Наш дивизионный механик, некто Моносов, ранее служил командиром БЧ-5 на десантном корабле. Корабль базировался в губе Пала, что у Полярного.
Однажды летом, когда из всех офицеров корабля на борту остался один механик, на корабль позвонил оперативный дежурный флота и приказал к определённому времени кораблю быть в Североморске.
Моносов попытался ему объяснить, что он механик и больше на корабле нет офицеров, но ОД объяснил ему, что механики тоже офицеры ВМФ, и обещал ведро неприятностей, если корабль в срок не будет в Североморске.
Пошёл Моносов в штурманскую рубку, с тоской посмотрел на полку с лоциями и пособиями по навигации и созвал синклит из рулевых и сигнальщиков с вопросом «как доковылять до Североморска?». А рулевой вытаскивает с полки книжечку с названием «Правила плавания в Кольском заливе» и говорит, что корабельный штурман пользовался этими правилами в аналогичной ситуации. Открыл Моносов правила, а там сплошная цифирь из широт, долгот, пеленгов ведущих и секущих. Совсем грустно стало.
Погода была хорошая, лето, солнце светило, видимость прекрасная и они снялись со швартовых. Правда, при отходе снесли пару леерных стоек у соседа гидрографа и помяли ему фальшборт, за что Моносов искренне извинился в мегафон перед вахтенным с гидрографа и клятвенно обещал устранить повреждения после возвращения. Из губы Пала вышли без приключений, а в Кольском заливе начались загадки. Нужно было рассчитать компасный курс, однако те скудные сведения по навигации, которые были даны Моносову в училище, давно испарились. Рулевые вынесли на мостик карту , и вместе с сигнальщиками весь синклит начал гадать, как и куда идти и не загубить корабль. Северное колено прошли, ориентируясь по приметным местам береговой линии, и в кильватер за рыбаком. Однако траулер зашёл в губу Тюва и дальше, в Североморск проводника не оказалось.
На входе в среднее колено Кольского залива есть остров Сальный, в районе которого установлено одностороннее движение. Корабли, идущие с моря, оставляют остров Сальный слева. Так же поступают корабли выходящие в море.
На подходе к среднему колену, Моносов заметил, что встречных судов нет, и порадовался этому. А дело было в том, что в море собирался выходить крейсер, и движение по заливу было временно закрыто. Подойдя к Сальному, он прикинул, что по левому проходу путь до Североморска короче и вошел в него. В это время к острову Сальному, со стороны Североморска подходил крейсер.
Командир крейсера, увидев десантный корабль у себя на курсе, решил не связываться с идиотом, застопорил ход и на всю катушку разрядился на оперативного дежурного флота, рассказав ему, что он думает о порядке в Кольском заливе.
Моносов благополучно разошёлся с крейсером и зашёл на рейд Североморска, отдал якорь и дал семафор дежурному по рейду «согласно приказанию ОД флота прибыл в Ваенгу. Для швартовки прошу прислать строевого офицера, подпись командир БЧ-5 Моносов».
Никаких последствий для Моносова этот поход не имел и вскоре он был назначен дивизионным механиком на дивизион сторожевых катеров.
Сон в рабочее время.
Старший лейтенант Саня Матеж, тот самый, который купил шифонер-гальюн, принял условия игры. Начальник штаба дивизии, капитан первого ранга Ткачёв, при встрече с Матежом задавал риторический вопрос «Как дела Матеж?», на что нужно было дать нетрадиционный ответ, при этом не повторяться.
Вот некоторые из вариантов его ответов:
- «Как картошка.» Н.Ш.: «Это как?» - «Зимой не съедят, так весной посадят»,
- «По закону Ома.» Н.Ш.: «Это как?» - «Меня имеют на службе, а жену дома»,
- «По закону Бернулли» Н.Ш.: «Это как?» - «Поимели и перевернули.»
Служба у Сани не совсем ладилась, и начал он «злоупотреблять», случалось и в рабочее время. В итоге, через пару лет, Саня уволился, и говорили, что бил китов у кромки льдов, а в финале стал бичом и алконавтом.
Офицер штаба флота по противолодочной подготовке капитан третьего ранга Бук вернулся на базу после ночного выхода группы кораблей и решил пару часов поспать. Зашёл на плавкзарму к знакомому комдиву и спросил, где он может поспать пару часов. Комдив сказал, что сейчас все на катерах и можно прилечь в любой каюте. Таким образом, Бук оказался в каюте Матежа. Улёгся на койку, отвернулся к переборке и заснул. Фуражку с дубами положил на стол.
По дивизиону дежурил старший лейтенант Боря Бурков. Делая обход дивизиона, он решил зайти в свою каюту. Шагая по офицерскому коридору, Боря увидел в каюте Матежа спящего человека и решил, что это Саня принял дозу перед обедом и решил уберечь его от гнева начальства.
Сделал он это несколько своеобразно, а именно шлёпнул с оттяжкой по выставленной заднице и прорычал: «рабочее время, вставай!», увидел фуражку с дубами и добавил, «а дубы пора снять». Бук не успел проснуться и повернуться, как Боря вышел из каюты. Надо сказать, что за день до этого происшествия, на дивизионе у офицеров проверялось состояние парадной формы.
Сон пропал, пошёл Бук к комдиву и говорит:
«Ну, у тебя и дежурный! Спать в рабочее время не разрешает, по заднице мне врезал от души, и дубы с моей приказал снять!»
Кто-то сочинил стишок:
В оной каюте шум раздался,
То Боря Бука прихватил.
Какой ты дряни нализался,
Зачем дубы ты нацепил.
.jpg)