Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Как сэкономить десятки часов при строительстве скважины

Как сэкономить десятки часов при строительстве скважины

Поиск на сайте

Глава 2. Торпедная жизнь на флоте. Начальник Управления. Взгляд на Минно-торпедную службу и торпеды из его кабинета

Капитан 1 ранга Бродский Михаил Александрович в должности начальника МТУ ТОФ уже около 10 лет. Достаточно, для того, чтобы судить о положении дел в минно-торпедной службе Военно-Морского флота. Опыт есть. Довелось повидать всякого. Его размышления о минно-торпедной службе были нерадостными. Не все, ох, не все ладно в нашем королевстве...

Конечная цель развития любого вида оружия поражение противника в бою. Применительно к торпедному оружию это атака цели. А в атаке, естественно успешной, кроме оружия и его носителей участвуют еще и люди, хорошо им владеющие. Командир и экипаж носителя. Известная философская категория: "единство противоположностей". Оружие без людей – металл, люди без оружия – толпа, а не воинское подразделение.

Со времени окончания Второй мировой войны прошло сравнительно немного времени. Как изменились за это время цели? Практически исчезли одиночные надводные цели. Существенно усилилась противолодочная и противовоздушная охрана групповых целей – конвоев. Появились новые быстроходные групповые цели: Авианосные ударные соединения с сильнейшей охраной наиболее ценного корабля в группе – авианосца, Корабельные противолодочные ударные группы.

Есть институт, разрабатывающий модели будущих морских сражений. Есть институт, который на основе моделей будущих боев разрабатывает требования к оружию. Есть институт, который на основе этих требований разрабатывает торпеды, мины и пр. Ясно, что не все требования могут быть реализованы. Такого положения, чтобы нажал красную кнопку – и противник уничтожен, наверное, никогда не будет. Есть носители минно-торпедного оружия – корабли и подводные лодки. Есть базы оружия, вооружающие этим оружием корабли, а на кораблях – командиры и личный состав. Как будто бы все элементы минно-торпедной службы имеются в наличии. А как связаны эти элементы между собой в систему, которая была бы направлена на достижение победы в бою?

Итак, наше оружие. В основном, торпедное. Каково его состояние, хранение запасов, готовность к вооружению кораблей? Торпеды мы получаем от заводов – изготовителей в виде отдельных составных частей, каждая в своем контейнере. А лет шесть тому назад – в деревянных ящиках.

53-61, САЭТ-60, СЭТ-65 – 5-6 составных частей, да еще отдельно взрыватели, да еще отдельно по линии топливной службы флота окислитель – перекись водорода для 53-61, да 5 ящиков с электролитом в полиэтиленовой таре для САЭТ-60 и СЭТ-65.

Есть логика в отдельной поставке – в цистернах по линии топливной службы флота – агрессивного окислителя: перекиси водорода. Проще обеспечить безопасную транспортировку 50-ти тонн перекиси в специальной цистерне, чем транспортировку той же перекиси в составе почти 200 торпед, требующих постоянного наблюдения в пути следования. Понятной представляется поставка флоту боевых зарядных отделений торпед прямо с заводов Химической промышленности, минуя торпедные заводы. Заводы, бывшие когда-то на окраинах городов, оказались теперь в центрах этих городов. Возить взрывчатку в больших количествах в центры городов, работать там с нею, а затем из этих городов через всю страну на базы оружия флота, не очень хорошо. Пусть уж прямо с заводов Химической промышленности боевые зарядные отделения торпед идут на флот. А вот остальная-то материальная часть торпед почему поставляется нам в таком кусочном виде? Не получают же, скажем, автобазы отдельно моторы, отдельно колеса автомобилей и после самостоятельно собирают все в автомобиль. А мы получаем. Часть собираем, а часть так и храним. Подземных сооружений не хватает, территории баз заставлены этими контейнерами. И уж совсем непонятно, как возможно такое:

– изготавливаются торпеды по документам главного конструктора – техническим условиям.

– проверяются отдельные составные части на стендах, столах прокачки и пр. по документам другой организации – технологическим процессам 176-го СКТБ.

– готовятся к выдаче на носители по документам 3-ей организации – Правилам Минной Службы Военно-морского института.

Не очень-то это хорошо. Роль этих документов особенно важна для предотвращения Чрезвычайных происшествий. В случае всякого рода происшествий с оружием никогда не подается, но всегда исполняется команда: "спасайся, кто может". И спасаются, кто как умеет. Cухари сушить – кому охота? Хозяин у торпеды должен быть один: Главный конструктор. В торпеды постоянно вносятся изменения: следствие недостаточного объема Государственных испытаний, в ходе которых остаются необнаруженными многочисленные недоработки проектантов. Эти изменения немедленно реализуются на заводах-изготовителях, с отставанием по времени отражаются в документах 176-го СКТБ и Военно-морского института и с еще большим отставанием все эти Ведомости изменений и Бюллетени на доработку реализуются в торпедах, уже полученных флотом. Коли уж силой обстоятельств нашим флотским арсеналам суждено быть производственными площадками по сборке торпед из отдельных составных частей, так уж пусть они будут сборочными цехами заводов-изготовителей, их филиалами, где под руководством заводских инженеров производилась бы сборка торпед. Мы – флот – должны получать торпеды в высокой степени готовности к выдаче на носители и в таком виде хранить их в подземных сооружениях и на плавсредствах в готовности к рассредоточению. Хранение торпед в виде отдельных составных частей крайне опасно: лишись в случае, скажем, удара авиации хотя бы одной составной части – и оставайся с остальными некомплектными торпедами. Да и для хранения торпед в виде отдельных составных частей в подземных сооружениях просто не хватит места. Содержание же торпед в повышенной степени готовности позволит быстро перевести их в полную готовность и выдать на корабли. Личному составу срочной службы должны быть оставлены заключительные операции: включение каких-нибудь включателей, установка взрывателей, проверка герметичности под руководством мичманов или офицеров, т.е. перевод в полную боевую готовность. Да и степеней готовности торпед должно быть не более трех: полная, повышенная, ремонтный фонд. То, что делает сейчас личный состав расчетов по приготовлению торпед к выдаче на носители: проверка аппаратуры самонаведения и неконтактного взрывателя, функционирование в сборе всех систем торпеды и т.д. – это работа, требующая высокой квалификации. Такая работа на заводах-изготовителях тарифицируется высокими 5-м и 6-м разрядами. Так заводские специалисты бьются за такие разряды до десяти лет и более. А наш личный состав только научится специальности, как к концу четвертого года службы увольняется в запас. Налицо рост сложности в подготовке торпед и отставание в возможности подготовки квалифицированного личного состава срочной службы для работы с торпедами. Да и не все работы с торпедами свойственны нашим молодым матросам, по существу юношам. Подготовка батареи СЦА-240 для торпеды СЭТ-65 требует заливки 160-ти ампул электролитом. Эта работа требует большой внимательности и аккуратности. Пропусти при заливке хоть одну ампулу – и торпеда небоеспособна. Урони хоть одну каплю электролита на батарею – и долго восстанавливай сопротивление изоляции. А внимательность и аккуратность в работе свойственны женщинам, лучше – в возрасте. А эти более чем странные сроки службы батарей? 10 лет с "сухом" состоянии (без электролита в ампулах) и три года в "залитом"? Так ведь активная масса батареи и не подозревает, есть над нею в бачке электролит, или его там нет. Корабль или подводная лодка служит в среднем четверть века. Лет 5-6 простоит в ремонте, а лет 15-20 плавает в кампании с торпедами на борту. Так за 20 лет торпедам 1-го боекомплекта нужно раз шесть заменить батареи, что раза в четыре увеличит стоимость торпеды, и без того не дешевой. Эти сроки не поддаются никакой логике. Может быть, портится от времени электролит? Так его и заменить можно. Словом, проблема перевода торпед в повышенную степень готовности созрела для передачи гражданскому персоналу арсеналов и баз оружия соединений. Очень непродуманны в плане эксплуатации наши торпеды. Не привлекают Минно-торпедные управления флотов на защиту эскизных и технических проектов новых торпед. Сверхсекретно. Круг лиц, допущенных к ознакомлению с документами, строго ограничен. Похоже, что слишком строго. Вот и результат. Если подвести по торпедному оружию итоги, пока итоги не подвели нас, то в сухом остатке следующее:

Главные задачи баз оружия флота:

– Перевод торпед в повышенную степень готовности под руководством инженеров заводов-изготовителей по документации Главного конструктора.

– Хранение торпед в повышенной готовности в подземных и железобетонных (арочных) сооружениях или на плавсредствах в готовности к немедленному рассредоточению.

– Степеней готовности должно быть не более трех: полная, повышенная, ремонтный фонд.

Определение количественного состава торпед, хранимых в полной и повышенной степени готовности – прерогатива Оперативного управления Штаба флота. Подтверждение этому совсем недавний перевод эскадры подводных лодок в повышенную готовность. "Карибский кризис". Для срочно вышедших из ремонта, из доков кораблей и подводных лодок просто не хватило торпед для их вооружения. При существующей системе содержания торпед и приготовления их к выдаче на носители производительность баз оружия явно недостаточна для своевременного вооружения кораблей при переводе флота в повышенную готовность: один торпедный расчет – один рабочий день – одна торпеда. Похоже на формулу генерала Карбышева. (Один батальон – один час – один кол – один километр). А Тихоокеанскому флоту может понадобиться срочно до трех сотен торпед и более. А когда фактически понадобилось, то Минно–торпедное управление вышло из положения, организовав приготовление торпед для эскадры лодок силами срочно сформированных расчетов из рабочих арсенала под руководством начальников цехов и офицеров Управления, задействовав все базы оружия в районе Владивостока и залива "Стрелок". Да и рассредотачивать нужно готовые торпеды, в сборе, а то потом и не соберешь. Выход один: организация в арсенале цеха по переводу торпед после получения от промышленности и после ремонта в повышенную готовность. Мое решение – моя и ответственность. За готовность и сохранность торпедного оружия спрос с меня. Вообще-то, количество торпед в повышенной и полной степенях готовности должно быть обсчитано и утверждено на самом высоком уровне: Главнокомандующего ВМФ. Выходить с такими серьезными предложениями в УПВ бессмысленно: упоминание моей фамилии действует на начальника УПВ, как красная мулета тореадора на испанского быка. Государственный человек, во всяком случае, должен им быть, а вот, поди ж ты, амбиции заели.

Оставим на время кабинет начальника. Сюда мы еще вернемся. Не одни торпеды предмет его забот.

Содержание

Читать далее

Назад


Главное за неделю