А перед собравшимися в малом зале девятиклассниками вместе с учительницей появился коренастый мужчина с пышными усами. Это был заведующий кафедрой сельхозинститута Михаил Зинченко. В свое время он был заправским минером, даже получил в награду часы от маршала Толбухина... Ребята были уже заинтригованы вступительным словом учительницы.
- А как это случилось? - уже задали вопросы.
- Очень просто, - начал Михаил Леонтьевич, освобождены приморские города Болгарии. А прибрежные воды, как суп с клецками, штормы пригоняли все новые и новые мины. Фашистов прогнали, а смертоносные шары остались. На них подрывались корабли. К тому же недалеко оказался Дом отдыха раненых офицеров, а на волнах качаются две рогатые мины. Ну, поручили мне с моим напарником Михаилом Синявским их уничтожить. А как? Волна большая, на шлюпке не подойдешь, налетишь на "рога".
- Придется, мой друг, добираться вплавь, - говорю. - Согласен?
- Конечно, согласен! Подрывные патроны. Шнур бикфордов, спички — в бескозырку, и в путь.
- Я беру правую, а ты - левую мину, - говорю Мише. - Ты укороти шнур: твоя мина должна взорваться на минуту раньше. Если одновременно - все стекла окон вылетят.
С трудом подвесили мы подрывные патроны, подожгли шнуры, и к берегу, как стометровку преодолевали. Едва успели спрятаться за укрытие, как рвануло, все стекла в домах вылетели: одновременно вздыбились два огромных черно-серых фонтана воды.
- Что же ты? - упрекнул я друга.
- Долго не мог накинуть патрон на рога, много времени потратил. Вижу, ты уже отплываешь, не успел срезать шнур...
Ну вот! Не успели одеться, как к нам явился запыхавшийся от бега офицер в сопровождении двух солдат с автоматами.
- Кто здесь старший? - сердито кричит.
- Я, товарищ подполковник, главстаршина Зинченко!
- Маршал Советского Союза Толбухин здесь отдыхает. Объявляет вам по десять суток ареста!
- Есть десять суток ареста! - отвечаем. - Извините, за что?
- Сами не поняли? Все стекла от взрыва в Доме отдыха вылетели. Чуть не поранило маршала, который сидел у окна...
- Так ведь мы предупредили, чтоб открыли все окна!
- Доложите своему начальству о наказании!
Что делать, доложили обо всем командиру базы Герою Советского Союза капитану I ранга Рыбакову. Он пообещал разобраться. Через несколько дней он пригласил нас к себе и, ничего не объясняя, мне вручил наручные часы от маршала, Синявскому объявил десять дней отпуска...
- Хорошо бы, чтобы это было последнее эхо войны, - мечтательно сказал мой друг Михаил...
Зинченко Михаил Леонтьевич. 19.04.1928 г. р.
Зорин Иван Павлович
Юнга - катерник - Иван Зорин участвовал на ТКА-218 во взятии на абордаж противника, участвовал в захвате пленных. За этот бой соловецкого воспитанника наградили орденом. Иван Павлович Зорин осел в Заполярье, жил в Коле, ходил в море на мурманских рыболовных траулерах.
В тот день три торпедных катера -- старшего лейтенанта Б. Павлова, старшего лейтенанта Е. Шкутова и капитан-лейтенанта В. Чернявского, под общим командованием капитан-лейтенанта И. Решетько, вышли из Пумманок на "свободную охоту". На обычном в таком случае предварительном инструктаже командир отряда определил, что при встрече с одиночным вражеским кораблем и возможностью захвата "морского языка" Шкутов должен будет ставить дымзавесу, комендоры Павлова - вести, если нужно, огонь по противнику, а экипаж Чернявского пойдет на абордаж. Обходя по часовой стрелке -- от Петсамо к Варде - вражеское побережье, катера в условиях проходящих зарядов обнаружили у мыса Квальнес судно -- трехсоттонный дрифтер-бот, совершавший, как потом выяснилось, переход из Тромсе в Киркенес. Наконец-то представился благоприятный случай захватить "морского языка", который был так необходим штабу флота! И капитан-лейтенант Решетько умело им воспользовался. По его команде вражеское судно было окружено. К нему быстро пришвартовался катер Чернявского. На палубу дрифтер-бота перескочили вооруженные автоматами комендор коммунист старшина 2-й статьи Василий Зимовец и боцман старшина 2-й статьи Иван Зорин. Все это происходило так близко от берега, что с наших катеров были хорошо видны стоявшие на маленькой пристани люди. По торпедным катерам и захваченному судну из района Реней-Зунда открыла огонь тяжелая батарея противника. Получив в борт несколько осколков, дрифтер-бот загорелся. Сняв с горящего судна команду, капитан-лейтенант Чернявский, поторапливаемый командиром отряда, отошел от бота. Катера легли на курс к Пумманкам. И вдруг старшина 2-й статьи Зорин доложил, что на палубе гибнувшего судна показалась женщина. Пока катер Чернявского стоял у борта, она пряталась где-то во внутренних помещениях. А теперь, опершись на мачту, жестами просила не покидать ее. Для нас враг остается врагом, пока он держит в руках оружие. А с женщинами, стариками и детьми мы вообще не воюем. Потому-то, немало рискуя, капитан-лейтенант Чернявский развернул свой катер на обратный курс. Маневрируя меж высоких всплесков от снарядов вражеской батареи, он вновь подошел к охваченному пламенем дрифтер-боту. И те же коммунист Зимовец и боцман Зорин перенесли к себе на борт раненную в ногу женщину. На переходе радист матрос Гетельман, исполнявший по совместительству обязанности санитара, старательно припоминая все, чему его учили врачи, оказал раненой необходимую медицинскую помощь. Спустя несколько часов пленные были доставлены в Полярное.
Хорошо зная обстановку в захваченных немцами норвежских портах, члены команды дрифтер-бота сообщили штабу флота очень важные и ценные сведения. Наши хлопоты, связанные с выполнением задания достать "морского языка", полностью оправдались. Позже, примерно в декабре 1944 года, мне довелось прочитать заметку о захвате дрифтер-бота нашими катерами в газетке, издававшейся гитлеровцами, не помню точно, то ли в Киркенесе, то ли в Варде. Хорошо зная, что обстреливала и подожгла судно фашистская тяжелая батарея из района Реней-Зунда, эта газетка писала: "..вблизи мыса Квальнес русскими торпедными катерами был обстрелян и подожжен почтовый дрифтер-бот". Что же, на эту очередную фашистскую клевету можно было ответить словами Козьмы Пруткова: "Единажды солгавший -- кто тебе поверит!"
Когда книга «В строю победителей» была уже запущена в производство, узнали еще о двух самарцах - участниках выпускниках Соловецкой школы юнг 1942 года. Это - главстаршина Зорин Иван Павлович, боцман торпедного катера на Северном Флоте и старшина I статьи Рыхлов Владимир Сергеевич, радист тральщика «Зарница» Краснознаменного Балтийского Флота. Оба имеют боевые награды. На параде они прошли в составе колонны военных моряков.
Исаков Василий Степанович
Юнкор: Василий Степанович, скажите, кто такой юнга?
Исаков В.С.:
На флотском языке юнгой называли подростка, готовящегося стать матросом. Практически, это юный моряк, который вместе с бывалыми моряками, преодолевает все тяготы флотской службы.
Юнкор: Василий Степанович, расскажите как Вы попали в Соловецкую школу юнг??
Исаков В.С.:
В 14 лет я закончил курсы снайперов. Как и все мальчишки, рвался на войну, у меня на фронте был отец. Однако меня не пустили из-за возраста, поставили за станок изготавливать мины.
В 1944-ом году повезло: узнал о наборе в школу юнг на Соловецких островах. Правда, брали с образованием 5-6 классов, а у меня – только 4. Хорошо, сестра помогла сделать «липовую» справку.
В школе юнг получил специальность рулевой-сигнальщик. Сразу поставили на боевой пост. Никакой скидки на возраст (а нам было по 15-16 лет).
Занятие смены рулевых. -
По окончании Школы меня направили на Балтику – в 8-ой дивизион катерных тральщиков 1-ой Краснознаменной бригады траления.
Как известно, для трального флота Великая Отечественная война продолжалась и после 9 мая 1945 года до 1952 года под названием «Война с рогатой смертью».
Стояла задача: полностью очистить воды Финского, Выборгского и Рижского заливов от мин.
Юношев: Что Вам наиболее запомнилась в военной службе?
- Исаков В.С.:
Попал я на самый маленький корабль - катерный тральщик типа КМ. Обиделся, конечно. А оказалось, что на такие суда самых выносливых берут.
Бывало, идут катера по минному полю, гудят моторы, а за ними то тут, то там гремят взрывы. Но случались и происшествия катастрофические. Иногда тонкий стальной трос растяжка трала наматывался на винты, и катер останавливался, не успевал уйти на безопасное расстояние от взрыва мины.
Страху натерпелись, боялись подорваться. Зато экзотика: где мы только не базировались, и острова, и заливчики красивые
Мы шли над минами, осадка должна быть высокой, поэтому котлов на тральщике не было, а значит и пищу негде было готовить, ели консервы, правда, после разминирования много рыбы всплывало, на обратном пути вылавливали и готовили на берегу…
- На корабле особенно не отличишься: каждый на боевом посту: кто в трюме, кто на верхней палубе, но подвиги совершали.
Юнкор: Война закончилась, а что было дальше?
Исаков В.С.:
- Демобилизовался в 1952 году, приехал домой. в Пермь и стал работать прибористом в цехе по испытанию авиационных моторов. Пошел учиться. Получив диплом инженера-механика, работал главным механиком в крупном авиапредприятии в течение 22 лет – до выхода на пенсию.
. Стал заслуженным рационализатором России.
- Внедрил в производство более 220 рационализаторских предложений
Юнкор: Василий Степанович, чем Вы занимаетесь сегодня?
Исаков В.С.:
Общественной деятельностью. Пять лет я возглавлял наш Пермский областной совет бывших юнг. Добился установки в центре города мемориальной доски, посвященной пермским юнгам
Вместе с товарищами создали совет моряков Бескозырка»...
... оглядываясь на прожитые годы, я счастлив, что был честным и принципиальным. Эти черты характера воспитала во мне Школа юнг и тяжелая служба на флоте, братская семья команды на тральщике.
…В конце беседы Василий Степанович пожелал молодому поколению больше интересоваться историей, знать ее, быть патриотами, потому, что лучшее место на Земле – это наша Родина!
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
.jpg)
