Наша семья состояла из четырёх человек, в которой я, как старший сын, обладал, как мне казалось, привилегированным положением. Мне уже исполнилось семнадцать лет. В те далёкие 19.. годы мы проживали в одном из домов-новостроек юго-западного района, весело называемого «Новыми Черёмушками», в окрестностях которого ещё преобладали частные деревенские дома с приусадебными участками. Москва быстрыми темпами расширялась и застраивалась.
Вновь построенное здание средней школы, где мне пришлось обучаться на последнем этапе перед получением аттестата зрелости, собрало под свою крышу молодой коллектив учителей, которым предстояло выполнить серьёзную задачу по подготовке к выпускным экзаменам учеников старших классов, ранее учившихся в других школах и имевших неодинаковый уровень знаний. С какими проблемами встретились наши педагоги в ходе учебного процесса мне трудно рассказать во всех деталях и подробностях. Наверное, этот вопрос требует отдельного освещения, своего разбирательства, оценки, анализа и большого душевного подхода.
Самое главное, что задачу свою они, наши новые учителя, выполнили блестящее, и за это им великое спасибо и большая благодарность.
Надо сказать, что я учился легко, успевал по всем предметам, бывало, прогуливал занятия, чтобы посмотреть новый кинофильм или просто пошататься в каком-нибудь парке, как это нередко делали и другие мои одноклассники, но не слишком часто, чтобы не запускать учебный материал, а потом усиленно не догонять. Даже посещал, чтобы показать своё старание к учёбе, дополнительные занятия, которые, по мнению известного острослова, иногда называли пресс-конференциями. В числе круглых отличников, естественно, не числился, но и среди отстающих никогда не был. Мне без труда давались физика, химия и даже математика, но и в русском языке я не отставал, считая, что обладаю природным качеством абсолютной грамотности.
Вот теперь представьте, что в такой, в целом спокойной и доброжелательной обстановке, со мной однажды произошел случай, который сохранился в моей памяти на всю оставшуюся жизнь. Главным действующим лицом, как легко догадаться, явилась глубокоуважаемая учительница русского языка и литературы Г.Е.Орлова.
События развивались следующим образом.
В один из майских дней первой половины месяца, когда некоторые ученики нашего девятого класса собрались на очередное дополнительное занятие по русскому языку, стояла замечательная тёплая и солнечная погода. Окна в классе были открыты настежь. Над «Черёмушками» почти зримо витал неудержимый запах цветущей сирени и распустившейся черёмухи. Настроение было превосходное.
На данном дополнительном занятии наша учительница, уверенная, в меру строгая и прекрасно знающая свой предмет, решила проверить нашу грамотность, с помощью, так называемого словарного диктанта. Предлагалось записать пятьдесят слов, каждое из которых прочитывалось вслух три раза. Мне нравились такие тесты. Своего рода ребусы. Они у меня никогда не вызывали трудностей – ещё бы природная грамотность.
Вот значит, учительница читает слово за словом, чётко выговаривает каждую буковку. У меня никаких проблем. Иногда даже посматриваю в окно и вспоминаю, что сегодня вечером должны играть в футбол: надо разорвать «под ноль» этих хвастунов из соседнего класса. Возможно, мой приятель Г. из соседнего дома подойдёт с предложением отыграться в шахматишки. Покажу тогда ему настоящую «защиту Нимцовича» или какую-нибудь «защиту Каро-Канн».
Диктант успешно подходил к завершению. Наконец, учительница своим уверенным и хорошо поставленным голосом зачитала последнее слово, которое для меня прозвучало подобно грому среди ясного неба. Что такое? Б…Е (или И), далее Л (или ещё второе Л) и снова Е (или И), а в завершение …Т Р И С Т И К А. Никогда прежде такого слова не слышал. Ну, хотя бы: БАЛЛИСТИКА, СТАТИСТИКА, СТИЛИСТИКА, КРИМИНАЛИСТИКА, ЭКВИЛИБРИСТИКА – вроде всё понятно. А тут незнакомое для меня слово. В каких древних анналах раскопала уважаемая учительница это труднопроизносимое и малопонятное слово? Из какой области знаний, из какой сферы деятельности? Стал прислушиваться, как учительница произносит звуки «Е» и «И». Помню, что по правилам фонетики при произношении гласного звука «Е» губы не округлены, а задняя часть спинки языка не приподнята к мягкому нёбу. А вот при произношении звука «И» передняя спинка языка как раз приподнимается к нёбу, рот приоткрыт и губы растянуты. Про звук «Л» совсем забыл проследить. Теперь не свожу своего пристального взгляда с губ учительницы. Губы как губы, тонкие, выразительные, чувственные, без яркой губной помады. Показалось, что рот учительницы слегка приоткрылся и губы, как бы оказались в лёгкой улыбке. Вот уж действительно, что губы женщины являются выразителем её души.
Снимок скомпилирован с Твиттера Тины Канделаки - телеведущей популярной передачи «Самый умный»
Мне казалось, что, в конце концов, я определил, как следует писать это запутанное слово. Довольный собой и результатом своего тщательного и глубокого анализа по губам учительницы, я окончательно записал трижды озвученное слово в следующей редакции: БИЛИТРИСТИКА. Однако полной уверенности в правильности принятого решения у меня не было.
После завершения занятий я совершенно непроизвольно, поддаваясь какому-то внутреннему инстинкту, направился в школьную библиотеку, которую, надо заметить, регулярно посещал не реже одного раза в неделю.
И вот тут, даже представить себе невозможно, со мной произошло невероятное событие. То, что я увидел, поразило меня. На одной из книжных полок прямо перед глазами я неожиданно увидел написанную жирными аршинными буквами заставку между книг с надписью БЕЛЛЕТРИСТИКА. Как же так? Ведь я, можно сказать, тысячу раз проходил мимо этой надписи, но не обращал никакого внимания. Вот такая наблюдательность, вернее полное отсутствие наблюдательности. Абсолютное верхоглядство и самоуверенность. Меня тут же охватила волна противоречивых чувств: ярость и злость, неудовлетворённость и обида – переполняли всё моё существо.
Постепенно успокоился, убеждая себя в том, что надо радоваться тому, что тебя окружает.
Медленно приближаясь к своему дому, я по-прежнему думал о том, что произошло на занятиях, а перед моими глазами сами по себе возникали эмоциональные, чувственные губы учительницы, скрывающие добрую и мягкую улыбку. сирени и черёмухи всё так же был неистребим и кружил голову.
«Черемуха душистая
С весною расцвела
И ветки золотистые,
Что кудри, завила».
Сергей Есенин.
Трудно, однако, представить, что я только в одном слове допустил сразу три грамматические ошибки. Ранее незнакомое слово БЕЛЛЕТРИСТИКА, означающее художественную повествовательную литературу, для меня с той поры стало каким-то близким и понятным.
Вот и верь теперь женским губам?
Многое, что происходило в школьной жизни, забылось, но этот диктант я хорошо помню.
P.S. Записал Верюжский Н.А. со слов племянника Юрия Захарова.
