаясь, выдал заключение проверяющий комдиву, которого вместе с Зинченко оттеснили на задний план, где он терпеливо застыл в ожидании принятия своего собственного решения.

- Ну... У меня фанагорийцы служат еще те..., - обрадованный такими положительными выводами комиссии, заулыбался Батька.

Капразу явно понравилось изобретение Денисюка, и он что-то записал в свой блокнотик:

- Вот только великоват по размерам твой ящик. Можно его уменьшить как- нибудь.

- Можно уменьшить раз в шесть, если применить новую элементную базу.

Поставить сюда сверхминиатюрные лампочки, а еще лучше светодтоды, - отбивался я от вопросов проверяющего.

- А что такое светодиод? - не постеснялся показать свою серость капитан 1 ранга.

- Это диоды, но только с подсветкой, бывают белого, красного и зеленого цвета. Они такие маленькие и питания много не требуют, - пояснял я, в то время, как капраз все это дело тщательно фиксировал в своем кондуите.

Тем временем командиры доложили о готовности к выходу, и народ рассосался из ходовой рубки. Как только корабли последовательно друг за другом отошли от причала, последовала команда 'Отбой!' и на этом проверка закончилась.

'Ну, вот! А ты говорил, зачем тебе этот шарабан!' - обрадованный полнейшим успехом на проверке, сообщил я мичману Рязанову, возвращая свои чемоданы. - 'Продулись по полной схеме'.

Короче говоря, я как-то быстро вписался в коллектив штаба дивизиона и все начальники смотрели на меня как на полноправного члена штабной команды.

Теперь на моей совести не было непосредственно личного состава, за который меня обычно драли и даже сажали на гауптвахту. Сейчас я отвечал за состояние минно-торпедного оружия и вооружения на кораблях и за специальную подготовку матросов и офицеров по своим специальностям, но не за корабельный бардак и воинскую дисциплину.

В апреле 1975 года, как обычно в это время в прошлые годы, начался сбор- поход кораблей на рейде с интенсивными стрельбами, противолодочными учениями в составе ПУГа с их бесконечными бегами по морю в поисках лодок противника и прочих вражеских целей в зоне ответственности вмб. МПК-94 и 119-ый на полном ходу ворвались в аванпорт базы для приемки практических торпед. Оперативный базы, нарушив размеренную жизнь граждан Военного городка, сделал неплановую разводку Воздушного моста и дал нам команду встать к причалу А-Б.

Оглавление

Читать далее

Предисловие
Глава 1. Корабельная Фанагория
Глава 2. Дом уже не корабль
Глава 3. Три адмирала и Цусима
Глава 4. Железяка
Глава 5. Штабной
Глава 6. Тут уж не до шуток!

Copyright © 1998-2025 Центральный Военно-Морской Портал. Использование материалов портала разрешено только при условии указания источника: при публикации в Интернете необходимо размещение прямой гипертекстовой ссылки, не запрещенной к индексированию для хотя бы одной из поисковых систем: Google, Yandex; при публикации вне Интернета - указание адреса сайта. Редакция портала, его концепция и условия сотрудничества. Сайт создан компанией ProLabs. English version.