Байки и рассказы

Татьяна Конюхова

Я случайно натолкнулся в интернете на портрет когда-то очень популярной киноактрисы Татьяны Конюховой и вспомнил, что однажды 22 (двадцать два!) раза подряд в течение одной недели посмотрел фильм "Доброе утро" с ней в главной роли.

Я тогда служил в Баку матросом на большом грузовом катере, который развозил продовольствие, воду и почту на посты ПВО, расположенные на островах у южного побережья Апшерона. В том числе мы возили и большие жестяные коробки с копиями фильмов для кинопередвижек. Как-то раз мы доставили всё что нужно на остров Буллa, расположенный примерно в 20 милях южнее Бакинской бухты. Об этом острове, ей-богу, надо написать чуть подробнее.

Это низкий плоский островок, частично покрытый небольшими действующими грязевыми вулканчиками. Они непрерывно булькают и испускают не слишком приятный запах сероводорода. Но северная часть островка вполне пригодна для обитания и даже покрыта зелёной травкой. Преобладающий северный ветерок относит в море вулканическую вонь. Так что в этом месте могут жить люди, а уж тем более солдаты расположенного там радиолокационного поста ПВО (наверное, сейчас его нет). На этом островке был устроен также заповедник для маленьких стройных антилоп - джейранов. Они подходили близко к домикам для солдат и совершенно их не боялись. Солдаты не охотились на джейранов, они иногда охотились на бакланов, которых называли по-местному "кашкалдaками". Эта охота очень простая, и не требует особых навыков, не требует даже оружия. Кашкалдаков на песке у береговой кромки собирается так много, что самого песка не видно. Два солдатика (именно два!) подходят к месту скопления кашкалдаков, у одного в руках большая палка. При их приближении кашкалдаки лениво взлетают или отплывают в море на некоторое расстояние от берега. Тот солдатик, который с палкой, ложится за камушек и замирает, а второй уходит. Необразованные кашкалдаки не умеют считать даже до двух, и решают, что раз ушёл один солдат - значит, ушли все. Они потихоньку возвращаются на свой птичий базар и продолжают спокойно заниматься своими делами. Тут затаившийся солдатик неожиданно вскакивает и мечет свою палку в самую гущу потерявших бдительность кашкалдаков. Пришибает насмерть как минимум трёх. Жареные кашкалдаки дико воняют рыбой и для меня совершенно несъедобны, но не все такие разборчивые, как я.

Однако я сильно отвлёкся от темы кино и Танечки Конюховой. Так вот, на острове солдаты по своей инициативе выкопали большую землянку, которую назвали "Кинотеатр имени Низами". Так назывался самый лучший кинотеатр в Баку. В этой землянке была установлена кинопередвижка, стояли скамейки и был натянут экран из простыни.

Когда мы подходили к острову, погода быстро портилась, поэтому мы нисколько не удивились полученному по радио штормовому предупреждению и запрету выхода в открытое море. И даже не очень огорчились по этому поводу, потому что не рвались поскорей возвращаться в Баку на нашу береговую базу под гнусное командование трижды надоевшего нам начальства. Мы поужинали на своём камбузе и пошли смотреть кино к солдатам в их "К/т "Низами". Как сейчас помню, были совершенно очарованы молоденькой Танюшей Конюховой (оказывается, это была её дипломная работа), которая сильно взволновала нас своей немного угловатой девичьей грацией и чуть косолапенькой походкой. Солдатики остались в киноземлянке смотреть фильм второй раз, а мы вернулись на свой катер и завалились спать в кубрике, предвидя назавтра ранний подъём и возвращение на базу по умеренно штормовому морю.

Однако мы оказались слишком оптимистами. Шторм за ночь усилился, и мы простояли у Буллы без малого неделю. Вот тогда-то мы и посмотрели фильм с милой Таней Конюховой те самые 22 раза! Я подзабыл его незамысловатый сюжет - кажется, там кто-то из героев куда-то приезжал, потом уезжал. Помню только музыку и слова песни в финале:

С добрым утром, дорогая,
Расстаёмся мы с тобой.
И любовь моя большая
Остаётся за кормой.

Остров Булла и "К/т "Низами" остались за нашей кормой только когда мы сожрали весь запас продуктов на катере, включая НЗ, и хорошо помогли в этом деле солдатикам. Хотя "добро" на выход мы от начальства со скрипом получили, море ещё не успокоилось, и болтало нас на обратном пути будь здоров. Наш командир катера, мичман по кличке "Дорогой", не направился от острова открытым морем прямо ко входу в Бакинскую бухту, а вёл катер прижимаясь к берегу, так что мы чуть не сели на мель у песчаной Шаховой косы, излюбленного места летнего пляжного отдыха бакинцев. Как он потом нам признался, у него сильно "играло очко", потому что, оказывается, в нашем катере было одно ему лишь известное слабое место. За несколько лет до этого он где-то при швартовке так хорошо приложился с разгона форштевнем к чужому бетонному причалу, что приваренные к форштевню стальные листы обшивки чуть-чуть разошлись в месте сварки. Докладывать об этом своему начальству Дорогой побоялся, а образовавшуюся щель между штевнем и обшивкой сам втихаря залепил изнутри цементом, а снаружи закрасил. В умеренную погоду оно вроде бы и ничего, но в шторм временный цементный пластырь свободно мог отвалиться, и мы разделили бы героическую судьбу крейсера "Варяг", только без его бессмертной славы. Так что мы ползли вдоль низкого берега почти со скоростью пешехода, и вместо обычных двух с небольшим часов хода (если идти напрямую) добирались до своей береговой базы целый день. Пришли поздно вечером, и первым делом стребовали с кока на базе весь ещё не разворованный им запас продуктов, полученных для нашего катера. Под его проклятия тут же сожрали всухомятку всё что смогли.

Вот такая история с участием милой Танечки Конюховой.