Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Секреты безэховой камеры

Зачем нужны
исследования
в безэховой камере

Поиск на сайте

Любимый учитель.

Любимый учитель.











Нахимовское училище! А.Н.Бессонов.

Оно всего на год младше меня, с ним связана вся моя судьба, моя жизнь. Сорок шесть лет я вхожу в этот голубой домик на берегу Невы и учу, воспитываю своих любимых учеников. Мне всегда хотелось, чтобы они были лучше, умнее, талантливее, чем были мы, чем были их предшественники. На это было положено много сил, времени и труда и сегодня радостно сознавать, что труд твой не пропал, выросли настоящие мужчины, способные защитить свою семью, свою Родину!
Я пришел в училище 1965 году, еще, будучи студентом на полугодовую практику, а получилось так, что остался навсегда. Физику я знал прилично, но абсолютно не представлял, как этому научить нахимовцев и кто у кого больше учился совсем не факт. В это время из училища ушли отцы-основатели, и работало второе поколение, тоже участники войны, или пережившие войну и знавшие, что это такое. Они были безумно талантливые люди и блестящие учителя, именно они окружили меня своей заботой и вниманием и не навязчиво помогали мне найти свое место в этом удивительном коллективе.
Среди тех, кого хочется вспомнить, прежде всего, это два титана старший преподаватель математики Борис Федорович Блошкин и старший преподаватель физики Леонид Григорьевич Широков. Это совершенно разные люди и их объединял только великий талант педагога.



Борис Федорович – заслуженный учитель школы РСФСР, любил побалагурить, много общался со своими друзьями, имел много хобби и, что замечательно, чем бы он не увлекался: фотографией, киносъемкой, - он все доводил до совершенства, но главное его дело было преподавание. Казалось бы, имея такой опыт и багаж знаний, можно не глядя выходить на аудиторию и учить, но каждый раз, это было заметно на парадах в Москве, он садился за свой конспект и писал подробный план уроков на неделю и только когда он закончит это дело, его можно было привлечь к какой-либо проблеме. Я был у него на уроках и восхищался, как легко и красиво решаются сложные задачи, получаются ответы на любые вопросы, вот где была школа педагогического мастерства. У Бориса Федоровича был один недостаток - он ужасно храпел. И поэтому на параде все отказывались с ним жить в одном номере. Я был еще молодым, засыпал мгновенно, прислонив голову к подушке, и спокойно мог спать в одном с ним номере. Я благодарен судьбе, что она свела меня с таким человеком, потом мы стали друзьями, хотя я был значительно моложе его, мы делились самым сокровенным. От него я узнал о его болезни, которая так рано свела его в могилу. У меня хранится его книга «Сборник контрольных работ по математике», которую он выпустил незадолго до смерти и подарил с дарственной надписью. Когда она попадается мне на глаза, я вспоминаю те годы, когда мы были вместе. Счастливое время.



Совсем другим был Леонид Григорьевич. Высокий (190 см), стройный, с густой седеющей шевелюрой он был эталоном галантности, чуткости и отзывчивости. Леонид Григорьевич закончил педагогический институт им. М.Н.Покровского и был учеником Игоря Васильевича Курчатова. Он был первым человеком, кто встретил начинающего студента-мужчину и настоятельно советовал взять меня (он устал регулярно замещать женщин, которые работали тогда, часто уходили в декрет или сидели с больными детьми) так что в этом была «корысть». Леонид Григорьевич был великим экспериментатором. Какие опыты мы с ним ставили, фантастика! Сейчас все демонстрируют на интерактивной доске, а тогда все демонстрировалось в живую, на самодельных приборах мы показывали интерференцию и дифракцию, с помощью дуги, трубочки с солью и призмы демонстрировали виды спектров, собирали фотореле, используя жидкий азот, демонстрировали удивительные свойства тел при очень низких температурах, электростатический маятник и перископ, свойства полупроводников, которые тогда только начинали изучать в школе. После уроков мы оставались в кабинете и творили, вернее, творил волшебник, а я только учился. Очень интересно было спорить и обсуждать различные физические явления с ним, на предметно-методическую комиссию выписывали журнал «Успехи физических наук», мы старались идти в ногу со временем. Леонид Григорьевич очень внимательно относился ко мне, часто посещал мои уроки и серьезно, доброжелательно разбирал их по косточкам. В начале своей карьеры, работая в 11 классе, а по общепринятому условию в 11 классах работали только старшие преподаватели (он же доверил мне, мальчишке), я учил их по учебнику Зисмана и Тодеса для высшей школе. Некоторые, естественно не понимали материала и пошли на меня жаловаться. Леонид Григорьевич собрал класс и поговорил с ними. О чем он говорил, я не знаю, но после этого жалоб не было никогда за всю мою карьеру. О том, о чем он говорил с ними, я узнал через много лет на встрече выпускников. Леонид Григорьевич был одного возраста с Борисом Федоровичем, его сын был немного младше меня, но и с ним мы стали большими друзьями. К сожалению, он недолго работал, с ним случился инсульт, он потерял речь, я несколько раз навещал его, как он был рад, слезы катились по его сморщенным щекам, а глаза внимательные, добрые, они говорили все то, что он не мог сказать. Вскоре он ушел…. Как жаль, что это поколение, участвовавшее в войне еще молодыми, так быстро ушло и много чего нам не рассказало. Если бы сегодня мы знали то, что они нам не рассказали, жизнь была бы другой.



Еще один человек немного старше меня, которого я встретил и который стал моим добрым другом Владимир Николаевич Павлов – старший преподаватель предметной комиссии физкультуры. Хотя он был младше остальных старших преподавателей, но очень многие приходили именно к нему, как говорят «поплакаться в жилетку», посоветоваться, обсудить текущие проблемы. Всех он умел выслушать, дать дельный совет. Преподавательская ПМК физкультуры была как английский клуб, но собирались в нем только хорошие люди. Именно Владимир Николаевичу принадлежат слова: «Леша, нужно пожить на пенсии, а не дожить до нее». Он вовремя ушел, потом вернулся, работал в бассейне. Построил себе дачу на Нахимовском озере, потерял дочь, воспитывал внука, ослеп и умер на даче недавно. Как жаль, всем, кто его знал, ох, как не хватает нашего Володи!
Еще о двух своих друзьях, больших друзьях мне хочется вспомнить. Когда ушел на пенсию Леонид Григорьевич, ушли женщины, и я остался на ПМК один. Старшим преподавателем назначили Аркадия Александровича Ефремова и набрали новых преподавателей.



Тогда пришла удивительная женщина и замечательный учитель Клара Наумовна Морозова, взяли молодого выпускника ЛГПИ Исраилова Федора Михайловича и еще одного педагога в годах, помню только его фамилию Брацлавский, но буквально через десять дней работы, он почувствовал себя плохо, оказались серьезные проблемы с сердцем, и еще через неделю его жена привезла заявление об уходе. Почти две роты остались в начале года без преподавателя. Мы бросились искать ему замену, но где найдешь свободного учителя в середине сентября. Положение было критическое, и тогда Федя вспомнил о своем друге и сокурснике, который сидит без дела, так как должен быть призван в армию. Пригласили его, дали ему попробовать себя, предложили остаться и проходить службу, работая в училище, он согласился.



Так в нашей команде появился Валерий Георгиевич Мальцев – кличка «матрос», которую дали ему его первые ученики и которая сохранилась за ним до конца его дней. А первые ученики были достаточно сложными – это первые двухлетчики, среди которых были и Тимур Апакидзе и нынешний Главком ВМФ, но Валера справился со всеми трудностями. Так на одном ПМК появились три молодых, очень амбициозных мужика, которых звали три мушкетера. Ведомые замечательным педагогом Кларой Наумовной Морозовой, мы быстро мужали, набирались опыта и завоевали авторитет среди нахимовцев. Мы знакомились с педагогическими достижениями тех лет, встречались с Е.Н.Ильиным, Ш.А.Амонашвили, серьезно заинтересовались работай В.Ф.Шаталова, встречались с ним, достали его конспекты. Тогда-то и пришло решение создать свои опорные конспекты. Однако судьба развела нас, у училища появился новый учебно-спальный корпус, куда ушел работать Валера, а мы с Федей остались в старом корпусе и по существу работы над опорным конспектом шли параллельно. Нам двоим с Федей удалось придти после долгих, жарких споров к консенсусу, с вариациями по некоторым вопросам, а согласовать все с Валерой не удалось, так и жили в училище два направления, которые имели право на жизнь. В руках опытных людей они давали свой результат. Валера много времени уделял физическому эксперименту, вместе с нахимовцами он сделал много установок, некоторые из них живы и сейчас. Он много курил, притом курил Беломор, и умер от рака легких, не дожив даже до шестидесяти лет. А мы с Федей продолжали поиск и придумали «ленточку - тот минимум знаний, который необходим каждому нахимовцу. Сегодня в эпоху ЕГЭ к ленточке возвращаются вновь, придумали зачеты, которые сдавались по каждой теме. Вспоминаю, как на экзаменах говорили наши ученики – заслушаешься. Сейчас умеют только ставить галочки, говорить не умеют, а жаль. Система же контрольных работ, единая для всех жива и сейчас, она модернизирована, с учетом современных требований и продолжает жить и работать. Наступила перестройка, зарплату платили не регулярно, да и прожить на нее было безумно трудно и Федор Михайлович ушел в бизнес, там он добился заметных успехов. Талантливый человек во всем талантлив.



Исраилов Федор Михайлович

Горе пришло неожиданно 1 января 2008 года, дома он умер. Причина смерти так и не понятна, вскрытие не проводили.
Еще о двух своих друзьях мне хочется вспомнить это Дмитрий Алексеевич Плюхин и Инна Борисовна Аристова. Когда я пришел в училище, Дмитрий Алексеевич уже работал, он пришел несколькими годами до меня и тогда преподавал английский язык и военный перевод. Дима окончил МГИМО, работал на Ближнем Востоке, за свою деятельность был награжден, заметьте в мирное время, орденом Красной Звезды. Но по натуре он был Учитель и, когда пришлось оставить дипломатическую службу, он пошел учительствовать. С преподаванием английского языка я знаком только понаслышке, мы еще не стали друзьями, а когда военный перевод сократили, а английский язык минимизировали до уровня обычной школы, Дмитрий Алексеевич перешел на преподавание истории и именно в этот период мы сблизились, прежде всего, потому, что мы были единомышленниками, да и работали всегда вместе. Мне много раз приходилось быть на уроках Димы, что меня потрясало, так это то, что каждый нахимовец мог сказать то, что он думает и понимает по рассматриваемому вопросу, ребята раскрепощались, становились сами собой. Не было запретных тем и вопросов, был открытый диалог педагога, умудренного опытом, очень много знающего и видевшего, и молодого человека, вступающего в жизнь. Это было удивительно в нашем закрытом обществе. Тогда в те годы они готовились к жизни сегодняшней, и не случайно, как показывают наши встречи, подавляющее большинство наших выпускников – люди успешные, люди состоявшиеся в наше время. У нас зародилась идея провести совместный урок по теме «История создания атомного оружия» Это был самый длинный урок в моей жизни: говорили мы, говорили нахимовцы, мы обсуждали, спорили, делились своим опытом и наблюдениями, абсолютно забыли про перемены, так пролетело четыре урока, уходить никто не хотел. « Нам нужны такие уроки»; говорили многие, «Давайте проведем ещё» - вторили им другие. И мы провели такой урок, рассмотрев вопрос, который меня волновал со студенческой скамьи. Тема этого урока была «Философские вопросы современной физики». Два взрослых человека вели между собой диалог, заводя друг друга. Как много получили из этой беседы нахимовцы, они сами мне рассказывали, но как же много получил я сам. Я благодарен судьбе, что она подарила мне такую встречу, такую дружбу.



Дима очень хорошо знал Москву, когда мы ездили на парад, мы часто гуляли, он показал мне Москву, которую я не знал, Вместе мы разработали маршрут автобусной экскурсии по Москве, организовали культпоходы нахимовцев на органные вечера в Концертный зал им. П.И.Чайковского. Я там смотрел на лица нахимовцев, которые выражали удивление, восхищение музыкой. Это тоже, как мне кажется, помогло вписаться в сегодняшний мир, воспитать хороших детей. Последние годы Дмитрий Алексеевич работал методистом, учил учителей, серьезно помогал командованию, составлял расписание, меня этому обучал, но продолжал немного преподавать свой любимый предмет историю. Дима тяжело заболел и очень быстро ушел из жизни, завещая мне должность методиста. Страна разваливалась, я собирался уходить, но когда мне сказали о его пожелании, я остался и согласился стать методистом. Однажды, Дима пришел ко мне, чтобы о чем-то посоветоваться, у меня были дополнительные занятия, я о чем-то говорил. Он тихонечко сел на заднюю парту и когда я закончил, была готова эпиграмма.

Не урони Нахимовских погонов,
От Баренцева моря до Курил,
И помни все, чему учил Бессонов
И то, чему Бессонов не учил.



Талантливый человек во всем талантливый. Инна Борисовна Аристова появилась в нашем училище в начале 1980-х годов преподавателем математики, и так уж случилось, что все годы её работы мы работали вмести в третьей роте, были членами одного педсовета. Надо сказать, что Инна Борисовна очень контактный человек, замечательный учитель, великолепный психолог. Мы очень сдружились и работали всегда в тандеме. Если у ребят что-нибудь не получалось по математике, она приходила мне на помощь, если нужны были какие-то задачи из физики для демонстрации практического применения математических операций, помогал я. Мы всегда согласовывали прохождение программ, так, чтобы дополнять друг друга...

Здоровья, дорогой учитель, оставайтесь всегда молодым, Алексей Николаевич! Любящие Вас питоны.



Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru


Главное за неделю