"10-я дивизия ПЛ была создана в июле 1955 г., в неё вошли 125-я и 182-я БрПЛ. Командиром дивизии был назначен контр-адмирал Алексей Михайлович Гонтаев. Через несколько лет соединение было расформировано. В марте 1967 г. было сформировано новое соединение, получившее наименование 10-я ДиПЛ ТОФ.
В то время я служил старшим помощником командира на К-31 пр.675 (капитан 1 ранга В.К.Калухин). Жили мы на одном этаже казармы с членами экипажа К-189 пр.675 (капитан 1 ранга Н.Д.Удовиченко. Обе ПЛ были включены в состав дивизии. В 1967 г. командиром дивизии был назначен капитан 1 ранга А.В.Ганрио, НШ — капитан 1 ранга В.П.Рябов, заместителем командира дивизии— капитан 1 ранга В. Г.Туманов, заместителем командира дивизии по политической части — капитан 1 ранга Е.Е.Попов. Это были грамотные и опытные подводники, умелые воспитатели. С Е.Е.Поповым я служил на БФ на С-264 (капитан 3 ранга Ю.А.Сысоев): в то время он был заместителем командира по политической части, а я командиром рулевой группы БЧ-1.
На К-31 мы выполнили трехмесячное боевое дежурство в бухте Бечевинская. Из боевого дежурства вышли на БС в район западного побережья США с задачей нанесения удара ракетами П-5 Д по береговым объектам в прибрежной зоне с началом военных действий. К-189 успешно выполнила ракетную стрельбу.
Вновь судьба связала меня с 10-й ДиПЛ в сентябре 1976 г., когда я был назначен заместителем её командира.
Соединение дислоцировалось на Камчатке. В бухте Крашенинникова в это время располагалась 2-я ФлПЛ, которой тогда командовал вице-адмирал Б.И.Громов, НШ был контр-адмирал Г.Ф.Авдохин, начальником политотдела — членом Военного совета контр-адмирал И.А.Катченков.
Во 2-ю ФлПЛ входили 8-я ДиПЛ (контр-адмирал Н.Т.Иванов), 25-я ДиПЛ (контр-адмирал В.В.Привалов), 45-я ДиПЛ (контр-адмирал В.И.Заморев), 10-я ДиПЛ (контр-адмирал А.Н.Луцкий). Начальником штаба 10-й ДиПЛ был капитан 1 ранга О.А.Крестовский, заместителем командира дивизии— капитан 1 ранга А.С.Берзин, начальником политотдела— капитан 2 ранга В.М.Погребных.
10-й ДиПЛ командовали контр-адмирал Аркадий Викторович Ганрио (1967-1971), контр-адмирал Виктор Григорьевич Белашев (1971 -1974), контр-адмирал Анатолий Николаевич Луцкий (1974-1977), контр-адмирал Альфред Семёнович Берзин (1977-1982), капитан 1 ранга Николай Николаевич Алкаев (1982-1986), контр-адмирал Анатолий Александрович Комарицын (1986-1989), контр-адмирал Валерий Федорович Дорогин (1989-1991), контр-адмирал Григорий Лукич Бутаков (1991-1994), контр-адмирал Илья Николаевич Козлов (1994-2000), контр-адмирал Николай Григорьевич Ковалевский (2000-2003).
В период с 1976 по 1982 г. в штабе 10-й ДиПЛ служили следующие офицеры (указаны по порядку нахождения в должности):
— начальник штаба: капитан 1 ранга О.А.Крестовский, капитан 1 ранга Н.Н.Алкаев, капитан 1 ранга А. А.Гусев;
— заместитель командира дивизии: капитан 1 ранга Н.В.Анохин, капитан 1 ранга В.Т.Козлов, капитан 1 ранга капитан 1 ранга А.Ф.Копьев, капитан 1 ранга А.О.Губанов;
— флагманский штурман: капитан 2 ранга Е.И.Горенко, капитан 3 ранга А.Б.Елупов;
— флагманский ракетчик: капитан 2 ранга Гудзенко, капитан 2 ранга С.Р.Касько;
— помощник флагманского ракетчика: капитан 3 ранга А.И.Мирущенко;
—флагманский минёр: капитан 2 ранга С.С.Кузьменко;
— флагманский связист: капитан 2 ранга Степанов, капитан 2 ранга А.С.Ростовцев;
— флагманский специалист РТС: капитан 3 ранга Данильченко, капитан 2 ранга Н.А.Ивлев;
— флагманский специалист РЭБ: капитан 2 ранга В.Г.Пантюшенков;
— флагманский разведчик: капитан 2 ранга А.А.Введенский;
— флагманский СПС: капитан 3 ранга П.Л.Соин, майор Яшкин;
— флагманский врач: подполковник Фирсов, подполковник А.Ф.Андреев;
— флагманский химик: капитан 2 ранга Братчиков, капитан 2 ранга А.И.Яныкин,;
— старший помощник НШ: подполковник Г.Я.Апрышкин, капитан-лейтенант О.Ю.Родионов;
— офицер по кадрам: капитан 3 ранга В.В.Шабанов.
Электромеханическую службу соединения (должность — заместитель командира дивизии по ЭМС) последовательно возглавляли капитан 1 ран га Л. Е. Баклашев и капитан 1 ранга С.А.Москаленко. Офицеры ЭМС дивизии: капитаны 2 ранга И.Н.Михалевский, В.И.Градусов, В.Н.Вялов, Г.А.Босый, Ю.М.Зыбин, капитан 3 ранга В.П.Кравцов.
Политотдел дивизии (должность — начальник политотдела) возглавлял капитан 1 ранга В.М.Погребных. Его заместителями последовательно были капитаны 2 ранга А.М.Белый. Н.Ф.Матюшин, В.Я.Токарев. Офицеры политотдела: капитан 2 ранга Малашенко, капитан 3 ранга Смыслов, капитан 3 ранга Р.Х.Цховребов, капитан-лейтенант А.М.Чукарев.
В состав 10-й ДиПЛ в 1976 г. входили лодки пр.675 (К-10, К-108, К-116, К-134, К-189), пр.675К (К-48), пр.670 (К-201) и два вторых экипажа: 273-й экипаж ПЛ (для АПЛ пр.675) и 305-й экипаж ПЛ (для АПЛ пр.670).
В период с 1976 по 1982 г. ПЛ и экипажами 10-й ДиПЛ командовали следующие офицеры.
АПЛ пр.670: К-43 (капитан 2 ранга Н.Я.Марьяшин), К-201 (капитан 1 ранга Н.Д.Кольцов, капитан 1 ранга А.А.Шиков, капитан 2 ранга Б.Г.Бледнов), К-212 (капитан 2 ранга А.А.Гусев, капитан 2 ранга Л.Г.Лупач), К-320 (капитан 2 ранга В.Т.Аникин), К-325 (капитан 2 ранга В.П.Лушин, капитан 2 ранга В.П.Валуев), К-429 (капитан 1 ранга В.Т.Комов, капитан 2 ранга А.О.Губанов, капитан 2 ранга Е.В.Мякишев). 305-й -экипаж ПЛ (капитан 3 ранга А.Ф.Копьев. капитан 2 ранга В.Ф.Дорогин, капитан 2 ранга Ю.Н.Сысуев), 379-й экипаж ПЛ (капитан 1 ранга Н.М.Суворов, капитан 2 ранга Ю.А.Белоцерковский), 228-й экипаж ПЛ (капитан 2 ранга Г.А.Сорокин).
АЛЛ пр.675, 675К, 675МК: К-10 (капитан 1 ранга В.А.Тушурашвили, капитан 2 ранга В.Н.Медведев), К-48 (капитан 1 ранга Н.В.Анохин, капитан 2 ранга В.И.Ровенский). К-108 (капитан 2 ранга В.Л.Ратников). К-116 (капитан 2 ранга Ю.Г.Шестак). К-134 (капитан 2 ранга Л.Б.Шаипов, капитан 2 ранга Гульбин), К-144 (капитан 2 ранга А.А.Исай), К-175 (капитан 2 ранга А.А.Крылов, капитан 2 ранга Г.С.Яковлев), К-184 (капитан 2 ранга Е.В.Орсагош), К-204 (капитан 1 ранга А.А.Чернышев), К-557 (капитан 2 ранга Ю.Г.Пищальников), 273-й экипаж ПЛ (капитан 1 ранга А.Г.Смирнов, капитан 2 ранга Т.Л. Москаленко).
Личный состав дивизии располагался в двух четырёхэтажных казармах. Штаб дивизии имел два уазика и катер РК-811.
Мне пришлось командовать 10-й ДиПЛ на Камчатке в период е 31 августа 1977 г. по август 1982 г. За этот период командирами ПЛ были следующие офицеры: капитаны 1 ранга Виктор Тимофеевич Аникин, Николай Васильевич Анохин, Владимир Прокофьевич Валуев, Анатолий Олегович Губанов, Алексей Алексеевич Гусев. Валерий Фёдорович Дорогим, Валентин Тихонович Козлов, Николай Дмитриевич Кольцов, Александр Фёдорович Копьёв, Анатолий Афанасьевич Крылов, Емил Васильевич Орсагош, Александр Григорьевич Смирнов, Николай Михайлович Суворов, Анатолий Алексеевич Чернышев, Александр Александрович Шиков. капитаны 2 ранга Славий Дмитриевич Безухов, Юрий Алексеевич Белоцерковский, Борис Гаврилович Бледнов, Юрий Васильевич Гульбин, Андрей Андреевич Исай, Леонид Захарович Лупач, Николай Яковлевич Марьяшин, Валерий Николаевич Медведев, Тарас Лаврентьевич Москаленко, Евгений Викторович Мякишев, Юрий Григорьевич Пищальников, Владислав Леонидович Ратников, Владислав Иосифович Ровенский, Геннадий Александрович Сорокин, Леонид Борисович Шаипов, Юрий Григорьевич Шестак, Геннадий Станиславович Яковлев.
Всем командирам низкий поклон и огромная благодарность за их нелегкий труд в деле укрепления боеготовности дивизии. Обо всех могу сказать, что это были люди высоких моральных качеств, которым Родина доверила АЛЛ с обычным и ядерным оружием. Они любили море, наш ВМФ и всегда были готовы выполнить самые сложные задачи по защите нашей Родины.
К моменту моего вступления в должность Главным штабом ВМФ перед 10-й ДиПЛ была поставлена задача перевести К-10,К-48,К-108,К-116,К-134иК-189в Приморье (в состав 4-й ФлПЛ), а вместо них принять после текущего ремонта и модернизации по пр.675МК пять лодок (К-144, К-175, К-184, К-204, К-557). Кроме того, был спланирован перевод ГШ пр.670 с СФ в состав 10-й ДиПЛ (К-43, К-212, К-320, К-325, К-429 и 379-й экипаж ГШ). Эта задача была выполнена. Таким образом, за время моего командования дивизией её состав изменился на сто процентов.
Все задачи БП перед переходом с Приморья на Камчатку, в том числе по проведению торпедных и части ракетных стрельб, для ПЛ пр.675МК, мне пришлось отрабатывать и принимать в Приморье на базе 26-й ДиПЛ самому лично при помощи двух-трех офицеров нашего штаба, а также заниматься планированием БП в штабе флота.
Боевые службы.
За период с 1977 по 1982 г. экипажи соединения выполнили 24 автономных плавания (боевых службы). Данные приведены в табл. 1-4.
Подводные лодки 10-й ДиПЛ несли БС в Тихом и в Индийском океане, в Беринговом, Охотском, Филиппинском, Чукотском, Южно-Китайском морях.
В ходе выполнения БС ставились задачи поиска и слежения за ПЛАРБ, дальнего охранения РПКСН, поиска и слежения за АУГ, ОБК и за одиночными надводными кораблями вероятного противника.
При выполнении БС в Индийском океане плавание ПЛ проходило в климатических условиях с высокими температурами забортной воды и воздуха, высокой влажностью, в отрыве от семей и вдалеке от элементарных житейских радостей, при длительных психологических и физических нагрузках.
В промежутках между походами мы своими силами в пунктах маневренного базирования проводили ремонт материальной части. Это пункты Аден, где ПЛ стояли на бочках; остров Дахлак, где личный состав жил в бывшей итальянской тюрьме; Камрань, где что-то ещё можно было отремонтировать. После таких походов люди теряли в весе и, конечно, получали ущерб здоровью. Материальная часть ПЛ в подобных условиях интенсивно изнашивалась, и даже на стоянке расходовался моторесурс, так как места базирования были с плохим техническим обеспечением. При всём этом все ПЛ выполнили поставленные перед ними задачи в установленный срок.
Описание двух таких БС, одна из которых была выполнена в Филиппинском море, а другая в Чукотском и Беринговом морях, я и предлагаю вашему вниманию.
Боевая служба
21 января 1977 г. К-108 была готова к выходу на БС. Провожать приехали командир 10-й ДиПЛ контр-адмирал А.Н.Луцкий и начальник политического отдела капитан 2 ранга В.М.Погребных, которые выступили перед экипажем и поставили перед ним задачи. Чуть позже подъехал командующий 2-й ФлПЛ вице-адмирал Б.И.Громов и член Военного совета — начальник политотдела И.А.Катченков. Вице-адмирал Б.И.Громов спросил меня о здоровье и настроении, потом проинструктировал о мерах безопасности и о контроле места ПЛ, пошутив: "Смотрите там, чтобы не свернули какой-нибудь остров или риф! Помнишь, как Хватов чуть не свернул Окинаву" Я обещал, что всё. будет нормально.
И вот мы начали движение за ледоколом «Садко». По команде командира ПЛ поочередно поднимали контейнеры, часть личного состава БЧ-2 во главе с командиром БЧ-2 капитаном 3 ранга А.П.Бабичем вышла на верхнюю палубу, где произвела стыковку стартовых цепей в контейнерах. Тёмное время суток, кругом лёд, температура воды ноль градусов. Я переживал, как бы кто-нибудь не сорвался и не упал за борт. Командир БЧ-2 капитан 3 ранга Бабич был прикомандирован на К-108. Прежний же командир БЧ-2 капитан 2 ранга Нагорный 10 января подал рапорт с просьбой уволить его в запас, в котором он также написал, что партийные органы нагружают личный состав формальными требованиями, что в партийных органах происходят различные злоупотребления, что над ними нет контроля, но в конце рапорта написал, что на БС идти готов. Его довольно быстро исключили из партии, сняли с должности.
Бухта Крашенинникова и бухта Авачинская были во льдах, лёд был и на выходе, вдоль побережья и в бухте Саранная. Командир ПЛ хотел включить РЛС, но я посоветовал ему этого не делать в целях обеспечения скрытности выхода. Ледокол «Садко» провёл нас до точки погружения, мы погрузились и начали движение в район БС. В боевом распоряжении на поход перед нами была поставлена задача по поиску и слежению за ПЛАРБ США. На переход в район поиска нам было отведено 15 суток, скорость перехода составляла 10 уз, столько же времени было отведено на обратное возвращение, непосредственно на поиск оставалось 14 суток. Учитывая время на сеансы связи и определение места ПЛ, нам пришлось следовать со скоростью 12 уз, этакая скорость не обеспечивала ПЛ пр.675 скрытность. Известно, что командиры ПЛ ВМС США этот проект называли в документах "ЕсНо-2" (между собой — "ревущие коровы"). Сравнивая шумность нашей ПЛ и ПЛАРБ США, можно придти к выводу, что преимущество было у американской лодки. То же самое можно сказать и о дальности обнаружения гидроакустическим комплексом. Таким образом, перед нами была поставлена неосуществимая задача.
22 января в 05.14 всплыли на сеанс связи и определения места. Определили место по радиомаякам. Фактически место определял только командир БЧ-1 капитан 3 ранга Чирков, другие же лица (командир электронавигационной группы лейтенант Кутявин, командир ПЛ или старший помощник) в этом процессе не участвовали, хотя должны были. Результаты первого определения места меня насторожили. Проверив всю работу по определению места и проанализировав её, я пришел к выводу: командир БЧ-1 капитан 3 ранга Чирков в штурманской работе допускает много ошибок, есть у него и определенные пробелы в знаниях. С этого момента я сам себя назначил главным штурманом на этот переход. Конечно, объявлять об этом никому не стал, так как в общем это входит в обязанности старшего на переходе. Я установил, что буду подменять командира для отдыха с 06.00 до 13.00.
За первые же сутки вышли из строя эхолот и кормовая холодильная машина, впоследствии их ввели в строй. Должной бдительности и предусмотрительности со стороны личного состава не было.
Командир ПЛ посадил молодого матроса за пульт управления горизонтальными рулями, а боцман ушел в 10-й отсек. Стали всплывать на глубину 40 м, молодой матрос закатал дифферент 5° на всплытие, что привело к падению бачка с водой и емкости со спиртом, которые не были закреплены должным образом, в результате всё это разлилось по палубе в непосредственной близости от лючка в аккумуляторную яму.
Со мной в поход пошел небольшой штаб: от ЭМС дивизии капитан 3 ранга Босый и от политотдела капитан 3 ранга Смыслов.
24 января мы на сеансе связи определили место по звёздам. Организация подготовки, взятие высоты светил и решение астрономической задачи были на уровне экипажа ремонтирующейся ПЛ. Чирков был подготовлен только в пределах районов БП. Из бесед с ним выявилось, что он рано женился и стал отцом семейства на 2-м курсе училища. Сам он мне сказал: "Голова была занята семьей и детьми". 25 января я выявил ошибку в определении места ПЛ в 50 миль из-за ошибок в работе Чиркова.
Старший помощник командира капитан 3 ранга Тарас Лаврентьевич Москаленко родился на Украине в семье глухонемых. Его отец работал сапожником, у него было два помощника. Тарас до 3,5 лет не говорил, потом научился у этих помощников. Москаленко был хорошим человеком, но общий уровень знаний был у него довольно невысоким и по штурманской части он был подготовлен плохо.
Командир электронавигационной группы лейтенант Кутявин сирота с 14 лет: отец погиб в аварии, мать умерла от болезни, и он воспитывался у старшей сестры. По штурманской части он тоже был плохо подготовлен. Ранее это никого не волновало. Очевидно, проверки проводились формально: придерживались принципа не выносить сор из избы. В принципе —это вопрос о подготовке кадров, и в дальнейшем я попытаюсь этот вопрос осветить.
30 января пришлось сыграть аварийную тревогу. В 8-м отсеке имеется фильтр на насосе, который подает воду для охлаждения линии вала. Так вот, в этом фильтре на пробке сгнила резьба, пробку вырвало, и вода стала поступать в отсек. В отсеке люди не растерялись и заделали отверстие.
1 февраля Чирков "определил" место таким образом, что погрешность в определении была увеличена на 20 миль. Под руководством Чиркова 17 раз брали высоту Солнца и звёзд, решали астрономические задачи, а их результаты нельзя было использовать по причине допущенных ошибок.
4 февраля в 16.00 мы заняли район поиска и начали искать ПЛАРБ США.
21 февраля закончили поиск и начали движение в базу, не обнаружив ПЛАРБ.
24 февраля идём домой на глубине 100 м, со скоростью 12 уз. На командирской вахте командир ПЛ капитан 2 ранга А.Г.Смирнов. Неисправны малые кормовые горизонтальные рули, проводятся ремонтные работы. Смирнов покидает ЦП, уходит смотреть кинофильм в 1 -и отсек и оставляет за себя представителя ЭМС капитана 3 ранга Г.А.Босого. Тот тоже уходит пить чай во 2-й отсек. Я интуитивно что-то почувствовал, и ноги понесли меня в ЦП. На месте я обнаружил, что командир покинул свой пост, оставив управление лодкой на не имеющих допуска к самостоятельному управлению людей. Я сыграл вводную: "Большие горизонтальные рули заклинило в положении 10" на погружение". Смирнов прибежал в ЦП, где я ему высказал всё, что об этом думаю. Кажется, он меня понял.
27 февраля в 04.30 я внезапно проснулся от тихого разговора двух матросов, которые рассуждали о том, откуда в отсек может поступать вода. Далее я действовал автоматически. Вскочил и вылетел из каюты в отсек. Вода из гальюна хлестала, и весь настил 1-го этажа был залит сантиметров на 20, под настилом — аккумуляторная батарея. Я бросился наверх к переговорному устройству и увидел двух матросов, которые переговаривались о чём-то с ЦП. Переборочные двери от ЦП до 2-го отсека были открыты и поставлены на крючки, что было вопиющим нарушением. Я объявил аварийную тревогу и через две секунды уже был в ЦП. Увеличили ход и начали всплытие на глубину 40 м.
Как потом оказалось, причина была в том, что вода поступала через неплотно закрытый клапан из осушительной магистрали в цистерну грязной воды №2, вода заполнила её и далее через вентиляцию цистерны начала поступать в отсек. Вахтенный обнаружил поступление воды и вместо того, чтобы объявить аварийную тревогу, стал звонить в ЦП и докладывать об этом. В ЦП старшина команды трюмных принял доклад и послал во 2-й отсек специалиста, а командиру о поступлении не доложил и аварийную тревогу не объявил.
Должен сказать, что если бы забортная вода попала в аккумуляторную яму, то это могло бы привести к пожару, выделению паров хлора, к гибели людей.
Чирков продолжал делать грубые ошибки. Самое главное, он не имел твердых знаний по своей специальности.
2 марта мы получили радиограмму, в которой нам дали .район на подходах к Камчатке площадью 30 на 30 миль, где мы должны были находиться и ждать дальнейших указаний. На подходах к Авачинскому заливу и в самом заливе была тяжелая ледовая обстановка. Регенерации и хлеба оставалось на пять суток, продуктов имелось на 20 дней.
За время похода я успел побеседовать почти с каждым офицером. В целом офицерский коллектив производил хорошее впечатление. Командир 1-го дивизиона капитан 3 ранга А.А.Скориков показал себя прекрасным специалистом, материальная часть у него работала хорошо, он рассказал о своем участии в походе в долину гейзеров, который возглавлял НШ эскадры капитан 1 ранга Р.А.Голосов. Впоследствии А.А.Скориков стал командиром БЧ-5 на К-204, которая выполняла БС (продолжительностью 181 сутки) в Индийском океане в 1982 г., где показал себя в сложной аварийной обстановке наилучшим образом. Благодаря его мужеству, знаниям и опыту ПЛ успешно закончила поход.
5 марта пришла очередная радиограмма с изменением района и приказом отрабатывать задачу Л-2. В перископ обнаружили дрейфующие ледяные поля.
15 марта мы десятые сутки отрабатывали задачу Л-2, "жгли" ядерное горючее. Наконец, мы получили радиограмму, в которой нам приказывали точнейшим образом определить место, погрузиться на глубину 40 м, далее следовать в точку западнее мыса Маячный, где нас будет ждать ледокол, который по "Омеге" даст приказание на всплытие. Я и командир ПЛ считали, что "Омега" находится на ледоколе, а как потом оказалось, это береговая шумопеленгаторная станция. Никаких документов по организации связи с ней на ПЛ не было. Чирков и Кутявин определили место с точностью 17 миль, это я выявил после погружения. Если бы мы пошли по их данным, то неизвестно, чем бы всё это закончилось, скорее всего катастрофой. Я определил место по радиомаякам и визуально по трем вершинам сопок (вулканов), после чего мы начали движение в заданную точку, контролируя своё место по глубинам. При подходе к точке нашли полынью во льдах и всплыли без хода. Командир отдраил верхний рубочный люк и поднялся на мостик, следом за ним поднялся и я. Кругом сплошное ледяное поле, на палубе три здоровых льдины высотой до двух и более метров. К нам подошел ледокол и буксир, развернули нас во льдах, после чего начали нас заводить в базу. До подхода к пирсу скинули льдины с палубы. 17 марта ошвартовались к пирсу.
Боевая служба К-212
Другой поход был более сложным и проходил в водах Чукотского и Берингова моря. В период описываемых событий в состав ТОФ начали поступать североморские АЛЛ пр.670 (см. табл.5). В 1979 г. штаб ТОФ спланировал в Чукотском море два мероприятия: встречу К-320, которая должна была совершить переход с СФ на ТОФ, и первый в истории ТОФ поход АЛЛ пр.670 (К-212 под командованием капитана 2 ранга А.А.Гусева) в Чукотском море подо льдом до 76°.
Началась подготовка К-212 к походу. Экипаж лодки отработал полный курс задач БП, все виды запасов были доведены до 100%, в боезапас включили две специальные торпеды для подрыва льда с целью создания полыньи (это необходимо для экстренных всплытий в аварийных ситуациях). Командование проработало и изучило маршрут перехода. Непосредственно перед выходом К-212 выдержала проверки штаба дивизии и флотилии.
Изучение маршрута по навигационно-гидрологическим пособиям показало, что плавание будет проходить в сложной обстановке. Большую часть подледного пути над нами будет или двухлетний лед (толщиной не менее 2 м, с большой высотой надводной части, со сглаженными торосами), или арктический пак (многолетний лёд толщиной 2,5 м и более, с холмистой поверхностью, в изломе голубого цвета). Ожидалось, что в отдельных районах Арктики нам будут встречаться очень своеобразные дрейфующие льды — ледяные острова толщиной 70-80 м и с возвышением над уровнем моря до 12 м.
При подготовке к походу мы изучили опыт, полученный при переходах АЛЛ с СФ на ТОФ. При пожаре, поступлении забортной воды и появлении радиоактивной опасности ПЛ не сможет сразу всплыть в надводное положение, так как над ней находится ледяной панцирь и для всплытия придётся искать полынью. Если в течение счиганых минут или даже секунд таковой не найдётся, лодка погибнет. По этим причинам плаванье подо льдом всегда связано с определённым риском. Недаром за переход с Баренцева моря на Тихий океан подо льдами Северного Ледовитого океана командирам ПЛ присваивали звание Героя Советского Союза, а остальной личный состав награждался орденами, медалями, ценными подарками и грамотами.
Для обеспечения действий ПЛ были выделены ледоколы «Иван Сусанин» и «Литке», ГиСу «Анадырь» и МБ-147. Старшим на поход назначили меня. Походный штаб во главе с моим заместителем капитаном 1 ранга Н.В.Анохиным разместился на ледоколе «Иван Сусанин».
В воскресенье 26 августа в 5.00 К-212 отошла от пирса. Весь день до точки погружения мы шли со скоростью 4 уз в надводном положении. Так спланировал штаб ТОФ, чтобы К-212 и совершавший переход РПКСН могли безопасно разойтись.
В течение 27 августа лодка трижды всплывала на перископную глубину для сеанса радиосвязи с берегом и определения места. При каждом всплытии станция РТР обнаруживала работу поисковой РЛС противолодочного самолёта "Орион" ВМС США. Это свидетельствовало о том, что за нами ведётся слежение: переход в надводном положении не прошёл даром. Более того, в нашем районе американцы выключили ведомую навигационную станцию "ЛОРАН С", что создало для штурманов АПЛ определённые трудности в определении своего места при неблагоприятных погодных условиях. Появились первые неисправности матчасти: сгорел электродвигатель насоса охлаждения вспомогательного оборудования (неисправность успешно устранили).
28 августа мы прошли о. Беринга и о. Медный, оставив их слева, а справа о. Атту. В соответствии с планом перехода мы шли со скоростью 15 уз. На таком ходу нас, безусловно, наблюдала система SOSUS.
Наступило 29 августа. При каждом всплытии на сеанс радиосвязи с берегом в перископ наблюдался туман и облачность в 10 баллов, что полностью исключило возможность определения места ПЛ по небесным светилам. Я обнаружил в работе штурманов ошибку в счислении места в 10 миль. Вместе с командиром лодки мы приняли организационные и воспитательные меры.
В четверг 30 августа прошли изобату 100 м, всплыли в заданной точке и движение продолжили в надводном положении. Злая короткая волна бьет в правый борт, облачность— 10 баллов. Следуем в точку встречи с МБ-147. Поисковая станция обнаружила работу НРЛС буксира и через 30 минут мы его увидели визуально. Обменялись с МБ-147 позывными, построились в строй кильватера (буксир следует головным) и продолжили движение.
В бухту Провидения К-212 пришла 3 1 августа, берег было плохо видно. Ожидалось, что на следующий день мы пройдем м. Дежнёва.
1 сентября прошли Берингов пролив. В перископ был виден памятник С.Дежнёву. Это самый восточный берег нашей страны, направо далеко в дымке — Аляска. Следуем вдоль советско-американской границы. Мыс Дежнёва впервые обошла с моря в 1648 г. экспедиция землепроходцев во главе с казаком Семеном Дежнёвым и купцом Федотом Алексеевым, вышедшая из устья реки Колыма.
2 сентября вошли в Чукотское море. Погода как по заказу: море — один балл, ветра нет, с утра было солнце, но облака уже к обеду завоевали всё пространство, лишь у горизонта они образовали кажущуюся землю, льды и фантастические фигуры. Завтра подойдём к о. Врангеля и о. Геральд. Остров Врангеля был издавна известен чукчам, видевшим его в ясную погоду из района м. Якан. На западном берегу острова близ м. Фомы найдены следы чукотского селения XVIII в. Впервые на карту остров был довольно точно нанесён со слов чукчей гидрографом Ф.П.Врангелем в 1823 г. В действительном существовании острова первым удостоверился американский мореплаватель Т.Лонг в 1867 г. Его именем назван пролив между о. Врангеля и материком. Остров Геральд расположен в 35 милях от о. Врангеля и был открыт в 1849 г. английским судном «НагаИ», в честь которого и был назван.
3 сентября прошли о. Геральд. Начали встречаться отдельные льдины, похожие на малые корабли. Лёд на изломах имел голубой цвет. Погода нам благоприятствовала: море — один-два балла, температура воздуха -1-5°С. Получили от нашего походного штаба координаты точки встречи и данные о границе льда.
4 сентября с помощью РЛС обнаружили наш отряд кораблей, находившийся у кромки льда. Установили радиосвязь с ледоколом «Иван Сусанин». Через полчаса обнаружили отряд визуально: на якоре — ГиСу «Анадырь», в дрейфе — ледокол «Литке», «Иван Сусанин» стоял во льдах. По радио я связался с руководителем походного штаба капитаном 1 ранга Н.В.Анохиным. Выяснил обстановку: на «Литке» лопнула правая линия вала; чтобы не потерять винт, экипаж провел соответствующие водолазные работы. Выставлено четыре гидроакустических маяка. Всплытие К-320 ожидалось 5 сентября в 22.00.
После переговоров К-212 подошла к самой кромке льда. Лёд рыхлый, размытый, но встречались и крупные торосы. За нами наблюдали несколько моржей и белых медведей, которые людей и кораблей не боялись.
5 сентября мы находились в 20 милях южнее ледокола «Иван Сусанин» в ожидании подхода и всплытия К-320. Прилетел противолодочный самолёт "Опоп" ВМС США и начал на небольшой высоте облёт наших кораблей. С «Ивана Сусанина» сообщили, что К-320 всплыла и под проводкой МБ-147 начала движение к нам. Через несколько минут их обнаружили, и мы, сблизившись на расстояние голосовой связи, застопорили ход.
Начали переговоры, поздравив экипаж с успешным выполнением задачи. Старшим на борту был Герой Советского Союза контр-адмирал Е.Д.Чернов. Он сказал, что у них всё в порядке, всплывали в полынье в 200 милях от кромки льда, лёд в полынье был толщиной 20 см, толщина льда до кромки — 5-7 м. Взрывы шашек, которые производились ледоколом «Иван Сусанин», слышали с расстояния 44 миль, а сигналы гидроакустических маяков наблюдали с 20 миль.
Мы пожелали им счастливого пути, и К-320 начала движение в строю кильватера с МБ-147 к месту базирования.
Запросив у оперативного дежурного ТОФ разрешение на тренировочное подлёдное плаванье, ждём ответа, готовимся к погружению. Приспособили трубку воздуха среднего давления от тифона для подачи пузырей, чтобы ориентироваться при всплытии без хода в полынье.
Пришёл ответ от оперативного дежурного: "Начать тренировочное плавание с 21.00 5 сентября".
Обсудили с капитаном 1 ранга Н.В.Анохиным необходимые вопросы, пожелали друг другу всего самого хорошего и пошли под воду курсом N от гидроакустического маяка (МО-2).
Согласно показаниям эхоледомера и тракта миноискания появились льды, глубина— 50 м, скорость—7 уз. Отметили отдельную льдину толщиной до 10 м, погрузились на глубину 60 м.
Ночь, двигаемся подо льдами, все успокоились, жизнь продолжает идти своим чередом.
Наступило 6 сентября. С момента погружения постоянно наблюдали взрывы шашек с «Ивана Сусанина». В 02.00 повернули на обратный курс.
Услышав работу МО-1 и МО-2, определили место ПЛ: дистанция до маяков
—16 миль. Наметили точку всплытия по корме «Ивана Сусанина», в трех милях от неё. В точно назначенное время всплыли, замерили дистанцию РЛС до ледокола— 3 мили.
Донесли на КП ТОФ о выполненной задаче и запросили разрешение на двухсуточный поход. После обеда погода ухудшилась: ветер усилился до 15 м/с, море — 5 баллов, облачность — 10 баллов. Мы ушли в район у МО-4, а «Иван Сусанин» зашёл в ледяное поле.
В 13.59. на лодке сработалааварийная защита реактора из-за неграмотных действий командира группы дистанционного управления. С этим быстро справились, и ГЭУ продолжила работу в нормальном режиме.
Несмотря на плохую погоду, опять прилетел американский "Орион" и стал методично совершать проходы над нами на бреющем полёте в течение трёх часов. К вечеру пришла радиограмма от командующего флотом: нам разрешили произвести подлёдное плавание с 02.00. 7 сентября по 02.00. 9 сентября. Море—5 баллов, шел дождь, ветер — до 17 м/с.
7 сентября мы передали радиограмму на КП о начале похода и произвели погружение. Глубина — 40, 50, 70, 100 м. На перископе несут непрерывную вахту, наблюдатель за обстановкой находится в трюме, откуда постоянно поступают доклады: "Темно, темно, светло". "Светло" — значит, между льдинами есть чистая вода или тонкий молодой лёд.
Всё дальше и дальше уходим на север, над нами лёд толщиной от 2 до 7 м. Прошли 76"М, начали патрулирование в районе №1. Ищем полынью, чтобы в ней всплыть и передать донесение на КП.
8 сентября повернули на курс 180", следуем к району нахождения наших кораблей. Продолжаем искать полынью. Наконец обнаружили полынью длиной около 4 каб. Определили её размеры — 9x4,5 каб. С учётом течения встали в расчётной точке на стабилизатор глубины без хода и начали медленное всплытие на перископную глубину.
Доклад из трюма: "Льда нет". Дали пузырь в среднюю группу ЦГБ, подвсплыли на глубину 5 м. Подняли перископ: солнце, голубое небо и кругом белые льды, ПЛ находится посредине полыньи. Лёд вокруг полыньи битый, есть льдины толщиной 1,5-2 м, между ними тонкий лёд толщиной от 1 до 10 см.
Часть личного состава поднялась на мостик. Тихо, белое безмолвие. Увидели у самого борта моржа, тот с интересом стал нас рассматривать, потом поднырнул под лодку, всплыл с другого борта и продолжил свои наблюдения.
В 13.20 погрузились в полынье и продолжили движение к отряду кораблей. Взрывы услышали с расстояния 42 миль, а МО-1 — 26 миль.
Всплытие в назначенной позиции состоялась в 2.00 9 сентября.
Отряд кораблей и К-212 в строе кильватера начали движение к месту базирования. В дальнейшем я перешёл на ледокол «Иван Сусанин».
В Беринговом море К-212 погрузилась, проследовала в район БС и из похода вернулась уже через месяц. Тем временем отряд кораблей 17 сентября прибыл в Петропавловск-Камчатский.
Торжественная встреча экипажа К-212 в расположении соединения ПЛ. Командир 10-й дивизии капитан 1 ранга А.С.Берзин поздравляет командира прибывшей лодки капитана 2 ранга А.А.Гусева и вручает символические ключи от Камчатки (фото предоставил А.С.Берзин).
Нас уже ждали следующие походы, задачи и практические стрельбы. Флотская формула "Наказание невиновных и награждение непричастных" в нашем случае не сработала — о нас просто забыли.
** *
Наши ПЛ также несли боевое дежурство, стоя у пирса в одночасовой готовности к выходу. Некоторых командиров ответственно относиться к дежурству приходилось учить этому своеобразным способом. Например, на боевое дежурство заступила К-204 (капитан 1 ранга Е.В.Орсагош) Через два дня после зас-тупления на дежурство я подошёл к 04.00 в штаб, где объявил учебную боевую тревогу штабу и К-204. Офицеры штаба прибыли все и сразу же были направлены для проверки К-204. На К-204 были выявлены следующие недочеты: семь человек совсем не прибыли, разового белья на лодке не оказалось, не хватало 1,5 т муки и ряда других продуктов. Командир лодки впал в полную растерянность. В конце концов я не сдержался сказал ему: "Теперь вы поняли, что такое 22 июня 1941 г. ровно в 04.00? Вот ваша готовность к войне. У вас готовность к выходу в море один чае, а сколько вам потребуется на выход фактически?!" После этого он стал играть тревоги через день, замечания быстро устранил, и в случае необходимости лодка была готова в установленное время.
Боевая подготовка.
Чтобы поддерживать дивизию в такой высокой боевой готовности, когда на БС почти каждый год находилось от 40% до 50% ПЛ (1978 г. — пять ПЛ, 1979 г. — пять ПЛ, 1980 г. — шесть ПЛ, 1981 г. — четыре ПЛ, 1982 г. — две ПЛ), необходимо было организовать интенсивную боевую подготовку ПЛ в базе и в море, которая включала в себя отработку' курсовых задач, а также выполнение торпедной и ракетной стрельбы, что требовало от штаба дивизии максимальных усилий и четкой организации и исполнительности. Ежегодно каждый экипаж ПЛ должен был отработать курсовые задачи: Л-1, Л-2, Л-3 и СЛ. Задача Л-3, кроме других эле-
ментов, включала в себя торпедную и ракетную стрельбы. При наличии, например, 10 экипажей штабу и командованию дивизии приходилось принимать в год до 120 задач отПЛ, из которых 80 приходилось принимать на выходах в море. Выполняли до 50 торпедных стрельб и до 10 ракетных стрельб, часть из которых с фактическим пуском ракет.
Проводилось несколько тактических учений, которые требовали большого обеспечения надводными кораблями и авиацией. Всё это нужно было спланировать, организовать и неукоснительно выполнять. Самым трудным было организовать подготовку кораблей пр.675МК после ремонта с модернизацией в Приморье и их переход на Камчатку. Главной причиной была слабая подготовка личного состава, отсутствие опыта плавания, скрытые дефекты материальной части, некачественная укомплектованность личным составом.
Привожу некоторые эпизоды подготовки ПЛ в Приморье для их перевода на Камчатку.
По прибытии в Приморье я выяснил, что К-204 и К-116 стоят у пирса в 26-й ДиПЛ. На К-204 мы вышли в море, где отработали задачу Л-2 и после этого
вернулись в базу, задачу Л-2 приняли с оценкой ''хорошо". Командир ПЛ капитан 1 ранга А.А.Чернышев в море мне понравился, ПЛ управлял уверенно и грамотно.
На следующий день мы приняли задачу Л-1 на К-116 с оценкой "хорошо". Позже на этой ПЛ начали ввод ГЭУ, чтобы далее идти на отработку задачи Л-2. При вводе ГЭУ была выявлена неисправность испарителя, начал греться подшипник правой турбины, не работали горизонтальные рули/
После устранения этих неисправностей в 08.00 отошли от пирса. Командир ПЛ капитан 2 ранга Ю.Г.Шестак управлял ПЛ неуверенно. В данных условиях от пирса №2 ПЛ должна была выйти из бухты между волноломами на заднем ходу. Командир с управлением не справился, лодку на середине бухты развернуло лагом и в таком положении понесло на волноломы. В такой ситуации он совсем растерялся — ещё минута — и произошла бы навигационная авария.
Я вступил в командование ПЛ, о чём сделал запись в вахтенном журнале. Быстро отдали якорь, якорь забрал, ПЛ остановилась в каких-то 100 м от волноломов, моторами я развернулся носом на выход, быстро выбрали якорь и вышли из бухты под электромоторами между волноломами. Плавание старшим на ПЛ после ремонта похоже на деятельность лётчика-испытателя. Начали отработку задачи Л-2 в районе БП. В начале выхода на глубине 50 м раздался стук в циркуляционном насосе правой турбины. Всплыли в надводное положение, вскрыли горловину и увидели доски толщиной 2 см и куски резины. Насос эти доски частично перемолол. То есть рабочие как работали, так всё и оставили в циркуляционной трассе. С доставанием досок провозились несколько часов.
В конце концов задачу Л-2 отработали и приняли с оценкой "хорошо", после чего прибрежным фарватером начали движение в базу за кораблём-конвоиром, на этот раз это был тральщик. Я поднялся на мостик: видимость 40-50 м, густой туман. Запросил обстановку у радиометристов, которые доложили о наличии 15 целей. Шестак опять проявил беспечность: боевую тревогу не объявил, штурманскую вахту нёс командир электронавигационной группы лейтенант Еськов, БИП не работал. Пришлось ему напомнить о мероприятиях, которые он должен был организовать, вспомнить о столкновении К-56 с научно-исследовательским судном «Академик Берг».
После этого начали переход на Камчатку. На подходах к проливу Лаперуза нас встретил жестокий шторм. Моряков почти всех укачало, вместо обеда старший помощник командира принёс мне кусок колбасы и тараньку. При подходе к Камню Опасности ситуация сложилась следующая: командира ПЛ и командира БЧ-1 укачало, течение 6 уз, ПЛ понесло на Камень Опасности. В такой обстановке опять пришлось брать управление ПЛ на себя: приказал поднять штурмана, изменил курс на 40" на дрейф и увеличил ход — принятые меры позволили избежать опасности. В остальном переход прошел благополучно, и в назначенное время мы ошвартовались в б. Крашенинникова.
Только мы пришли в базу, как командир дивизии сразу же меня послал старшим на выход на К-10 (с 273-м экипажем) на последоковые мероприятия. Вышли к м. Козак и начали дифферентовку. Пока дифферентовались, ПЛ снесло к устью реки Авача, командир БЧ-1 капитан 3 ранга Чирков место ПЛ не контролировал, и только после моего приказа определили место. До берега оставалось восемь кабельтов. Мой доклад командиру дивизии о результатах боевого похода (по поводу Чиркова) остался без внимания, командиру лодки было предложено "воспитывать и учить" Чиркова. И снова я был направлен в Приморье для подготовки К-204.
Отвезли меня в аэропорт рано утром. Дождь, слякоть, небо в сплошных тучах. Несмотря на непогоду, самолёт взлетел и довольно скоро приземлился во Владивостоке, где меня ждала машина. Вот и бухта Павловского. У первого пирса — К-204. Выходили ночью. Командир лодки капитан 2 ранга Анатолий Алексеевич Чернышев рассказал мне о состоянии дел: четыре месяца ПЛ не плавала, а в основном перешвартовывалась от одного пирса к другому, экипаж утратил морские качества. Очень скоро я с этим столкнулся на практике. Когда мы пришли в район БП, я зашел в штурманскую рубку и нашел командира БЧ-1 капитан-лейтенанта Башкирова пьяным. Командир ПЛ мне рассказывал, что Башкиров алкоголик и хочет вылечиться, но напивается довольно часто. Командование 26-й ДиПЛ К-204 практически не занималась.
На выходе АПЛ пр.675МК в полигон боевой подготовки. Приблизительно 1980 г. Слева направо: командир дивизии контр-адмирал А.С.Берзин, командир К-204 капитан 1 ранга А.А.Чернышев, заместитель начальника электромеханической службы по ГЭУ капитан 2 ранга И.Н.Михалевский."
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. К 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Для поиска однокашников попробуйте воспользоваться сервисами сайта
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
.jpg)
